«Такие пациенты почти не выживают»: врачи РКБ о том, как спасали парня с 90% ожогов тела
«В считаные секунды одежда и обувь сгорели, кожа продолжала гореть»
8 июля 22-летний Ильмаз вместе с другом работали у себя в гараже в Казани – покрывали строение битумом, чтобы по весне вода не попадала внутрь. Работали вдвоем со специальным изоляционным материалом, который в процессе необходимо было нагревать газовой горелкой. В какой-то момент шланг от баллона с газом оторвался, и одежда на ребятах вспыхнула. В считаные секунды одежда и обувь сгорели, кожа продолжала гореть, ребята с трудом смогли спрыгнуть с гаража на землю.
«Я почувствовал боль только когда сел на резиновый коврик от машины, который мы смогли вытащить. Сбежались соседи, вызвали скорую и пожарных. Параллельно нас начали обливать холодной водой, а мне все казалось, что она горячая», – вспоминает Ильмаз.
Ребят на машине скорой помощи доставили в Республиканскую клиническую больницу Татарстана. Врачи диагностировали у Ильмаза ожоги первой и второй степени 90% тела, у его друга обожжено было 50% тела.
Ожоговый хирург РКБ Динар Давлиев: «Состояние при поступлении было тяжелое. Если прогнозы по его другу были хорошие, то говорить что-либо по пациенту с 90% ожогов мы боялись»
Фото: © Владимир Васильев / «Татар-информ»
«Состояние при поступлении было тяжелое. Если прогнозы по его другу были хорошие, то говорить что-либо по пациенту с 90% ожогов мы боялись. Мы советовались с коллегами из федерального центра, которые, как и мы, считали, что при таких поражениях прогнозы крайне неблагоприятные. Как правило, такие пациенты не выживают. Но мы никогда не опускаем руки и не оставляем надежду», – объяснил ожоговый хирург РКБ Динар Давлиев.
«Я пока ехала, думала, что его уже нет... Это страшно очень»
О трагедии родителям Ильмаза сообщил друг, ему позвонили из больницы по просьбе ребят. Мама Гулия тут же выехала в больницу к сыну, папа подъехал чуть позже.
«Я пока ехала, думала, что его уже нет. Это страшно очень. Увидела врачей, все объяснили, даже как-то успокоили. Только потом я узнала, что мужу-то сразу сказали, что шансов у сына немного – слишком тяжелые ожоги», – призналась Гулия.
Медики проводили постоянные перевязки, антибактериальную терапию, переливали кровь и делали множество операций по очистке ран
Фото: пресс-служба РКБ Татарстана
Но, по словам врачей, несмотря на травмы, шок и боли, Ильмаз держался очень бодро. По его собственному признанию, он даже думал, что через две-три недели все заживет и его отпустят домой. Однако лечение предстояло долгое и интенсивное.
Два месяца Ильмаз провел в реанимации. Медики проводили постоянные перевязки, антибактериальную терапию, переливали кровь и делали множество операций по очистке ран. Семнадцать раз Ильмаза увозили в операционную, чтобы убрать умершие ткани, еще три раза, чтобы пересадить кожу.
Все это время рядом с Ильмазом была мама, подбадривала его и помогала во всем
Фото: пресс-служба РКБ Татарстана
«Решения принимались моментально. Мы проводили антибактериальную терапию. Большая площадь поражений говорит о том, что возможно присоединение инфекции, что и происходило. Подключались клинические фармакологи, чтобы подбирать комбинированную терапию. Операции по очистке ран и перевязки мы делали под наркозом, все сопровождалось потерей крови, поэтому несколько раз пациенту делали переливание крови. Мы перелили ему 11 литров плазмы и 3,5 литра эритроцитов», – объяснила анестезиолог-реаниматолог ожогового отделения РКБ Евгения Сергеева.
«Врачи не просто лечили его, они отдавали нам свою энергию»
Все это время рядом с Ильмазом была мама, подбадривала его и помогала во всем. Сегодня Гулия вспоминает, что практически каждый день плакала, но ни разу не показала это сыну.
«Поддерживали врачи очень. Не просто лечили Ильмаза, а отдавали нам свою энергию. Каждый день приходили и находили нужные слова, чтобы мы могли бороться»
Фото: пресс-служба РКБ Татарстана
«Поддерживали врачи очень. Не просто лечили Ильмаза, а отдавали нам свою энергию. Каждый день приходили и находили нужные слова, чтобы мы могли бороться. Стало легче лишь тогда, когда Ильмаза перевели наконец-то в палату», – добавила Гулия.
По словам самого Ильмаза, настрой с первого дня был боевой. Мыслей о том, что он не поправится, вообще не было. Путь был только один – домой. И, как отмечают врачи, от настроя пациента в процессе лечения зависит очень многое.
«Я все думал, что две-три недели, и отпустят, а в реанимации смотрел на свои ожоги и понимал: кажется, я тут застрял на подольше», – улыбаясь, вспоминает Ильмаз.
В сентябре Ильмаза удалось перевести в обычную палату. Раны стали хорошо заживать, и молодому пациенту разрешили потихоньку вставать
Фото: пресс-служба РКБ Татарстана
В сентябре Ильмаза удалось перевести в обычную палату. Раны стали хорошо заживать, и молодому пациенту разрешили потихоньку вставать.
«Мы учились ходить заново. Сначала просто вставать, потом передвигаться по палате, потом – по коридору. Все по этапам», – рассказала анестезиолог-реаниматолог Евгения Сергеева.
Спустя еще полтора месяца Ильмаз услышал от своих врачей заветные слова: «Можно домой, боец». Сегодня парня забрали домой родители, там его очень ждут бабушка и невеста.