У Щербаковой и Трусовой — прокаты всей жизни. Но Валиева победила их, даже не выходя на лед
Самая драматичная тренировка в истории фигурного катания.
Тренировочная арена Олимпиады в Пекине похожа на огромный школьный спортзал зимним поздним вечером. Черные прямоугольники вместо окон, сонные лица охранников, и лампы дневного света бьют о крашенные желтоватой штукатуркой стены, создавая визуальный эффект, который лично я нахожу чрезвычайно отвратительным. Как будто ощущение уходящей жизни — что все, что тебе отмерено, уже случилось. По крайней мере, на сегодняшний день.
На льду, в котором белыми бильярдными лузами отпечатались следы этих ламп, — Александра Трусова и Анна Щербакова. Они — единственные героини этой репетиции большого, как говорил Алексей Николаевич Мишин, праздника феминизма. Остальные в их разминке предпочли поберечься, но Аня с Сашей, похоже, не могли позволить себе отлеживаться в номере. Только не в этот день.
Вечерняя тренировочная сессия прошла для них так, как не проходила уже очень давно. Я честно пытался считать, сколько чистых четверных прыгнула каждая из них вне прогонов произвольных программ, но в какой-то момент все бросил — бесполезно. Они бомбили. Они были злыми и сконцентрированными. Не знаю насчет «уверенными», но злыми — точно. Им было, от чего злиться.
За бортиком стоят все их тренеры — Этери Тутберидзе, Сергей Дудаков и даже Даниил Глейхенгауз, статус которого в первые дни Олимпиады сменялся от «прилетел в Пекин» до «сдал положительный тест на ковид» или вообще «потерялся в сибирской тайге». Сегодня Глейхенгауз Шредингера стал вполне себе обычным Даниилом Глейхенгаузом — и занял свое место подле Этери Георгиевны.
Щербакова впервые за три года шикарно катает произвольную с тремя четверными. Трусова повторяет очаровательное безумство с контрольных прокатов в Челябинске и приземляет пять. Этот лед — их. И пусть лед на этот раз всего-то навсего на тренировочном катке.
А потом им включают «Болеро», и более странной и в то же время символичной сцены в фигурном катании я, кажется, еще не видел. Днем Камила Валиева — третья звезда группы Тутберидзе (хотя по факту — первая) — катала под него произвольную программу «золотого» командника, хотя турнирный расклад буквально кричал о том, что в женском одиночном катании можно выпускать на замену не то что Аню с Сашей — вообще кого угодно. Камила, совершенно изумительным образом разделавшая соперниц в ноль в короткой программе, все равно осталась бы олимпийской чемпионкой. Просто их у нас стало бы на одну больше.
Сама Камила на тренировку не пришла, но по правилам ее музыку организаторы включить все же обязаны. Возможно, дело в каком-то мини-праздновании с командой чемпионов (хотя капитан Никита Кацалапов анонсировал, что это все будет попозже), а возможно, чемпионка просто получила полувыходной в награду за все хорошее против всего плохого.
Щербакова и Трусова сегодняшними тренировочными прокатами выгрызли бы золото Олимпиады зубами, вырвали из рук любой соперницы мира. Но вместо основного льда им сегодня дали тренировочный, а вместо своего, пусть и такого пустякового, мимолетного мгновения радости за собственные возможности, прибили ко льду стройным, ровным и звучным, как стук копыт тысячи кавалеристов Александра Македонского, ритмом «Болеро». Чужого «Болеро».
Помните, я говорил, что «Болеро» Валиевой — не о змее и страсти? Оно — о монолитности, о доминировании таком, что победа празднуется еще до выхода на лед. Сегодня для того, чтобы ментально побороть своих основных конкуренток, Камиле даже не потребовалось еще раз надевать коньки.
Когда Аня проходила через микст-зону, журналисты спросили у нее, кто решил не делать замен в произвольной командника у девушек. В ответ действующая чемпионка мира пожала плечами и удалилась. Вопрос правомерности и справедливости этого решения (вряд ли открою секрет, если скажу, что оно было принято не без участия Тутберидзе) — наверное, теперь будет главным во всем уходящем цикле.
И самое жуткое в этой ситуации, что оно единственно верное. Кого ни выбери Этери Георгиевна и федерация в этой ситуации, вторая обязательно затаит вселенскую обиду и будет права. Сейчас обижены обе, но в одинаковой степени. У обеих — общий враг. И сегодняшнюю тренировку они заканчивали под ее музыку.
Под фанфары в ее честь.
Свет ламп дневного света пучками лупит в только что отполированный «замбони» (заливочной машиной. — «Матч ТВ») лед. Вдали улыбаются Тутберидзе и Глейхенгауз. Щербакова и Трусова проносятся по микст-зоне в раздевалку, пытаясь держать лицо. Для них действительно все уже случилось.
На сегодняшний ли день?