Александр Семин: КХЛ, НХЛ – без разницы. Хоккей везде одинаковый

Форвард подольского «Витязя» Александр Семин в интервью Артему Дроздову рассказал о том, как повлияли 10 сезонов в НХЛ на его игру, почему во время локаута он принял решение выступать не в клубе КХЛ, а в красноярском «Соколе», как «тольяттинская мафия» помогла ему оказаться в Магнитогорске и сколько еще времени в профессиональном хоккее он себе отмерил. Суперзвезда Наш герой – бесспорно суперзвезда отечественного хоккея. Можно, конечно, попытаться с этим поспорить, вот только факты говорят сами за себя: двукратный чемпион мира, обладатель Кубка Гагарина, участник двух Олимпиад, ну и наконец – хоккеист, отыгравший десять сезонов в НХЛ. По-прежнему будете спорить относительно звездного статуса Семина? Понимаю. Происходит это потому, что по складу своего характера и полной неприязни к публичности, Александр на протяжении всей карьеры остается в тени своих не менее титулованных ровесников. За примером далеко ходить не надо. В финале чемпионата мира 2008 года, когда наша сборная обыграла Канаду и выиграла золотые медали, две шайбы забросил Илья Ковальчук. И именно об этом говорят на протяжении последних 12 лет. А о том, что Александр Семин в том матче также отметился дублем, вспомнят не многие. Но он не делает из этого трагедии, вообще не обращает внимания на такие моменты. А еще Семин умеет расставлять приоритеты. С появлением на свет двух сыновей хоккей окончательно отошел в его жизни на второй план. Да, это по-прежнему его любимая игра и работа, но не более. В то же самое время он провел отличный сезон, в котором помог подольскому «Витязю» попасть в плей-офф. Сообщение о травме в предпоследнем матче регулярного чемпионата повергло в шок всех любителей хоккея из Подмосковья. По информации, которая поступила из клуба, Семин выбыл до конца сезона. Вот только я нисколько не удивлюсь, если, несмотря на травму, Александр этой весной еще поможет команде. Возьмет и вопреки предписанию врачей все-таки выйдет на лед. Сделает так, как уже поступал несколько раз по ходу даже этого регулярного чемпионата. Играю, как умею и могу — Сколько раз я видел в СМИ различные рейтинги, составленные из хоккеистов, которые до конца так и не смогли реализовать свой талант. Практически всегда одно из ведущих мест за вами. И это с учетом того, что вы в составе сборной дважды выигрывали чемпионаты мира, приняли участие в двух Олимпиадах, десять лет отыграли в НХЛ, а вернувшись в Россию стали с «Металлургом» обладателем Кубка Гагарина. Почему же, на ваш взгляд, журналисты и эксперты считают, что вы в долгу перед хоккеем? — Не знаю. Да мне, по большому счету, все равно, что обо мне думают посторонние люди. Они высказывают свое мнение, и это только их мнение. Меня оно никак не задевает и уж тем более не толкает на то, чтобы я кому-то что-то доказывал. — А вы-то сами довольны тем, как складывается ваша карьера? — Я выхожу на лед и играю так, как умею и как могу на данный момент. Значит, это и есть мой потенциал. Насколько я смог себя раскрыть, настолько и раскрыл. А думать о том, что моя карьера могла бы сложиться как-то по-другому, у меня нет никакого желания. Я никогда ни о чем не жалею, потому что все, что происходит со мной, это мое. При этом мне не понятно, почему человека необходимо с кем-то сравнивать и подгонять его под какие-то стандарты. — Неужели вас и правда никогда не посещали мысли о том, что вот если бы вы на определенном этапе поступили бы как-то по-другому, сумели бы добиться в хоккее большего? — Все в этом мире относительно. Хотя для ответа на ваш вопрос больше подходит поговорка, в которой говорится о том, что если бы у бабушки что-то было, она была бы дедушкой. — Но согласитесь, что дыма без огня не бывает. Вот и в Северной Америке, когда вы выступали за «Вашингтон», вас постоянно критиковали за то, что Семин показывает классный хоккей только тогда, когда на кону стоит новый контракт. — Значит, так складывались обстоятельства. Не собираюсь ни за что ни перед кем оправдываться. Я просто выходил на лед и играл в хоккей так, как умею. С другой стороны, в НХЛ я провел десять сезонов. И люди, которые вносят меня в какие-то рейтинги, должны понимать, что за океаном мне платили деньги не за красивые глаза. — Насколько североамериканский хоккей оказал влияние на вашу игру? — Ни насколько. Я не понимаю, как он мог вообще на что-то повлиять. Хоккей – он везде одинаковый, что в НХЛ, что в КХЛ. — Не может быть! — Может. Единственное отличие – там он маленько побыстрее. И то это связано с тем, что там коробки меньшего размера. Хорошо, что и у нас в лиге приняли решение о переходе на канадские площадки. — В чем преимущество? — На маленьком льду все рядом: обыграл соперника – и вот уже ворота. А на европейских площадках, которые еще остались в некоторых городах, пока до ворот докатишь, сил на бросок уже не останется. Спросите любого хоккеиста, и он вам скажет, что играть на маленьком льду намного интереснее. — Чисто внешне по вам и не скажешь, что вы переживаете по какому-нибудь поводу. Но мне трудно поверить, что вы не испытываете сожаления относительно того, что прекратили свое выступление в НХЛ. С вашими хоккейными возможностями и умениями вам бы еще там и играть… — Не вижу смысла ворошить прошлое. Десять лет, которые я провел за океаном – срок не маленький. Но я уже давно играю в России, поэтому больше думаю о настоящем и будущем, а не о том, что было, и уж тем более не о том, что могло бы быть. — Сколько раз клубы НХЛ выходили на вас с предложением уже после того, как вы вернулись в Россию? — Варианты были, но мы с женой решили не срываться с места и остаться в России. Был бы я один, возможно, и отправился бы в Америку. Но когда семья, дети, уже не так легко просто взять и перебраться за океан. — А в будущем где планируете жить — здесь или в США? — Я так далеко не загадываю, но думаю, что мы останемся жить в России. — В Красноярске, Тольятти, Москве или, может, в Подольске? — Больше склоняюсь к тому, чтобы обосноваться в своем родном городе. Там живут все родственники, близкие, друзья. Жизнь на два города — В вашем родном Красноярске из игровых видов спорта очень популярны регби и хоккей с мячом. Как так получилось, что вы, имея достойную альтернативу, в итоге выбрали хоккей с шайбой? — Все очень просто: в хоккей играл мой папа. Он и отвел меня в спортшколу. Мне понравилось, и я стал заниматься. По большому счету, разделение по видам спорта было скорее номинальным. Могли в один день утром отыграть матч в шайбу, а уже вечером выходили гонять шарик. Это считалось нормальным. Также в свободное от тренировок и игр время мы с ребятами постоянно играли в футбол. — В 12 лет вам пришлось переехать из Красноярска в Челябинск, откуда уже в молодежном возрасте вы перебрались в Тольятти. Воспитанником какой хоккейной школы вы сами себя считаете? — Тут двух мнений быть не может: в этом перечне всегда будет главенствовать Красноярск. Я бы никогда не уехал из родного города, но другого выбора не было. О большом хоккее в Красноярске тогда можно было только мечтать, и чтобы развиваться дальше, мне пришлось перебраться на Урал. — Мне все равно тяжело представить и понять, как вы, 12-летний юноша, один жили в Челябинске, и как ваши родители решились отпустить вас заниматься хоккеем за несколько тысяч километров от родного города. — Здесь хочется сказать спасибо моим близким. Они сделали очень многое для того, чтобы я стал хоккеистом. Ради этого им приходилось жертвовать своей личной жизнью. Тогда я об этом не думал, а сейчас, когда сам обзавелся семьей и стал отцом, понимаю, как же тяжело им было. Но в итоге мы все вместе прошли от начала и до конца трудный путь моего становления как профессионального спортсмена. Что же касается вашего вопроса, то в Челябинске один я практически не жил: почти все время со мной была мама, папа тоже приезжал регулярно, а я, в свою очередь, все лето проводил в Красноярске. Вот так мы все и жили на два города. — Знаю, что неоднократно поднимался вопрос о появлении в Красноярске команды КХЛ, в том числе и для того, чтобы свои воспитанники имели возможность играть на высшем уровне за родной клуб. Что вы думаете по этому поводу? — Понятно, что такой крупный регион, по идее, должен иметь представительство в главной хоккейной лиге. Но, как мне кажется, если уж идти в КХЛ, то всерьез и надолго. Ну а если имеются моменты, которые смущают, лучше бросить силы и финансы на развитие детско-юношеского спорта и сохранение тех позиций, на которых в настоящее время достаточно прочно держится профессиональный хоккей Красноярска. В противном случае есть риск повторить путь тольяттинской «Лады», которая после введения в строй нового дворца вернулась в КХЛ, но после четырех сезонов далеко не по спортивным причинам команде вновь пришлось покинуть главную лигу. Петр Ильич Воробьев — Кстати, Тольятти тоже является для вас знаковым местом. Почему вы, будучи на подходе к основному составу «Трактора», решили покинуть Челябинск и перебраться на берега Волги? — По большому счету, над этим предложением долго я не думал. «Лада» на тот момент, в отличие от «Трактора», была одним из лидеров российского хоккея. Меня пригласил в команду Валентин Козин, который тогда был генеральным менеджером. Именно в Тольятти я получил путевку во взрослый хоккей: по итогам дебютного сезона в первой команде мы стали бронзовыми призерами чемпионата России, я попал в национальную сборную и впервые в жизни в ее составе принял участие в чемпионате мира. — В Тольятти вы выступали под руководством Петра Воробьева. Расскажите, как так получилось, что вы и по сей день сохранили с этим тренером теплые отношения? — Мы с ним действительно регулярно созваниваемся и переписываемся. Он честный тренер. Кем бы ты ни был: Семиным, Овечкиным или Малкиным, если будешь плохо играть и не выполнять его требования, он посадит тебя на лавку. Без вопросов. А когда ты молодой, да еще и находишься во взрослом коллективе, то тебя это сильно заводит. Еще один огромный плюс Петра Ильича в том, что он требовательный тренер. — Вам это нравится? — Дело не в том, нравится мне это или нет, я просто считаю, что по-другому никак. — В то же время многие хоккеисты критикуют Петра Ильича за жесткие методы, которые он применяет в своей работе. — У каждого свои предпочтения. Да, он строгий тренер, но давайте смотреть правде в глаза: практически все команды, в которых он работал, выигрывали медали российского чемпионата. Бабушка попросила, не мог ей отказать — В 2012 году в НХЛ случился локаут. Практически все ведущие российские хоккеисты приехали выступать в клубы КХЛ, и только вы удивили общественность, решив продолжить свою карьеру в ВХЛ. Вы подписали контракт с красноярским «Соколом», объяснив свое решение тем, что хотите, чтобы ваша бабушка посмотрела вживую, как ее внук играет в хоккей. Поступок, достойный уважения. — Да не было в этом поступке ничего достойного. Просто я захотел дома поиграть, вот и все. — Нет, не все. Вы могли спокойно подписать хороший контракт, но решили поступить иначе. — Знаете, очень сильно раздражали эти разговоры о том, что вот посмотрите, Семин настоящий патриот, не погнался за деньгами, приехал играть в родной город. А я просто сделал то, что захотел. К тому же мог себе это позволить. Плюс эта история с бабушкой. — А она и правда вживую ни разу не видела, как вы играете в хоккей? — Нет, конечно. С той самой поры, когда я в 12 лет уехал из Красноярска в Челябинск. Вот она меня и попросила. — А для вас важно, что просят и о чем думают ваши близкие? — Семья и родственники для меня в жизни на первом месте. — А как же хоккей? — А хоккей… он всегда рядом. Это работа, от которой я получаю удовольствие. Появилась возможность поиграть дома – почему нет? Вообще через некоторое время я подумал, что, наверное, не надо было мне играть за «Сокол» во время локаута. — Почему? — Потому что знал, что начнется шумиха вокруг этого перехода. Народ же у нас знаете какой: только дай возможность кого-то пообсуждать, все кости перетрут. Будут говорить, хорошо это или плохо, а я этого очень не люблю. — Но вы же известный человек, а у таких людей никак иначе. — Вот и приходилось мириться со всем этим ажиотажем. А как только я подписал контракт с «Торпедо», вся шумиха вокруг меня моментально закончилась. «Тольяттинская мафия» — Какую команду вы считаете главной в своей жизни? — Их все приятно вспоминать, особенно те, с которыми удавалось побеждать. Наверное, выделю «Вашингтон», и то только потому, что выступал за этот клуб довольно продолжительное время. — В 2007 году Вячеслав Быков в последний момент отцепил вас от сборной, и таким образом вы не сыграли на домашнем чемпионате мира. Сильно на тренера обиделись? — На обиженных воду возят. Не сыграл, и не сыграл. Значит, у тренерского штаба были на то причины. — Какие? — Зачем сейчас об этом говорить? — Так ведь хочется узнать, что же там на самом деле было. — Ничего такого серьезного там не было. Тренерский штаб принял свое решение. — Допустим, но вы не можете не признать того факта, что Быков по отношению к вам поступил благоразумно: не затаил обиду, а через год позвал в команду, которая выиграла золотые медали чемпионата мира? — Здесь хочется сказать большое спасибо Вячеславу Аркадьевичу, который не стал ворошить прошлое, а просто поверил в меня и взял на чемпионат мира. — А можно ли назвать подарком судьбы то, что вы попали в «Магнитку», в составе которой сходу стали обладателем Кубка Гагарина? — Вне всяких сомнений. Вот уж действительно не знаешь, где найдешь, а где потеряешь. Интересно получилось. Мой последний сезон в НХЛ не задался, а приехав в Россию, я сходу стал чемпионом. — А как вообще возник вариант с «Металлургом»? — Тут есть предыстория. В локаутный сезон-2004/05 я, Виктор Козлов и Илья Воробьев вместе играли за «Ладу». С Виктором мы и после плотно общались, к тому же регулярно пересекались в сборной. — «Тольяттинская мафия»? — Что-то типа того. Так вот, когда в «Монреале» у меня начались проблемы, Виктор Козлов, который был и остается тренером «Магнитки», позвонил мне, поинтересовался планами и спросил, нет ли у меня желания приехать и играть за «Металлург». Ну, я и подумал: «А почему бы нет?» — После выигрыша Кубка Гагарина немного отлегло на душе? — В каком это смысле? — Вам удалось пополнить свою коллекцию трофеев. Ведь в последний раз до этого вы побеждали еще в 2012 году в составе сборной России на чемпионате мира. Только не говорите, пожалуйста, что вам не хочется выигрывать, я все равно в это не поверю. — Много чего в жизни хочется, но не все удается воплотить в реальность. Я же не пойду по клубам проситься, чтобы меня взяли и дали возможность выиграть еще раз. — Как у Булгакова: «Не просите ничего у сильных мира сего. Сами все предложат». — А мне ничего и не надо. Я прекрасно себя чувствую в «Витязе». Мы в плей-офф. Команда будет выходить и биться в каждом матче. — До прихода в «Витязь» вы целый сезон отыграли в высшей лиге за «Сокол» из родного Красноярска. И что-то мне подсказывает, что это случилось как раз потому, что сами вы не стали никуда проситься, а в ответ никто ничего не предложил… — Предложения были, но я опять захотел поиграть дома. — Ну и как вам уровень ВХЛ? — Вновь скажу, что хоккей везде одинаковый. Особой разницы между лигами я не заметил. Там тоже приличные скорости и большое количество взрослых, достаточно мастеровитых ребят. — Но в итоге через год вы все равно вернулись в КХЛ. Почему для продолжения карьеры выбрали именно «Витязь»? — Руководство клуба и до этого приглашало меня в команду. Звонили и по ходу прошлого сезона, когда я играл в ВХЛ, но тогда я отказался. А прошлой весной мы переговорили с президентом клуба Михаилом Головковым, быстро решили все вопросы и подписали контракт. — Наблюдал за вами во время матчей, и у меня сложилось впечатление, что на лед вы выходите как будто из-под палки: не хватает вам внутреннего драйва, огонька в глазах. — Вот мне интересно узнать у вас, а у кого из хоккеистов в 35-36 лет есть этот самый огонек (смеется)? С другой стороны – значит, стиль игры у меня такой. Не буду никого ни в чем переубеждать. Для меня самое главное — то, что я выхожу на лед и по-прежнему получаю удовольствие от хоккея. — Ну да, конечно… — Да! Если бы не получал, не стал бы себя обманывать и уже закончил бы карьеру. Не буду скрывать, иногда в голову лезут мысли о том, чтобы послать все куда подальше. Но потом успокоишься и задумаешься: «А как без хоккея-то? Тяжело». — Вы уже определили для себя рубеж, когда закончите карьеру? — Нет. Пока есть силы – буду играть в хоккей. Лишний раз не погуляешь — Время не стоит не месте. Наверняка вы уже задумывались над тем, чем бы хотели заниматься после окончания карьеры… — Варианты есть. Уже сейчас зовут в бизнес. Вот только для того, чтобы чем-то заниматься, надо сначала попрощаться с хоккеем. Просто дать денег и смотреть на процесс со стороны мне не интересно. — А нет ли желания развивать хоккей в родном городе? Кому, как не вам, имея связи и возможности, поднимать хоккей в Красноярске до уровня КХЛ. — Пока преждевременно об этом говорить, так как я все еще действующий хоккеист. К тому же мы не можем заглянуть в будущее и узнать, как будет складываться ситуация через два-три года. — Но сами-то вы хотите, чтобы хоккей остался в вашей жизни? — А он никуда не денется, так как дети будут в него играть. — То есть вы уже все за них решили. — Ничего я не собираюсь ни за кого решать. Когда ребенка заставляешь что-то делать вопреки его желанию, толку из этого не получится. Но если им нравится — почему нет? Пусть играют. К тому же старший сын уже вовсю катается на коньках с клюшкой и ничем другим заниматься не хочет. Да и младший на подходе. — Александра в общество вы уже вывели. На последнем Матче звезд в Москве он уже появился на льду в солидной компании. Чья это была идея? — Чистой воды экспромт. Я позвонил руководителю пресс-службы «Витязя» Геннадию Набатову и поделился своей идеей. Признаться честно, не очень рассчитывал на положительный итог, но организаторы мероприятия пошли нам навстречу. Потом я переживал за то, как четырехлетний ребенок воспримет саму обстановку. Все-таки на трибунах собралось приличное количество народу. Но, как оказалось, мои сомнения были напрасными. В итоге нам удалось исполнить задуманное, а само шоу прошло просто замечательно. — Как рождение детей изменило Александра Семина? — Кардинально! Я стал взрослее. Лишний раз уже не погуляешь, наоборот – спешишь быстрее приехать домой, чтобы больше времени уделить общению с родными. Но мне очень нравится такая жизнь, и все те перемены, которые произошли после рождения моих ребят, я воспринимаю исключительно положительно. Мы с женой иногда задумываемся, а что мы делали, когда еще не были родителями… и не можем вспомнить! Потому что сейчас наша с ней жизнь – это дети.