Впервые лауреатом премии имени Мусы Джалиля стал исполнитель-пианист
«Даже не предполагал, что могу получить премию Джалиля. Пианисты не так востребованы и популярны»
— Зульфат, почему вы решили принять участие в соискании премии Джалиля?
— Честно говоря, даже не предполагал, что могу ее получить. О том, что консерватория выдвигает кандидатов, я узнал за несколько недель до окончания срока подачи заявок. Нужно было собрать довольно объемный пакет документов, аудио- и видеозаписи концертов, афиши, дипломы конкурсов, рекомендации, благодарственные письма. Благодарен огромной команде людей, которые мне помогали: деканам консерватории Земфире Табрисовне Сафиной, Лилии Ильдусовне Сарваровой, Олегу Владимировичу Шмаевскому, проректору Ринату Арифулловичу Халитову. Отдельное спасибо за поддержку и за доверие ректору консерватории Вадиму Робертовичу Дулат-Алееву.
Знаете, когда я начал изучать историю этой премии, то увидел, что лауреатами ее становились выдающиеся личности. Композиторы, актеры, писатели, поэты. Туфан Миннуллин, Роберт Миннуллин, Ильдар Юзеев, Ренат Харис, Мирсаид Яруллин, актер Равиль Шарафеев, замечательная певица Римма Ибрагимова, Рубин Абдуллин, мой педагог. Это личности грандиозного масштаба, которые оказали действительно огромное влияние на развитие культуры республики на многие годы вперед. Для меня быть в ряду этих великих имен большая честь и ответственность.
— До вас премию Джалиля никто из пианистов не получал. Как думаете, почему?
— Пианисты не так востребованы и популярны у широкого круга слушателей. Если говорить про академическую музыку, популярнее больше вокалисты, театральные постановки. Публика почти никого не знает, кроме Дениса Мацуева. Тех, кто знает, не так много. Люди с большей охотой пойдут на постановку «Пиковой дамы» Чайковского, нежели на сольный концерт пианиста. Фортепианная музыка элитарна и требует большей подготовленности к репертуару, большей начитанности.
Пианистов, получивших эту премию, до меня действительно не было. Был композитор Эльмир Низамов, певцы Ильяс Хузин, Филюс Кагиров. Ильяс Камал как исполнитель и как композитор. Казанская исполнительская школа, в частности фортепианная, богата на громкие имена. Это и Флора Хасанова, мой преподаватель, Эльза Ахметова, Марат Сиразетдинов, Рэм Урасин, а также Государственный струнный квартет РТ под руководством Шамиля Монасыпова. Они безусловно достойны не только этой премии, но и премии Тукая. И то, что в этот раз Джалилевской премии удостоен пианист, связано с тем, что казанская исполнительская школа довольно сильная, мэтрами была создана великолепная инфраструктура для обучения и реализации навыков музыкантов, в том числе и пианистов.
Фото из личного архива Зульфата Фахразиева
«У нас был большой поток студентов из Китая, поначалу не сильно способных»
— Вы с 7 лет завоевываете призовые места на конкурсах пианистов. Это была воля педагогов или ваш внутренний выбор — целыми днями заниматься музыкой, а не гонять в футбол с друзьями?
— Родился я в городе Буинске и, знаете, не помню, как начинал заниматься фортепиано. Помню лишь ощущение радости от взаимодействия с музыкальным инструментом, помню игрушечное фортепиано зеленого цвета в полторы-две октавы. Несмотря на то что я родился музыкальной семье, мои родители были «народниками». Как говорит мама, я твердо дал понять, что буду играть на фортепиано. А осознанно заниматься музыкой я начал ближе к 10 годам. После детского конкурса имени Жиганова в Казани меня заметила мой будущий педагог Флора Ибрагимовна. Она приезжала в Набережные Челны, где мы в то время жили, с мастер-классами. Впоследствии я приехал поступать в среднюю специальную музыкальную школу при консерватории в Казань, жил в интернате.
Конечно же, у меня никогда не вызывало никакого сожаления то, что я занимался музыкой. Вообще я и в футбол играл, и на лыжах катался, и в речке купался. У меня было довольно насыщенное детство. Был период, когда я ходил в бассейн, и сейчас стараюсь время от времени ходить. Моему ребенку скоро исполнится 7 лет. Иногда мы катаемся на коньках, на лыжах, летом купаемся и играем в футбол. Я хотел бы систематически заниматься спортом, и жена об этом постоянно говорит. Надеюсь, это скоро случится.
Фото из личного архива Зульфата Фахразиева
— Вы стали педагогом в 27 лет. Каким был ваш первый опыт в преподавании?
— Путь пианиста к преподаванию довольно долог и тернист, надо пройти несколько этапов обучения и подтверждения квалификации от школы до ассистентуры. Собственно, 26-27 лет – это как раз тот возраст, когда этот этап обучения заканчивается официально и ты юридически имеешь право преподавать. Я окончил в 2018 году ассистентуру и начал работать преподавателем на кафедре специального фортепиано в консерватории.
На тот момент у нас был большой поток студентов из Китая, которые хотели получить образование в России. Первое время это были студенты, скажем так, не сильно способные. Приходилось рассказывать им базу музыкальной грамоты, потому что как таковой системы образования, выстроенной, как в России, в Китае нет. У нас они обучались на подготовительных курсах, поступали из них те, кто за год-два или три года смог дорасти до минимальных требований обучения в консерватории. Из года в год студенты становились лучше, через два-три года мне уже начали давать студентов-бюджетников.
Сейчас у меня порядка 13 студентов. Пятеро из них китайцы, остальные – россияне. Замечательные ребята, которые хотят учиться, занимаются, стремятся участвовать в концертных программах, в конкурсах, в мастер-классах.
Фото из личного архива Зульфата Фахразиева
«После гала-концерта размышлял о том, насколько совершенно другой мир у вокалистов, у тех, кто занимается балетом»
— Что вам дает преподавание?
— Любой педагог учится вместе со студентами, особенно молодой. Потому что фортепианный репертуар необъятен, мы, педагоги не можем знать все произведения в мире. Преподавание обогащает мой репертуар новыми смыслами, хотя и занимает очень много времени – приходится жертвовать личным временем, которое можно было посвятить выступлениям. Я сейчас играю концерты не так много, как хотел бы и мог бы.
С каждым годом все больше понимаю, что помимо профессиональных наставлений педагог должен быть еще и психологом. Уметь раскрыть сильные стороны студента, подобрать ключик к каждому. Пока я нахожусь в процессе выработки собственной техники воздействия на студентов. Индивидуальный подход, работа один на один порой более результативны, чем групповые занятия, они дают более тесное взаимодействие на психологическом уровне.
— Недавно вы принимали участие в гала-концерте Шаляпинского фестиваля. Поделитесь впечатлениями.
— После гала-концерта я размышлял о том, насколько удивительный и совершенно другой мир у вокалистов, у тех, кто занимается балетом. Обилие красок, наряды, голоса, совершенно другой дух музыки царит в зале. Концерты пианистов не предполагают такой зрелищности. Я с большим удовольствием прослушал сам концерт, пусть и за кулисами: удивительные солисты, балет, оркестр. Я под большим впечатлением от самого факта участия в таком действительно грандиозном событии культурной жизни.
Мне удалось пообщаться за кулисами, обменяться парой музыкантских реплик с нашей примой Гульнорой Гатиной, с Артуром Исламовым. Артист Мариинского театра Алексей Татаринцев рассказывал о своем становлении, о том, как он стал музыкантом. Он профессионально начал заниматься ремеслом академического певца довольно поздно, ему было уже за тридцать. Вокалисты могут начать заниматься позже, чем инструменталисты, и карьера может пойти в гору довольно быстро.
Мне, к сожалению, не так часто удается бывать на постановках оперы или балета. В прошлом году смог побывать на «Спартаке» Арама Хачатуряна в оперы Астаны, это было для меня событием. Одно дело, когда мы изучаем это на уроках в стенах школы и вуза, и совсем другое – личное присутствие, общение с коллегами и мастерами.
— Какое место в вашем творчестве занимает татарская музыка?
— Последние несколько лет татарская музыка занимает очень важное место в моем творчестве. По приглашению художественного руководителя фестиваля татарской музыки «Мирас» в 2019 году я сыграл фортепианный концерт Рафаэля Белялова в Большом концертном зале. Начиная с 2021 года неоднократно выступал с оркестром театра Камала под руководством Данияра Мнировича Соколова, играл фортепианный концерт Рустема Яхина. Музыка татарских композиторов есть и в репертуаре трио, в котором я состою.
В 2023 году был концерт «Забыть не в силах», где мы совместно с Татьяной Владимировной Халтуриной, доцентом консерватории, и с Флорой Ибрагимовной Хасановой сделали потрясающий концертный проект, посвященный как раз фортепианной музыке композиторов Татарстана. Я играю эту музыку с большим удовольствием. У меня в планах сыграть отдельный концерт из этих произведений.
Фото из личного архива Зульфата Фахразиева
«Татарской академической музыки создано как минимум на десять сольных концертов»
— Ваш коллега — пианист Альберт Сайфуллин утверждает, что татарской фортепианной музыки не так много…
— Я не совсем согласен с этим утверждением. Союз композиторов Татарстана был создан в 1939 году. За 86 лет его существования создано, на самом деле, огромное количество фортепианной музыки. Для академической музыки это довольно короткий период существования. Если собрать татарскую академическую музыку в одну программу, ее хватит минимум на десять сольных концертов.
Это потрясающая музыка Ключарева, Музафарова, Жиганова, безусловно, Яхина, которого я просто обожаю. Они – выпускники Московской консерватории, получили лучшую композиторскую школу. Выдающаяся музыка у Шамиля Шарифулина. Сейчас их дело продолжают наши молодые композиторы, репертуар растет. Недавно, кстати, я записал цикл «Времена года» Эльмира Низамова. Есть музыка Миляуши Хайруллиной, Ильяс Камал пишет замечательную музыку.
Я думаю, что эта музыка ничем не уступает европейским образцам. Она должна звучать, и я буду стараться делать все от меня зависящее, чтобы популяризировать нашу прекрасную фортепианную музыку.
Фото из личного архива Зульфата Фахразиева
— Кого из татарских пианистов вы считаете выдающимся?
— Мой педагог Флора Хасанова практически всю жизнь играет татарских композиторов, она записала около 30 программ, где она играет и рассказывает о наших композиторах. Эти программы транслируются по телеканалам. Выдающимся пианистом я считаю и Рэма Урасина, который записал целую антологию татарской музыки, исполнял ее часто и в Казани, и в городах Татарстана. Рустем и Халида Хайрутдиновы, дети нашего великого вилончелиста Авзала Насрединовича Хайрутдинова. Рустем живет за границей, а Халида в свое время вела активную концертную деятельность по большей части за рубежом. Марат Сиразетдинов с государственным симфоническим оркестром играл концерты, в том числе концерт Яхина Москве. Эльза Кадыровна Ахметова — великолепный исполнитель не только татарской музыки.
Хороших пианистов очень много. Я с гордостью называю эти фамилии. Рубин Абдуллин широко известен как органист, но он получил специальность пианиста.
— Как определяете для себя татарскую идентичность?
— Это вшито в мою генетику и в биографию: музыкальная школа имени Салиха Сайдашева, татарская гимназия имени Мулланура Вахитова, татарская детская школа искусств, родители-музыканты, работающие в татарском искусстве. Дома всегда звучало татарское радио, мы пели татарские песни, когда к нам приходили гости. Я полностью себя идентифицирую как представителя татарской нации и горжусь достижениями своих соплеменников в искусстве, науке, в чем угодно.
Когда уезжал в Германию, заведующая кафедрой фортепиано Эльфия Вафовна Бурнашева сказала мне: «Возвращайся обязательно, работать и рожать детей надо только в Казани». Несмотря на то что было желание продолжить учиться за рубежом, и было несколько вариантов, я принял решение вернуться в Татарстан, потому что меня тянуло на родную землю, к родителям. Ни секунды не жалею об этом. Я люблю свою культуру. Наверное, в этом и заключается моя идентичность.
Фото из личного архива Зульфата Фахразиева