Тонька-пулемётчица: как на самом деле жила военная преступница после войны
В 1979 году в СССР состоялся последний в истории открытый смертный приговор для женщины. Расстреляли Антонину Макарову-Гинзбург, известную в годы войны как «Тонька-пулемётчица». Её история — один из самых чудовищных парадоксов советской эпохи, где массовая убийца десятилетиями жила под личиной добропорядочного ветерана, матери и общественницы.
От московской комсомолки до локотского палача
В 1941 году Антонина Макарова, москвичка-комсомолка, добровольцем ушла на фронт медсестрой. В хаосе Вяземского котла она отстала от своей части и, блуждая по лесам, вышла к так называемой «Локотской республике» — администрации русских коллаборационистов на оккупированной Орловщине. Здесь для бывшей санитарки нашлась иная «работа».
Девушка, которую в детстве из-за ошибки учительницы записали Макаровой вместо Панфиловой, устроилась охранником в местную тюрьму. Вскоре она согласилась стать палачом. За расстрелы ей платили — деньгами, продуктами, а позже и спиртным, к которому она пристрастилась. По свидетельствам, перед казнями «Тонька» напивалась. За один день она могла расстрелять из пулемёта до 30 человек — партизан, их семьи, подозреваемых в связях с подпольем. Всего на её счету, по данным следствия 1970-х, от 168 до 2000 жизней. Узники прозвали её «Тонькой-пулемётчицей».
В 1944 году, чувствуя приближение Красной Армии, Макарова сбежала на Запад, оформившись как «остарбайтер» (восточный рабочий). Эта легенда спасла её. После взятия Кёнигсберга ей удалось вновь вступить в ряды Красной Армии, выдав себя за военнопленную, вернувшуюся из неволи. СМЕРШ, проверявший тысячи подобных судеб, поверил симпатичной девушке на слово. Она дослужила до конца войны санитаркой.
В госпитале в 1945 году она познакомилась и вышла замуж за фронтовика-орденоносца Виктора Гинзбурга. После войны семья долго искала место для тихой жизни. Ирония судьбы оказалась зловещей: они осели в белорусском Лепеле — городе, который в 1943-44 годах терроризировали как раз каратели из Локотской республики, отступившие с Орловщины.
Уважаемая горожанка
В 1961 году Тонька-пулемётчица устроилась на работу на Лепельский промкоминат. Эта отрасль не была ей чужда – ещё до войны девушка успела поработать вязальщицей на трикотажной фабрике. В Лепеле же она была контролёром по выпуску готовой продукции в швейном цехе. От предприятия Гинзбурги получили квартиру на улице Интернациональной.
Как вспоминали коллеги, в коллективе Антонина держалась несколько отстранённо. Когда устраивались посиделки с употреблением алкоголя, она оставалась «для приличия», но надолго не задерживалась, откровенных разговоров не заводила. В то же время контролёр цеха не чуралась общественных нагрузок:
«В промкомбинате она охотно бралась готовить к новогодней ёлке кулёчки с конфетами. Бегала по магазинам, чтобы приискать конфеты получше. Порадовать ребятишек», – писал в 1979 году спецкорреспондент газеты «Правда» Виктор Белоусов.
Как ветерану Великой Отечественной войны Антонине Гинзбург полагались льготы, она получала юбилейные медали. В Лепеле ей доверяли «патриотическую работу с молодёжью и юношеством».
В семейной жизни Антонины тоже всё обстояло благополучно. Она воспитала двух дочерей, дождалась внуков. И даже самые близкие люди не знали о страхе, засевшем в её душе.
Арест
В 1976 году в Брянске по чистой случайности был задержан экс-начальник Локотской тюрьмы Николай Иванин, который назвал настоящие имя и фамилию Тоньки-пулемётчицы. Гэбисты провели проверку 250 жительниц СССР, которых в девичестве звали Антонина Макарова. Однако в случае с Тонькой-пулемётчицей это было бесполезно – она сменила фамилию ещё до свадьбы. От рождения девочка была записана Антониной Макаровной Панфиловой. Все её родственники носили ту же фамилию. Но по ошибке школьной учительницы девочка стала Макаровой. Существование двух фамилий в одной семье заметили оперативники КГБ СССР, когда изучили анкету полковника Панфилова, собиравшегося выехать за границу. Он честно признавался, что у него есть сестра Антонина Гинзбург, в девичестве Макарова.
Похороны в СССР: во сколько они обходились гражданам
«Собранные данные послужили основанием к заведению в феврале 1977 г. на Гинзбург (Макарову) А.М. дела проверки «Садистка». При проверке Панфилова было выяснено, что Гинзбург А.М., как указал ее брат в своей автобиографии, в период войны находилась в плену у немцев», – сообщают авторы книги «Бургомистр и палач» Дмитрий Жуков и Иван Ковтун.
Чекисты провели серию опознаний, доставив в Лепель бывших узников Локотской тюрьмы. Лишь через год Антонину Гинзбург арестовали.
Когда об этом узнал Виктор Гинзбург, он не мог поверить в случившееся. Ветеран войны грозил пожаловаться в ООН – арест жены без каких-либо объяснений казался ему нарушением прав человека. Когда бывший миномётчик узнал, в чём обвиняют его супругу, то за одну ночь поседел. В некоторых публикациях утверждается, что он тут же уехал из Лепеля. Однако, по другой версии, Виктор Гинзбург сохранил преданность жене.
«За тридцать два года супружеской жизни я знал её только с положительной стороны», – писал муж Тоньки-пулемётчицы следствию.
После суда Виктор Гинзбург ходатайствовал о помиловании жены. Тем более странным выглядит отчуждение с её стороны. Оказавшись за решёткой, Антонина перестала общаться с семьёй. Когда её дочери позволили встретиться с ней, обе не смогли сказать ни слова. Возможно такое поведение Тоньки-пулемётчицы было одним из симптомов «психо-травматического раздвоения личности» (определение психиатра Александра Бухановского). Экс-коллаборационистку расстреляли 11 августа 1979 года.