Дети войны. Проект «Моя маленькая победа» — о лишениях, героизме и предательстве
Великая Отечественная война оставила след не только в истории нашей страны, но и в истории каждого отдельного ее жителя. К 76-й годовщине Победы «360» рассказывает истории шестерых детей войны, которым пришлось столкнуться со смертью, героизмом и предательством в самом юном возрасте.
Сын полка
Николай Ильич Бакланов родился в 1930 году. Когда началась война, ему было всего одиннадцать лет. По воспоминаниям ветерана, это стало настоящей трагедией для всей страны. «Жизнь стала очень паршивой, прямо скажу», — сказал он.
В 1943 году в дом, где жил Николай Ильич с мамой попросился на постой майор, командир формировавшегося полка. «Он поглядел на нашу эту очень паршивую жизнь, начал уговаривать маму отдать меня в сыны полка. Она в конце концов сдалась и отпустила меня к нему», — вспоминал он.
Служил Николай Ильич на белорусском фронте зенитчиком, сам он называл это «пушкарями», вспоминал, что отбивался его полк и от самолетов, и от танков. Но солдаты его жалели — давали только подтаскивать снаряды.
«Вообще я жил войной, хотя и тяжело ее переживал. Мне хотелось побыстрее с Гитлером распрощаться», — рассказал он.
В семье воевали все — и отец, и оба брата. И все вернулись, хоть и с ранениями. Николай Ильич особенно вспоминал о том, как уже после окончания войны он с мамой шел по поселку и встретил мамину знакомую.
«Она говорит: „Анна, как так произошло, что у вас вроде все вернулись с фронта?“. Она ей говорит: „Я очень здорово молилась“», — рассказал он.
«Чуть-чуть запутаешься, тебя наши и расстреляют»
Зоя Петровна Воропай родилась за год до начала войны, в 1940-м. Она рассказала историю своего дяди Алексея Ивановича. Ему было 18 лет, когда его забрали на фронт, он попал под командование генерала Андрея Власова.
«Ими командовал Власов, он был предатель: всю группу сдал немцам, а сам скрылся. И немцы их погнали. Над ними издевались румыны, не немцы», — рассказала Зоя Петровна.
Во время одного из переходов, от голода он не смог идти. Конвоиры приняли его за мертвого и сбросили с дороги. Он же пополз в сторону деревни, где его накормили, напоили и спрятали. Оказалось, что в деревне нужен был сапожник, Алексей Иванович вызвался на эту работу. «И он подколачивал, делал тапочки молодежи, еще что-то — он все умел делать. Потом узнали немцы — немцы стали к нему ходить, он им подбивал каблуки», — рассказала Зоя Петровна.
Алексей Иванович, которого Зоя Петровна вспоминает как дядю Леню, трижды пытался бежать из оккупированной деревни, но на него спускали собак. В четвертый раз «красные» освободили его. Но на этом испытания не закончились. Алексея Ивановича ждали допросы.
«С ним рядом был учитель, он всегда говорил: «Алексей Иванович, что с тобой произошло — ничего не ври, говори как есть. Ты только чуть-чуть запутаешься, тебя наши и расстреляют», — рассказала Зоя Петровна.
Вернулся он в 1945 году. Зоя Петровна вспоминает, что ее, еще маленькую, разбудил разговор. «Гляжу: сидит мужчина, разворачивает белые портянки. <…> Бабушка плачет, [а он] говорит: „Все, мать, больше не плачь, теперь меня никуда не возьмут, теперь надо работу искать“», — вспомнила она.
«Пропал без вести — чуть ли не предатель»
Ракия Гениятовна Лукьянова родилась в 1939, ее отец Геният Хамидулин ушел на фронт в самом начале войны, а мать осталась с пятью маленькими детьми на руках. Писем от отца они не получали — по крайней мере, ни одного она не может вспомнить.
«Раньше было такое время, когда о войне не хотели говорить, особенно те, у кого мужья пропали без вести. Попал в плен — это считалось чуть ли не предатель, и пропал без вести — чуть ли не предатель», — объяснила она.
Матери приходилось поднимать пятерых детей. Младший сын умер во время войны, Ракия Гениятовна осталась младшей. Она вспоминала, как мать распределяла хлеб по кусочкам между детьми.
«Меня как самую младшую просила отвернуться от стола и распределить между всеми членами семьи. <…> Откровенно говоря, я не помню, был ли там паек для моей мамы. Уже давно нет мамы рядом с нами, и моя боль о маме не нова, и низко кланяясь, я говорю: „Спасибо, в моей душе ты навсегда жива“», — вспомнила она.
Ракия Гениятовна до сих пор не знает, что случилось с ее отцом, но продолжает искать. В одной из книг о войне она нашла фотографию первых советских военнопленных. Среди них она видит своего отца. «Но это, может быть, только кажется», — добавила она.
«Тут же от вражеской пули погиб сам»
Екатерина Ивановна Муравьева родилась в 1942 году, о судьбе своего брата она знает по рассказам и по письму, которое ее родители получили в 1945 году. В нем говорилось о том, что Владимира Ивановича Капитонова уже нет в живых, но погиб он как герой. «Похоронка» пришла пять дней спустя.
Владимир Капитонов ушел в армию в 17 лет, погиб в первый день наступления их гвардейской части. «Он в критическую минуту боя первым выскочил из траншеи и с возгласом „За Родину, за Сталина!“ быстро устремился вперед. Но совсем неожиданно ему преградили путь несколько вражеских бандитов. Троих он скосил автоматной очередью и тут же от вражеской пули погиб сам», — цитирует Екатерина Ивановна письмо.
«Вместо продовольствия привел роту автоматчиков»
Галина Васильевна Осипенко встретила начало войны в возрасте 11 лет, она с родителями была в Рузе, куда Василя Ивановича Тетерина направили редактором газеты. В армию его не взяли из-за порока сердца, тогда она стал формировать партизанский отряд. После оккупации рузского района, рассказала Галина Васильевна, ее отец стал заниматься серьезной подрывной деятельностью.
«Папа погиб, потому что его предал друг. [Он] пошел за продовольствием для партизанского отряда. Но вместо продовольствия привел роту автоматчиков. Открыли стрельбу, папе попал сразу в сердце. Он погиб там, это было 13 октября 1941 года», — рассказала она.
Сообщить о смерти Василия Ивановича приехал малознакомый человек — Галину Васильевну с мамой и братом эвакуировали. После окончания войны Галина Васильевна приезжала в Рузу — ее отец захоронен под вечным огнем на центральной площади, — ее узнавали.
«Мне иногда говорили: „Ты не дочка Василия Ивановича Тетерина?“. Его помнили», — уверена она.
«По гулу определяли, советский самолет или немецкий»
Нина Васильевна Парамонова родилась в 1932 году, ее семья в 1941 году оказалась в небольшом селе Брянской области, которое вскоре было оккупировано. Немцы пришли в село с шумом и гамом — на мотоциклах. Немцы выгнали людей из их домов — жить приходилось в окопах. По ночам дети выходили и прислушивались к тому, как летят самолеты. По гулу они могли определить, советский летит самолет или немецкий.
Отец Нины Васильевны ушел искать партизан. Позднее семья узнала, что его и еще шестерых мужчин расстреляли полицаи. Мать была убита горем. «У нее такая горячка была... Она несколько дней кричала „горим, спасите“. Это все наяву, настолько впечатление осталось у меня — по сей день», — рассказала Нина Васильевна.
День Победы для семьи Нины Васильевны оказался омрачен и другим событием: принесли «похоронку» на маминого брата. «2 апреля его ранило где-то на Украине, а 8 мая он умер в госпитале, а 9 числа принесли „похоронку“. Такой День Победы у нас был», — сказала она.