Типа изолируемся, типа не работаем, типа лечимся, типа… эпидемия?
Сам окружающий нас мир не очень-то походит на попавший в ситуацию жестокой пандемии. Транспорт (метро, поезда, автобусы, такси) бесперебойно движется. Сетевые продуктовые и алкогольные магазины, всевозможные банки исправно работают.
Смотришь в окно, особенно вечером: люди массово гуляют, типа на самоизоляции. Киоски, принадлежащие мигрантам, всевозможные шаурмы, пивные бары, кое-какие другие заведения тихой сапой трудятся, типа "закрыты". На одном из пивных баров видел ярко-наплевательское объявление: "1 мая бар не работает". По всей видимости, надпись означает, что как до 1 мая бар работал исправно, так и после 1 мая он собирается столь же исправно обслуживать клиентов.
Киоски, принадлежащие мигрантам, всевозможные шаурмы, пивные бары, кое-какие другие заведения тихой сапой трудятся, типа "закрыты". Фото: Sputnik / Handout via Xinhua / Globallookpress
Через Москва-реку, в пределах видимости, живут во временных общежитиях сотни гастарбайтеров-строителей, все где-то продолжают работать, типа вокруг опасная эпидемия. Сотни. Хотя кто их там считал, может, и тысячи.
Не типа, а по-настоящему закрыты для людей, пожалуй, только храмы. Но это, конечно, совершенно другое…
Внезапные не вирусные проблемы
Нежданно-негаданно пришлось прервать написание статьи. Выключилось электричество…
Как вскоре выяснилось, электричество отрубилось не только у нас в квартире и не только у нас в доме, но и в соседних. За электричеством перестала течь вода. Всякая – и горячая, и холодная. Видимо, насосы, качающие воду, так же работают на электричестве, как и наши лифты, и наши варочные панели на кухни. Электричества нет, воды нет, и жизнь на нашем 19-м этаже входит вне всякой зависимости от эпидемической обстановки в режим более "жёсткой изоляции", чем ранее.
Маленькие дети как самые любопытные начинают спрашивать у родителей: "Как мы будем варить обед?", "Что будем пить?", "Как же мы без мультиков проживём?", "А вдруг кто-нибудь застрял в лифте?". Мы с супругой становимся "официозными пропагандистами" и успокаиваем наших детей, что всё будет непременно хорошо. Электричество починят, воду подключат, застрявших в лифте людей обязательно спасут.
И действительно, часа через три наш режим "жёсткой самоизоляции" стал постепенно ослабевать. Включили электричество. Но вместо воды пока течёт нечто неудобоваримое, ржавое и не питьевое. Но писать уже можно продолжать.
Появляются и такие новости: "Часть строек в Москве возобновится 6 мая – поручение главы столичного стройкомплекса Андрея Бочкарёва". Фото: Сергей Киселёв / АГН "Москва"
Пока было непредвиденное "ужесточение режима", нам на 19-м этаже подумалось о том, являются ли все эти расходы на цифровые технологии, разработки кодов слежения за населением и прочие быстро развивающиеся интернет-технологии контроля уж столь важными по сравнению с налаживанием бесперебойных поставок электричества и водоснабжения, а также внедрения альтернативных систем подачи этого электроснабжения, которые реально необходимы людям каждый день. В ситуации развивающейся урбанизации, увеличения многоэтажности наших жилищ, сложностей с водоснабжением и ухода от газовых плит на кухнях, вместо слежения за гражданами, важнее было бы наладить своевременное оповещение людей о сложившихся чрезвычайных или аварийных ситуациях. С разъяснением людям, что случилось и когда поломка будет устранена. Это значительно более актуально, чем покупка дорогущих коптеров для полицейского слежения за нами или введение повсеместных штрафов, начиная от парковочных и кончая за нарушение "самоизоляции".
Большие города становятся всё более опасными местами для проживания. Опасными не только в смысле эпидемическом или техногенном, но и в смысле человеческой свободы. Свободы личной жизни, защиты личных данных, свободы религиозной совести, свободы личного дома, свободы передвижения и т. д. Всё это не решаемо в рамках мегаполисов, которые легко "превращают" ваш дом в один из не прекрасных дней в дом вашей "самоизоляции".
Новостные сообщения по эпидемии
Так или иначе, мы все сейчас следим за новостями, связанными с эпидемией. Некоторые из них вызывают вопросы у не специалистов, таких как я.
Вот, например, некоторые новости, взятые прямо из ленты, сдобренные моими недоумениями:
"Прирост новых случаев по дням на 4 мая: число заболевших за сегодня (10 581) находится на уровне вчерашнего рекорда (10 633)".
Почему, как только были введены карантинные меры, рост заболеваемости стал бешено расти? Режим "самоизоляции" для всех был введён 30 марта. Умерших на 29 марта было всего несколько человек, а заражённых – по-моему, тысячи полторы. Сейчас их под 150 тысяч. Сработали ли карантинные меры как хотелось, без остановки транспорта? Или эффективность таких карантинов в мегагородах в принципе ограничена? Или здесь сыграли роль сотни тысяч туристов, вернувшихся из полусотни зарубежных стран и не сильно "самоизолировавшихся"?
Оказывается, что "симптомов нет у 50,6% выявленных в России за сутки пациентов с коронавирусом – оперштаб". Как правило, таких заражённых не госпитализируют, что доказывает следующая новость: "Число подтверждённых тестов на COVID растёт, а число госпитализаций остаётся на прежнем уровне. Москве удаётся снижать риск распространения вируса – штаб".
До недавнего времени в моём окружении, даже дальнем, не было ни одного заражённого. На днях у двоих знакомых моей дочери, которых я, сразу скажу, не видел несколько месяцев, выявили коронавирус. У них поднялась и не спадала несколько дней температура, вызвали врача, отвезли в больницу, сделали тест, он подтвердил наличие вируса и поражение 25% лёгких. И что же? Их отправили домой лечиться самостоятельно. Как лечиться? Пить побольше воды…
Уверен как ничего не понимающий в медицине, что врачи, уже имеющие двухмесячный опыт борьбы с эпидемией, знают, что делают, отправляя людей домой… Но тогда я не понимаю, почему наличие коронавируса не опасно для их домашних? А 25% поражения этим вирусом лёгких так же легко лечится в домашних условиях, как ОРЗ или ОРВИ? Или как по старому анекдоту: "Леченная простуда проходит за 14 дней, а не леченная за 2 недели"?
Следующая новость: "Скончавшиеся в Москве за март-апрель: 2018 год – 22 613, 2019 год – 20 065, 2020 год – 22 244" подтверждает вышесказанное?
Московские власти странные или знают больше, чем мы?
Московские власти и сами действуют весьма странно. С одной стороны, почти каждый день появляются новости о том, что градоначальник и его подопечные чиновники развивают цифровые технологии по контролю за людьми, грозят, что в случае чего внедрят эти более жёсткие режимы.
А с другой стороны, появляются такие новости: "Часть строек в Москве возобновится 6 мая – поручение главы столичного стройкомплекса Андрея Бочкарёва".
Одно из трёх: либо на стройках, где работают в основном гастарбайтеры, вирус теряет свою силу, даже не достигнув в остальной Москве своего пика распространения, либо этих приезжих властям не жаль, и они действуют по принципу гоголевского Земляники: "Если они умрут, то и так умрут", либо есть очень бережливые люди со стороны бизнеса, которые как-то умудрились "заинтересовать" в своей деятельности московских чиновников.
Странностей в нашем мире и без коронавируса было много. Но с ним они стали какими-то более выпуклыми, что ли. Вот, например, до майских праздников, по сообщению самих монахов, в Свято-Пафнутиевом монастыре в Боровске вдруг всем насельникам предложили подписать бумагу, ещё до всяких тестов, что они уже заражены коронавирусом. Не менее странный случай произошёл у моего знакомого с его дочкой и малолетней внучкой, которые в начале марта переболели ангиной и лежали в больнице. А уже в начале апреля к ним домой пришли для анализа теста на коронавирус, так как в их истории болезни (мартовской) почему-то появилась запись, что они болели коронавирусом, а не ангиной.
Хотелось бы во всём этом разобраться. Получить ответы на многие вопросы – как глобальные, там и вполне частные. Никто ни на чём не настаивает без должного обстоятельного поиска правды. Но расследование по появлению и протеканию коронавируса в России и в мире необходимо.
P.S. Воды, кстати, как не было, так и нет вот уже полдня. Муниципалы всё-таки должны заниматься своими непосредственными делами, а не цифровой полицейщиной.