Одна в тайге после авиакатастрофы
Режиссер Дмитрий Суворов представил проект фильма «Одна». Это рассказ о судьбе Ларисы Савицкой – единственной выжившей после авиакрушения над Амурской областью в 1981 году.
В августе 1981 года молодожены Лариса и Владимир Савицкие возвращались из свадебного путешествия. На высоте 5 200 метров их самолет столкнулся с военным бомбардировщиком Ту-16. У пассажирского лайнера оторвало крылья и срезало верхнюю часть фюзеляжа. Единственной выжившей в этой страшной авиакатастрофе оказалась Лариса Савицкая, которая вместе с креслом упала в тайгу, где провела три дня.
В ожидании спасателей выжившая была вынуждена соорудить себе прибежище из обломков самолета, чехлов с сидений, вещей. Все эти дни шел дождь. «Когда спасатели меня обнаружили, они, кроме "му-му", ничего не могли выговорить. Я их понимаю. Три дня снимать куски тел с деревьев, а потом вдруг увидеть живого человека. Да и видок у меня был еще тот. Я была вся цвета чернослива с серебристым отливом – краска с фюзеляжа оказалась на редкость приставучей, мама ее потом месяц выковыривала. А волосы от ветра превратились в большой кусок стекловаты. Удивительно, но как только я увидела спасателей, ходить уже не могла. Расслабилась. Потом, в Завитинске, я узнала, что для меня уже и могила вырыта. Их рыли по спискам», – рассказала Лариса в интервью «Известиям» в 2002 году.
Историю Ларисы Савицкой режиссер Дмитрий Суворов услышал в телепередаче. Стал разыскивать Ларису. В Википедии было написано, что она умерла в 2013 году, однако режиссер не доверился ресурсу и продолжил поиски. На самом деле Лариса жива и здорова. Более того, пришла вместе с режиссером в Минкульт, чтобы поддержать проект. Когда она заговорила, в зале воцарилась гробовая тишина, а затем бурные аплодисменты. А кто-то выкрикнул: «Теперь после Википедии вы должны прожить еще 100 лет», – сообщает информационный портал ProfiCinema.
Как сообщает «Российская газета», в главной роли будут сниматься либо Юлия Хлынина, либо Полина Чернышова – авторы пока определяются, кто именно сыграет Ларису. Но точно знают, что мужа героини сыграет Сергей Бурунов.
Лариса САВИЦКАЯ: "Для меня уже вырыли могилу"
В 1981 году, когда Ларисе Савицкой было 20 лет, она возвращалась в Благовещенск с мужем из свадебного путешествия. В районе города Завитинска на высоте 5220 метров самолет Ан-24 столкнулся с военным бомбардировщиком Ту-116. Муж погиб. Лариса после 8 минут падения осталась жива. Корреспонденту "Известий" она рассказала, что испытывает человек в такие минуты и как потом складывается его жизнь. Стала смотреть в иллюминатор, чтобы "поймать землю". Надо было вовремя самортизировать. Я не надеялась спастись, хотелось только умереть не больно
29 июля 2002, 18:41
В 1981 году, когда Ларисе Савицкой было 20 лет, она возвращалась в Благовещенск с мужем из свадебного путешествия. В районе города Завитинска на высоте 5220 метров самолет Ан-24 столкнулся с военным бомбардировщиком Ту-116. Муж погиб. Лариса после 8 минут падения осталась жива. Корреспонденту "Известий" она рассказала, что испытывает человек в такие минуты и как потом складывается его жизнь.
- Лариса, кто был виноват.
- Я думаю, военные. Они проложили свою авиатрассу, не сверив ее с гражданской. Но об этом я узнала лишь 2 года назад. Официальное следствие пришло к выводу, что виноваты оба летчика.
- Газеты что-нибудь писали.
- Говорят, "Голос Америки" передавал. В СССР первая публикация была в 1985 году - как ни странно, в "Советском спорте". Видимо, им очень хотелось про это написать, но упоминать авиакатастрофу было нельзя. Тогда они придумали, что я, этакий Икарушка, полетела на самодельном летательном аппарате и упала с пяти километров, но выжила, потому что советский человек может все.
- Как это произошло на самом деле.
- Самолеты столкнулись по касательной. Крылья у Ан-24 оторвало вместе с бензобаками и крышей. За какую-то долю секунды самолет превратился в "лодочку". В тот момент я спала. Помню страшный удар, ожог - температура с плюс 25 моментально упала до минус 30. Страшные крики и свист воздуха. Муж погиб сразу - в этот момент жизнь для меня кончилась. Я даже не кричала. От горя не успела осознать страх.
- Вы так и упали в этой "лодочке".
- Нет. Потом она еще разломилась надвое. Разлом прошел прямо перед нашими креслами. Я оказалась в хвостовой части. Меня выбросило в проход, прямо на переборки. Сначала потеряла сознание, а когда пришла в себя, лежу и думаю - но не о смерти, а о боли. Не хочется, чтобы при падении было больно. И тут я вспомнила один итальянский фильм - "Чудеса еще встречаются". Всего один эпизод: как героиня спасается в авиакатастрофе, вжавшись в кресло. Кое-как я до него добралась...
- И пристегнулись.
- Я об этом даже не думала. Действия опережали сознание. Стала смотреть в иллюминатор, чтобы "поймать землю". Надо было вовремя самортизировать. Я не надеялась спастись, хотелось только умереть не больно. Была очень низкая облачность, потом зеленая вспышка и удар. Упала в тайгу, на березнячок - опять повезло.
- Только не говорите, что вы не получили ни одной травмы.
- Сотрясение мозга, повреждение позвоночника в пяти местах, перелом руки, ребра, ноги. Зубы почти все были выбиты. Но инвалидность мне так и не дали. Врачи говорили: "Мы понимаем, что вы инвалид по совокупности. Но ничего поделать не можем - каждая травма в отдельности не тянет на инвалидность. Вот если бы была одна, но серьезная - тогда пожалуйста".
- Сколько времени вы провели в тайге.
- Три дня. Когда я очнулась, тело мужа лежало прямо напротив меня. Состояние шока было такое, что я боли не чувствовала. Я даже ходить могла. Когда спасатели меня обнаружили, они, кроме "му-му", ничего не могли выговорить. Я их понимаю. Три дня снимать куски тел с деревьев, а потом вдруг увидеть живого человека. Да и видок у меня был еще тот. Я была вся цвета чернослива с серебристым отливом - краска с фюзеляжа оказалась на редкость приставучей, мама ее потом месяц выковыривала. А волосы от ветра превратились в большой кусок стекловаты. Удивительно, но как только я увидела спасателей, ходить уже не могла. Расслабилась. Потом, в Завитинске, я узнала, что для меня уже и могила вырыта. Их рыли по спискам.
- Спасатели не объяснили, как это вам удалось так удачно упасть.
- Это потом ученые пришли к выводу, что кусок самолета, в котором я летела, планировал как лист. А лист - он падает либо по окружности, либо из стороны в сторону - как качели. Это зависит от его формы. В какой лист превратился мой обломок самолета - не знаю. Еще я где-то в Интернете прочитала исследование по моему падению. Ученый, его фамилия Горбовский, разбирает мой случай в одном ряду с кошками и детьми, которые обладают способностью падать с большой высоты и не разбиваться. По законам физики сила удара зависит от веса, высоты падения и меры сопротивления поверхности. Ученый приходит к выводу, что в случае со мной, детьми и кошками какая-то из этих величин не подчиняется законам физики. В стрессовой ситуации включается механизм, блокирующий силу тяжести. Не знаю, прав ли этот ученый, но сравнение с кошками и детьми мне нравится.
- После того, что случилось, вы в Бога не верите.
- В тот момент духовного перелома не было. Я не ударилась ни в религию, ни в пьянство, ни в депрессию. Люблю жизнь. Но иногда полушутя-полусерьезно говорю: "Я любимая девочка у Бога". Потому что такие испытания он посылает лишь самым любимым своим существам. Живу как жила. Вспоминаю обо всем этом лишь 24 августа - когда праздную свой второй день рождения. Еще - весной и осенью, когда обостряются болезни. И когда случается очередная катастрофа. В этот момент я снова переживаю все, что тогда произошло. Все авиакатастрофы - мои. Такое ощущение, что часть меня осталась там. Еще не приземлилась.
- Как сложилась ваша судьба после падения.
- Через пять лет родила ребенка. Работала сначала учителем, потом, когда Гоша заболел, занималась всякой работой. Перепечатывала тексты, книжками торговала, голодала. После перестройки у меня появилась фирма по продаже обуви. Потом работала в представительстве "Боржоми". До тех пор, пока меня не парализовало. Последствия черепно-мозговой травмы. Оправилась. Сейчас работаю офис-менеджером в одной риэлторской компании. После работы стараюсь идти сразу домой - позвоночник сильно устает. Вы знаете, я ведь в российскую Книгу рекордов Гиннесса вхожу по двум номинациям.
- А какая вторая.
- Самая маленькая компенсация физического ущерба. 75 рублей.
- В месяц.
- Единовременно. По нормам Госстраха погибшим полагалось 300 рублей, выжившим - 75. Надеюсь, Татьяне и Арине не придется этот рекорд побить.
- Но вас хотя бы вылечили как следует.
- Вылечили. Только не Минздрав, а народный целитель-костоправ из города Свободный Амурской области. Фамилия, кажется, Волков. Целый год работал бесплатно - уж больно я была интересным пациентом. Заново кости ломал и вправлял. Сделал все что мог, но сказал, что, если бы обратилась к нему сразу, была бы как новенькая. А зубы я вставила только спустя 10 лет. Один хороший человек помог.
- Вам не приходилось общаться с людьми, которым тоже удалось спастись в авиакатастрофах.
- Я знаю, что еще жива югославская стюардесса, которая в 1972 году упала с высоты 10 тысяч метров. Недавно у меня брали интервью немцы и говорили, что в Германии есть женщина, которая упала с 3 тысяч метров. Теперь еще две наши стюардессы. У меня всегда было огромное желание поговорить с человеком, который пережил то же, что и я. Очень рада за Татьяну и Арину. Когда они оправятся, хотелось бы с ними познакомиться. Во мне все же живет эта идея, что можно научиться выживать в подобных ситуациях. Вот, например, почему в основном спасаются женщины - существа, более восприимчивые к тихому голосу интуиции? Мне кажется, надо искать в этом направлении.
