Леокадия Френкель,
руководитель проекта «Обучение детей мигрантов русскому языку», Санкт-Петербург
В 2012 году я увидела объявление в интернете о поиске учителей русского языка для работы с детьми мигрантов. Я сразу представила себе ужасную ситуацию: вот стою я в классе перед школьниками, а некоторые из них — пусть даже всего один — меня не понимают. Это большая проблема и для учителя, и для ученика. Либо ребенок становится агрессивным, либо наоборот — забитым аутсайдером. Я созвонилась с авторами идеи, сказала, что готова участвовать. Вот сколько есть свободного времени, столько этому проекту и отдам. Потом выяснилось, что ни своего помещения, ни ясной концепции у проекта нет. Тогда я предложила в качестве площадки Еврейский общинный центр, которым руководит мой муж. Я тоже работаю здесь много лет — заведую библиотекой и воскресной школой, координирую образовательные программы.
Постепенно в общинный центр стали приходить волонтеры. У кого-то был опыт работы с пожилыми людьми, у других — с молодежью. Я сразу объясняла, что с детьми работать сложно, особенно с такими: они плохо говорят по-русски, у них другой менталитет. Здесь нужно держать баланс: уметь и развлечь их, и одновременно чему-то научить. «География» проекта широкая: Таджикистан, Армения, Азербайджан, Молдова, Афганистан, Республика Тыва. Одно время приводили даже восьмилетнюю девочку из Нигерии. Она совсем не говорила по-русски, зато в совершенстве владела английским.
Сейчас в центре работают шесть волонтеров, двое из них — профессиональные педагоги. Уроки проводятся методом погружения, то есть полностью на русском языке и в игровой форме. Помимо русского языка есть уроки английского и рисования. А еще в центре очень любят праздники, одинаково весело отмечают и русские, и еврейские: на Пурим едят «уши Амана», а в Новый год надевают карнавальные костюмы и устраивают вечеринку. Летом начинаются академические каникулы, но работа центра не прекращается.
Мы часто гуляем с детьми в парках, ходим в музеи, на экскурсии, в зоопарк. В общем, знакомим ребят с городом. Также мы дружим с несколькими театрами. «Кукфо», Большой театр кукол и МДТ приглашали нас на спектакли бесплатно. Большинство детей приехали из маленьких городков, деревень. Для них посещение театра — настоящее чудо.
До пандемии занятия в центре проводились два раза в неделю в двух группах — старшей (дети от одиннадцати до тринадцати лет) и младшей (ученики начальных классов и дошкольники). По выходным дням бывали занятия для подростков до пятнадцати лет с очень плохим или даже нулевым уровнем русского языка.
Бывало, что родители приводили шестнадцатилетнего подростка, который практически не говорил по-русски. Мне приходилось отказывать им. К сожалению, такому ребенку школу в Петербурге уже не окончить. Как правило, помимо сложностей с языком, есть еще и серьезное отставание по другим предметам, а впереди ЕГЭ и ОГЭ, их и местным детям сдать сложно. Поэтому я честно говорила родителям: либо организуйте ему домашнее обучение, либо отправляйте работать. Наверное, это звучало несколько жестко, но такова реальность.
У общинного центра нет денег на рекламу и пиар. Мне приходилось самой обходить соседние школы, общаться с директорами и рассказывать им о существовании бесплатной программы для детей мигрантов. При этом я всегда поясняю: наш проект — не замена школе, а всего лишь хорошее дополнение к ней. Только в школе дети получают систематизированные знания, привыкают к определенному режиму учебы и социализируются.
Иногда родителей нужно уговаривать отправить детей в школу: далеко не все хотят, чтобы их дети получили образование. Особенно это касается старших девочек: они в семье и за кухарок, и за уборщиц, и за нянек. Я объясняю родителям, что нужно обязательно оформить все необходимые документы, чтобы ребенок мог пойти в школу, звоню от их имени в РОНО. Вообще, я считаю, что для мигрантов нет проблемы устроить детей в петербургскую школу. Всё зависит от мотивации. К сожалению, государство так и не выработало четкую программу адаптации трудовых мигрантов. Хотя кое-что все-таки делается. Например, Комитет по межнациональным отношениям Петербурга выпустил хорошее учебное пособие для детей-инофонов.
Конечно, изредка приходится слышать, что мы как еврейская организация взялись не за свое дело. Но в основном нашу деятельность поддерживают, понимают, что любое доброе дело украшает общину. Еврейское сообщество города хорошо организовано, особенно в сфере социальной помощи и образования: существуют различные программы поддержки пожилых, инвалидов, малоимущих, общеобразовательные школы, молодежные клубы. Но в Петербурге у нас небольшое коммьюнити. А вот что делать другим общинам, в которых состоят десятки тысяч мигрантов? В еврейской философии есть такое понятие — «тикун олам», то есть «исправление мира». Это именно то, что мы, хоть и небольшими силами, но пытаемся делать.
