«Бьет — значит любит?»: куда бежать жертвам домашнего насилия в Ростовской области

Не могли скрыться в убежище, или даже просто выйти из дома. Да и многие не знали, куда обращаться со своей бедой. Как распознать первые звоночки и предотвратить возникновение критической ситуации в семье, куда обращаться пострадавшим от домашнего насилия, разбирался корреспондент RostovGazeta. Нет трупа — нет дела Эксперты уверены в том, что домашнее насилие — это латентная проблема, существующая во многих донских семьях. Статистика региона не отображает всей полноты картины, поскольку когда жертва обращается в полицию, как правило, слышит один ответ: «Будет труп — будет и дело». Но, к сожалению, Ростову известны случаи, когда семейные разбирательства заканчивались убийством. «Два года назад женщина рассталась с мужем. Со временем встретила другого мужчину — вдовца с двумя детьми. И когда ее бывший муж узнал, что она собирается выйти замуж, стал преследовать и угрожать. С этой проблемой пара обращалась во всевозможные инстанции, в том числе написала заявление в полицию, но не смогла добиться ничего. Просто ходили по замкнутому кругу. Бывшего мужа вызвали в полицию, провели с ним беседу, после которой он засел у подъезда, подкараулил утром будущего супруга своей жены и выстрелил в него», — рассказывает психолог Елена Золотилова. От полученного ранения по дороге в больницу отец двоих детей скончался. «В результате дети остались сиротами. А ведь можно было бы предотвратить убийство, если бы все поставленные в известность организации серьезно отнеслись к жалобам пары, вовремя предоставив убежище», — подчеркивает спикер. По ее словам, убийства, как правило, совершаются в период расставаний или развода, когда абьюзер полностью теряет контроль над жертвой. Именно этот период и является самым опасным. Медовый месяц Эксперты отмечают, что женщины терпят унижения и издевательства до последнего, предпочитая «не выносить сор из избы». И пока одни сокрушаются, что не могут вырваться из замкнутого круга и обратиться в полицию из-за отсутствия следов побоев, у других развивается «стокгольмский синдром». Психологи предупреждают, что проблема домашнего насилия не всплывает в одну минуту. «Потому что домашнее насилие развивается одинаково. Оно циклично: фазу напряжения сменяет фаза насилия, после которых идет фаза примирения, или, как мы называем ее, „медовый месяц“. Но по стандартному семейному сценарию, со временем „медовый месяц“ становится все короче, а акты насилия — более жестокими», — отмечает Елена Золотилова. Психологи уверены, что ожидать фазу примирения бессмысленно, поскольку совершив насилие однажды, абьюзер повторит его вновь, не останавливаясь на достигнутом. При первых же звоночках жертве домашнего насилия необходимо кардинально прекращать общение с агрессором и принимать соответствующие меры. План на побои Выясняя, куда же в Ростовской области жертва домашнего насилия может обратиться за помощью, корреспондент RostovGazeta обнаружил, что в регионе существует центр социальной помощи семье и детям. Информация на официальном сайте гласит, что сюда можно обратиться, в том числе, за помощью семьям с неблагоприятным психологическим микроклиматом, с педагогической несостоятельностью родителей, насилием в семье. Однако попытка корреспондента выяснить, как осуществляется помощь в выходной день не увенчалась успехом — оказалось, что на выходных центр не работает. А для получения консультации необходимо в любой будний день записаться на прием. На официальный запрос RostovGazeta о том, насколько часто в областной центр обращаются женщины, пострадавшие от домашнего насилия, ответа не поступило. В то же время представители благотворительных фондов сходятся во мнении, что никакая планомерная работа с жертвами домашнего насилия в областном центре не ведется, потому что приоритетами региональной организации является работа с детьми с ограниченными возможностями здоровья. А для отчета используется статистика профильных некоммерческих организаций. Эксперты отмечают, что во многих регионах России центры помощи женщинам, пострадавших от домашнего насилия, курируются министерствами. Их финансирует государство. Отсутствие такого центра в Ростовской области объясняется сложностью с расчетом расходов на его содержание. Якобы, невозможно спланировать, какое число пострадавших женщин будет нуждаться в помощи. «Но ведь и число преступлений в регионе невозможно спланировать, однако отделы полиции у нас работают», — оппонируют собеседники. Как после бомбежки В Ростове-на-Дону существует две организации, готовые бесплатно оказать помощь женщинам, пострадавшим от домашнего насилия: благотворительный Фонд «Мамины руки» и АНО «Ресурс». Их специалисты отмечают, что в прошлом году значительно обострились случаи домашнего насилия в семье. И это очевидно: многие мужчины потеряли работу, а семьи вынудили круглосуточно находиться в замкнутом пространстве. И если раньше домашнее насилие в большинстве случаев проходило в легкой форме, то 2020 год обнажил все существующие проблемы. При этом эксперты отмечают, что ослабление ограничительных мер, связанных с пандемией коронавируса в 2021 году, не привело к уменьшению числа жертв домашнего насилия. «Будем откровенны: поддерживать жертву домашнего насилия словами бессмысленно. А беседы с абьюзером в большинстве случаев приводят к увеличению агрессии. Поэтому очень важным моментом в работе с жертвой становится обеспечение ее безопасности. Женщин приходится прятать от агрессора и для этого региону необходимы так называемые «кризисные квартиры», — уверена Золотилова. Пока некоммерческие организации вынуждены самостоятельно решать этот вопрос. Они договариваются с риелторскими агентствами на предоставление временного жилья, арендуют хостелы. «Безусловно, жертва домашнего насилия нуждается в полной изоляции. Иначе любая помощь не будет иметь смысла. Под стационарный „кризисный центр“ ДИЗО выделил нам здание площадью 500 кв. метров в районе железнодорожного вокзала в Ростове. Но оно, к сожалению, как после бомбежки. Его надо капитально ремонтировать, а на это потребуются нереальные суммы денег, свыше 10 млн. рублей», — сообщает председатель благотворительного фонда «Мамины руки» Александр Романенко. Игра в прятки Анализируя ситуацию в регионе, корреспондент RostovGazeta выяснил, что во многих городах и населенных пунктах для жертв домашнего насилия так или иначе работают бесплатные службы поддержки. Специалисты ресурсного центра «Здоровая семья» в Волгодонске отмечают, что к ним за помощью обращаются женщины не только всей Ростовской области, но и из других регионов. «Убегая от своего мужа-агрессора, женщина может оказаться в любом населенном пункте, в любом городе. Например, недавно, к нам обратилась пострадавшая из Кабардино-Балкарии. В сложных случаях, конечно же, жертву домашнего насилия приходится прятать в другом регионе. По этому вопросу договариваемся с нашими коллегами в Москве, Санкт-Петербурге, Екатеринбурге», — рассказывает координатор проектов РРЦ «Здоровая семья» Ольга Гришина. Она соглашается, что отсутствие кризисного жилья в Ростовской области является серьезной проблемой. «Когда у нас работает проект, который финансируется средствами гранта, мы можем открыть „кризисную квартиру“. Но проекты заканчиваются, а кризисное жилье должно существовать всегда. Сегодня по этому вопросу мы взаимодействуем с администрацией Волгодонска», — сообщает Ольга Гришина. В стороне от вопроса помощи женщина, пострадавшим от домашней тирании, не остается и донская епархия. Приют для мам, оказавшихся в трудной жизненной ситуации, имени Святой Царицы-мученицы Александры работает в Азовском районном благочинии Ростовской-на-Дону епархии. Подобные приюты есть в Каменск-Шахтинске, в Белой Калитве, в Новошахтинске. «Меры помощи для жертв домашнего насилия, конечно же есть. Но для того, чтобы они работали на должном уровне, необходимо, чтобы министерство труда и соцразвития, епархиальные структуры объединились с общественниками и правозащитниками. Только общими усилиями можно искоренить эту проблему в обществе», — делится мнением Романенко. Не значит — любит Сотрудники службы правовой помощи и досудебного урегулирования «Конвенция» уверенны в том, что России необходим закон о домашнем насилии. «Агрессор-муж должен знать, что все его деяния наказуемы. Одно дело, когда проблемы очевидны, и у женщины остается синяк. Можно хотя бы зафиксировать побои. Но далеко не все издевательства агрессора видны глазу. Многие жертвы терпят, уверенные в том, что „бьет — значит, любит“. А этого быть не должно», — аргументирует руководитель службы Ольга Фабрус. Она добавляет, что и в рамках существующих законов, можно попытаться привлечь обидчика к ответственности. «Но сделать это очень сложно, поскольку правоохранительные органы зачастую отказываются вникать в семейные дела, считая, что «милые бранятся — только тешутся», — резюмирует Ольга Фабрус.