Нижегородский гидроузел вернет Волгу на службу стране
В этой статье речь пойдет об одном из конфликтов, возникшем вокруг проекта Нижегородского низконапорного гидроузла (ННГ).
Любая история — это конфликт. Именно в конфликте его стороны проявляют свою суть. Поэтому нам будет полезно наблюдать за конфликтами, чтобы лучше понять страну, в которой живем.
В этой статье речь пойдет об одном из конфликтов, возникшем вокруг проекта Нижегородского низконапорного гидроузла (ННГ).
История эта очень старая. Не такая старая, как сама Волга, но все же старше многих из тех, кто будет читать эту статью.
Волга мелеет уже давно. Причины предполагаются самые разные — от деятельности человека до глобального потепления, которое испаряет реки. Но так или иначе еще в послевоенном СССР осознали проблему обмеления рек и начали строить плотины и дамбы, которые в итоге на данный момент превратили Волгу в систему гидроузлов с единственным слабым местом — в районе Нижнего Новгорода.
Сейчас многие ученые полагают, что решение не было оптимальным — оно вывело много земли из оборота, существенно повредило волжской рыбе. Некоторые даже предлагали уничтожить плотины, спустить и рекультивировать плотины и водохранилища. Но исследования показали, что такие процедуры по стоимости суммарно превысят объем бюджетов России на десятилетия вперед, а по срокам займут не менее двух-трех столетий.
При этом сложилась ситуация, при которой все минусы от создания на Волге цепи плотин мы уже имеем, а главных плюсов — существенно недополучили, потому что не смогли эту систему достроить в соответствии с задуманным проектом.
Завершить работу по заключению Волги в цепь гидроузлов помешали сначала экономический кризис в СССР, затем горбачевская перестройка, скорее напоминающая агонию, а затем распад СССР с последующими «святыми» 90-ми.
На данный момент Волга — река, которая может, а значит и должна, связывать собой 15 субъектов России, а их — с четырьмя (Балтийское, Белое, Азовское, Черное) морями, фактически разрублена на две части, что ограничивает возможности и по охране поголовья рыбы, и по судоходству, и по смежным отраслям деятельности.
Чтобы кратко пояснить читателям, сколько стоит обмеление, скажу: в 2019 году в Волге погибло 80% икры водящейся в реке рыбы. Что же касается судоходства, то из-за пересыхания оно каждый год снижается, унося с собой на тот экономический свет и плотно связанные с ним туризм, грузоперевозки, пассажирские перевозки и ,конечно, судостроение.
Люди обеднели не только на деньги. Они обеднели и на биографии, связанные с теми профессиями, которые «высохли» вместе с водой.
Уже в наше время, когда после 20-летнего стратегического отступления и фактического удушения реки и речного транспорта руки государства дошли сначала до восстановления утраченного, а то и воплощения системных проектов, задуманных при СССР, снова встал вопрос о завершении Волжского каскада. Если не в целях гидроэнергетиков, все также ратующих за наполнение Чебоксарского водохранилища до изначально запроектированной отметки в 68 метров по БС, то хотя бы флота, судостроения и речников, несущих миллиардные потери из-за 40-километрового мелководья волжского участка между Городцом и Нижним Новгородом.
Как и любой крупный проект, Нижегородский низконапорный гидроузел (ННГ) моментально обзавелся недоброжелателями.
Началось массивное, а затем и активное сопротивление местных чиновников и части жителей. Начали возникать экологические движения, протесты. По Нижнему Новгороду и окрестностям поползли жуткие слухи о предстоящем потопе, о размытых кладбищах и скотомогильниках. Жители начали бояться ухудшения качества питьевой воды.
Начались публикации в демократической прессе. Единым фронтом, как в славные времена Болотной, выступили коммунисты и навальнисты, оплакивая березки, рощи и дубы, заламывая руки и ноги над будущими неизбежными бедами. Недавно местный коммунистический депутат, избранный в апреле 2019 года и за миновавший год своего мандата не замеченный ни в какой полезной для избирателей деятельности, вдруг решил подать в Верховный суд иск по поводу проекта ННГ.
Одновременно стали выдвигаться «альтернативные» проекты, перечеркивающие проект подпора уровня Волги, но выдаваемые общественности за реальное решение проблем.
Внезапно против проекта ННГ начали выступать и некоторые эксперты-гидротехники. Например, резко против строительства ННГ высказался не так давно бывший сотрудник Минтранса, д.т.н Владимир Кривошей. Он раскритиковал исследования своих коллег-гидрологов и провозгласил собственное.
По расчетам, которых, правда, никто до сих пор не увидел, ученый создал презентацию и написал десяток статей, утверждая, что «исследование показало, что строительство Нижегородского низконапорного гидроузла — один из худших вариантов решения проблемы. Его принятие нарушает базовый принцип гидростроения в России — комплексность использования водных ресурсов. Все гидротехнические сооружения Волжско-Камского каскада решают комплексные задачи, а проект низконапорного гидроузла имеет исключительно воднотранспортную концепцию. Интересы других водопользователей не учитываются».
По словам эксперта, наиболее целесообразный вариант решения проблемы судоходства — это строительство третьей нитки нижней ступени Городецких шлюзов в сочетании с дноуглублением и оптимизацией попусков через плотину Горьковской ГЭС.
Центром общественного и концептуального сопротивления стал город Балахна, который расположен близко к реке и более других населенных пунктов имеет поводов опасаться подъема уровня реки и новых гидрообъектов.
На первый взгляд — ничего странного. Люди опасаются нового, ученые выдвигают альтернативные проекты, ведут научную дискуссию, спорят. Вокруг, конечно же, кучкуются политики. Так и должно быть.
Но как только начинаешь знакомиться с проблемой несколько ближе, чем на это рассчитывают люди, произносящие пафосные речи и пишущие бойкие агитки, как начинаются чудеса.
Первое чудо, с которым сталкиваешься при попытке разобраться всерьез, это эволюция мнений уважаемого доктора технических наук Кривошея, который в пору своей трудовой деятельности в Минтрансе в должности главы департамента внутренних водных путей ведомства не только не возражал против проекта ННГ, но даже собственноручно дал старт его созданию.
Что заставило гидротехника передумать?
Почему г-н гидроэксперт, апеллируя к комплексности, предлагает еще более узкоспециализированный способ «решения» проблемы, причем который проблему не решает, так как не позволяет увеличить речной грузопоток? Интересы каких водопользователей удовлетворяет проект дополнительной нитки?
Почему местные коммунисты из КПРФ и примкнувший к ним «главный по любым хайпам» Платошкин фактически сопротивляются завершению одного из самых значительных советских проектов? Что это за антисоветский коммунизм такой?
Дальше — больше.
Дело в том, что потопы для Балахны — это дело вовсе не вероятного будущего, а печальная ежегодная реальность.
Но есть нюанс.
Дело в том, что Балахна регулярно затапливается не снизу — со стороны Волги, а сверху. Источник подтопления — пруд Нижегородской ГРЭС, который расположен над городом и переполняется во время таяния льдов или во время сильных осадков. Поскольку Балахна не защищена специальными сооружениями, она постоянно становится жертвой водной стихии, причем вместе с местным кладбищем.
Это еще не все экологические беды. Возле Балахны находятся два короотвала, которые по всем документам вроде бы как должны быть рекультивированы, а в реальности дымят и источают в воду диоксиды.
Почему местные жители, экологи тратят силы на борьбу с тем, чего нет, не замечая реально существующей беды прямо под боком?
Удивление достаточно быстро пропадает при дальнейшем погружении в тему.
Базис и надстройка. Дедушка Ленин говорил, что «люди всегда были и всегда будут глупенькими жертвами обмана и самообмана в политике, пока они не научатся за любыми нравственными, религиозными, политическими, социальными фразами, заявлениями, обещаниями разыскивать интересы тех или иных классов».
По странному стечению обстоятельств группа активистов — борцов против постройки гидроузла собирается вокруг дома культуры «Волга», который имеет общую систему коммуникаций с целлюлозно-бумажным комбинатом (ныне АО) «Волга». Короотвалы на берегу исторически принадлежат этому же бывшему государственному, а ныне, разумеется, частному комбинату, вернее — состоят из миллионов тонн его отходов. Да и электросети, и местный водоканал, и очистные тоже исторически привязаны к этому же комбинату, которого законы и понятия советской эпохи уже бессильны понуждать к работе на общественные интересы.
И да — Нижегородская ГРЭС, пруд которой регулярно топит Балахну, тоже принадлежит АО «Волга».
Не очень новая для российской политики ситуация. Скорее даже — традиционная. Но уж больно красочная.
Часть инфраструктуры комбината располагается по берегу Волги и, как утверждают его менеджеры, пострадает в случае подъема воды до тех самых 68 метров, если ННГ будет построен.
Да, только они почему-то не упоминают, что комбинат в конце 80-х уже получил от государства крупные целевые субсидии на адаптацию своей инфраструктуры под уровень планировавшегося водохранилища. Деньги энергично освоили и отчитались в Госплан СССР об успешной адаптации своих коммуникаций и прочих сооружений под большую воду. Но вода тогда так и не пришла из-за протестов общественности против создания в густнонаселенной зоне трех приволжских регионов гигантского водохранилища с зеркалом в 1000 километров.
Но вот прошло 30 лет. Комбинат прекрасно гонит картон и бумагу на экспорт, его хозяин на постоянке живет в Европе и вряд ли бессонными ночами страдает о самочувствии балахнинцев. Ершистый профсоюз разогнали. Короотвалы скинули на баланс нищему муниципалитету, а ту самую инфраструктуру пора бы уже и освежить, а то и реконструировать — разумеется, не из собственной маржи, а за счет снова удачно подвернувшегося казенного проекта.
Как так получилось — предмет отдельного разбирательства и, я полагаю, не только и не столько публицистического.
Но учитывая, что бумкомбинат «Волга» с 2015 года включен Минпромторгом в «перечень организаций, оказывающих существенное влияние на отрасли промышленности и торговли», нет сомнений, что такой базис может оказывать значительное влияние не только на экономику, но и на местную политическую повестку.
Нет, конечно же, это только догадка. Но уж очень хорошо многое объясняющая.
Волга соединяет не только пространства, но и времена России — от новгородских ушкуев через «Ласточку» из «Бесприданницы» до сталинской «Севрюги» из «Волга-Волга». И только наше время пока выпадает из этой связи.
Позволю себе заявить, что эта историческая связь будет восстановлена.
Важнейший для всей страны проект, от которого зависит не только будущее самого старинного из видов отечественного транспорта, не только создавшее славу и силу Нижнего Новгорода волжское судоходство и третий в стране судостроительный кластер, но и стратегическая безопасность России в виде межтеатрового маневра сил ВМФ и полноценная ее интеграция в международные транспортные проекты, такие, например, как позволяющий устранить зависимость наших экспортных потоков от турецкого Босфора МТК «Север-Юг».
Повторю для закрепления: Волга обязательно вернется на службу стране, даже если это кому-то и не нравится или причиняет неудобства.