Глобалисты покидают Россию
Вообще, долгие годы засилье иностранцев в нашем сельском хозяйстве являлось одним из главных тормозов развития АПК. Да, транснациональные компании (ТНК) не занимаются непосредственно производством сельхозпродукции, но во многом контролируют цепочку экспортных поставок. А для того, чтобы оказывать влияние на отрасль, необязательно иметь собственные предприятия. Достаточно владеть соответствующей инфраструктурой.
Собственно из крупнейших ТНК-зернотрейдеров в России работали вышеупомянутые Viterra, Cargill и Louis Dreyfus. Viterra вместе с "Деметра-холдинг" (входит в структуру ВТБ) управляет терминалом в порту "Тамань" мощностью 5 млн тонн зерна в год, а также владеет терминалом в Ростове-на-Дону на 1,5 млн тонн зерна в год. У Cargill 25% доля в терминале КСК в Новороссийске мощностью 6 млн тонн в год. Louis Dreyfus владеет терминалом в Азове на 800 тыс. тонн зерна в год.
Одной из основных форм их деятельности являлся зернотрейдинг - закупка зерна у российских фермеров, его переработка и экспорт на мировые рынки. Прибыль обеспечивалась за счёт "эффекта масштаба" - владение иностранными ТНК крупных складов и терминалов для хранения зерна, а также собственной техникой и транспортом позволяло им снижать затраты на транспортировку и переработку.
Несколько лет назад правительство бросило вызов транснациональным трейдерам. Так, была реанимирована умирающая государственная "Объединённая зерновая компания" (ОЗК). Её задачей стала консолидация всей цепочки поставок зерна, начиная от элеваторных мощностей, заканчивая портовыми терминалами. И действительно, ОЗК добилась впечатляющих результатов. Уже к концу 2020 году госкомпания стала крупнейшим трейдером на рынке.
Плюс дополнительным стимулом к уходу иностранных компаний стало жёсткое регулирование государством вывоза продукции АПК. Так, введение экспортной пошлины на зерно существенным образом осложнило работу трейдеров.
Активы покидающих Россию ТНК готовы купить местные игроки. Так, крупный поставщик удобрений "Уралхим" уведомил о желании выкупить активы Cargill и Viterra и попросил согласия на сделки правительственной комиссии. Выражал свою заинтересованность и ВТБ. Кстати, с недавних пор обязательной при продаже принадлежащим "недружественным" активам стала уплата сбора в федеральный бюджет.
Россия от ухода западных зерновых трейдеров объективно только выигрывает. Зерно продолжит поступать на мировой рынок, а Москве станет проще определять направления и цену экспорта. Вообще, трейдер в настоящее время - просто лишний нахлебник, который выступает дополнительной прокладкой между нашими продавцами и госкомпаниями из тех же Египта, Индии и Китая.
Собственно именно на это и неоднократно жаловались губернаторы российских регионов-производителей зерна - Ростовской области, Ставропольского и Краснодарского края. Пользуясь своим фактически монопольным положением, трейдеры вполне могли оказывать влияние на закупочную цену (в сторону её понижения, разумеется). В результате они задешево выкупали порядка 70% экспортного зерна (30% у производителей и ещё 40% в портах).
Дальнейшая перепродажа, разумеется, шла с наценкой. Полученная, таким образом, прибыль ТНК по сути является недополученным доходом бюджета. К примеру, выручка только одной Viterra по итогам 2022 года составила 80,7 млрд рублей (что, к слову, на 15% больше чем годом ранее). Получая хорошую выгоду, компании не спешили с инвестициями в российский АПК.
Но подобная ситуация, конечно, негативная, но всё же не столь критическая. Гораздо важней является не то, что транснациональные компании зарабатывают деньги на российском рынке. А то, что продовольственная безопасность России, таким образом, во многом зависит от иностранцев, владеющих инфраструктурой.
В общем, уход Cargill и Viterra не должен кардинально повлиять на объемы экспорта зерна из России. Напрямую договориться с иностранными покупателями вряд ли составит большого труда. Ценообразование на зерно у нас и так своё - что является огромным плюсом. Самой важной задачей тут будет расширение собственного флота балкеров.
Константин Двинский
