Петрозаводчанин лепит удивительных персонажей из папье-маше и глины, коллекционирует самовары и пишет стихи. Интервью с талантливым человеком
Квартира жителя Петрозаводска Андрея Харитонова напоминает необычный и очень красивый музей. Повсюду, в каждом уголке дома, старинные самовары, сабли и книги, которые были найдены на чердаке или в винтажном магазинчике. Но больше всего удивляют фигурки, вылепленные из глины или из папье-маше, каждая — со своей историей. Волшебное пространство, созданное с любовью его хозяином.
— Когда мы с братом были маленькими, мой папа, которого уже нет в живых, устраивал для нас театр кукол. Он вешал занавесочки и начиналось представление. Эта картина из детства отложилась в памяти. Мне захотелось воплотить в жизнь то, что делал для нас папа — создать героев для своего собственного театра кукол, — рассказывает Андрей. — Папа привил любовь к театральному действию, он устраивал для нас водный театр, театр теней.
Первую куклу Андрей сделал 10 лет назад из папье-маше. Это очень тяжелый и трудоемкий творческий процесс. Делал абсолютно все сам, по своей технологии.
— В моем арсенале — бумага и клей, проволочный каркас. Одежду для кукол шьет моя жена Ирина. Создание кукол — это определенный мир, в котором мне очень интересно. Пьеро стал первой созданной мной куклой, меня всегда интересовал этот скромный персонаж с большим внутренним миром. А вообще, когда беру в руки глину или бумагу, еще сам не знаю, что в итоге получится. Искусство — это что-то сугубо личное, в нем нет параметров. Я начинаю делать абы что, а получается — что-то. Есть просто непонятный образ, рождающийся в процессе. Создание одной куклы занимает от недели до трех месяцев. Бывает, что вроде бы процесс уже почти завершен, но не лежит душа к фигурке, не нравится, и я все выкидываю и леплю по новой, пока не добьюсь нужного мне результата.
Некоторых кукол Андрей даже наделяет своего рода магическими свойствами. Специально делал отрицательного персонажа «Доктор Зло», когда был не очень хороший период в жизни. Всей семьей тогда вместе ее сломали, чтобы все стало хорошо. Так и получилось. Многие работы Андрей дарит друзьям. Но никогда не делает по запросу — только то, что идет из души.
— Было несколько раз, что просили сделать на заказ, но я на заказ ничего не делаю, потому что это сразу ставит в какие-то рамки. Вслед за куклами из папье-маше я начал создавать работы из глины без обжига. Я их не разукрашиваю. Среди них есть даже прототипы живых людей. Вот, например, эта женщина, которая сидит у одной из церквей Петрозаводска, и просит милостыню. Она когда-то была моей соседкой. Увидел ее, захотел сделать ее образ. А есть персонажи, которых я никогда не встречал. Например, палач, который голов нарубился и решил отдохнуть, на дудочке поиграть.
Андрей много читает. Героев видит по-своему. Прочитает и слепит так, как чувствует. Среди его работ есть персонажи из Гоголя, в том числе из «Ревизора». Признается, что у него был хороший учитель литературы, который привил любовь к русской классике.
Вот паренек-шалопай, с рогаткой, в раздолбанных ботиночках, каждая эмоция которого очень тонко передана через глину. А вот трубочист, индеец, беременная индианка. Самые сильные эмоции у автора вызывает всегда именно новая работа, на смену ей приходит новая кукла. Любимчиков у Андрея нет — они абсолютно все любимые.
По образованию Андрей Харитонов — оператор станков с числовым программным управлением. Отработал неделю на Тяжбуммаше и ушел. Большую часть жизни проработал бригадиром в большой фирме. А восемь лет назад кардинально поменял профессию, стал работать дворником и признается, что эта работа действительно по душе, да и доход приносит неплохой.
Пару месяцев назад фотографию работ Андрея сын отправил на выставку прикладного искусства «Первосвет» в карельский колледж культуры и искусств. А знакомая, которая работает в городском выставочном зале, увидев работы Андрея, тут же предложила ему организовать персональную выставку. Но он отказался. Говорит, технически перевезти работы без обжига очень сложно, слишком хрупкие. Жена Ирина признается, что давно бы уже втихаря собрала работы и отнесла на выставку, но тоже боится, что они не выдержат транспортировки.
Правда, идею о создании своей студии или мастерской, в которой можно будет организовывать выставки, не отметает. Помимо собственных работ, в этом музее могут быть и те предметы, которые Андрей коллекционирует всю жизнь.
— Я люблю старинные вещи: самовары, патефоны, старинные книги, дореволюционные письма, в которых слог — просто ах. Они хранят что-то своё, от них тоже идет невероятное тепло. Они прибывают в мой дом отовсюду. Что-то на барахолке найдено, что-то — на старом чердаке.
— К творчеству и увлечениям мужа я отношусь хорошо, вижу, какая это для него отдушина, — говорит Ирина. — Кукол из папье-маше я шила одежду, а при создании глиняных нужна только моя моральная поддержка. Иногда подойдет, спросит, как руку сделать, какую погремушку присоединить. А еще он прекрасно готовит. Я к плите не подхожу, у нас за пир горой ежедневный отвечает именно Андрей. Разносолы, пироги, салаты. Он постоянно фантазирует, изобретает.
Его любовь к готовке — тоже заслуга отца, который похвалил однажды его рулетики из говядины. Несмотря на то, что они больше напоминали подошву по вкусу, он поддержал начинание сына. С тех пор Андрей начал готовить постоянно и с удовольствием. Сегодня у него получаются настоящие кулинарные шедевры.
Чай в семье Харитоновых пьют в основном из пиал. Это удобно. А к чаю подается просто невероятное вкусное варенье из апельсинов и кабачков, которые выращивает Ирина. К чаепитию всегда приходит обниматься любимец семьи — полосатый кот, который как и все гости любит слушать стихи Андрея собственного сочинения.
«Мольберт и двое неизвестных» (из цикла «Встречи»)
Со шрамом на лбу из беломорской гостиницы я был изгнан за неуплату номера.
Ехал из Архангельска, к другу. Гостиницы вез ему, но не успел.
Мне сказали, мол, друга нет, мол, помер он, запил,
По подъездам, и по подворотням. И в завершении всех моих бедствий
В подъезде, пропахшем мочой и блевотиной, был избит и лишен всех средств я.
Круг замкнулся. Мои знакомые позабыли теперь обо мне.
А я здесь, на скамейке в Соломенном, пью сухое вино «Каберне».
Несмотря на то, что эта квартира — не музей, это то пространство, наполненное творчеством и любовью к творчеству, которое никогда не пустует. В доме Харитоновых всегда много гостей. И их друзьям, надо сказать, очень повезло, ведь уходишь от них, наполненный приятной беседой, впечатлениями и как минимум вкусным пирогом с яблоками, который вам еще и с собой в дорогу дадут.
Желаем Андрею непременно создать свою творческую мастерскую, чтобы его работы смогли лично увидеть все жители Карелии!