Как Матвей Герасимов показал англичанам, что не стоит у русских их корабли и рожь захватывать
Вообще Знаком отличия Военного ордена, который в дальнейшем стал Георгиевским крестом, награждали военных и за военные подвиги. Но у всякого правила есть отличия. Обычный кольский мещанин Матвей Герасимов как раз и стал таким отличием.
На дворе стоял 1810 год. Не так давно адмирал Сенявин «героически» сдал англичанам русскую эскадру в Лиссабоне. На дворе – «континентальная блокада», Россия после Тильзита стала союзником Франции и противником Англии. Туманный Альбион ведет войну против Наполеона чуть ли не в одиночку. А между делом нападает на корабли недавнего союзника – России. Увы, но таков расклад на данный момент. Эти расклады еще будут меняться и не только между англичанами и русскими – русские и пруссаки тоже в свое время подпишут Таурогенскую конвенцию, ставшую началом Заграничного похода. Но это будет потом.
А пока шкипер Матвей Герасимов, кольский мещанин, работавший на архангельского купца Попова, вел корабль «Евплус II» в Норвегию. Договор у его работодателя на поставку ржи был. И по пути, в районе мыса Норд-Кап, у самой северной точки Европы, он нарвался на английский военный бриг. По всем тогдашним понятиям «Евплус II» был для англичан вполне законной целью и призом, поэтому те пошли на перехват.
Понятно, что груженому «купцу» уйти от военного брига не было никакой возможности. Оказать сопротивление, имея команду в 9 человек, тоже было сложно до невозможности. Поэтому Герасимов приказал спустить паруса и, скрепя сердце, принял на борт английскую призовую команду.
Уж не знаю, думал ли он тогда, что, мол, подождите, англичане, мы с вами еще сочтемся. Но в итоге – все-таки счелся. На «Евлпуса» высадили призовую команду в семь матросов и одного офицера. Пятерых русских матросов связали, самого Герасимова оставили на свободе вместе с тремя матросами, так как призовой команды было недостаточно, чтобы нести вахты, а русский шкипер всем видом показывал, что смирился с тем, что его корабль стал военным трофеем.
Вот только, во-первых, шкипер отвечал за корабль головой и его бы не похвалили в Архангельске, если туда доведется вернуться. А во-вторых, в 1809-1810 годах англичане устроили несколько налетов по Русскому Северу, в том числе на городок Кола, откуда Герасимов был родом. И поэтому у него на англичан имелся большой зуб.
Через 4 дня, после захвата корабля, 23 августа 1810 года, разыгрался шторм и захваченный корабль и английский бриг немного разошлись. Кроме того, английский офицер и половина матросов заснули. Тогда русские по сигналу Герасимова навалились на тех, англичан, которые остались на вахте и отправили их за борт, после чего развязали своих. Проснувшиеся англичане, поняв, что теперь их пятеро против девяти, предпочли не рисковать и дали себя связать и запереть.
После этого «Евплус» развернулся и по-английски, не прощаясь с захватившим его бригом, на всех парусах пошел в сторону Норвегии. Там англичан сдали местным датским властям, английский флаг, отобранный у офицера, забрали себе, чтобы отвезти в Россию. Рожь разгрузили, условия контракта выполнили, а сам «Евплус» под командованием Герасимова вернулся домой, в Архангельск.
Вскоре об этом узнал Александр I, который решил, что подвиг Герасимова заслуживает того, чтобы его отметили недавно учрежденным Знаком Отличия Военного Ордена. Так Герасимов, хоть и не служил в армии, стал георгиевским кавалером. Все-таки после лиссабонской истории подвиг Герасимова был очень даже полезен. Потому что утерли таки нос англичанам, хоть и не в глобальном масштабе.
Впрочем, особенных доходов это Герасимову не принесло. Он и далее служил шкипером у архангельских купцов. А в 1823 году принял участие в одной из экспедиций Фёдора Литке в качестве лоцмана. За этот поход его наградили медалью «За усердие». А вот портретов его, к сожалению, не сохранилось. Очень жаль.