«Выйдя из самолета, она сразу попросила отвезти ее в детский дом»: в России готовятся представить фильм о сиротах с участием Инны Чуриковой
Начало работы над социальной драмой происходило эпически: режиссер заложил квартиру и машину и начал снимать
Режиссер Андрей Карасов поделился трогательной историей знакомства с актрисой Инной Чуриковой, которая снялась в его фильме «Мятный пряник». Картина о социальном сиротстве появится в прокате весной 2023 года. «Я благодарен судьбе за то, что мне довелось работать с гениальной актрисой, молюсь и благодарю ее за профессиональное общение, — говорит Андрей. — И не только за это. Главный урок жизненный — глядя на то, с какой нежностью и заботой относятся друг к другу Инна Михайловна и Глеб Анатольевич, я увидел и осознал, что такое настоящая любовь!»
— Не каждому режиссеру выпало счастье поработать с такой артисткой. Как вы думаете, почему она согласилась?
— Любой актер, который ценит и уважает свой труд, идет на материал! Наш фильм был именно тем материалом, к которому прониклась Инна Михайловна. Фильм о детях-сиротах, о связи поколений и благодарности к тем, кто нас воспитал. В основе картины лежат истории двух мальчишек: один находится в детском доме и воспитывается государством, но с ангельской любовью. Второй — сирота при живой матери-алкоголичке, которая рожает от первого встречного и обрекает своих детей на жалкое существование.
Инна Чурикова сыграла в «Мятном прянике» директора детского дома. Социальная составляющая картины, личное проникновение Инной Михайловной в материал каждой клеточкой сознания привело к тому, что снималась великая актриса у нас в картине бесплатно.
— Расскажите, какой она была в общении? Как все известные актеры?
— В ней не было ни гонора, ни высокомерия. Наоборот: когда мы встретили Инну Михайловну в аэропорту на лимузине, то первое, что услышали: «Ребята, вы что, с ума сошли?»
Огромнейшее спасибо и самый низкий поклон ее мужу — Глебу Анатольевичу Панфилову — за то, что он все-таки отпустил ее к нам на съемки. Ведь такие решения они обычно принимали вместе.
«Ну что ж, дерзай, все в твоих руках, — сказал он мне. — Я доверяю тебе самое дорогое, что есть в моей жизни!»
— А что в ней удивляло и потрясало больше всего?
— Наверное, желание дойти до самой глубинной сути ее героини. Понимаете, современные актеры, они... Да, они тоже играют! Они тоже погружаются в свои роли! Но старая школа — это совсем другое. Артисты разбирают их буквально по косточкам, по атомам, я бы даже сказал. Поэтому наше общение началось еще за полгода до съемок. Я побывал в гостях у Инны Михайловны и Глеба Анатольевича, а потом мы созванивались и говорили, говорили...
«А почему мою героиню зовут Алевтиной Ивановной?» — допытывалась она. И я рассказывал, что это в память о моей бабушке, которая является ее прототипом. А почему она поступает именно так? Наверное, потому что ее хорошо воспитали? А кто ее так воспитал?!
И вот, чтобы понять, какая она — эта женщина, ее героиня, директор детского дома, — Инна Михайловна раскопала четыре поколения своей героини, и каждый шаг, каждое действие в кадре было ясно, оправданно и осмыслено заранее. Четыре поколения, представляете, — ради одного образа!
Поэтому в Архангельск прилетела уже не Чурикова, а ее персонаж. И первым местом, куда мы поехали, была не гостиница. Она попросила отвезти ее сразу в детский дом, чтобы пообщаться с его директором Татьяной Чечуриной.
— Наверное, хотела глубже прочувствовать характер своей героини?
— Она сказала: «Мне надо понять, какая она, директор детского дома на Севере. Ведь в Москве все по-другому. Как здесь разговаривают, как общаются…»
Поразило и то, с каким трепетом она относилась к своему Глебушке. Инна Михайловна никогда не называла его просто Глебом или мужем.
Глебушка, Ванюшка (сын)... И в каждом слове — бесконечная нежность.
«Глебушка, я долетела! — звонила она ему из аэропорта. — Ты только не волнуйся, меня встретили».
Но я понимал, что Глеб Анатольевич все равно волнуется. Ведь она полетела одна, на край земли, без сопровождения, без гонорара, к какому-то провинциальному режиссеру!
— Как ласково...
— Я смотрел на них, становился волею судьбы слушателем их общения по телефону, и мне казалось, что это их первая влюбленность! Ну вот как можно было суметь сохранить такие отношения? Эту нежность? Это постоянное желание заботиться? Этот трепет, который так свойственен скорее подросткам при первой влюбленности?
«Андрей, а вы когда-нибудь это поймете! — говорила мне Инна Михайловна. — Нам больно расставаться даже на пять минут».
Как в стихотворении: «И каждый раз навек прощайтесь, когда уходите на миг!»
Но мне кажется, что я понял это уже тогда. И это стало для меня одним из самых важных уроков жизни. Теперь у меня второй брак — и я в нем абсолютно счастлив!
— Андрей, вот вы сейчас процитировали «Балладу о прокуренном вагоне» Кочеткова. Но ведь еще более пронзительный монолог есть и у вас?
— По сценарию Алевтина Ивановна ухаживает за пожилой матерью, а когда та умирает, героиня Чуриковой произносит о ней очень трогательные слова. Начало этого монолога было прописано, а вот дальше… Эти слова Инны Михайловны шли из души и были адресованы ее маме — Елизавете Захаровне Мантровой.
Эту сцену мы снимали на повети старого дома, и когда Инна Михайловна начала говорить, всем стало понятно, что она делает это не от лица своей героини, а лично от себя. Вся группа, а это больше 20 человек, стояли и боялись не то что пошевелиться, а вздохнуть, — слышно было, как комар пищит. Только бы не спугнуть это мгновение! Естественно, повторить такое было невозможно, это был единственный дубль.
Сцена уже закончилась, а я даже не мог сказать «стоп». Инна Михайловна сама вышла из кадра, взяла меня за руку и спросила: «Как ты думаешь, моя мамочка это слышала?»
«Да... Елизавета Захаровна была здесь».
— Понятно, почему она посвятила этот фильм именно ей!
— «Мятный пряник» в целом фильм-посвящение. Инна Михайловна посвятила его своей маме, я, в свою очередь, посвятил его заслуженному учителю Татьяне Геннадьевне Костылевой. Потому что она была первой, кто прочитал мой сценарий и сказал, что я обязательно должен это снять.
«Хорошо, — пообещал я, — когда-нибудь я это сделаю». Это было весной, а осенью Татьяны Костылевой не стало.
Поэтому я всегда говорю, что эта картина — не только наша. Она спустилась с небес, а я — всего лишь транслятор. Такое ощущение, что фильм был продиктован откуда-то свыше.
— Но такие съемки — достаточно затратные...
— В этом плане было тяжело. Для запуска картины в производство я заложил квартиру и машину. При подготовке к первому съемочному циклу помогла администрация Архангельской области. Но на съемки второй части деньги пришлось искать уже самому, и тут нам очень помог архангельский предприниматель Владимир Буторин.
А завершить картину финансово помогли Оксана и Сергей Резники. Сейчас при поддержке частных средств предпринимателя из Москвы Сергея Бекренева и его команды мы сделаем все, чтобы фильм вышел в прокат.
Здорово, что у меня была хорошая моральная поддержка — от друзей и родственников, от нашей замечательной съемочной группы. Посмотрев «Мятный пряник», мой учитель, режиссер Владимир Хотиненко, сказал, что картина получилась достойной, она обязательно займет свое место в сердцах зрителей и получит высокую оценку профессионалов.
И отзывы действительно радуют. В 2022 году фильм на многих фестивалях завоевал приз зрительских симпатий. Например, после показа в Турции ко мне сразу подошли несколько наших соотечественниц и сказали: «Вы знаете, мы думали, что сейчас наши мужья (турки) посидят, немного посмотрят начало и уйдут, а они смотрели фильм до последнего титра и плакали».
Но главное достоинство «Мятного пряника» в том, что он побуждает действовать — и в его копилке уже несколько усыновлений.
— Андрей, спасибо за такие чудесные воспоминания! А удалось ли вам побывать на прощании?
— О том, что Инны Михайловны больше нет, я узнал, когда был в Минске на ответственном мероприятии.
Все это время внутри была какая-то тревога. Взял телефон, а там больше десятка сообщений с трагичной новостью. Ноги подкосились, я чуть не упал в обморок… И тут очень сильно ощутил, что из моей жизни ушло что-то очень большое и важное, что-то сокровенное, которое уже никогда не повторится… Ушла Она — Инна Михайловна Чурикова.
Потом самым первым рейсом полетел в Москву и прямо из аэропорта рванул в центр, купил цветы и успел попасть в храм еще до отпевания.
После окончания церемонии я подошел к Ване, обнял его. Выразил свои соболезнования. Обнял Глеба Анатольевича и искренне поблагодарил его за то, что он поверил в меня и доверил мне самое драгоценное в его жизни — Инну Михайловну.
— Андрей, а что вы сказали Инне Михайловне на прощание?
— ...Я встал на колено у гроба и поблагодарил за все уроки жизни, которые извлек из общения с ней. Я сказал искреннее спасибо — спасибо за то, что мы были знакомы, спасибо за те многочасовые разговоры с ней, в которых рождалось наше кино, спасибо за ту любовь, которой она меня научила! Спасибо за то, что теперь я знаю истинный смысл слова «любовь»!