Размышления по еврейскому вопросу

Несмотря на раннее воскресное утро, очередь в кассу оказалась неожиданно длинной. От нечего делать Семён Михайлович стал перебирать предлагаемые со скидкой товары. Шпроты, растворимый кофе, конфеты, зубная пасты с лечебными травами... В какой-то момент у него возникло неприятное ощущение, что за ним следят. 

Огляделся по сторонам и заметил интеллигентного вида женщину, которая стояла у входа и внимательно наблюдала за всеми его телодвижениями. «Видимо, заведующая. Подумает ещё, что я пытаюсь что-нибудь «прикарманить», - подумал Семён Михайлович и, на всякой случай, перестал трогать товары.

Женщина не двигалась с места и смотрела, как мужчин расплачивается, складывает купленные продукты по пластиковым пакетам и направляется к выходу. Когда же он вырулил с тележкой на пандус и направился к машине, женщина молча проследовала за ним. 

- Вы преследуете меня? Хотите познакомиться? - сострил Семён Михайлович и стал нахально осматривать её с ног до головы. Полувековая красота поддерживалась точечным вмешательством косметики и ежедневными тренировками в фитнес-центре. На ум пришла недавно услышанная в бане скабрезность: «Чтобы девушки потели, нужен член, а не гантели». В общем дама понравилась. Даже очень.

- А почему бы и нет, - ответила она столь же игриво. — Но если быть честной до конца, я охочусь за вашей тележкой. Она единственная такая большая в этом магазина.

Они рассмеялись.

- Семён Михайлович...э...Сеня, - представился мужчина.

- Еврей? — спросила она с интересом.

- А что… то есть, почему? — искренне удивился он.

- Потому что все Семёны - всегда евреи.

- А Будённый?

- Возможны исключения, но это в прошлом, а я говорю про настоящее время.

- Вы не любите евреев?

- Напротив. Они предпочтительны — в меру похотливы, внимательны и обязательны, даже если и не обязаны.

- А вас как зовут? — поинтересовался он, несколько озадаченный поднятым ею «еврейским вопросом».

- Ванда Казимировна.

- Полячка?

- Полька, - поправила она с долей надменности в голосе. — Польских корней.

- Семён Михалыч, а чем вы интересуетесь в жизни? Не где работаете, не чем занимаетесь, а чем увлекаетесь?

- Рыбалкой... и , конечно же, политикой! Особенно международной! Слежу за новостями по всем каналам. Хотел бы поучаствовать в каких-нибудь теледебатах, так как беспокоят события в мире, на Ближнем Востоке, в Сирии, в Газе, в Иране, тревожат манёвры НАТО, Киева, Вашингтона...

- А музыку вы любите? Классическую? — перебила его Ванда Казимировна, видимо, испугавшись, что новоиспечённые знакомый перейдёт к пересказу телешоу или обсуждению выходок Трампа, Маска или Макрона. 

- Люблю!

И для пущей убедительности сообщил, что в машине слушает радиостанцию «Орфей», что у него есть полное собрание сочинений Моцарта в исполнении амстердамского Королевского оркестра Консертгебау на 14 дисках и редкий альбом «Владимир Горовиц играет Рахманинова», отмеченный Премией Грэмми в 1972 году. 

Эти уточнения успокоили Ванду Казимировну, и она пригласила пойти вечером на концерт Бориса Березовского в Филармонию. Они обменялись номерами телефонов и договорились встретиться у входа в зал Чайковского за полчаса до начала. Воодушевленный перспективой загадочного свидания Семён Михайлович заехал в «Цирюльник» к знакомому мастеру Саиду, который машинной стрижкой «Андеркат» приблизил его к молодёжной действительности, одновременно избавив от волос в ушах, ноздрях и от лохматости бровей. 

Сидя в парикмахерском кресле и перебирая в памяти всех своих знакомых, он пришёл к выводу, что только Лёвка Шторкина соответствовал стандартам Ванды. Он был женат трижды, имел по два ребёнка от каждой, содержал двух любовниц с детьми и престарелую мать. А главное, всегда готов к новым сексуальным приключениям. А вот Борьку Карасика больше интересовали застолья и автомобили, чем женщины, с которыми он общался только при возникновении острой физиологической потребности. А если что-то пообещает, то обязательно не выполнит. 

Поскольку в центре города в выходные было практически невозможно было запарковать машину, Семён Михайлович решил воспользоваться услугами Российских железных дорог. Электричка МЦД от Апрелевки, где после разорительного развода поселился в однокомнатной квартирке на 15-м этаже, до Белорусского вокзала шла ровно час. Старенький вагон поезда «Стандарт плюс» изрядно раскачивало. Он закрыл глаза и стал раздумывать, как долго будет длиться концерт, успеют ли они с Вандой заглянуть в «Кафе Чайковский» на бокал шампанского, стоит ли возвращаться на электричке или предложить поездку на такси, пригласить на чашку чая... ну вообще, как будут развиваться их отношения… 

… И вот Семён идёт по оживлённой Тверской, разглядывает чуднЫх людей, вывески, рекламные предложения магазинов и ресторанов. Вдруг над ним раздаётся пронзительный вопль «Помогите!» Поднимает глаза — голый мужик вывалился из окна третьего этажа и висит на одной ноге, зажатой между рамой и подоконником. 

- Что уставился, сука!? Поднимай брезент скорей над «Детским миром», а то разобьюсь на хрен!…Ой, ёой, ёой! Больно! Помогите!!!!

Семён судорожно крутит железную ручку, и навес над огромной витриной с танками, самолётами, шарами, мячами и мечами медленно поднимается. Затем резко падает и бьёт его по голове... С асфальта его поднимает голый мужик и тащит за шиворот на Триумфальную площадь.

- Ты кто, ...ля, такой ?

- Я твой одноклассник! Не узнаёшь что ли? Ванька я, Ванька Иванов!

- У меня не было такого однокашника!

- Да вспомни! Мы с тобой ещё у памятника Владимиру Владимировичу ...

- Путину? — пытается понять он ситуацию.

- ...да нет, Маяковскому, под часами собирали листовки? Парень в белой майке с надписью «Свободу Юрию Галанскову!» разбрасывал призывы к освобождению Гинзбурга, Даниэля и Синявского, а мы подбирали их и отдавали ГАИшнику. А он потом шарил по нашим карманам и бил жезлом, требуя отдать манифест движения Галанскова за полное и всеобщее разоружение и мир во всем мире.

- На площади я был с Яшкой Мутерпелером, а не с тобою!

- Так я и есть Яшка! Просто тогда я был Мутерпелер, а сегодня  - Иванов! Так получилось по жизни!

- Надо спешить, а то очередь пропустим! — орал голый.

- В зал Чайковского на Березовского?

- В синагогу! К Склифосовскому на обрезание!

- Зачем? Я же не еврей! 

Вдруг Семён услышал звучный голос раскачивающегося на качелях Маяковского:

- Куда ни глянь -

            кругом евреи!

                     Спешите все 

                            туда, да поскорее.

Какие-то люди подхватили его под руки и пытались затолкнуть в огромный серый небоскрёб, на шести углах которого были смонтированы баллистические ракеты. Он вырвался из их объятий, но наткнулся на гигантский бронзовый кулак Маяковского, который грозно громыхнул: 

«Страна Палестина -

               твоё отечество,

                           туда езжай,

                                 если ты и не еврей».

Одноклассник впихнул Семёна в ярко освещённый концертный зал. В центре за роялем сидел Владимир Горовиц и исполнял свадебный Марш, написанный Феликсом Мендельсоном для Шекспировской пьесы «Сон в летнюю ночь». Вокруг него расселись Сталин, Хрущев, Брежнев, Андропова, Горбачёв, Примаков, генерал Лебедь. Других господ он не смог признать в лицо.

- Неужели Иосиф Виссарионович тоже один из наших? — искренне удивился Иванов-Мутерпелер.

- Не сомневайся в Джугашвили! - заверил его мужик в сером френче голосом Владимира Соловьёва. - В Грузии люди с фамилиями, которые оканчиваются на «швили», евреи!

- И все они стоят за паспортом в Израиль? Зачем? Им разве здесь плохо?! 

- Однозначно! — вмешался в разговор неизвестно откуда взявшийся Жириновский, - А ты урод и двоечник, плохо изучал Владимира Владимировича…

- Маяковского? — попытался уточнить Семён.

- Причём здесь Маяковский!? Путина, конечно же! В политике не смыслишь ни черта. Израиль - русскоговорящая страна. А там, где ступает нога русского солдата, то — наше! Мы все пехотинцы Путина и наше место в Палестине! Однозначно! Брат Биби расчистил для нас поляну, а друг Донни построил нам Вселенский курорт и раздаёт двухкомнатные квартиры! Ты же мечтал о золотых потолках и мебели! Дуй в «Сохнут» за бесплатными билетами, шекелями и сапогами для купания в Индийском океане! 

Семён рванул по тёмному коридору в указанном лидером либеральных демократов направлении, но вдруг дорогу ему криком преградил мужик в военной форме: 

- Гражданин! Проснитесь! Поезд дальше не идёт!

Семён Михайлович встрепенулся, открыл глаза и увидел перед собой охранника РЖД и полицейского. 

- Где я? — испуганно оглядываясь по сторонам, спросил он. 

- Станция Железнодорожная, - мрачно ответил блюститель порядка и потребовал предъявить паспорт.

- А это где?

- В Балашихе, -  уточнил полицейский.

Он внимательно изучал каждую страничку документа и неожиданно спросил:

- Ветеран СВО что ли?

- Почему это? — удивился Семён Михайлович сделанному полицейским выводу.

- Москву плохо знаете.. Ну, стрижка…такая армейская, да и фамилия вроде военная... Цеденбал…

Семён Михалыч хотел было поведать историю своей фамилии, про дедушек и бабушек, но вовремя вспомнил, что ему надо на концерт, на свидание, и спросил:

- Мне же на Белорусскую надо!

- Это час езды со второго пути, - пояснил железнодорожник.  

Семён Михайлович вышел на перрон. Часы показывали десять минут восьмого. Он похлопал по карманам в поисках телефона и к своему ужасу обнаружил, что вместо нового аппарата, который ему подарили дети на день рождения, по привычке захватил старый с разряженной батареей и без симки. Решение возникшей проблемы представлялось ему эффектным и эффективным — купить красивый букет цветов, подъехать к зданию Филармонии, встретить Ванду после концерта, извиниться и объяснить, что случилось. Если понадобится, то можно и  на колени встать. Но план оказался неосуществимым. 

Несмотря на то, что по расписанию движение поездов по МЦД-4 должно осуществляться с интервалом в 5-7 минут, состава не подавали минут  40. Затем диктор без каких-либо объяснений и уточнений сообщила, что отправление поезда с платформы номер 2 до Апрелевки задерживается. Группа молодых людей навеселе встретила эту информацию хохотом и куплетом из популярного шлягера конца ХХ века «Самая красивая девушка в Балашихе и зачем такую дочку мама родила! Самая красивая всех с ума свела». Пассажиры прибывали, создавая опасную плотность на платформе, однако поезда не было ещё около часа. Домой добрался около полуночи. В оставленном дома телефоне неотвеченными остались 23 звонка и семь СМСок. Последняя звучала смертным приговором их не родившимся отношениям: «Жаль. Лучше бы ты  был евреем. Не звони. Я забанила тебя в телефоне, телеграмме и  Вотсапе». Но он всё-таки позвонил. Абонент оказался вне досягаемости. 

Выспавшийся в электричке неудавшийся Дон Жуан долго не мог успокоиться и заснуть. Его мучил поднятый Вандой Казимировной «еврейский вопрос». А если бы он действительно был иудеем, могло бы с ним такое приключиться? Очевидного ответа так и не нашёл.

Игорь Макурин

Переделкино

Июль 2025