«Ашрам Шамбалы». Часть 2: Доведение до самоубийства и секс с учителем — чем жили последователи секты
Сбежав из ашрама, Елена Захарова не сразу, но все-таки решилась вернуться к матери. К тому моменту они не виделись уже три года. Оказавшись дома, похудевшая и обессилевшая Елена впала в депрессию и, хотя была в безопасности, совсем не могла есть от стресса и нахлынувших воспоминаний: именно в этой квартире проходили их первые с Рудневым йога-вечера, еще задолго до появления секты. Елена вспоминает, что в тот период просто лежала на кровати и смотрела в потолок.
Через 21 день голодовки мама вызвала санитаров и «великую жрицу» забрали в психиатрическую лечебницу спасать от расстройств пищевого поведения, обезвоживания и истощения. «Когда так долго голодаешь, организм сначала съедает себя, а потом начинает поедать мозг, — говорит Елена. — Ты становишься неадекватным. Костя это видел и запаивал меня сонапаксом (антипсихотический препарат. Оказывает антипсихотическое, транквилизирующее, антидепрессивное, противозудное и противорвотное действие. — Прим. ред.), таблетками наподобие антидепрессантов. У меня от него начинались галлюцинации». Потом в больнице Елена всячески отбивалась от любых таблеток.
На восстановление ушло четыре месяца. За это время Руднев несколько раз приезжал домой к матери Захаровой, но та гнала его прочь. В больнице Елену вернули к жизни: она начала есть, почувствовала себя лучше. Но, придя в себя, захотела вернуться в секту. «Мама пыталась помочь, даже устроила меня на работу уборщицей, но новые коллеги шарахались, ведь я только из дурки», — вспоминает она. Закрепиться в обычном мире не вышло. Елена говорит, что каждый день чувствовала одиночество и тоску и, не продержавшись на воле и полгода, вернулась в знакомую среду — пришла на одно из занятий, попросила встречи с Учителем и вновь стала жрицей.
Елена вспоминает время возвращения в секту как самый светлый период в отношениях с Константином. Оба соскучились друг по другу, и какое-то время между ними царило спокойствие и понимание.
Золотой век
Тем временем для «Ашрама Шамбалы»начались золотые годы. На вторую половину 90-х пришелся пик популярности духовных учителей, сект и целителей. Эзотерики вещали из каждого утюга. В 1998 году выставка чудо-предметов, способных исцелять от болезней, прошла прямо в фойе Госдумы. Целители публиковали книги и появлялись в газетах и на телевидении. Популярность пришла и к духовной школе «учителя Калки» (одно из множества имен Руднева).
Поклонники йоги и эзотерических практик со всей страны писали письма Рудневу — задавали вопросы, просили совета и приглашали провести семинар в их городе. Ашрамы открывались не только Новосибирске, но и в небольших городах по всей Сибири, в Анапе, Сочи, Москве и Петербурге. Секта насчитывала около 10 тысяч убежденных приверженцев.
Чтобы повысить популярность «Ашрама Шамбалы», Руднев придумал проморолики. Как рассказывает Елена, с помощью монтажа и оптических иллюзий наставники секты занимались гипнозом, «ходили по воде», «левитировали» и выходили невредимыми из пламени. Эти ролики показывались только на встречах с садхаками. Через несколько лет к «медиапроектам» добавились также авторский сайт и библия Руднева — автобиографическая книга «Путь Дурака», в которой воспевались ценности секты: отказ от семьи и работы, а также жизнь ради удовольствий.
Основным заработком «Ашрама Шамбалы» оставалась различная «образовательная» деятельность — продажа методичек, видеокассет с упражнениями и главное — духовные семинары.
Занятия проходили в основном в домах культуры, кинотеатрах, на турбазах и в санаториях. Каждый семинар секты длился несколько дней. Залы украшались огромными портретами Руднева и свечами. В начале был час йоги, затем индивидуальные практики, похожие на сеанс психотерапии. Такие занятия в качестве просветленной жрицы вела и сама Елена.
«”Намасте, брат!” — человек заходит, я его приветствую и читаю молитву, — описывает процедуру бывшая жрица. Текст молитвы она воспроизводит по памяти: — О великая божественная сила, в этот час я обращаюсь к тебе, и мы просим тебя: о, открой наши сердца и просвети наш разум для понимания той великой истины, которой является наша жизнь». Вокруг темно, полумрак, на Елене шаманский наряд, в воздухе благовония, чтобы гость почувствовал особенность момента и поймал нужное состояние. Люди шли на индивидуальные практики, чтобы рассказать, что их беспокоит: например, страх одиночества. Жрицы и наставники в ответ просили вспомнить, когда возникла тревожащая эмоция. «Например, его в детстве заперли в чулане, а он там бился и не мог выбраться. Тогда я говорю: “Ложись на кушетку”, — продолжает Елена. — Он лежит, представляет, что он в этом чулане заперт. Беспомощный. А я вдруг спрашиваю: как бы ты хотел эту ситуацию изменить? И даю свободу выбора. Он сам представляет, как хотел бы, чтобы все случилось: родители приходят, жалеют его. И я за ним повторяю его картинку. В результате человек выходит довольный и спокойный, а практика дает ему ключ, чтобы он мог вернуть это состояние в любой момент».
Сегодня Елена уже не так уверена в пользе подобных ритуалов, но уверяет, что тогда и не думала о мошенничестве: «Мне казалось, что я служу чему-то хорошему. Я вкладывалась в это». За общение со жрицей Шри Суби Лакшми Дэви, как ее звали в секте, состоятельные гости платили от тысячи долларов. Такие практики могли себе позволить только обеспеченные последователи, в основном предприниматели и чиновники. И тех, и других для удобства в секте называли «бизнесмены».
Статусные клиенты появились в поле влияния Руднева в 1998 году. По словам Елены, их привел один из наставников по имени Ганеша. Как и другие наставники, он работал на Руднева, но умудрялся самостоятельно привлекать новых людей. Все деньги, заработанные на таких сектантах, наставники в обязательном порядке несли «учителю». Наставников контролировали жестче, чем садхаков, поскольку Руднев хотел получать абсолютно все деньги, которые приносили в секту. Елена вспоминает, что Руднев вытряхивал из наставников все до копейки.
Со стороны секта выглядела вполне цивилизованно. Записаться на консультацию к Рудневу было не зазорно, например, перед поездкой в Индию. Российские бизнесмены конца 90-х просветления искали с особым рвением. Познакомиться с гуру лично мечтал и каждый рядовой последователь. Самых убежденных сторонников всегда ждали в одной из квартир-ашрамов, где адепты сидели на «волчьей диете» и бесплатно работали на гуру, чтобы прийти к просветлению.
Другой важной частью бизнеса секты оставалась торговля «волшебными» предметами. Сектанты продавали колокольчики счастья, ручки, которые пишут без ошибок, волшебный гребень, неразменный пятак. Обычный камень из речки мог стоить тысячу долларов, вспоминает Елена.
Большая часть денег тратилась на новые квартиры, в которых открывали «ашрамы» для последователей секты — где-то жил сам Руднев с ближайшей свитой, где-то разбирали почту, а где-то молодых девушек обучали «искусству брачных покоев». «Проще говоря, девчонок там учили минету. Сам ритуал такой, что девушка должна зайти к учителю, поклониться, потом идет соитие и в конце оральный секс», — объясняет Елена. Через «тантру учителя» проходили многие сектантки. Такие «обряды» с новенькими совершались несколько раз в неделю. Руднев ругался, что никто не умеет делать это правильно, и девушек решили учить. По квартирам валялись фаллоимитаторы. Подобные тренинги через несколько лет стали еще одним бизнес-направлением секты, а сами ашрамы начали зарабатывать на услугах эротического массажа.
Пропавшие дети
Изначально слово «секта» не несло в себе негативной окраски. В античности так называли нетрадиционные религиозные и философские учения, которые выступали в качестве оппозиции доминирующим. Во II веке сектантами называли и христиан.
С распространением христианства термин постепенно изменил свое значение. Когда внутри конфессии возникли разногласия и начали появляться небольшие самостоятельные религиозные движения, их тоже назвали сектами. Правда теперь в негативном ключе, как синоним «ложного учения» или ереси.
Несмотря на то что в современном словаре социологии религий термин закреплен в первоначальном значении, он продолжает вызывать путаницу. Ведь с точки зрения доминирующих конфессий оппозицией, а значит, сектой можно признать любое другое духовное движение. В то же время между, например, баптистами и последователями культов личности, таких как Церковь последнего завета Виссариона, есть серьезные различия. Попадая в культ, человек отказывается от общения с близкими, закрывается от внешнего мира и становится уязвим к манипуляциям и любым формам насилия — сообщают на конференциях, посвященных опасностям таких религиозных движений. Тогда как те же баптисты не угрожают ни чьим жизням и просто иначе подходят к вере.
Как различить эти понятия? В середине 90-х бывший хиппи, а затем крещенный в православие историк-исследователь Александр Дворкин занимался именно этой проблемой. Когда в постсоветской России резко выросло количество небольших религиозных движений, Дворкин ввел в обиход термин «тоталитарная секта». В таком объединении попираются права и свободы человека, а его деятельность несет угрозу и представляет опасность как для людей внутри секты, так и для тех, кто к ней не принадлежит.
Об «Ашраме Шамбалы» Дворкин узнал из писем пострадавших. Популярность секты росла. В разных городах подростки оставляли семьи и уходили из дома, чтобы переехать в ашрам. Родственники писали куда только возможно — в газеты, на телевидение, деятелям церкви. Дворкин, в ту пору возглавлявший кафедру сектоведения православного университета, старался помочь и привлечь внимание к проблеме. «Я общался с родителями пострадавших. Некоторые обращались ко мне, и мы подавали заявления в полицию, — вспоминает он. — Был случай, когда одного из пропавших нашли на конспиративной квартире, но при этом ничего не могли сделать, потому что совершеннолетний ребенок сказал, что он находится там по собственной воле. Даже если полиция видит ожоги, синяки, но при этом сам адепт говорит, что не имеет никаких претензий, сделать ничего невозможно».
Многие родители и не догадывались, что творилось с их детьми. «Мой ребенок просто занимался йогой, все было хорошо», — рассказывала в одном из интервью мать одного из пропавших детей Татьяна Большакова. Позже нередко выяснялось, что адептов секты морили голодом и унижали.
По словам Елены, в 1998 году в ашраме впервые умер человек. Один из наставников, Дмитрий Столыпин, возвращаясь с выездного семинара, уснул в электричке и потерял мешок с деньгами, которые должен был передать секте. Испугавшись гнева учителя, он прыгнул с моста в реку. Следующим стал Алексей Девятко: обессилев от голода, он попал под машину.
Через несколько лет еще один адепт, Владислав Большаков, сын той самой Татьяны Большаковой, «пропал». Руднев любил унижать своих подчиненных. В числе прочих доставалось и 18-летнему Большакову, или Нанди, как его звали в секте. Константин регулярно говорил, что жизнь его бестолкова, и чем так существовать, лучше повеситься, Владислава травили, называя бездомной собакой, и однажды он не выдержал.
Сектанты тогда жили на даче. Елена вспоминает, как ночью услышала странный стук в стену дома, а выйдя на утреннюю пробежку, обнаружила висящее тело. «Помню, я ворвалась в дом с криком: “Нож, дайте нож!” — вспоминает Елена. — Жрицы перепугались. Мы за ноги труп этот схватили, а он уже все, деревянный». Узнав о случившемся, Константин сперва молчал, сам был в шоке, как говорит Елена, но потом приказал вывезти тело в лес и закопать.
Прятать труп Владислава Большакова вместе с двумя адептами отправилась Елена. Они вытащили паспорт из кармана, сняли крест, чтобы не было опознавательных знаков, и закопали тело в лесу под Новосибирском. Мать Владислава искала его следующие 18 лет.
Несмотря на сомнительную и даже очевидно вредную деятельность секты, правоохранительные органы долго не могли к ней подступиться. «”Ашрам Шамбалы” считается одной из самых страшных сект, потому что люди там фактически находились в заключении. Процесс сдвинулся, только когда вышедшие из секты люди наконец-то признали себя потерпевшими и подали заявление», — объясняет Александр Дворкин.
Аресты и спасение
Первые серьезные проблемы с милицией появились у секты в 1999 году. Утром в дверь квартиры, где Руднев жил с Еленой и другими жрицами, постучали. Голос из-за двери приказал открыть дверь, объявив, что это обыск. Не дождавшись ответа, сотрудники правоохранительных органов поднялись на крышу и, разбив стекло, проникли в квартиру через балкон.
Оказалось, что прокуратура Новосибирской области возбудила уголовное дело в отношении Руднева по статье об организации объединения, посягающего на личность и права граждан (239 УК РФ). Поводом послужили заявления родителей пропавших подростков. По словам Елены, обыск был связан с племянницей прокурора, которая тоже находилась в секте: «Она жила в ашраме. Перестала общаться с родственниками, и дядя забил тревогу». Силовики изъяли крупные суммы денег, а также большой архив фото- и видеоматериалов, на которых были зафиксированы насилие, издевательство над людьми и животными и всевозможные сексуальные практики последователей секты. Следователи проводили беседы с сектантами и их родственниками. К работе подключили протоиерея Александра Новопашина, руководителя Миссионерского отдела Новосибирской митрополии — в собор, где служил Новопашин, неоднократно обращались родители адептов.
Тем не менее найти пострадавших, готовых давать показания, следствию не удалось. Одни отказались свидетельствовать против учителя из соображений преданности, другие боялись публично говорить о пережитом. Многие по-прежнему верили в сверхспособности Руднева и опасались возмездия. Свою роль, вероятно, сыграли связи и деньги секты. «Как нам стало известно со слов следователя, ему в первый же вечер после задержания Руднева предложили несколько сот тысяч долларов взятки», — рассказывает Александр Новопашин.
Так или иначе, следствие приостановили. Константина Руднева направили на экспертизу в психиатрическую больницу, откуда он сбежал через несколько дней. Вместе с Еленой Захаровой и ближайшим окружением он решил на время покинуть Новосибирск. Уехал в Анапу и Сочи, а затем стал ездить с семинарами и школами по другим городам России.
Следующее столкновение с властями произошло только через пять лет. Все это время Руднев беспрепятственно путешествовал по стране, открывал новые ашрамы и смог спокойно вернуться в Новосибирск.
Казалось, правоохранительные органы потеряли к нему интерес — но неожиданно прокуратура возбудила новое уголовное дело. Восстанавливая хронологию событий, газета «Вечерний Новосибирск» утверждала, что в 2004 году в органы обратился мужчина из Брянска — он разыскивал дочь, пропавшую в сети «Ашрама Шамбалы». Девушку обнаружили в поселке Плотниково, на одной из дач Руднева. Вместе с ней и «учителем» в доме находились девять женщин, младшей из которых было 18 лет. Две из них числились в розыске как без вести пропавшие.
Впрочем, дальше задержания дело не зашло. Сектанты по-прежнему не собирались предъявлять обвинения. Несмотря на отсутствие подтверждений, Елена уверена, что Константин откупился от следствия. К 2004-му их отношения стали вновь напряженными.
Отлучение от «бога»
Идиллия, которая установилась между Рудневым и Захаровой после ее побега и возвращения в секту, исчезла всего через несколько месяцев. «Еще после первого ареста он сказал, что устал меня избивать», — вспоминает Елена. Вскоре Руднев и вовсе решил отдалить ее в качестве наказания: «Он тиран и манипулятор. Ему не нравилось, что я перестала подчиняться. Он решил, что я не исправлюсь, и поселил меня отдельно».
Руднев быстро нашел замену «великой жрице». К тому времени на ее «привилегированное» место в одной комнате с учителем претендовала новая «жрица» — Артемида. «Она пришла в секту в 2000 году, сперва в “Доме Силы” состояла, в Чебоксарах, где учили новеньких — садхаков, пришла на йогу, а потом узнала про “великого учителя” и прилетела в Сочи, где мы тогда жили. На поклон Рудневу», — рассказывает Елена.
Артемида сразу включилась в борьбу за Константина, и Елена решила уступить: «Мне в 30 лет сказали “иди на пенсию, ты не принимаешь полигамию, значит, живи отдельно”. Удивительно, но я восприняла это спокойно. Я устала и внутренне была готова. Было ясно, что, насколько бы лучше и просветленнее я ни стала, это не поможет».
Захарова говорит, что Руднев кричал: «Запомни, сука, здесь будет всегда толпа баб, и ты ничего с этим не сможешь сделать». И Елена решила, что после десяти лет изматывающих отношений ей был нужен покой.
Секта сняла ей квартиру, и Елена впервые стала жить отдельно. Ежедневно она приезжала помочь Константину с письмами новичков-садхаков, записывала музыку для сборников секты, выступала на семинарах и участвовала в жизни «Ашрама Шамбалы». Но что-то исчезло. Ее жизнь изменилась, и теперь ей предстояло понять — в лучшую или худшую сторону.
Авторы Валерия Покидова и Константин Валякин
Как Елене удалось победить в себе секту, а правоохранителям, наконец, задержать Руднева — читайте в следующей серии, через неделю
Больше текстов о политике и обществе — в нашем телеграм-канале «Проект “Сноб” — Общество». Присоединяйтесь