Поражение союзников на Камчатке от русской армии в 1854 году
Петропавловская оборона в августе 1854 года, в ходе которой была одержана победа над англо-французской эскадрой, одна из славных страниц истории Петропавловска. Небольшой военный гарнизон на задворках Российской империи взял верх над неприятелем, превосходившим его в военной силе в несколько раз. На фоне неудач России в ходе Крымской войны (1853–1856) этот незначительный по масштабам военных действий эпизод был единственной победой России в этой войне. О защитниках Петропавловска узнала не только Россия, но и весь мир.
17 августа 1854 года неприятельская эскадра в составе шести кораблей появилась у входа в Авачинскую губу. С дальнего маяка сообщили: "Вижу эскадру, состоящую из шести судов". В Петропавловском порту объявили тревогу. Теперь в течение десяти дней город находился на военном положении. В тот же день пароход "Вираго" из эскадры с целью разведки заходил в губу.
18 августа (30 августа) англо-французская эскадра вошла в нее в составе трех английских судов (фрегат "Президент" — 52 пушки, фрегат "Пайк" — 44 пушки и пароход "Вираго" — 6 пушек) и трех французских (фрегат "Форт" — 60 пушек, фрегат "Эвридика" — 32 пушки и бриг "Облигадо" — 18 пушек).
Британский пароход "Вираго"
Командующим английским отрядом кораблей и совместной эскадрой был адмирал Дэвид Прайс, командующим французским отрядом — адмирал де Пуант. Противник имел 212 корабельных орудий и 2250 матросов и морских пехотинцев.
Защитники города могли противопоставить им только 67 орудий и чуть более 900 человек. В боевых расчетах на шести береговых батареях и при полевом орудии находилось 378 человек, в двух стрелковых отрядах и одном отряде по тушению пожаров — 189. На фрегате "Аврора" — 284 и транспорте "Двина" — 65. Отряд волонтеров состоял из 18 человек.
20 августа началось первое сражение защитников города с англо-французами. В этот день англо-французы пытались прорвать оборону с южной стороны Петропавловской гавани. В 9 часов корабли "Форт", "Президент", "Пайк" и пароход "Вираго" заняли позицию западнее мыса Сигнального и приступили к обстрелу батареи № 1, стоявшей на его оконечности. Против ее пяти пушек было направлено около 80 орудий.
Началась артиллерийская дуэль, длившаяся более часа. Позицию батареи и корабли окутывали клубы порохового дыма (бездымный порох изобрели в 1887 году). Расчет батареи стойко сражался с неприятелем, пока орудия не были повреждены и засыпаны скальной породой от крошимого ядрами склона. Два артиллериста были убиты, а несколько ранено, в том числе командир батареи П. Ф. Гаврилов. Только после этого губернатор Камчатской области, генерал-майор В. С. Завойко дал команду покинуть расположение батареи.
Батарея № 2 на песчаной Кошке пока не участвовала в баталии. Корабли противника закрывал мыс Сигнальный. К артиллерийской дуэли при приближении кораблей на расстояние выстрела подключилась батарея № 4 (командир мичман Попов), находившаяся на Красном Яру (район нынешнего мелькомбината за площадью Г. И. Щедрина). Для ее подавления с кораблей противника был направлен десант численностью около 500 человек. Расчет батареи, состоявший всего из 29 человек, не мог противостоять такой силе и, заклепав пушки, спрятав порох и ядра, в 10 часов 45 минут он покинул позицию.
Для отражения десанта в район батареи № 4 были направлены из города отряды мичмана Д. В. Михайлова, подпоручика М. Д. Губарева, волонтеры, команда с фрегата "Аврора" во главе с мичманом Н. А. Фесуном и объединенный отряд из расчетов батарей № 1 и № 3 под руководством лейтенанта князя А. П. Максутова. Они отправлялись один за другим с небольшим интервалом с 10 до 11 часов. Их общее количество составляло примерно 180 человек. Вражеский десант успел только немного порубить укрепление и попортить артвооружение. По десанту ударили пушки с "Авроры" и "Двины". Отряды защитников показались с неприятельских кораблей такими значительными, что десанту дали команду к отступлению. В 12 часов 45 минут вражеский десант вернулся на свои корабли.
Таким образом, еще до полудня 20 августа противник заставил замолчать орудия на батареях № 1 и № 4. Однако с южной стороны гавань продолжали защищать пушки кошечной батареи, фрегата и транспорта. Англо-французские корабли переключились на бомбардировку батареи № 2, прячась за мыс Сигнальный, опасаясь выстрелов с наших кораблей. До 17 часов они пытались смять ее, но им это не удалось. Русские воины проявили стойкость и мужество и выдержали длительную атаку. В ходе обстрела батареи бриг "Облигадо" и фрегат "Эвридика" с десантом в шлюпках подходили к батарее № 3, но метким огнем были прогнаны. Одна шлюпка была потоплена.
О первом сражении в своих воспоминаниях пишет жена В. С. Завойко Юлия, находившаяся в Хуторе в 30 километрах от города:
"Вдруг раздался какой-то странный, неявственный гул. Я вышла из домика. Старик Мутовин, налаживавший сети, вдруг все оставил и припал ухом к земле. «Что, Мутовин, палят?» «Палят. Прилягте. Слушайте, как земля дрожит и стонет». Действительно. Прижав к земле, можно было слышать сильную, частую канонаду… Взойдя на открытую вершину, явственно увидели вдали Авачинскую губу… Видны и неприятельские суда; пальба беспрерывная, издали они кажутся все в пламени и дыме".
Маленькие мужественные поступки совершали обыкновенные люди. Так, Харитина, работавшая в прислуге у семьи Завойко, во время боя 20 августа разносила офицерам еду и вино.
"Иду, — говорит она, — с узлом, а над головой вдруг свистит, страшно свистит, так я присяду, либо под заборчик прилягу… Ко всем снесла, и к Дмитрию Петровичу (Д. П. Максутов. — А П.) на кошку, и к барину (В. С. Завойко. — А. П.), и к Александру Петровичу (А. П. Максутов. — А. П.) на перешеек. …Днем же в порту из женщин никого нету, только я да Губаревой матушка и ходим".
Максутов Дмитрий Петрович — российский контр-адмирал, главный правитель Российско-американской компании, последний губернатор Аляски.
Несмотря на то, что атака неприятеля была мощной и длительной и что он подавил две батареи, овладеть Петропавловском не смог. Среди защитников погибли шестеро, и 13 были ранены. Потери англичан и французов неизвестны, хотя они тоже были.
21, 22 и 23 августа в городе восстанавливали батареи № 1, № 2 и № 4, хоронили погибших. Вражеская эскадра ремонтировала корабли, получившие повреждения от русских ядер.
Рано утром 24 августа англо-французская эскадра приступила ко второй попытке завладеть Петропавловском. Генерал-майор В. С. Завойко избрал место своего пребывания — у порохового погреба. На этот раз наступление противника началось с северных подступов к городу, в районе Озерновской косы и берега Култучного озера, где размещались батареи № 6 и № 7.
Чтобы батарея № 3 на перешейке между Никольской сопкой и Сигнальным мысом не была помехой в атаке, первый удар был нанесен по ней. Пароход "Вираго" около 7 часов утра стал подводить французский фрегат "Форт" к ее подступам. В 7 часов 30 минут пятипушечная батарея открыла огонь по "Форту". Начался неравный бой. Плохо защищенная от ядер батарея противостояла 30 орудиям противника. К обстрелу подключился пароход "Вираго", освободившийся от постановки напротив батареи № 7 английского фрегата "Президент". В этом поединке проявил стойкость и мужество командир батареи лейтенант князь А. П. Максутов. Он сам наводил орудия и покинул батарею, только будучи тяжело раненным. В 9-м часу батарея уже не могла отвечать выстрелами.
Максутов Александр Петрович — почетный гражданин Петропавловска-Камчатского, князь, лейтенант, участник Петропавловской обороны 1854 года.
Аналогичная обстановка складывалась и на батарее № 7 у основания Озерновской косы. Неприятель поставил фрегат "Президент", а затем и пароход "Вираго" так, что только три пушки батареи из пяти могли отвечать огнем. 29 орудий кромсали батарею. Как ни были стойки артиллеристы под командованием капитан-лейтенанта В. К. Кораллова, им пришлось тоже покинуть позицию.
Несмотря на скоротечную дуэль, огонь двух батарей нанес повреждения кораблям противника.
После того как эти батареи были подавлены, с кораблей на двух ботах и 23 гребных судах (шлюпках) был направлен десант, составляющий около 900 человек, который устремился к берегу в районе Озерновской косы и к перешейку у Никольской сопки. Один из многочисленных отрядов двинулся к городу по дороге от Култучного озера вдоль северного подножия Никольской сопки и был встречен картечью батареи № 6 и выстрелами полевого орудия. Это заставило противника повернуть на Никольскую сопку, куда уже взбирались два других отряда.
В. С. Завойко понял замысел врага: через сопку проникнуть в город, захватить его и уничтожить стоявшие в Ковше транспорт "Двина" и фрегат "Аврора". В этот момент у порохового погреба в четырех стрелковых отрядах под командованием Михайлова, Губарева, Кошелева и Анкудинова имелось всего 204 человека. Из них 135 человек генерал-майор направил на северную оконечность Никольской сопки: отряды (партии) под командованием лейтенанта Е. Г. Анкудинова, мичмана Д. В. Михайлова, поручика Кошелева и фельдфебеля Спылихина.
Около 9 часов утра начался бой на Никольской сопке. Противник уже забрался на нее с северной стороны и со стороны перешейка, овладев ею. Настала критическая ситуация. В. С. Завойко приказал командиру фрегата "Аврора" И. Н. Изыльметьеву направить на помощь дополнительные силы. С небольшими интервалами в бой пошли отряды из матросов фрегата под командованием мичмана Н. А. Фесуна, прапорщика Д. О. Жилкина и гардемарина В. А. Давыдова численностью 80 человек.
В 10 часов противник стал обстреливать с Никольской сопки из штуцеров фрегат "Аврора" и транспорт "Двина". В ответ, не дожидаясь приказа от В. С. Завойко, И. Н. Изыльметьев бросил на сопку отряд из 32 матросов под командованием лейтенанта К. П. Пилкина, а затем отряд из 35 матросов во главе с лейтенантом И. В. Скандраковым. Это спасло защитников города от поражения. Кроме того, из резерва, находившегося у порохового погреба, в бой был направлен отряд под руководством капитана первого ранга А. П. Арбузова с 30 воинами.
В общей сложности на Никольской сопке лицом к лицу сошлись в смертельной схватке свыше 1000 человек. Сопка превратилась в страшную арену боя, где раздавались воинские команды, и неслась площадная ругань на английском, французском и русском языках. Шла пальба из кремневых ружей и штуцеров, раздавались крики раненых и звуки горнов и свистков. Более часа по склонам сопки крутилась зловещая карусель. Неприятель и защитники сражались отдельными разрозненными группами по всей Никольской. Ад боя сопровождался артиллерийской канонадой: фрегат "Эвридика" стрелял по батареям № 4 и № 1, но выстрелами был отогнан, а затем бросал ядра через перешеек, пытаясь поразить фрегат "Аврора" и транспорт "Двина", поджечь город.
В схватке на Никольской сопке русские воины проявили стойкость и не потеряли самообладания. Даже в суматохе боя они своей целью выбирали офицеров противника. Вывели из строя большинство командного состава, ранив 15 и убив четырех офицеров. С подходом подкрепления с "Авроры" русские воины перешли в штыковую атаку и в прямом смысле сбросили десант с Никольской сопки.
В. С. Завойко отмечал в своем победном рапорте:
"Неприятель держался не долго и, несмотря на свою многочисленность и на храбрость офицеров, которые умирали, но не отступали, побежал в беспорядке, стараясь добраться до гребня; здесь их ожидала верная гибель: одни были сброшены с утеса штыками, другие сами бросались вниз…"
Противник спешно покидал Никольскую сопку, садился в боты и шлюпки под непрерывным огнем стрелковых отрядов, неся потери.
В 11 часов 45 минут десантные боты и шлюпки ушли к своим кораблям. Защитники Петропавловска одержали победу.
Более чем через месяц после битвы исследователь Камчатки К. Дитмар, вернувшийся из очередного путешествия по полуострову, посетил место боя на Никольской сопке и описал ее состояние:
"Поле битвы на Никольской горе представляло еще теперь картину полнейшего опустошения. Хотя здесь, само собой понятно, не валялось уже ни одного трупа, и многочисленное оружие всяких родов уже давно убрали, однако еще ясно можно было видеть следы разорения. Трава была вытоптана, с деревьев сорваны ветви, кусты поломаны, кругом валялись пестрые лоскутья обмундировки и патроны".
Свое поражение английские и французские военные оправдывали одинаково: неожиданно большим воинским гарнизоном Петропавловска, мощным укреплением города, дикими зарослями на Никольской сопке и даже совпадением цвета русских рубах и мундиров английских моряков. Победа же складывалась из многих факторов, о которых писалось выше. Она во многом связана с проявлением героизма, мужества и стойкости русского солдата, матроса и офицера. На батареях, в стрелковых отрядах присутствовал боевой дух. Не было паники и проявления трусости.
На защиту Петропавловска встали не только профессиональные военные, но и казаки, гражданские лица в числе волонтеров и мальчики-кантонисты, подтаскивавшие к орудиям картузы с порохом. Выдержку и самообладание проявили также два руководителя обороны — губернатор области генерал-майор В. С. Завойко и командир фрегата "Аврора" капитан-лейтенант И. Н. Изыльметьев, особенно в период второго нападения. Большая заслуга в победе принадлежит экипажу фрегата "Аврора", его командно-офицерскому составу и матросам. В шести береговых батареях двумя командовали "авроровцы". В сражении 24 августа на Никольской сопке из 11 командиров стрелковых отрядов 7 командиров были "авроровцами". В боевых действиях на сопке принимали участие 136 рядовых членов экипажа.
Жители города составляли отряд из 18 волонтеров. Как отмечалось в воспоминаниях участников последнего боя, 16 камчадалов-охотников, расположившись на гребне Никольской сопки, метко поражали своими выстрелами отступавшего противника. Известно, что в бою погибли купец Калмаков, сын купца Сахарова, камчадал Дурынин.
В ходе последнего боя 31 защитник города погиб и 65 были ранены. Со стороны противника потери были значительно больше. В официальном рапорте В. С. Завойко указывал, что 24 августа потери неприятеля составляли около 300 человек, а за период осады — 350. Противная сторона показывала иные цифры: 52 человека — убитых и пропавших без вести, а также 150 раненых. На месте сражения были обнаружены 38 погибших англичан и французов, из них четверо офицеров; было подобрано 56 ружей, 7 офицерских сабель и знамя Гибралтарского полка Королевской морской пехоты Великобритании.
От бомбардировок ядрами в Петропавловске пострадало 16 строений, в том числе 11 домов. На Озерновской косе был уничтожен сарай с рыбными запасами. На территории города еще долгое время находили десятки ядер и бомб (на прибойной полосе у Никольской сопки ядра находили и в 1940-е годы).
24 августа 1854 года погибших защитников города и англо-французов похоронили в двух братских могилах возле порохового погреба у подножия Никольской сопки: справа — русских воинов, слева — английских и французских. Место погребения известно: чуть выше могил стоит "Часовня", а перед двумя небольшими холмами — пушки, обрамленные якорными цепями.
25 августа неприятель хоронил погибших на берегу Тарьинской бухты, а 27 августа покинул Авачинскую губу.
Свою злобу от поражения в Петропавловске объединенная англо-французская эскадра выместила на двух безобидных с военной точки зрения русских судах с грузом: на шхуне "Анадырь" и транспорте "Ситха", захватив их в Авачинском заливе.
Осадное положение в Петропавловске сняли только после ухода эскадры из Авачинской губы.
"По уходе эскадры люди отозваны были с батарей и собрались в соборе, где был отслужен благодарственный молебен. …Затем команды собрались в казармы. Завойко поздравил их, выпил чарки за здоровье царя и их, и потом пошло то, что обыкновенно бывает, когда люди предоставляются самим себе. Семейные торопились встретиться с своими семьями, покинувшими город. Пьяницы валялись по канавам и кустам…", — писал в письме брату Д. П. Максутов. В этом же письме он также рассказал, что его направили в столицу с донесением о Петропавловской обороне и об одержанной победе над неприятельской эскадрой.
14 сентября 1854 года на американском бриге "Ноубл" Д. П. Максутов отправился в Охотск. 26 ноября он прибыл в Санкт-Петербург, где имел встречу с Николаем I. Весть о победе небольшого воинского гарнизона на Камчатке над англо-французами вскоре разнеслась по всему миру.
* Даты приведены по старому стилю.
Текст отсюда, картинки отсюда.