Отщепенец. Frumich
В Далеком Лесу жил Гном.
Он конечно мог бы жить в большом городе, но тогда сказки не получилась бы. Потому что обязательно нашелся бы кто-то суровый и начал бы уточнять -а в каком городе, а адрес точный давайте... И обязательно подловил бы автора на вранье. Дескать, был я там – гномов нет в этом городе. Конечно, сказка – в любом случае ложь, но она же и намек. А какой из горожан потерпит намек на свой город? Потому и живут сказочные персонажи в Далеком Лесу. Ну или, на худой конец, в маленькой деревеньке, которая находится на опушке того же леса.
Гном, проживаючи в Далеком Лесу, порядком одичал – жрал руками, отрыгивался сытно после еды, кирку бросал где попало, посуду мыл не каждый день, о чистке зубов и говорить не приходится. Он ведь не бобер какой, чтоб зубами хвастаться, а гном.
По вечерам, возвращаясь откуда-нибудь, он пел гномью песню «Эт хом, Эт хом – с работы мы идем». Врал, конечно, подлец. Какая в лесу работа для гнома? Разве что у Гор Далеких, но туда ходить было далеко и лениво. Да еще с киркой тяжелой. Да еще затем, чтоб камень всякий киркой этой колупать...
Гном пел фальшиво, зато громко и самозабвенно. Так что совы просыпались и с осуждающим угуканьем падали с деревьев. Гном собирал упавших сов и играл с ними в Эхо.
- Угу! – кричал он совам в круглые от природы и отвращения к Гному глаза.
- Угу-угу-гу-гу! – вразнобой откликались совы.
- Оппа! – кричал Гном совам.
- Угу-угу-угу-гу-гу... – откликались совы.
Совы, конечно знали, как срифмовать гномье «оппа», но в силу воспитанности отвечали «угу». Потому как для сов наступала очевидная оппа – часа два игры в эхо. Но не более двух часов игры.
Потому что, после двух часов этого крика, просыпалось настоящее Эхо Дальнего Леса и доходчиво объясняло Гному, что оно думает о сказочных персонажах, играющих в эхо. А уж Эхо Далекого Леса было на удивление выразительным и своенравным.
- Я тебе покажу «Оппа»!! – кричало эхо. – Я тебе, зарразе, щас покажу «Угу»! Поселили его тут, а он орет так, что его аж на родине слышно! Подлец какой! Еще и птиц мучает.
- Ничего себе, Эхо! – восхищался Гном.
- Эхо, Эхо! Стас Пьехо!! – уже более мирно ругалось Эхо. – Чего орешь-то?
- Я ж в лесу!! – смеялся Гном. – В лесу кричать – самое милое дело.
- Дело, дело... Да ты офигело! – спорило Эхо.
- Молодец!! – восторженно кричал Гном.
- Подлец!! – уже по инерции кричало Эхо. – Я, между прочим, и похуже могу срифмовать.
- Неее. Не надо! – отказывался Гном. – Завтра жди меня. Я ужинать иду!
- Жду, жду! – отвечало Эхо. – Чтоб ты там подавился уже когда-нибудь!
- Забудь, забудь! – передразнивал Гном Эхо и закатывался со смеху.
- Вот же дурак. – бурчало Эхо и начинало смеяться с Гномом.
И хохот их доносился аж до Далеких Гор, где становился слышен обыкновенным гномам – работягам, которые день деньской, в поте лица били кирками о камень. Гномы прекращали работу и начинали вслух осуждать Гнома из Далекого Леса.
- Выродок! – шумели гномы. – Прыщ на честном гномьем лице! Отщепенец! Лентяй! Стыдно слышать!
В общем завидовали Гному по-черному. Даже пробовали орать что-то оскорбительное Гному из далекого леса, но Эхо Далеких Гор было измотано тюканьем кирок по камню и поэтому до Далекого леса долетало лишь:
- ...ак! ...ас! ...бок! ...шел! ...ись!...зёл!
- В горах уже веселятся! – говорил Гном когда слышал эти звуки. - Хорошо им. Их много. А мне тут поужинать не с кем.
- У тебя и поесть нечего! – возражали Гному мыши под полом.
- Да как нет-то? – удивлялся Гном – Полно же всего – колбаса, сыр, мясо, эль. Всегда полно. Вы чего?
- Это когда ты дома – полно. А когда тебя нету – нет ничего. – плакались мыши. – А порог перешагнул – опять полно. И откуда все берется только?
- Не знаю. – пожимал плечами Гном. – Я об этом не думаю никогда. Когда у меня все есть – меня это устраивает. А откуда оно все берется – я предпочитаю не думать. Тут как с золотом – если копать, оно быстро исчезает. А если не копать – всегда там будет.
- Аха-хахаха! – смеялись мыши. – Ты-то откуда знаешь, что будет если копать?
- Я знаю что если не копать – так и останется! – говорил Гном и показывал язык. – А зачем вам моя еда, когда меня дома нет? Вы хотели ужинать без меня? А?
- Нет, конечно. – юлили мыши. – Это просто академический интерес.
- Ворье кругом! – бурчал притворно Гном, накрывая на стол. – Лишь бы скрысить что-нибудь.
- Клевета!!! – пищали мыши и нагло лезли на стол...
После ужина Гном прощался с мышами и уходил на крышу своего домика. Там он задумчиво курил трубку и слушал как в Лесу кто-то кого-то ест.
- Дикие места. – неодобрительно покачивал головой Гном. – В городах небось все не так. Лучше и интереснее.
А потом Гном уходил спать и ему снился Париж. А известно же – Увидеть Париж и умереть. Поэтому Гном смотрел на Париж и умирал тотчас же. Иногда, правда, снился Алапаевск и тогда гном не знал, что делать. То ли тоже помереть, то ли город осмотреть. Так до утра и маялся.
Утром он открывал глаза и кричал во все горло:
- Привет, Эхо!!! Я тебя не разбудил?!!
- С добрым утром, дебил. – просыпалось старое ворчливое Эхо Дальнего Леса...