Приют «Фишт»: место, которое не прощает глупости

Перед прочтением материала, рекомендуем прочитать и первую часть истории о путешествии “Краснодарских известий” и том, как подняться в горы, чтобы опуститься на дно океана.

Приют «Фишт» мы увидели, когда поднялись на гору Оштен. Аккуратно расположенные строения находились как бы в чаще, среди горных вершин. Рядом извилисто текла река Белая.

На следующий день мы отправляемся к приюту через Фишт-Оштенский перевал, продолжая идти по 30-му турмаршруту. Погода выдалась ясная. Уже в 7 утра начало припекать. Когда же к двум часам дня мы подходили к самому приюту, солнце уже палило нещадно. У реки Белой за полкилометра до «Фишта» стало так жарко и утомительно, что на привале даже не хотелось снимать рюкзак. Чтобы тратить меньше сил, пришлось пить из горной речушки, окунув лицо в воду. Такой способ оказался не только легким, но и принес большое наслаждение.

Хотят жить здесь круглый год

«Фишт» в отличие от приюта «Инструкторская щель», где мы провели первые два дня, выглядел более основательно. Здесь стоят два каменных дома, установлены солнечные батареи, столовая под тентом, туалеты. Даже оборудована баня. Вокруг всего этого хозяйства разбито множество палаток. Туристы, как правило, отдыхают здесь перед восхождением на гору Фишт (2867,7 м). Весь приют огорожен специальной проволокой. Ночью по ней пускается ток, который защищает от визита диких животных.

Смотрителями в приюте «Фишт» вот уже 13 лет является семья Жигулиных: муж, Александр Александрович, и его жена, Валентина Алексеевна. Даже после выхода на пенсию они все равно каждый год приезжают сюда.

Сами мы местные, с Кубани. Я родился на хуторе Погуляев. Его уже и на карте нет. Учился в монтажном техникуме в Краснодаре. Сейчас живем с женой в Майкопе. Всю жизнь проработал военным строителем в монтажной бригаде, супруга – учителем начальных классов,

– охотно рассказывает Александр Александрович.

Смотритель явно очень общительный человек. Его внешность располагает к себе. За время нашего почти часового разговора к нему все время кто-то из туристов подходил, что-то просили, советовались. Жигулин всем уделял особое внимание: подробно расспрашивал о том, что случилось, лишь потом давал совет или отвечал на вопрос. Александру Александровичу предложили быть смотрителем приюта друзья. Он признается, удивился, что такое замечательное место оставалось вакантным.

Я был специалистом по туризму. Водил группы, в том числе и по этим местам. А с 2008 года мы здесь с женой летом находимся постоянно. Всегда приезжаем вместе. Конечно, мы надеялись, что приют разовьется и станет круглогодичным. Именно это нас и привлекло сюда. Ну не может такое благодатное место зимой простаивать!

– говорит смотритель.

Можно перезимовать лето

О том, как в приюте жить зимой, Александр Александрович знает не понаслышке. Он рассказывает, что здания засыпает по самую крышу. Слой снега достигает высоты в 6-8 метров. В 1982 году толщина снежного покрова дошла до отметки в 12 метров, даже флагштоков, установленных на «Фиште», не было видно. Приют раскинулся на вершине 1600 метров. Он со всех сторон окружен горами и хребтами. Тот же Фишт-Оштенский перевал – 2225 метров. Со всех вершин на «Фишт» сдувается снег. Поэтому в этом месте свой микроклимат, особенный. Как говорит Александр Александрович, здесь вполне можно перезимовать лето.

Смотритель отмечает, что нынешние здания приюта к зиме не готовы – их нужно утеплять. А это приличные траты. Поэтому осенью приют консервируют на зиму, а весной снова открывают.

Раньше это место приходилось готовить к приходу туристов с апреля. Но сейчас Жигулиным помогает много волонтеров. Да и техника появилась современная. Вещи завозятся к открытию приюта вертолетом. Все это позволило начать готовить «Фишт» в мае. Для туристов он открыт с июня по октябрь.

Расконсервировать приют Александр Александрович порой приезжает сам, без жены, но чаще всего они делают это вместе. Белят, красят. Один раз Валентина Александровна приехала сюда с волонтерами. Супруг остался собирать корзину с вещами, доставляемую вертолетом.

Жигулин помнит приют с незапамятных времен. Раньше он находился на другой стороне реки Белой. Потом его перенесли. Так приют «перебрался» из Республики Адыгея в Краснодарский край. Граница между федеральными субъектами проходит как раз по реке Белой. Сейчас территориально «Фишт» находится в Хостинском районе города Сочи. То, что приют такой большой, Жигулин объясняет тем, что с советских времен здесь сходилась масса туристических маршрутов. Выжила только «30-ка». В разные годы возникали планы построить в этом месте множество разных сооружений. В итоге пока возведено лишь два дома. Что мешает дальнейшему развитию этого места, Жигулин не знает. Предполагает, что просто не хватает финансов.

Здесь можно было бы отдыхать как зимой, так и летом. Единственное, по моему мнению, нужно вернуться к старому советскому опыту, ограничив число туристов. Потому как воздействие человека на заповедник становится все заметнее и заметнее. В идеале даже стоило бы через определенный срок, периодически, перемещать приют, чтобы дать время восстановиться месту, на котором он сейчас стоит,

– рассуждает Жигулин.

А люди здесь при чем?

Чем замечательно это место, смотритель с ходу сказать не может. Говорит, что здесь надо бы пожить, чтобы это понять. Как и смотритель приюта «Инструкторская щель» Антон Верещагин, с которым мы познакомились в начале нашего похода, он также из преимуществ жизни в этих местах первым делом называет общение с людьми.

Туристы сюда приходят разные. Некоторые настолько наивные! Кришнаиты, адепты каких-то непонятных практик, уфологи. Все воспринимают этот мир и свое место в нем по-разному. При этом каждый считает свое мировоззрение единственно верным. Среди туристов на приюте такие жаркие споры разгораются. Настолько горячего общения я нигде больше не встречал,

– рассказывает Жигулин.

И действительно, в «Фиште» очень много разных людей, даже несмотря на понедельник. Бросается в глаза подавляющее число молодежи. Смотритель говорит, что сейчас здесь человек 200. По его мнению, это немного.

Я рад, что в приют приходит много молодежи. С другой стороны, туристы неизменно своим визитом наносят урон природе. Вот и дилемма. Люди приходят, чтобы отстраниться от всех неурядиц цивилизации, хотят прийти и не думать о том, что тут что-то можно делать, а чего-то – нельзя. А мы не готовы пока все им предоставить. Требуем, скажем, от них, чтобы они мыли свою посуду только в одной части ручья. Но это место удобно для тех, кто живет на этой стороне приюта. Кто же пойдет сюда с противоположной стороны? Конечно, следует и дальше заниматься благоустройством этого места. Тех же туалетов – сейчас их в приюте у нас стоит 5 – явно не хватает. Рукомойников – 10. Это мизер. Я иной раз вижу, что в реке мыло валяется. Обидно. Хочется лаять, ругаться, драться. А потом остынешь и думаешь: «А люди здесь при чем? У нас для них многого не хватает»,

– делится смотритель приюта.

Опыт хождения по ледникам написан кровью и потом

Александр Александрович отмечает, что нынче туризм стал отдыхом. Хорошая экипировка делает поход более комфортным, чем раньше. Но есть и обратная сторона: по этой причине туристы стали бесшабашнее.

Я начал чаще замечать, что когда рассказываешь приходящим сюда про ледник и маршрут на гору Фишт, многие относятся к технике безопасности пренебрежительно. Козыряют тем, что они уже побывали на более сложных и высоких вершинах. Но технику безопасности никто не отменял. А весь опыт хождения по ледникам написан кровью и потом,

– высказывает свое мнение Александр Александрович.

Он поведал совсем недавнюю историю. Альпинист в хорошей экипировке, но не имеющий должной практики, посчитал, что группа, с которой он вышел на гору Фишт, идет слишком медленно. Решил поверху двигаться сам. В итоге уронил камень, который поранил ногу другому человеку.

Бесшабашность портит туризм. Многие тащат 8-9-летних детей на Фишт. Ну сходите с ними на более доступную гору Оштен! Ведь где бы вы до этого ни ходили, на какие горы ни поднимались, восхождение на Фишт все равно остается опасным маршрутом. Вот в прошлом году альпинист пренебрег техникой безопасности – и получил травму. Вроде бы сам уже наказан за свое легкомыслие, но сколько других людей, которые были с ним рядом, он наказал. Ведь некоторых приходится спускать с горы вертолетом. А Фишт часто окутан туманом, и вертолет не может к нему подобраться. Бывает так, что получивший травму турист проводит потом на горе сутки или двое под опекой спасателей. Они горелками согревают палатку, чтобы пострадавший не умер от переохлаждения. Ждут, когда погода наладится, чтобы можно было забрать травмированного вертолетом,

– рассказывает Жигулин.

Большую опасность несут, по мнению смотрителя приюта, и так называемые коммерческие походы, в которые часто собираются совсем неподготовленные туристы, но уже побывавшие, скажем, на Эльбрусе. Они полагают, что этот факт делает их опытными альпинистами, а инструкторов подобная вера в себя туристов расслабляет.

В прошлом году один повел на Фишт таких вот «профессионалов». Я попросил их при восхождении поставить дополнительную страховку. Первые прошли ледник со своей связкой, а вторым не хватило сил вбить кошки. Там пройти надо было метров 50. В итоге они покатились по леднику как на коньках. Попадали. Инструктор их спасал, конечно, как мог. Оказалось, что эти побывавшие на Эльбрусе туристы даже ледорубами не умеют пользоваться. Инструктор, разумеется, увел от трещины группу, но сам ушел далеко и сильно побился. Потом ему три операции делали. Сейчас восстановился. Опытный человек, но поверил в свою группу, за что и поплатился,

– рассказывает Жигулин.

Раньше каждую ночь здесь шла война

Пока мы общаемся, в приют все приходят и приходят новые туристы. Их встречает молодая девушка-студентка. «Здравствуйте, с прибытием на приют «Фишт». Давайте зарегистрируемся», – произносит она заученную фразу. Александр Александрович рассказывает, что девушка приехала в приют в прошлом году как волонтер: убирала, подметала. Но когда повалило огромное количество туристов, смотритель предложил ей встречать их, регистрировать, рассказывать о приюте. У нее это стало хорошо получаться. В этом году девушка приехала на «Фишт» уже отдыхать, но взялась выполнять прежние обязанности.

Самым сложным в своей работе Александр Александрович считает подготовку лагеря к приему туристов. А еще вспоминает, какой проблемой для отдыхающих здесь были медведи. Животные приходили к приюту ночью на запах еды. Причем их не столько интересовало мясо, сколько продукт, содержащий глюкозу. Косолапый может учуять запах шоколада в рюкзаке туриста и прийти, чтобы полакомиться сладким.

Раньше каждую ночь здесь шла война: туристы привязывали рюкзаки к руке, а медведи вытягивали из палаток заплечные сумки вместе с людьми. Даже если зверю удавалось добраться и съесть тот же шоколад, он им, конечно, не наедался. Поэтому шел за другим рюкзаком. А еще здесь олени по осени воют. Как самец начнет звать самку, кто-то по незнанию думает, что это медведь кого-то задрал,

– смеется Жигулин.

В этом году приют обзавелся электроизгородью. «Фишт» огородили специальной сверхпрочной проволокой. С наступлением темноты по ней пускается электричество: 11 тысяч вольт. Питание дают солнечные батареи. Так как сила тока небольшая, убить животное такой разряд не сможет, лишь доставит ему неприятные ощущения. Пока медведь тычется в проволоку носом, ему больно. Но если животное догадается перекатиться через электроизгородь, скажем, на спине, из-за толстой шкуры оно электрического разряда даже не почувствует.

Как рассказывает Александр Александрович, досуг у него с женой получается на приюте лишь тогда, когда прекращается поток туристов. Тогда семейная пара может уйти с палаткой в поход по округе. Жигулины здесь не только отдыхают, но и ведут наблюдения. Недавно семья обнаружила недалеко от приюта пещеру. Спелеологи сказали смотрителям, что знали о ней, но пока не успели изучить.

Александр Александрович отмечает, что места эти всегда были дикими – потому что приют находился в зоне вечных снегов. Лишь в летний период сюда могли подняться для выпаса скота. Зимой же заниматься животноводством здесь было совершенно невозможно. Да и земля достаточно бедная.

Вместе с Жигулиными на «Фиште» регулярно проводили время их внуки: двое 19-летних близнецов, Данила и Никита. Первый поступил в институт на отделение туризма, второй – на учителя физкультуры. Сейчас Данила работает на Бзепринском карнизе. Никита отучился в «школе альпинистов» и помогает дедушке с бабушкой. На следующий день он поведет нас на Малый Фиштинский ледник. Вторая смена внуков, более молодые – Дмитрий и Ольга – сейчас также живут на приюте. Жигулин отмечает, что третий внук отлично прижился в Кавказском биосферном заповеднике, а вот внучка тоскует по дому. Но дома никого нет – дети Жигулиных все лето водят экскурсии для туристов.

Александр Александрович признается, что все чаще задумывается о подготовке себе смены на приюте. Он рассказывает, что несколько молодых ребят приходили сюда с желанием принять эстафету. Но, пожив здесь какое-то время, понимали, что это занятие им не по душе.

В молодости я и сам не стал бы здесь жить. Смотрителем сюда нужен человек среднего возраста, который уже и в жизни что-то осознал, да и руками может многое делать,

– считает Жигулин.

Александр Александрович отмечает, что, несмотря на то, что каждый год приют посещает множество туристов, места эти по-прежнему еще толком не изучены. «Фишт» ждет новых первооткрывателей.

Материал подготовил: Максим Куликов