Цифровая вертикаль: изменения в области диджитал-решений для стройотрасли

Я бы не стал утверждать, что ушли лучшие — ушли не настроенные патриотично, а это немного другая история. Здесь нельзя говорить о профессиональных качествах уехавших и оставшихся. Да, было время исхода, но мы как компания от этого сильно не пострадали.

Можно ли сказать, что в основном это были кадры на аутсорсинге?

Часть нашего ПО действительно создается людьми, работающими на удаленке, но большая часть персонала — штатные сотрудники. Создание серьезного продукта подразумевает высокую квалификацию, а фриланс — больше про развлекательный контент, соцсети и т. д. Людям, разрабатывающим инженерный софт, требуется серьезная подготовка, что, возможно, оказывает воздействие на мировоззрение, в том числе и в политическом плане. Еще раз повторю: релокация как таковая существенного воздействия на нас не оказала.

А вообще существует кадровая проблема у вас и в отрасли в целом?

Сложности есть, но свои кадровые проблемы мы благополучно решаем. Наверное, потому, что специфика нашего софта предполагает знание не только языков программирования, но и определенных технических дисциплин, а носители таких знаний и умений — как правило, более серьезные люди, чем основная масса релокантов.

После исхода ведущих западных вендоров вы испытали какие-либо неудобства?

Мы изначально шли своим путем. Наш формат XPG всем известен с 2010 года — времени доминирования иностранных производителей ПО. Он полностью отвечает условиям управления данными согласно требованиям технического законодательства России. Мы всегда работали на отечественных потребителей, которые живут в российском законодательном и технологическом поле, поэтому у нас было преимущество, позволявшее успешно конкурировать со всеми даже в те времена.

Наши потребители — в основном производственники, и в их среде нам было очень легко работать. Ведущие мировые лидеры в области софта создавали решения, заточенные под главные мировые рынки и под существующие там требования, а всех остальных они, наоборот, подстраивали под свои решения и делали это различными способами — меняя стандарты в этих странах, проводя сильную маркетинговую политику. До сих пор мы слышим из каждого утюга, что западное ПО лучше «доморощенного» — вот просто так, бездоказательно. То есть нам прививали моду на «западное» ПО. И хотя иностранные лейблы ушли, они свою «моду» (стандарты и форматы) продолжают поддерживать.

Даже государственные вузы по-прежнему за бюджетные деньги учат студентов работать на программных продуктах ушедших вендоров. Почему это происходит? Представители вузов это объясняют тем, что на рынке есть запрос на специалистов, обученных на западном ПО. При таком отношении — повторю, государственных вузов — мы никогда этот круг не разорвем.

Как такое отношение перенастроить, в том числе ориентацию вузов на западное ПО?

Что-то запрещать — не наш путь, но иногда нужно им пользоваться, особенно когда это касается государственных средств. Западные вендоры сами ушли, оставив нам «поляну» информационного моделирования. Мы в «СиСофт Девелопмент» были к этому готовы, и в новых реалиях у нас появилась возможность резкого наращивания бесшовной линейки собственных продуктов, особенно в тех сферах, которые раньше были заняты, например, в общегражданском строительстве.

Относительно вашего вопроса, полагаю, на государственном уровне следует запретить в государственных вузах обучение студентов на западном ПО: это вопрос и государственной безопасности в том числе. Коммерческие же вузы могут сами решать, что выбрать. Тем более, что и западное ПО в строительстве имеет свои недостатки; да, оно хорошо работает на этапе проектирования, но что касается непосредственно самой стройки, а особенно эксплуатации, у них это не очень работает.

Ваше стремление изначально ориентироваться на потребности крупнейших системообразующих российских компаний, таких как РЖД, Росатом, Газпром и т. д., помогло со временем стать ведущим российским разработчиком ПО?

Наша стратегия — ориентация на отечественное техническое законодательство — полностью оправдала себя. Дело в том, что наши крупнейшие госкомпании работают в жестких законодательных рамках.

А есть какие-то ограничения для госкомпаний по работе с иностранным ПО?

Дело не в ограничениях. Любое ПО необходимо кастомизировать, подогнать под требования пользователя, под условия на том или ином предприятии. И, скажем, Autodesk вряд ли согласится подгонять свой софт под нужды того же АО «РЖД»; типа — берите что есть и будьте счастливы или делайте сами, что вам необходимо. Сама компания точно этим заниматься не будет.

Мы же, когда работаем с клиентом — с крупной компанией и не очень, — всегда идем навстречу его пожеланиям, обеспечиваем «низкий порог» вхождения нашего ПО в его цифровую экосистему. То есть мы приходим с дополнительными услугами, которые для зарубежных вендоров — лишняя головная боль.

В чем отличие российского цифрового пространства от других стран?

Только в нашей стране власти наметили амбициозную цель — создать единую цифровую вертикаль. С самого высокого уровня было сказано: делайте стройку эффективней за счет технологий информационного моделирования (ТИМ). А это не просто сделать информационную модель вместо проекта, как в основном было раньше. Теперь нужно не только получить информационную модель от проектировщика, а обеспечить элементарную оцифровку сначала простейших строительных технологий, а затем все дальше и дальше к цифровой трансформации. Но на самой стройке еще очень долго будут обычные чертежи: просто потому, что с ними легче работать. Рядовому строителю без разницы, откуда эти чертежи взялись.

Но мы хотим сделать цифровую стройку, связать в единый комплекс и проектирование, и строительство, и эксплуатацию. И наша задача не вручить каждому каменщику планшет или компьютер, а сделать управление данными цифровой стройки на основе информационной модели оптимальными. В дальнейшем речь пойдет о создании цифровых двойников, которые будут связаны в единую экосистему, например, строительного холдинга или управления процессами целого мегаполиса.

Цифровую вертикаль строительства осознанно формирует пока только Минстрой РФ, хотя подобные направления начинают появляться и в смежных структурах. Мы должны уже на нынешнем этапе говорить об управлении данными, а это — переход на другой уровень деятельности. То есть наша цифровая вертикаль — это революционный шаг, и «СиСофт Девелопмент» наиболее подготовлен к такому требованию времени.

Мы два года назад разработали ряд стандартов в русле этого развития. Тогда это не было воспринято, но сейчас мы с удовлетворением констатируем, что намеченное нами начинает появляться в государственных нормативно-правовых актах. Кстати, мы первыми ввели термин «машинопонимаемость» и его определение, которое сейчас примерно в таком же контексте появляется в законодательном поле. Это приятно. Надеемся, что законодатель обратит внимание и на другие пункты наших предложений, это намного снизит проблемность ТИМ для страны

На мартовском заседании комитета по цифровизации градостроительной деятельности, проектированию и пространственному развитию НОТИМ состоялось награждение ведущих российских вендоров, в числе которых была и ваша компания. Это свидетельство признания?

Можно и так сказать. Мы особенно ценим, что нам было вручено благодарственное письмо министра строительства и ЖКХ Ирека Файзуллина, отметившего наше высокое профессиональное мастерство, ответственное отношение к делу и большой вклад в развитие технологий информационного моделирования в строительной отрасли России. Также к государственным наградам за многолетний добросовестный и успешный труд были представлены сотрудники компании «СиСофт Девелопмент»: директор департамента внедрения ПО Степан Воробьев, руководитель группы разработки Дмитрий Куликов и ваш покорный слуга.

Но, повторю, важнее то, что отмечен весь коллектив компании, чьим большим достижением признано создание бесшовной цифровой горизонтали в области информационного моделирования. Проще говоря, мы создаем удобство управления данными, и наши достижения получили достойную оценку.

Ваши дальнейшие планы после признания ваших заслуг на государственном уровне?

Мы сейчас делаем упор на горизонтальную и вертикальную цифровую экосистему. Это то, что буквально совсем скоро потребуется нашим потребителям. Наверняка об этом некоторые даже не догадываются — мы идем впереди рынка. Но мы и не закрываемся от других рынков — это они от нас закрываются. Тем не менее, мы отслеживаем все мировые тренды, новые цифровые продукты, создаваемые там, и можем с уверенностью заявить: наши продукты будут намного лучше, потому что задачи, стоящие перед нами, намного амбициознее и круче. Скажу по секрету: Россия и все мы должны готовиться к технологической экспансии на внешних рынках, на которые будем выходить с комплексными решениями — программными продуктами, стандартами и форматами. Эти три кита позволяют обеспечить масштабную цифровизацию любой другой страны.