Подвиг конников генерала Доватора. Как казаки Ставрополья Москву спасали
Всем ставропольцам известна улица Доваторцев в краевой столице - одна из главных дорожных артерий города. Но мало кто знает о том, кто такие доваторцы и чем отличились. Историки называют подвиг ставропольских конников, защищавших Москву под началом прославленного генерала Льва Доватора, одной из значимых страниц летописи Великой Отечественной войны. О легендарном командире и его бойцах – в материале «АиФ-СК».
И улица, и стела
В память о доваторцах в Ставрополе не только назвали улицу, но и установили стелу. 8 мая 1975 года в краевой столице на пересечении улиц Доваторцев и Шпаковской в честь воинов-героев появился памятник работы скульптора Николая Санжарова и архитектора Александра Савельева. Стела в виде трёх клинков, символизирующих три кавалерийских полка, на протяжении 30 лет была одной из достопримечательностей краевой столицы. Однако развитие современной дорожной инфраструктуры внесло свои коррективы в архитектурный облик города: износ многотонной конструкции стал угрожать безопасности горожан, и памятник демонтировали.
Новую стелу, точную копию предыдущей, установили на перекрестке улицы Доваторцев и Южного обхода 20 января 2012 года, в день 69-летия освобождения краевого центра от немецко-фашистских захватчиков.
На параде и в кино
Лев Доватор был одним из последних легендарных командиров в истории кавалерии. Недолгой была его боевая биография, но он успел заслужить любовь своих бойцов умением громить врага, а командование вермахта за голову генерал-майора назначило в 1941 году награду в 100 тысяч рейхсмарок. В честь легендарного комкора (воинское звание, сокращение от «командир корпуса». - Ред.) в СССР были названы улицы в 23 городах, несколько морских и речных судов.
Родился Лев Михайлович Доватор в селе Хотино на Витебщине 20 февраля 1903 года в крестьянской семье. Ему посчастливилось окончить не только сельскую церковно-приходскую школу. В 1918 году, когда стали создаваться так называемые трёхлетние школы второй ступени, он продолжил учёбу в такой школе в посёлке Улла. Полученный здесь аттестат по тем временам открыл довольно широкие перспективы. В 1922 году Льва Доватора избрали секретарём Хотинского волостного комитета, после чего он прошёл ещё годичную учёбу в партийной школе в Витебске.
В сентябре 1924 года он добровольно пошёл служить в Красную армию и был сразу же аттестован как младший командир в 7-ю Самарскую кавалерийскую дивизию, расквартированную в Минске. Затем были полугодовые военно-химические курсы в Москве, после которых он служил в столице Белоруссии командиром комхимвзвода полка. А затем судьба распорядилась так, что Лев Доватор стал на три года курсантом Ленинградской высшей кавалерийской школы. Именно там и сформировались его навыки как отменного наездника, которые он затем шлифовал во время службы в 5-й кавалерийской дивизии сначала на Северном Кавказе, а потом в Забайкалье.
В 1936 году капитана Доватора направили на учёбу в Военную академию имени Фрунзе, по окончании которой он получил назначение в Москву, где возглавлял сначала штаб особого отдельного кавполка, а затем и штаб 1-й отдельной особой кавалерийской бригады. Эта часть всегда была на виду, участвовала в парадах на Красной площади. Кстати, именно Льву Доватору как искусному наезднику в 1940 году дважды доверили возглавлять здесь колонну кавалеристов. О том, что он был настоящим мастером верховой езды, свидетельствует и такой факт, что, ещё будучи слушателем академии, капитан Доватор не только участвовал в съёмках фильма «Александр Невский», но и дублировал в конных эпизодах актёра Черкасова, игравшего главную роль.
В первые дни Великой Отечественной
В первый день войны 36-я кавдивизия совершила 70-километровый марш в район Белостока, 23-24 июля с частями 6-го мехкорпуса сковывала силы четырёх пехотных дивизий вермахта. С утра 25 июня кавалеристы попали под многочасовую авиационную бомбардировку, а к вечеру получили приказ отходить на восток. В ходе последующих боев дивизия была разбита, а затем окончательно расформирована.
А уже девятого августа полковник Доватор получил орден Красного Знамени за отличие в оборонительных боях на Соловьёвской переправе через Днепр. Некоторые военные историки считали, что награду вручили не только за эти бои, но и за причастность Льва Доватора к первому боевому залпу «катюш» батареи капитана Флерова по скоплению немецких составов в Орше. В представлении на награждение, подписанном 24 июля 1941 года, говорится, что с 11 по 16 июля «полковник Доватор выполнил ответственные задачи Главнокомандующего по передаче оперативного приказа соединениям, а также по доставке боеприпасов на передовые позиции». А «ответственными задачами» для Доватора как раз и было сопровождение с приданными ему частями батареи Флерова по тылам противника, а потом и вывод её на территорию, занятую Красной армией. Уроженцу Витебщины здешние места были знакомы, что очень помогло.
Сыграло свою роль и то обстоятельство, что Доватор хорошо знал тактические приёмы применения кавалерии в условиях механизированной войны. Ещё будучи курсантом военной академии, побывал в полугодовой командировке в Испании. Доватор был в группе Ваупшасова - старшего советника командарма 14-го партизанского корпуса. Видимо, там и познакомился он с практикой применения франкистами против республиканцев марокканской кавалерии в сочетании с мотопехотой и бронемашинами. Такие части в Испании назывались «быстрыми» из-за их стремительных кавалерийских рейдов.
Пошёл в разведку и не вернулся
В августе Льву Доватору присвоили звание генерал-майора, и он возглавил отдельную кавалерийскую группу, а в ноябре - и 3-й кавалерийский корпус, бойцы которого своими рейдами наводили ужас на гитлеровцев. За боевые заслуги корпус был в ноябре переименован во 2-й гвардейский и совместно со стрелковой дивизией Панфилова и танковой бригадой Катукова защищал на волоколамском направлении подступы к Москве.
11 декабря корпус Доватора был переброшен в район Кубинки, откуда он прошёл более 150 километров по тылам противника.
19 декабря передовые части корпуса вышли в район деревни Палашкино Рузского района. Всегда придававший важное значение разведке Доватор и здесь перед наступлением лично решил осмотреть позиции противника и был смертельно ранен пулеметной очередью.
Уже через два дня Указом Президиума Верховного Совета СССР генерал-майору присвоили звание Героя Советского Союза.
Похоронен Лев Михайлович в тройной могиле на Новодевичьем кладбище, на которой воздвигнут гранитный памятник «Героям обороны Москвы 1941 года». Вместе с Доватором здесь покоится прах ещё двух героев - генерала Ивана Панфилова и лётчика Виктора Талалихина. Эти имена знал весь Советский Союз, навечно вошли они и в историю.
Письма с фронта
В 53-й дивизии служили ставропольские казаки. Бойцы были под стать своему командиру.
«Вы спрашиваете, где я служу? В группе генерал-майора Доватора, - писал в своём письме казак-доваторец Денис Чернецкий. - Вы, видимо, уже читали в газетах о наших боевых операциях. В августе месяце мы прорвали в одном месте фронт и прорвались в тыл противника километров на 60-70, убив фашистского командира и уничтожив больше батальона фрицев. В тылу мы ходили исключительно по лесам и болотам. Насчёт питания дело обстояло трудновато, хлеба не было, потому варили картошку, а последние несколько дней перед выходом из тыла совсем почти ничего не ели, и нам было трудновато. Рвали и ели бруснику, чернику, клюкву и что попадалось, но все же вышли из тыла. Тут уже мы и отдохнули. Кроме этого, вели налёты на тылы противника, уничтожили несколько штабов, разгромили склады боеприпасов, перебили немало гитлеровских солдат и офицеров. Особенно упорные бои были со 2 по 4 октября. За три дня вывели из строя более 2 тыс. фрицев. Гитлеровцы казаков боятся и не любят. Если казак попадётся в плен, то в живых ему не быть».
А вот отрывок из другого письма, написанного бойцами 53-й дивизии на Ставрополье осенью 1941 года с призывом отправить к ним для усиления 300 всадников: «Родные наши друзья и братья! В октябре Гитлер собрал и бросил против нас сотни танков, собранных со всей оккупированной Европы. Но они не шли с триумфом... Бойцы нашей дивизии в многодневных боях нанесли этим гадам крепкий удар, и сотни любителей нашего добра теперь кормят червей своими трупами. Наша боевая деятельность была одобрена командованием. Мы готовы к новым серьёзным боям и схваткам за нашу Родину, за родную Москву. Мы будем драться, не жалея наших сил и жизни, уничтожая презренную сволочь».
6 декабря 1941 года генерал Доватор сам написал письмо-обращение руководству края: «Я считаю, что мне выпала счастливая доля командовать такими славными казаками, какими являются казаки Кубани, Терека. Очень многие награждены правительственными наградами за свою доблесть, многие пали смертью храбрых. Теперь мы стоим непреступной крепостью на подступах Москвы. Но нас мало. Я был бы счастлив, если бы от вас получил пополнение на конях, хотя бы человек 500, чтобы впредь сохранить традиции и чтобы 2-й гвардейский кавказский корпус был бы Орджоникидзевского (Ставропольского) края».
От имени земляков на письмо ответил секретарь крайкома партии Михаил Суслов: «Вы овеяли новой славой боевые знамёна. Вы явили миру образцы беспримерного мужества, героизма и воинской доблести. Радостно сообщаем, что пятьсот наших лучших земляков-добровольцев на своих выносливых боевых конях отправляются на помощь к вам».
Но, увы, Льву Михайловичу не суждено было встретиться с этими кавалеристами. Казаки поклялись не посрамить честь погибшего генерала. И хотя они ни дня не успели прослужить под непосредственным командованием Доватора, их тоже называли и считали настоящими доваторцами.
Место, откуда казаки выдвигались на фронт, впоследствии стало называться улицей Доваторцев, чего не найти в других городах - там улицы носят имя самого Доватора.