Главный режиссёр тверского ТЮЗа Иван Пачин: Театр не должен замыкаться на мне

25 января Ивана Пачина представили как нового главного режиссера тверского ТЮЗа. Зритель уже знаком с его работами: на тверской сцене режиссер поставил «Вафельное сердце» и «Вратарь и море» по книгам норвежской писательницы Марии Парр. «Тверьлайф» побеседовал с Иваном Пачиным о том, насколько тесно тверское театральное сообщество, для кого в первую очередь работает режиссер, какими будут новые проекты ТЮЗа, и почему не нужно бояться работать в провинции. Вы не раз говорили, что вас интересует Тверь, местные жители и вопросы, с которыми они сталкиваются. Почему вас заинтересовал именно наш регион? Здесь все настолько особенное? Тверь находится между двумя большими городами – Москвой и Санкт-Петербургом, и этим обусловлена ее своеобразность. Мне интересно копнуть глубже и разобраться, чем отличается Тверь от условных Канска, Нягани, Прокопьевска. С городом меня ничего не связывает кроме двух спектаклей, которые я здесь поставил. Кстати, тверской ТЮЗ – единственный региональный театр, где я создал не одну, а две постановки. Одно из главных и очевидных отличий Канска, Нягани и Прокопьевска от Твери – их географическое расположение. Они находятся за Уралом, и московская культурная среда не может подавить их самобытность, в то время как наш город выглядит не слишком привлекательно на фоне столицы. Что такое соседство дает Твери? Я не уверен, что оно дает что-то по-настоящему хорошее. В Твери нужно строить театр, который станет яркой точкой на карте, чтобы зрители не ехали на антрепризы в ДК железнодорожников на площади Трех вокзалов. Моя задача как режиссера – сделать так, чтобы люди стали ходить в ТЮЗ, интересоваться им, буквально заглядывать в окна. Москва – большой мощный пылесос, который легко засасывает людей. Есть масса режиссеров, которые жаждут остаться там, ставить постановки на московских площадках, и боятся куда-либо уезжать. Они говорят: «Я уеду, и в Москве меня забудут». На мой взгляд, это странный страх. Ведь создавая постановки в провинциальных театрах, режиссер получает самое главное – опыт. А что он может знать о стране, если не бывал в ее регионах? Как же он будет ставить спектакли? Например, люди на Севере и в Севастополе невероятно друг от друга отличаются, у них совершенно разный театр и разные запросы. Перед тверским ТЮЗом стоит большое количество задач. С чего начнете работу? В первую очередь важно отсмотреть репертуар, стабилизировать его, понять, чего нам не хватает. Можно всегда играть одни комедии, например, Рэя Куни, но театр, артисты и зрители должны развиваться. В первое время мы будем провоцировать аудиторию, нам нужно, чтобы она откликнулась на наши вызовы. Необходимо, чтобы репертуар был разнообразен и интересен как для детей и подростков, так и для их родителей. Мы хотим выйти за пределы театра: найти творческие решения, чтобы играть спектакль на улице, создать спектакль-променад. Кроме того, есть идея прийти в школу с современным спектаклем для старшеклассников. Мне очень важно понимать, чего зритель ждет от театра. Мы ведь работаем для него. Для своих мам, для мам своих друзей, для себя и для зрителя. Поэтому мы готовим проект «ТЮЗ-Читки». Мы будем читать в театре современные пьесы лауреатов различных премий, обсуждать их со зрителем. Все же классика – наше вечное, а современные пьесы – наше завтра. В каком формате состоятся «ТЮЗ-Читки»? Насколько регулярно они будут проходить? Мне нравится думать о них, как о подпольном мероприятии, ведь «Читки» – дорога, параллельная основной жизни театра. Цена на билеты будет условная. «ТЮЗ-Читки» мы хотим проводить каждую неделю по вечерам. Важно, насколько ярым будет обсуждение материала. Возможно, «Читки» будут проходить в фойе театра. Оно нуждается в людях, которые оживляли бы это пространство. Я считаю, что в определенных зонах театра должен быть «сквозняк» – ветер, который унесет все старое, заскорузлое, и вдохнет новую жизнь. Некоторые зрители, которые видят в анонсах театральных постановок возрастное ограничение «16+», возмущаются, что в Театре юного зрителя ставят взрослые спектакли. Как бороться с этими стереотипами? Мы хотим быть в большей степени Молодёжным театром, нежели ТЮЗом. Потому что само название у некоторых действительно вызывает ощущение, что на сцену актеры выходят только в костюмах лисички или зайчика и говорят смешными голосами. Для творческого человека очень болезненно сидеть на одном месте. Вспомним историю Александра Демьяненко, который страдал, когда его называли Шуриком. Мы должны перемалывать эти пережитки. Артисты должны играть разный репертуар, иначе мы снова скатимся к советской «тюзятине». Кроме того, нет закона, согласно которому Театр драмы может ставить детские спектакли, а ТЮЗ не может показывать взрослые. Одним из главных событий этой зимы стала режиссерская лаборатория «ТЮЗ.Lab». Планируете ли вы и дальше активно привлекать режиссеров, привозить постановки и приглашать фестивали? Если лежать на одном месте, то начинаются пролежни. А театр, особенно Театр юного зрителя, должен пульсировать. Обмен идеями, гастроли, коллаборации, споры – все должно быть. Я не хочу делать здесь все постановки. Театр не должен замыкаться на мне: должны приезжать другие режиссеры, искать свой творческий путь и находить любимых артистов. Еще в театре важно до конца дней мечтать. Ведь в эту профессию приходят, потому что в детстве мечтали быть артистами. Спустя годы режиссер никак не отличается от того абитуриента, который хотел служить театру. Уже есть на примете кто-то конкретный? Поскольку ты мечтатель, ты мечтаешь, что в тверской ТЮЗ приедут «Комеди Франсез» и Пикколо театр ди Милано, а Юрий Бутусов, Кама Гинкас и Генриетта Яновская поставят здесь новые спектакли. Они возьмут артистов и скажут: «Каких же, Иван, ты артистов здесь держишь, какие же они замечательные». А потом с этим спектаклем объедут весь мир, чтобы вернуться и начать работу над следующей постановкой. Для достижения амбициозных целей в коллективе нужна дисциплина. Вы будете строгим начальником? Предстоит выяснить, какой я начальник. Я достаточно резкий режиссер. Но это не говорит о том, что я хотел бы кого-то обидеть. Я уверен, что талантливые люди всегда сговорятся и найдут компромисс. В любом споре можно выйти в его игровую творческую природу. Ведь все мы постоянно играем. В театре я играю режиссера, когда-то строгого, когда-то ласкового. Как сказал Римас Туминас, режиссер – ласковая сила. Но быть ласковым у меня хуже получается. На ваш взгляд, в Твери существует театральное комьюнити? Мне кажется, в Твери тесного театрального сообщества нет. Однако этот феномен очень важен. В Красноярске, например, все театры хорошо общаются между собой, актеры регулярно собираются вместе. Одна из главных задач артистов– быть внимательным. Мы должны знать, кто какую роль сыграл, у кого завтра премьера, у кого какая роль удалась в этом сезоне. Театральное сообщество должно связываться как сверху, так и снизу. Нужно, чтобы сами артисты были готовы к созданию этого комьюнити. Мы играем на одном поле, и мы должны быть едины. Накануне, например, я был на спектакле Театра драмы «Здравствуйте, я ваша тетя», теперь очень хочу попасть в Театр кукол. Не помешает ли созданию театрального сообщества конкуренция между театрами? Конкуренции быть не должно. У нас один зритель. Если он полюбил театр благодаря Театру драмы, значит, он придет в ТЮЗ и полюбит нас тоже. Но если мы не смогли увлечь человека, и он остался сидеть дома, значит, мы потеряли его как зрителя. Все вместе. Беседовала Мария Тетина.