Как потерялась Уральская Швейцария. В Карабаше помнят тяжёлые уроки истории
Название этого маленького уральского городка в постперестроечную эпоху для многих стало синонимом зоны экологического бедствия. Сегодня жители Карабаша начинают обижаться на это трудновыводимое клише, и вполне обоснованно.
Всё началось... с Крымской войны
Реальным решением проблемы более чем с полуторавековой историей здесь озаботились лишь в последние полтора-два десятилетия. Первые плоды этой работы можно увидеть уже сейчас. Ставшее привычным для нескольких поколений карабашцев преобладание чёрно-рыжих тонов в окружающем пейзаже меняется. И летом зеленеющие улицы города позволяют зримо представить, как некогда первые поселенцы – горняки и золотоискатели – основали свой посёлок не в какой-то «чёрной точке», а в самом сердце таёжной Соймановской долины, которую географы в старину называли не иначе, как Уральской Швейцарией.
История промышленного освоения местности, где позднее появился город металлургов Карабаш, началась в 20-х годах XIX века. Неподалёку от реки Сак-Элги, левого притока Миасса, тогда нашли залежи железной руды и богатые золотоносные россыпи. На этом месте золотодобытчики основали Сак-Элгинский выселок и построили промывочную фабрику.
С годами число золотых приисков в районе будущего Карабаша увеличивалось. Добывая золото, старатели открывали залежи других полезных ископаемых. В середине XIX века здесь заложили шахту, при разработке которой обнаружили серный колчедан. Во время Крымской войны 1853-1856 годов эта шахта обеспечивала государство крайне необходимой для производства пороха серой.
Позднее в колчедане, который добывали на Конюховском руднике, определили высокое содержание меди. И рудник приобрёл «медную» специализацию. Карабашский колчедан содержал высокий процент меди, золота и серебра. Однако в руде было до 40% серы. При её плавлении выделялось огромное количество сернистого газа, который крайне неблагоприятно воздействовал на окружающую среду. Это был, что называется, «первый звонок».
И продолжение последовало
В 1910 году заработал Карабашский медьзавод, основанный английским предпринимателем Лесли Урквартом. По тем временам суперовременный, но – без какой бы то ни было системы газоочистки. К 1917 году завод производил почти 33% всей российской меди.
Металлургический «монстр» поглощал огромное количество древесного топлива. Это привело к почти полному уничтожению окрестных лесов. Так в Карабаше появились печально известные лысые горы, на которых от былой тайги не осталось даже пней. Старожилы вспоминают рассказы своих бабушек и дедушек, которые говорили, что весь лес на окрестных горах вырубили за каких-нибудь 6-7 лет, ещё до революции.
Завод остался в рядах флагманов отечественной металлургии и при советской власти. В 1930 году он производил до половины всей меди, выплавляемой в СССР. В годы первых пятилеток и перед Великой Отечественной войной завод был полностью реконструирован. Однако техническое перевооружение вновь было однобоким, без расходов на очистное оборудование.
Мощный технологический рывок ожидал предприятия и после войны. Здесь выплавляли всё больше меди, но природе наносился ещё больший урон.
К концу советской эпохи технологии производства на заводе морально устарели. Здесь так и не начали утилизировать серу. Сернистые газы практически без очистки продолжали выбрасываться в атмосферу. Пиковым по выбросам было начало 1970-х годов. В воздух тогда «вылетало» от 468 до 480 тыс. тонн загрязняющих веществ в год. На территории завода и рядом с ней складировали отходы обогатительной фабрики. Так в южном районе Карабаша образовались хвостохранилища, содержащие токсичные сульфиды металлов. Техногенных отложений, по некоторым подсчётам, было накоплено до 10 миллионов тонн.
«В 1980-е годы в металлургическом цехе комбината работали четыре шахтные печи, отражательная печь и пять конвертеров, - вспоминает в прошлом председатель комитета по экологии и природопользованию Сергей Кожевников. - Только на двух шахтных печах действовала двухступенчатая система газоочистки. На двух других печах и четырех конвертерах действовала лишь грубая очистка. Отражательная печь и один конвертер вообще работали «напрямую». Металлургические газы, пыль и прочее полностью уходили в атмосферу».
Нельзя не упомянуть и ещё одну печальную страницу истории загрязнения Карабаша – попытку переориентировать завод на производство меди из вторичного сырья в конце 1980-х годов. Решение, принятое тогда на государственном уровне, привело к закрытию обогатительной фабрики комбината и уничтожению шахты «Центральная», которой стало попросту некуда поставлять руду. А в заводскую трубу стали вылетать не только сернистые газы, а буквально вся таблица Менделеева...
Перепрофилирование предприятия на выпуск медных сплавов из вторсырья так и не было завершено. А попытки восстановить работу по прежним технологиям оказались безрезультатными. И в 1997 году комбинат полностью остановил производство. Сотни металлургов и их семьи остались без средств к существованию. А в истории Карабаша появилось новое печальное явление – «клондайки». На них обнищавшие горожане откапывали медный лом и сдавали его, чтобы выручить немного денег и прокормиться.
С печалью и... оптимизмом
В 1989 году на общем собрании Академии наук СССР обсуждался проект основных положений Программы биосферных и экологических исследований. Во время научной дискуссии советские учёные, говоря о вредных выбросах Уральского региона, вслед за ООН назвали Карабаш «чёрной точкой планеты». Этот печальный термин до недавнего времени у многих ассоциировался с названием города.
Результатом длительного воздействия производства, не использующего действенные технологии очистки, стало угнетение растительного покрова, возникновение пустынных ландшафтов, загрязнение водоёмов тяжёлыми металлами, уничтожение практически всей живности в реках Сак-Элга и Аткус.
На рубеже XX и XXI веков люди стали осознавать, что из экологического кризиса необходимо искать выход. Первым сознательным шагом на этом пути стало установление на федеральном уровне Карабашу статуса «Зоны чрезвычайной экологической ситуации». Была также разработана «Программа первоочередных мер по экологической реабилитации территории города Карабаша». Для их реализации требовались значительные вложения. Но у жителей города хотя бы появилась надежда превратить Карабаш в современный промышленный и культурный центр, жизнь в котором не будет связана с риском для здоровья.
О печальном прошлом, когда человек решил покорить природу, не задумываясь о печальных последствиях своей деятельности, забыть сложно. Да и следы этого «покорения» пока ещё видимы в Карабаше и его окрестностях. Пока – потому что совсем скоро стартует государственная программа экологической реабилитации территории, подвергшейся беспрецедентному загрязнению.
И мы будем верить в то, что уйдут в прошлое «лунные пейзажи», на синеющих у горизонта горах вновь вырастет лес (там уже сейчас молодые берёзки активно отвоёвывают всё новое и новое пространство). Вот только забывать уроки истории нельзя, чтобы нигде не повторить их в будущем.
Комментарий
Почётный металлург, один из старейших работников завода Владимир Тарасов:
- Сейчас мне 69 лет, и я прекрасно помню, что пустынные ландшафты в южной части города были ещё во времена моего детства. Буквально на моих глазах снесли две жилые улицы, чтобы сделать там пиритный отстойник. Было это в 1950-е годы.
Самый большой урон окружающей среде, на мой взгляд, был нанесён в то время, когда на комбинате без газоочистки работала отражательная печь. Ее остановили только в 1988 году. Большой ущерб причиняли и выбросы с шахтных печей.