Подвижник карачаево-балкарской хореографии
0
4934
С известным хореографом, этнографом, фольклористом и балетмейстером Мухтаром Чукаевичем Кудаевым я была знакома со студенческих лет. Но близко его узнала в год совместной работы над его рукописью «Древние танцы карачаевцев и балкарцев». Этнографическое издание было посвящено древней танцевальной культуре двух родственных народов. За представленной Мухтаром Кудаевым работой стояли годы и годы кропотливого труда собирателя, систематизатора, аналитика и историка национальной хореографии.
Как бы ни было сложно, автор рукописи готов был возвращаться вновь и вновь к описанию и базисной трактовке каждого танца, которых в рукописи было около полусотни. И это, говорил Мухтар Чукаевич, не предел: сокровищница карачаево-балкарского танцевального искусства неисчерпаема.
Разработке базисной основы национальной хореографии, а вместе с тем и практического освоения уже выстроенной теории посвятил десятки лет жизни Мухтар Кудаев, сегодня признанный не только в КБР и КЧР, но и далеко за пределами Северного Кавказа. Например, в Турции его называют аксакалом танцевального искусства и фольклора кавказских тюрков. Такого признания турецкой культурной общественности Кудаев удостоился за пропаганду наших танцев, чему в немалой степени способствовали ансамбль «Балкария» и детские танцевальные коллективы, к созданию и становлению которых он имеет прямое отношение. Неустанный, а можно сказать, и подвижнический труд Мухтара Кудаева отмечен в Европе, странах Африки, на Ближнем Востоке.
Без преувеличения, поражает работоспособность нашего земляка, если вспомнить, что он успевает работать с восемнадцатью детскими танцевальными коллективами, расположенными от Баксана до Тырныауза, от Нижнего Чегема до Верхней Балкарии. Он востребован в Карачаево-Черкесии – Кудаева пригласили руководители ансамбля «Эльбрус» для постановки оригинального варианта «Тюз тепсеу», танца сложного для исполнения, с неповторимым и ярким рисунком. Поставит он и «Аймуша», в котором провозглашается здравица в честь покровителя пастушьего ремесла, а также «Гоккан» (вариант парного танца «Абзех»), «Мароко» – пасторальная картинка. Есть и обрядовые танцы: «Жезокъа», исполняемый в комнате невесты перед отправлением её в дом жениха, или «Тепена» (посвящение богине Чага), «Бозалаша» – в честь покровителя коней и всадников Зеккупу. Все эти танцевальные номера как бы орнаментированы вновь найденными исследователем штрихами, ещё не «обнародованными» доселе и не вошедшими в научный оборот.
Не будем скрывать, именно Мухтару Кудаеву и небольшой группе энтузиастов ансамбль «Балкария» (оставим в стороне десятки детских коллективов, да и ансамбль «Алан-тау» учителей Верхнебалкарской школы № 1) обязан ему своей популярностью. Именно ему, потому как этнографическую основу всех танцевальных номеров выстроил Мухтар Чукаевич.
Мы часто обращаемся к понятию «возрождение» и, что греха тать, любим употреблять его где надо и где не надо. В случае с Мухтаром данный термин будет весьма кстати. Ибо Кудаев – один из тех, кто вернул своему народу танцы, которые по объективным и субъективным причинам уходили из исторической памяти. Нет, не только «Тюз тепсеу», «Исламей» («Тёгерек тепсеу»), «Абзех», но и «Голлу», «Сандырак», «Ёрюзмек», «Хардар», «Элия», «Хычауман» и многие другие значительно расширили эстетический кругозор балкарцев и карачаевцев.
И в этой части работа Мухтара Кудаева бесценна как труд подвижника, неутомимого шлифовальщика алмазов этнического духа балкарцев. Особое место в изысканиях этнографа занимает его работа «Свадебный обряд карачаево-балкарцев» и труды по топонимике и фамильных тамгах.
Сейчас этнограф подготовил к изданию новую рукопись, посвящённую символике карачаево-балкарской хореографии. В ней автор описывает «спецэффекты» рисунка балкарских танцев. Впервые Кудаев делает попытку толкования манеры танцевать на пальцах и коленях, объясняет смысловую нагрузку многих движений, рассматривает исторический повод рождения каждой хореографической модели. Он часто возражает, когда иные дилетанты «Тюз тепсеу», используя буквалистский перевод, называют «прямым танцем», а не композицией, где используется линейная структура, а сам танец – это объяснение в любви, посвящённое языческой богине Бийнакай.
Кудаев может долго и страстно говорить о своей работе, при этом с беспокойством поглядывая на часы: его ждут артисты. Но снова возвращается к теме разговора, продолжает: «Я поражаюсь, когда некоторые, ничего не желая знать о фольклоре, национальной хореографии, оправдывают корявое исполнение наших танцев словами «так нас учили». А ведь учёба продолжается столько, сколько длится жизнь!».
В эти дни именитый хореограф, балетмейстер и фольклорист отмечает семидесятилетие. И, не сбавляя темпа, продолжает трудиться: не в правилах маэстро праздное времяпрепровождение. Только читая телеграммы, он вспоминает о юбилейной дате, и, похоже, это не доставляет ему особого удовольствия. Приходится отвлекаться от работы. Из многочисленных поздравлений, адресованных юбиляру, весьма точны слова академика РАН, Героя Социалистического Труда, депутата Госдумы России Михаила Залиханова: «Поздравляю тебя, замечательного сына кабардино-балкарского народа, с первым по-настоящему кавказским юбилеем – семидесятилетием. От всей души желаю тебе здоровья и новых больших успехов в возрождении и развитии духовной культуры и творчества нашего народа».
Слово «возрождение» как нельзя более точно характеризует подвижника национальной хореографии Мухтара Кудаева. Он заслужил его всей своей кипучей деятельностью.