Поклонение ногам. Каково быть фут-фетишистом

В издательстве Individuum вышла книга «Факт. Как я училась полиамории, снималась в порно и завела раба» гонзо-журналистки и кинколога Миланы Логуновой. Автор посвятила несколько лет изучению всевозможных кинков и фетишей, не оставаясь сторонним наблюдателем. Для книги она провела множество интервью с организаторами кинки-вечеринок, мастерицами сквирта, демисексуалами, суррогатными партнерами и другими людьми, увлекающимися необычными сексуальными практиками. Публикуем фрагмент из главы, посвященной фут-фетишу.

Номер в отеле? Спасибо, но нет. Мы с Алексеем договариваемся встречаться в парках, потому что это бесплатно и можно пострелять сигареты у прохожих. Ему двадцать семь, он всё еще живет с мамой. Типичный житель города секонд-хендов и коммуналок: работает в общепите, иногда подрабатывает на фрилансе, одевается на Уделке, курит траву, играет на укулеле и живет в свое удовольствие.

Ко всему прочему, он красив: у Алексея рост метр семьдесят пять, вьющиеся длинные волосы, горбинка на носу, зеленые глаза, легкая небритость и бархатный басистый голос. Вежлив, но не брезгует матом. На часах восемь вечера, мы в саду театра на «Звенигородской». Правила такие: он отвечает на мои вопросы, а я позволяю ему поклоняться моим ногам.

Кто-то скажет, что это совершенно разные вещи — лизать чьи-то ноги и позволять лизать свои. Первое считается фетишем, второе больше похоже на благотворительность. Но у нас всё не так. Моя страсть, как вы уже знаете, воображать себя кинкологом, то есть человеком, изучающим кинки. Алексей дает мне то, что я хочу, и это равноценный обмен.

— Сначала я это влечение отрицал, потом подумал: что-то со мной не так, — рассказывает Алексей. — Пытался научиться дрочить на грудь, на пизду, на жопу. Никак не получалось. А потом подумал: нахуя я борюсь с собой?

Темнеет. Алексей медленно спускается на землю и садится возле нашей скамейки. Он тяжело дышит и что-то себе нашептывает: «Главное — не торопиться». Я хочу помочь и разуться, но он останавливает мою руку:

— Подожди, подожди. Я хочу почувствовать, какая она в броне. — Он нюхает мои туфли и продолжает: — Я знаю, ей не терпится наружу, но я не буду так торопиться.

Я продолжаю задавать вопросы. Алексей говорит, что у фут-фетишистов нет четких критериев привлекательности ступней: кому-то важен аккуратный педикюр, а кому-то плевать, даже если у девушки есть мозоли. Он сравнивает ступню с вульвой: сложно угадать, какая тебе достанется, но, если девушка ему нравится, внешний вид ног не имеет значения. У Алексея был только один случай, когда ему не понравилась ступня. В тот раз она вся была черной — то ли грязь, то ли краска от обуви.

— У меня есть разве что одно предпочтение. У меня сорок первый размер ноги. Если бы я встретил партнершу, у которой нога больше, я бы охуел. Я бы ее превозносил как богиню. Есть такая практика — фут-джоб. Это в том числе когда ступня полностью обхватывает пенис. Хотел бы я это почувствовать, — размышляет вслух Алексей, пока снимает с меня балетки и начинает наглаживать мою ногу. Он прислоняется к ней лицом. Окунается, как в морскую глубину. Но я не позволяю ему в ней полностью раствориться и продолжаю задавать вопросы.

Когда Алексей только начинал свою сексуальную жизнь, он игнорировал свой интерес к ногам. Но, повзрослев, начал каждый раз спрашивать у партнерок разрешения полизать их ноги. Звучит заезженно, но, как он сам выразился, он принял себя.

— Когда дело доходит до секса, я всегда спрашиваю, не против ли девушка, что я буду взаимодействовать с ее ступнями. Мне повезло, я ни разу не встречал отторжения. Возможно, они были терпилами. В нашем обществе бывает такое, что партнерка терпит. Но для меня нормально, если партнерка скажет, что чувствует себя дискомфортно. Совсем от секса с ней я бы не отказался.

Алексей уже начал массировать мои пальцы. Каково быть фетишистом в подростковом возрасте? Он отвечает:

— До того как меня начал интересовать секс, мне нравились ноги сами по себе. Но в какой-то момент интерес и эротическое желание схлопнулись и объединились в одно. Это появилось лет в четырнадцать. Я понял, что рассматриваю девушек и их обувь. Не абстрактную обувь в магазине. Смотрю на ступни своих одноклассниц. Пытаюсь представить, как выглядит их ножка не в чулках и не в колготках, а именно босая ножка. Как она изящна, прекрасна, все эти морщинки, изгибы, пальчики…

Он прикасается кончиком языка к мизинцу на правой ноге.

— Помню, когда мне было пятнадцать, я был на пляже и пообещал себе больше никогда туда не приходить. Не то чтобы я хочу оттрахать всех босоногих девушек, но смотреть на неприкрытые женские ступни для меня тоже невыносимо.

Вопрос, который меня всегда интересовал: может ли футфетишист возбуждаться от чего-то, кроме ног? Алексей говорит:

— Я могу возбуждаться в комплексе. Когда я полижу ножки, я могу перекинуться на что-то другое, но вот просто так — нет. Я никогда не понимал парней, которым важен размер груди. Помню, в юности я тупо врал. Я поддакивал своим друзьям: «О да, у нее такие сиськи, да». Но однажды я сказал им: «Нет, ребята, я не с вами». Мне было девятнадцать лет. В свою очередь, я не понимаю, почему другие парни не видят, что женские ступни — просто космос. Я был очень рад, когда впервые наткнулся на фут-фетиш-порно. Но даже если бы я был один такой на планете, я всё равно остался бы таким.

— Каким был твой первый секс?

— Выпускной, мне семнадцать лет. Одна из одноклассниц зовет свою старшую сестру, которой лет двадцать пять. Мы выпили. В какой-то момент предки свалили, и она сказала: «Давай ко мне». Мы поехали к ней домой, и я говорю: «Слушай, а можешь ли ты разуться для начала? Могу ли я тебя оценить там?» Она только сказала: «Почему бы и нет».

Я продолжала встречаться с Алексеем каждый раз, когда приезжала в Петербург. Кажется, ему было достаточно моих ног, дешевого пива и разговоров в парке. Но в моих глазах всё это казалось только прелюдией. Он был похож на типичного плохого парня — страстного, уверенного и немного надломленного. Кроме того, он уважительно ко мне относился, что не могло не возбуждать. Мы так и не переспали. Осенью и зимой было слишком холодно для фут-фетиша. А потом начался ковид. Еще где-то через полгода у меня появились моногамные отношения. В переписке мы пытались понять, считались ли наши с ним встречи сексом. Он резюмировал:

Привычки поклонников ног

О фут-фетише по сравнению с другими кинками немало исследований — пожалуй, это самый изученный фетиш в научном мире. Я называю его «чистым фетишем», потому что любители ног больше всего соответствуют стереотипам о фетишистах.

Фут-фетишисты узнают о своей склонности в раннем детстве и сосуществуют с ней всю жизнь. Они могут удовлетворять свой интерес за счет порно, но и в жизни эта практика тоже легко доступна. Большинство поклонников ног не отказываются от ванильного секса [Ванильный секс — популярное в БДСМ-сообществе и часто пренебрежительное название обычного секса без нестандартных практик. Название появилось из-за мороженого: самое простое мороженое «без ничего» — ванильное.], но как самостоятельная практика фут-фетиш тоже работает. Иногда кажется, что фут-фетиш настолько популярен, что затмевает остальные кинки и мешает их изучать. В 2017 году вышло совместное исследование департамента психологии австралийского Университета Маккуори и Института Кинси в США. Оно гласило, что фетишисты могут заниматься сексом без фетишистского объекта и сам объект — лишь желательный, но необязательный атрибут. На самом деле в рамках исследования опросили только фут-фетишистов, но в результатах поставили знак равенства между всеми кинкстерами. Вы что, правда считаете, что они все ведут себя одинаково?

На протяжении семи лет я узнаю о новых фетишах и девиациях. И, честно говоря, не думаю, что фут-фетишисты по характеристикам похожи на каких-либо других.

Есть ли у них что-то общее, например, с любителями шлепков? Как подсказывает мой опыт, любители спанкинга не считают себя фетишистами, потому что практикуют свой кинк только в контексте БДСМ-игры. И в любом случае спанкинг — фетиш на процесс, а не на предмет. А фетиш на грязное женское белье? Когда я делала об этом текст, мои герои рассказывали, что этот интерес проявился у них не в детстве, а уже в зрелом возрасте.

Думаю, фетишистов очень сложно объединить в какую-то одну общую группу, потому что все увелечения уникальны. Фетишизм — это сексуализация небанальных вещей или практик, он похож на игру в ассоциации, когда секс связывают с чем-то вроде бы от него удаленным: нижнее белье снимают и бросают на пол, еда предшествует сексу, переваривается и забывается, гигантские женщины вообще не существуют, а собаки и кошки могут разве что только подглядывать за своими хозяевами. Но почему-то футфетиш мы принимаем как фетиш по умолчанию, возможно, потому что это один из самых распространенных мужских кинков.

Есть несколько гипотез о том, как он возникает. Например, доктор Вилейанур Рамачандран из Калифорнийского университета предполагает, что область мозга, которая обрабатывает сигналы от прикосновений к стопам, находится рядом с областью, отвечающей за стимуляцию гениталий. Из-за этого между ними может возникать случайная связь: мозг просто путает сигналы.

Другая гипотеза гласит, что все фетиши появляются на этапе формирования сексуальности, то есть в детстве. Это происходит благодаря системе вознаграждения: допустим, подросток часто мастурбировал на картинки, где крупным планом были запечатлены чьи-то ступни, и мозг научился связывать их вид с позитивными эмоциями — условный рефлекс.

Может показаться, что верна только одна из этих гипотез. Такой взгляд — классический пример «ложной дилеммы биологических и культурных причин». Она пришла из двадцатого века, когда только начинали изучать фетишистов научными методами (к сожалению, чаще всего для того, чтобы вылечить). В то время считалось, что есть только два способа избавить человечество от фетишизма: либо найти «ген фетиша», то есть какую-то биологическую причину, либо понять ошибки родителей в воспитании. Как будто общество виновато в том, что нанесло человеку психологическую травму, после которой его начали возбуждать ноги.

Дилемма биологических и культурных причин не просто так называется ложной. В действительности невозможно никакими научными экспериментами отделить одно от другого. Любой человек уже рождается в культуре, поэтому общество и биология влияют на него одновременно.

В 2020 году департамент психологии Университета Квебека опубликовал исследование, отражающее более современную точку зрения на проблему. Ученые опросили людей, практикующих БДСМ, и разделили все причины, почему их тянет практиковать свой фетиш, на внутренние (связанные с чувственными сенсорными ощущениями) и внешние (основывающиеся на опыте коммуникации с другими людьми). Например, «нравится ощущать боль» — внутреннее. «Нравится быть униженным женщиной» — внешнее. 78% респондентов концентрировались на внешних причинах, и только 22% чаще четко наблюдали внутренние: они чувствовали всплеск радости от боли. Стоит отметить, что и внешняя, и внутренняя мотивация была у всех БДСМ-практиков, только в разных пропорциях.

Скорее всего, разные фетиши имеют разные предпосылки, и никакого «гена фетиша» не существует.

Интересный факт: исследование 2007 года, опубликованное в International Journal of Impotence Research, показало, что среди пяти тысяч фетишистов, участвовавших в опросе, 47% имели фетиш на женские ноги, тогда как распространенность всех других кинков не доходила и до 10%. Похоже, это и правда самый распространенный фетиш на свете.

Еще один интересный факт: в девяностых годах в Америке существовало сообщество гомосексуальных фут-фетишистов «Братство ног». Однажды члены этого сообщества приняли участие в исследовании. Выяснилось, что у трети фут-фетишистов вкусы на тип обуви менялись в зависимости от моды. Когда-то людей привлекали сандалии, потом туфли — и так каждые лет пять-десять. А теперь представьте, что за всей индустрией обуви, этими ботфортами, кроксами, клогами, вьетнамками на каблуке — за всем этим стоят фут-фетишисты, которые заставляют весь мир ублажать их личные вкусы. Конечно, это только гипотеза. Хотя кто знает?