Золотодобытчиков обвинили в экологической катастрофе на Амуре

Охотники за желтым металлом превратили водоемы в заповедниках на Дальнем Востоке в грязные лужи.

Угроза экологической катастрофы нависла над Амурской областью. Специалисты по охране природы трубят о хроническом загрязнении рек в бассейне Амура. Из-за деятельности золотодобытчиков вместо кристально чистой воды там течет бурая взвесь из отработанного песка и глины. Жертвами золотой лихорадки становятся ценные породы рыб, которыми издавна славилось Приамурье.

Июль 2018 года. Группа исследователей Института водным проблем (ИВП) РАН и МГУ, Зейского и Хинганского заповедников с эвенками-провожатыми из родовой общины «Юктэ» (в переводе «родник» — прим. авт.) готовятся к многодневному сплаву до Зейского водохранилища. Маршрут, запланированный как часть экспедиции по проектированию Токинско-Станового национального парка, стартовал в верховьях реки Зея — главного притока Амура.

– Верховья Зеи сказочно красивы: кристально прозрачная, синеватая вода, стремительно бегущая между светлыми каменистыми косами и грозно ревущая среди огромных валунов на перекатах, гребни далеких хребтов с остроконечными вершинами в обрамлении прибрежных лиственничников. Чистая река и ее долина полны жизни, – описывает местные красоты участник экспедиции, старший научный сотрудник ИВП РАН Сергей Подольский. – Когда на вторые сутки сплава нам надоело плыть вроголодь, решили порыбачить. Вечером взялись за спиннинги, а уже к ночи 20-литровая фляга из-под макарон заполнилась потрошеными подсоленными ленками весом от 1 до 2,5 кило. До сумерек ловили на вертящиеся блесны, позже на «мыша» – плавающие обманки из пористой резины. Наваристая уха и печеные ленки обеспечили сытный ужин. За следующие два дня сплава рыбная диета нам уже порядком поднадоела.

Справка «МК»: «По данным Хабаровского филиала ФГБНУ «ВНИРО» в бассейне Амура обитают следующие виды пресноводных промысловых рыб: щука, сом пресноводный, налим, конь-губарь, желтопер, язь, карась.

Ценные виды – таймень, ленок и хариус – единично встречаются только с сентября по май в зонах переменного подпора притоков Зейского водохранилища»

Следующим отрезком на пути ученых стало устье реки Купури. И вот там картина резко изменилась. Исследователи глазам своим не поверили: вместо чистейшей воды, из которой в прямом смысле выпрыгивает рыба, их катамаран окружала коричнево-бурая муть. Хотя сильных дождей в то время не было, а сезонный паводок давно прошел.

– Грязно-бурая вода разительно отличалась от кристально-чистой Зейской, – рассказывает Сергей Подольский. – Пока доплыли до ближайшей метеостанции, где планировали пополнить запасы съестного, речные струи успели смешаться: уже все русло было заполнено мутью. Сотрудники метеостанции, нагрузив нас крупами и банками сгущенки, спросили: нет ли у нас немного рыбы? Люди, живущие на реке, сами наловить ничего не могли — рыбы в мутной воде не осталось. Причину мы поняли сразу: на ключе Кинляндяк — притоке Купури, мыли золото.

После нас хоть потоп

Загрязнение рек в бассейне Амура уже не первый год является объектом пристального наблюдения экологов. Ученые исследуют проблему из космоса.

Мониторинг показал, что больше всего сточных вод в Амурском бассейне из года в год сбрасывается в бассейн реки Зея — в среднем 72 миллиона кубических метров. В этом районе сосредоточены золотодобывающая и угольная промышленности.

– Амурская область лидирует по количеству нарушений в части загрязнения водных объектов, – пояснил руководитель экологического движения «Реки без границ» Александр Колотов. – В конце прошлого промывочного сезона к проблеме подключилась природоохранная прокуратура. Объем нарушений оказался беспрецедентным. Выявлено 123 случая загрязнений. По нашим подсчетам в сумме всего было загрязнено 3921 километр рек. А если брать весь Дальневосточный федеральный округ, – уже 6545 километров.

Из космоса все видно: где вода мутная, на той реке и моют золото

На снимках из космоса четко видно, откуда именно льется в чистые воды грязно-бурая жижа. Более того, отчетливо заметна граница между чистой и грязной водой там, где реки соединяются. Экологи уверены, что всему виной старатели.

«Справка «МК»: «В Амурской области золотодобыча дает около 10% валового регионального продукта. В 2020 году в регионе добыто 24,3 тонны золота. В 2021 год прогнозируется незначительное снижение – 23,5 тонны.

По данным Союза старателей России в настоящее время в стране зарегистрировано 550 золотодобывающих предприятий. Из них объемов добычи более 1 тонны россыпного золота в год достигают 37 компаний. Результативность остальных старательских артелей в среднем составляет 30 килограммов россыпного золота в год.

Стоимость одной тройской унции золота на 21 апреля 2021 года — 136 тысяч 995 рублей. Тройская унция — 31,1 грамм».

– Мутный поток несет в Зею могучий Уркан — ее крупный правый приток, впадающий ниже водохранилища, – ученый ИВП РАН Сергей Подольский показывает на карте многочисленные загрязненные участки притоков Амура. – Не так давно эта река славилась своими тайменями. В её водах осуществляли нагул и нерест огромные калуги Зейско-Бурейской популяции. Этот вид осетровых, один из самых крупных в семействе, занесен в Красные книги Амурской области и России. Сейчас на Уркане и его притоках моют золото несколько организаций. Золото добывают, а рыба и сами реки умирают.

Но особенно жалеют экологи Гилюй. Это наиболее крупный правый приток горной части Зейского водохранилища. Чистота и прозрачность вод этой реки считалась эталонной. Кристальную воду из Гилюя раньше можно было пить без опаски.

Теперь все это в прошлом – с конца весны и до глубокой осени в русле Гилюя течет только мутная рыжевато-бурая взвесь, не видно даже лопасти опущенного в воду весла. По словам местных жителей, не осталось там ни рыбы, ни водоплавающих и околоводных птиц. В бассейне Гилюя немало организаций, добывающих драгоценный металл.

Но ведь интенсивная промывка золота на этой территории ведется очень давно, с конца 19 — начала 20 веков. Почему же именно сейчас золотая лихорадка обернулась катастрофой для природы? Что пошло не так?

Отмывай и беги

В 2008 году был принят федеральный закон «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при осуществлении государственного контроля». Закон существенно ограничил возможности контролирующих органов в области охраны окружающей среды. Инициатором послаблений стало Минэкономразвития.

Чиновники посчитали, что неожиданные проверки золотодобывающих артелей препятствуют развитию бизнеса и провоцируют коррупцию. В результате, чтобы проконтролировать соблюдение природоохранного законодательства недропользователями, стало необходимо… согласовать внеплановую проверку, заранее предупредив об этом старателей. Нагрянуть в прямом смысле с воздуха, как это было раньше, когда ревизоры Росприроднадзора могли прилететь на участок добычи золота на вертолете, больше нельзя. Фактически золотодобытчики оказались освобождены от реальной экологической ответственности. По мнению ученых, именно это, как они сами говорят, «мутное» решение, и стало основной причиной того, что последние годы, в период промывочного сезона, по многим крупным рекам Приамурья постоянно течет сплошная муть.

В этой точке встречаются две реки: живая и мертвая

Однако обвинять всех золотодобытчиков под одну гребенку экологи не намерены. Урон рекам, как объясняют природоведы, наносят только те, кто моет драгоценный металл с нарушениями правил.

– По технологии для добычи россыпного золота нужно взять очень много породы и промыть ее, – объясняет Александр Колотов, – В результате промывки образуется огромное количество взвеси из глины, песка и воды. Куда ее девать? По правилам сливать в реку категорически нельзя. Нужно вырыть специальные пруды, где отработанная порода будет осаждаться. Пруды необходимо обустраивать по каскадной технологии. Поэтапно из одного пруда в другой вода с остатками грунта перетекает. В последнем пруду она уже настолько чистая, что ее можно вновь использовать для промывки золота. То есть это должна быть система замкнутого цикла. В реки вода после промывки золота уходить не должна.

Не должна, но уходит. Почему? Причин две. Их называют и экологи, и их главные противники — золотодобытчики.

– Бывает, прорывает дамбы или случается наводнение. Тогда мутная вода из резервуаров частично вытекает в реки, – говорит председатель Союза старателей России Виктор Таракановский.

Из природных факторов еще и дожди подмывают репутацию старателей. В Приамурье, как поведал Сергей Подольский, ливни – дело привычное. Но привык к ливням не только человек, но и рыба. Во время дождей, когда вода становится мутной, речные обитатели находят, где переждать непогоду. Но когда нет ни дождя, ни паводка, а вместо воды течет бурая жижа, рыба в шоке не меньшем, чем любой эколог-исследователь. А в этом уже виноваты люди. И их жажда наживы, утолить которую — целого Амура не хватит. Ну и главное подспорье для неуемной жадности — упрощающие жизнь бизнеса решения чиновников.

– По нашим данным, сейчас в стране выдано 2500 поисковых лицензий. Этот документ выдает Роснедра в упрощенной, заявительном порядке. Для ее получения не нужно доказывать, что у тебя есть оборудование, мощности, люди. Можно прийти за лицензией, даже «когда в кармане вошь на аркане». И ее все равно дадут. Предполагается, что владелец такой лицензии будет только искать на своем участке месторождения. Но не добывать золото. А они пригоняют экскаваторы, бульдозеры и начинают мыть — лишь бы выхватить, урвать. Грязнят воду, не строят оборотное водоснабжение, очистные сооружения. Когда приходит проверка, такие старатели бегут в тайгу, а оборудование у них в аренде, в лизинге, – сетует Виктор Таракановский.

Соблюдать правила «чистой» добычи золота, безвредной для природы – это долго, дорого и в нынешних условиях, когда ученые говорят о добыче россыпного золота как об умирающей отрасли, – просто невыгодно. Поэтому в последние, по оценкам экологов, шесть лет расплодились любители «быстрого майнинга». Такие горе-старатели работают по хищнической схеме: пришел, намыл, отходы слил, сбежал в тайгу.

Ученые на карте отметили, какие реки оказались в зоне наивысшего риска из-за золотодобытчиков

– Участки для разработки золотых месторождений чаще всего находятся вдали от населенных пунктов, в глухом лесу на берегах рек. А в тайге медведь — хозяин. К тому же даже о внеплановой проверке необходимо заранее сообщить, ее вообще сложно согласовать. Из-за этого и текут на десятки километров вниз по течению от участка золотодобычи мутные шлейфы. Было даже и так, что грязь растекалась на сотни километров. – говорит Александр Колотов.

Остановить золотую антилопу

Инициаторы экомониторинга запросили в Росприроднадзоре данные по нарушениям золотодобывающими предприятиями природоохранного законодательства в Амурской области. Цифры, которые выдало ведомство, говорят сами за себя.

Справка МК: «За 2020 год по данным Росприроднадзора выявлено нарушений — 1560, выписано штрафов – 56 млн 351 тыс 920 рублей. Сумма доказанного ущерба природе — 219 млн рублей. Сумма ущерба, которую старатели пытаются оспорить — 418 млн рублей».

И экологи, и представители легального и ответственного «золотого» бизнеса сходятся в одном: правила выдачи лицензий для старателей и механизм проверок надо менять. То, как это сейчас работает, один в один копирует сказку Киплинга о золотой антилопе. Она так и будет выбивать из-под копыт золотые монеты, пока не покроет ими жадного хозяина с головой. А когда тот начнет задыхаться и наконец скажет: «хватит!», – золото превратится в глиняные черепки.

Но пока «золотую антилопу» российские старатели и не думают останавливать. Наоборот, с 2014 года, на фоне серьезного роста курса доллара, произошел резкий скачок цен на золото в России. Стали рентабельны заброшенные или отдаленные золотоносные участки. Началась новая волна золотой лихорадки в бассейне Амура.

– Старатели приходят на старые советские отвалы и отработанные прииски, – говорит Александр Колотов, – Добыча россыпного золота – отрасль умирающая. Все что можно было добыть, добыто в 20 веке. Так что иллюзий никто особых не питает. Однако порог вхождения в этот бизнес очень низкий. Заявительный порядок выдачи лицензий серьезно упрощает жизнь старателям. Можно прийти на участок без каких-либо финансовых вложений в обустройство, намыть по-быстрому и бросить разоренную землю.

Более того, если «вдруг» придет проверка, старателей это не сильно-то и напугает. Крахом бизнеса штраф уж явно не обернется.

– Даже в тех относительно редких случаях, когда нарушения официальных золотодобытчиков выявляются и документируются, предусмотренные наказания для них смехотворны. Например, во время рейда Росприроднадзора в 2017 году на прииск на реке Безымянка в бассейне реки Гилюй нарушители заявили, что размер выписанного штрафа окупится на их прииске за несколько часов работы промывочного станка, – возмущается Сергей Подольский.

Вот так выглядит вода немногих рек Приамурья, куда еще не добрались старатели

Как подчеркивают экологи, региональные власти Амурской области выступают за отмену заявительного порядка выдачи лицензий золотодобытчикам. По нынешним правилам, если участок не находится в границах ООПТ (особо охраняемая природная территория) или населенного пункта, разрешение можно выдавать без проблем. Местные чиновники не имеют права вето. Хотя нередки случаи, когда отходы бурной деятельности старателей доходят по рекам и до заповедных территорий, и до сел и деревень. Здесь уж впору за голову хвататься и Роспотребнадзору: речная вода зачастую — единственный источник водоснабжения для жителей.

Наконец, специалистов по охране природы всерьез пугает приход на амурские прииски гостей из Китая.

– Китай запретил у себя добычу россыпного золота в северных регионах. Так они перебрались на Амур, – говорит эколог Колотов.

«МК» попросил Росрыболовство прокомментировать опасения экологов. Ведомство переправило наш запрос в Хабаровский филиал ВНИРО. Вот какой ответ мы получили.

«Несомненно, процесс золотодобычи оказывает негативное влияние на водные биологические ресурсы: наблюдается деградация нерестилищ, уменьшение нагульных площадей, заиливание русла и т.д. При проведении данных работ обязательно предусмотрены меры по сохранению окружающей среды, а также компенсационные мероприятия», – отмечают эксперты ВНИРО.

Вместе с тем, сотрудники Института сомневаются, что золотодобытчики являются единственной причиной плачевного состояния рек. Специалисты отмечают, что не меньше проблем водным обитателям доставляют ГЭС:

«В 2019 и 2020 годах вылов практически всех рыб снизился, что объясняется значительным снижением интенсивности промысла и других видов рыболовства (в спортивном рыболовстве запрещено применение ставных сетей), а также естественными причинами, связанными с функционированием ГЭС. Введение в строй Зейской и Бурейской электростанций привело к нарушению функционирования сложной речной экосистемы р. Амур. Произошло перераспределение видового состава рыб с разной экологией нереста. Если в прошлом веке в уловах преобладали фитофилы – сом, щука, сазан, карась, то в настоящее время на первое место в уловах выходят рыбы — пелагофилы», – пояснили в Хабаровском ВНИРО и отметили при этом, что по результатам мониторинга в целом рыба в притоках Амура чувствует себя хорошо: активно питается, на нерест идет вовремя, а к зимовке обрастает нужным слоем внутреннего жира.

Тем не менее, экологи без слез на мутные воды приамурских рек смотреть не могут и недоумевают: неужели государству золото нужно любой ценой? Плата за несколько килограммов драгоценного желтого металла слишком уж высока. Старатели после себя вместо реки оставляют сточную канаву. Меняют русло рек, вырубают лес, роют котлованы. А когда бизнес надоедает или участок беднеет, так все и бросают, даже не укрепив берега. Послевкусие от визита золотодобытчиков всегда горькое. Глина с изрытых берегов в речную воду стекает годами. Не меньше времени нужно, чтобы разрушенный человеком грунт схватился крепкими корнями деревьев. А чтобы измученные реки полностью излечились, потребуются многие десятилетия.

Татьяна Антонова

“Московский комсомолец”