Протестуешь против школьных поборов – лишишься детей: карательная схема ювенальщиков для неугодных родителей
В конце февраля достоянием СМИ стала печальная история матери-одиночки Лилианы Колосовой из г. Яранск Кировской области, испытавшей на себе все «радости» общения с социальной службой, полицией и администрацией школы. Мама двоих детей являлась противницей школьных поборов, к тому же ее материальное положение и ситуация в семье (старший сын болен тяжелой формой ДЦП и эпилепсией, из-за чего женщина должна постоянно за ним следить и не может работать) никак не располагали к лишним тратам. Вскоре после официального ответа из Минпросвета о незаконности поборов Лилиана столкнулась с настоящей травлей в рамках пресловутой системы межведомственного взаимодействия. Как показывает практика, данный алгоритм давно отлажен и применяется чиновниками на местах против родителей, добивающихся социальной справедливости.
Пару лет назад директором одной из школ Яранска, где учится младший сын Лилианы – Андрей (2011 г.р.), был назначен экс-глава города и района. И с этого момента у неполной семьи, как и у многих ее товарищей по несчастью, начались серьезные проблемы.
«Родителей стали заставлять покупать одинаковые учебные пособия, а потом и школьную форму у одной компании. Одни тетради обходились в год почти в две тысячи рублей, форма стоит порядка восьми тысяч. Ее надо покупать каждый год, дети-то растут. Для нашего города это большие деньги, тут средняя зарплата 8-10 тысяч. Просто людей было жалко, и я стала жаловаться, написала письмо в Минпросвещения», — приводит Russia Today слова Колосовой.
Минпросвет быстро привел в чувство обладминистрацию, и последняя подтвердила Лилиане, что поборы в школе – незаконны, при этом перечисленные ей факты о взимании платы с родителей якобы не нашли подтверждения. Но чуть раньше произошли другие удивительные события. В апреле 2019 г. домой к женщине нагрянули полицейские и представители опеки, заявившие, что она избивает младшего сына.
«Сходу стали наезжать, мол, кто ты такая, что ребенка бьешь? Я испугалась, они протокол быстро составили. Я даже ничего толком не поняла, не глядя что-то подписала. А через 20 дней сообщили из Следственного комитета, что на меня завели уголовное дело», – рассказывает Лилиана.
В постановлении о возбуждении уголовного дела (на основании заявления школьной администрации!) говорится, что мама «с силой нанесла несовершеннолетнему не менее пяти ударов ладонью руки в область ягодиц, отчего последний испытал физическую боль». А нанесены шлепки были якобы «с целью подчинить несовершеннолетнего и добиться от него неукоснительного послушания». Шлепки как наказание за непослушание – классическая уже история, причем данный воспитательный метод воздействия ранее не считался побоями в нашей судебной практике. Фигурировали в деле и иные обвинения, доказательная база для которых была получена характерным для опеки способом.
«Ребенок якобы пожаловался, что я его бью ремнем, но это только со слов сотрудников опеки, которые были на допросе. Допрашивали его без видеофиксации, с ним была законная представительница от опеки, она и подписала отказ от съемки. В деле не было вещественных доказательств, даже ремень не нашли, которым я его якобы била. Главной уликой сделали дневник. Заявили, что каждый раз, когда у него там были замечания, я его била» , – рассказала Лилиана.
Андрей был помещен в центр временного пребывания, и суд по иску опеки ограничил мать в родительских правах. В ноябре 2019 г. она была признана виновной в истязании мальчика и приговорена к году лишения свободы условно. На суде мальчик отказался отвечать на вопросы, и вместо него выступали представители органов опеки. Алименты, которые Лилиана должна теперь выплачивать за отнятого сына, начислены, исходя из суммы средней зарплаты по России (45 тыс. руб.), и составляют 11240 руб. а единственный доход неработающей матери – пособие по уходу за сыном-инвалидом, размер которого – 10 тыс. рублей. Пенсию ребенка Колосовой запретили расходовать, назвав это нецелевым использованием. В результате у семьи образовались значительные долги.
Следует подчеркнуть, что изымать у ограниченной в правах малообеспеченной матери старшего сына-инвалида опека не торопится, повесив на нее содержание в СРЦ младшего ребенка, которого, естественно, со временем можно сбыть с рук в более обеспеченную семью – как ценный товар. Заниматься сохранением и поддержанием подобных семей и собственно матерей-одиночек наше государство не собирается – обязательств по поддержке семьи, материнства, детства и инвалидов для него словно бы не существует. И подобная ситуация в регионах, когда вместо реальной помощи семьи в непростой ситуации просто разрушаются опекой, вполне типична.
Все наложенные на себя обвинения Лилиана отрицает. Она очень скучает по Андрею, помогавшему ей по хозяйству и участвовавшему в уходе за братом. Мама же всегда помогала сыну с уроками и каждый день провожала в школу. В настоящее время Колосова пытается добиться снижения размера алиментов и отмены долга – принятое в ее пользу решение местная администрация оспорила в вышестоящей инстанции. В середине марта заканчивается срок ее ограничения в родительских правах на младшего сына, после чего их должны либо восстановить, либо окончательно лишить мать прав на воспитание.
«Знала бы, что все так повернется, не стала бы жаловаться, платила бы, как все, каждый год. Только открыла рот, как сразу ребенка забрали», – отмечает Лилиана.
К сожалению, таких случаев по стране зафиксировано множество, но немногие из них становятся достоянием крупных СМИ. И страдают, как правило, наиболее незащищенные – матери-одиночки, нередко – многодетные. Так, летом прошлого года родительскую общественность шокировала история матери двоих дочерей из подмосковного Павловского Посада Елены Илатовской. Напомним, 39-летняя Елена, воспользовавшись своими законными правами и имея на то веские медицинские основания, отказалась делать 12-летней дочери Елизавете пробу манту, за что ее дочь изолировали в школе на 8 месяцев. Саму же Елену с подачи директора городского лицея №2 Марины Серовой и бывшего мужа Алексея Ларина заочно объявили больной шизофренией, принудительно поместив на обследование в психиатрическую клинику №15 Павловского Посада. Одновременно Ларин, долгое время не интересовавшийся судьбой дочери, подал иск на ограничение бывшей супруги в родительских правах. К счастью, поддержка общественности и независимых адвокатов помогли торжеству здравого смысла – апелляционный суд отменил решение о принудительной госпитализации Елены, ее экс-супругу также было отказано в удовлетворении иска.
Как вы уже могли догадаться, и тут не обошлось без полной поддержки руководством лицея обвинений со стороны опеки и бывшего мужа. Все дело в том, что Елена, будучи принципиальным и справедливым человеком, ранее написала несколько заявлений на действия директора школы. В частности, о том, что она (директор) не дает родителям школьников самим выбрать фотографа для школьных фото, о наличии у руководства школы Павловского Посада «откатных» связей с разного рода предпринимателями и т.п.
Еще один интересный пример – судьба Диляры Гайсиной, матери-одиночки из Казани, у которой органы опеки пытались изъять двух несовершеннолетних детей. Дом Диляры долго не признавали аварийным после пожара, потом, после публичного обращения женщины к Президенту Владимиру Путину, вроде бы признали и временно выделили две комнаты в общежитии, в котором просто невозможно нормально существовать. А параллельно решили отомстить иском об ограничении в родительских правах, как плохой матери, не исполняющей родительские обязанности. И конечно же вскоре выяснилось, что Диляра активно защищала свое законное право не участвовать в незаконных школьных поборах «на ремонт и учебные материалы». В отместку директор школы №15 г. Казань лично посадил ее дочь в машину и отвез в органы опеки, где девочку пытались заставить написать заявление о том, что она хочет уйти из дома в приют.
Снова убеждаемся в том, что вместо конкретной помощи в сохранении семьи и благополучия всех ее членов, чиновники на местах де-факто проводят в жизнь разрушительные, социал-дарвинистские лозунги из серии «хватит плодить нищету», «беден – не рожай», ну или ставшее классикой «государство не просило вас рожать». Материальные трудности, проблемы детей со здоровьем, отсутствие мужа – все эти факторы позволяют обозначить неполную семью как «проблемную» и затем добивать ее экономически и морально. Органы опеки в описанных схемах, вероятно, выполняют роль «крыши» администрации образовательных учреждений, постоянно придумывающей новые поборы. Затравить матерей-одиночек совместными усилиями в рамках межведомственного взаимодействия не представляет большой проблемы.
Опека имеет собственный интерес во всех подобных историях: ей предпочтительно изымать только пышущих здоровьем детей – как самый ходовой товар. Исследование либерального ресурса The Insider двухлетней давности показало страшные факты торговли детьми в одном только Екатеринбурге (в частности, предложение за 80 тыс. руб. выкупить «славянина, у которого нет ни капли черной крови»). Единственное противоядие от этого беспредела – объединение сознательных родителей и максимально жесткая реакция на чиновничий беспредел. Причем в этом вопросе не стоит оглядываться на закон: в Чечне и других подобных регионах ювенальная юстиция невозможна не потому что там законы другие, а потому что там большие крепкие семьи, и в каждой семье есть оружие.
РИА Катюша