За что глава СМЕРШа хотел посадить маршала Жукова
Ровно через год после окончания Великой Отечественно войны в СССР началось «трофейное дело», одну из главных ролей в котором сыграл министр госбезопасности Абакумов. Официально следственные органы занимались выявлением злоупотреблений среди генералитета, однако, по общему мнению, главной их целью был маршал Жуков.
Главный подозреваемый – Жуков
Года было достаточно, чтобы Жуков из маршала Победы превратился в политического изгоя. Большинство историков в этом обвиняют Сталина, видевшего во всенародном любимце опасного конкурента. В первых числах июня 1946 года Верховный Совет СССР занимался рассмотрением дела Жукова, в котором тот обвинялся в преувеличении своей роли в разгроме гитлеровской Германии, незаконном присвоении трофеев и подготовке госпереворота. Однако практически все военачальники, включая тех, кто держал на маршала обиду, высказались в его поддержку.
Для Сталина и его окружения было очевидно, что методами 1936-1937 годов опального полководца не свалить. Невозможно было ему приписать ни измену, ни сотрудничество с иностранными разведками, ни попытку замахнуться на верховную власть. Единственным уязвимым местом Жукова было «трофейное дело», через которое и взяли маршала в обработку.
О вывозе советскими войсками трофеев из поверженной Германии написано много. По разным оценкам, за 1945 год в СССР из Германии прибыло от 100 до 400 тысяч вагонов с государственным и частным имуществом. По данным следствия, особую активность в этом проявили двенадцать представителей генералитета, среди которых особое место было отведено Жукову.
Возможно «трофейное дело» и не приобрело бы такой размах если бы не показания маршала Новикова данные против Жукова в апреле 1946 года в рамках «авиационного дела». Это было весьма кстати в связи с готовившейся кампанией по компрометации покорителя Берлина. Позднее на стол Сталину легла справка, составленная Николаем Булганиным, свежеиспеченным членом Политбюро и доверенным лицом советского вождя. В справке сообщалось о вывозе Жуковым из Германии значительного количества трофейного имущества для своего личного пользования.
Современные историки выражают мнение, что обвинять генералов в присвоении себе трофеев, особенно в больших масштабах нужно с осторожностью, так как вывоз немецкого имущества был санкционирован на государственном уровне. Подтверждением этого является подписанное Сталиным постановление Государственного комитета обороны No7590 от 25 февраля 1945 года «о вывозе оборудования и материалов с оккупированных территорий».
На Ялтинской и Потсдамской конференциях советский лидер пообещал союзникам что будет изымать лишь имущество, служащее «целям мирной экономики». Однако за вывозом доменных печей и прокатных станков последовала экспроприация музейных ценностей, что подтверждается постановлением ГКО No 9256 от 26 июня 1945 года.
Официального разрешения на вывоз имущества немецких граждан конечно никто не давал, но и запрета на это не было. Ветераны рассказывают, что руководство РККА с должным пониманием относилось к вывозу солдатами и офицерами трофеев. Это неудивительно, так как сами генералы набивали трофеями вагоны.
Сам Жуков, по некоторым данным, вывез из Германии семь вагонов «барахла». Среди прочего там были мебельные гарнитуры, сервизы и столовое серебро, меха и ткани, гобелены и картины. Впоследствии в письме в ЦК маршал сообщал, что значительная часть имущества была ему либо подарена, либо куплена на собственные деньги. Александр Дмитренко, отвечавший за хозяйственные дела на даче и в квартире Жукова, говорил, что все его имущество, включая трофейное, было на балансе НКВД.
Тем не менее в 1946 году он признал себя виновным. Жуков дал клятву, впредь не допускать подобного самоуправства и обещал по-прежнему быть полезным партии и Сталину. Серьезно наказывать маршала не стали. Он был снят с должности Главкома сухопутных войск и отправлен командовать войсками Одесского округа.
Кому это было нужно
Главный научный сотрудник Центрального музея Вооруженных сил Российской Федерации Владимир Афанасьев настаивает на том, что не следует всю ответственность за травлю Жукова списывать на Сталина. Большая роль в этом, по его мнению, отводится Виктору Абакумову. И на то есть причины: Афанасьев обращает внимание на многочисленные конфликты между маршалом и главой СМЕРШа. Один из последних произошел в поверженном Берлине, куда Абакумов приехал «прессовать» подопечных Жукова. Маршал в ответ буквально выгнал особиста из Германии.
МГБ начало брать в оборот Жукова еще до войны. В ходе агентурного дела под говорящим названием «Узел» на квартире и даче маршала были установлены прослушивающие устройства, целью которых было собрать на него компромат. То же самое было проделано и в отношении десятков приближенных к Жукову людей, чтобы получить возможность основательно «подцепить» военачальника. Однако улик явно не хватало. Решили действовать иными методами.
В апреле 1945 года, когда рассматривалось дело о вредительстве в авиационной промышленности, из маршала Новикова буквально выбивали показания против Жукова. Его истязали, сутками не давали спать. «Я был вынужден подписать что угодно, чтобы закончились мучения», – говорил много лет спустя Новиков.
Но и этого было недостаточно. Автор работы «Социально-политическое развитие и борьба за власть в послевоенном Советском Союзе» Рудольф Пихоя отмечет, что в реалиях 1946 года довоенный сценарий расправы над Жуковым не представлялся возможным, нужна была куда более основательная дискредитация маршала. Начались масштабные репрессии, в ходе которых арестовали 73 человека из окружения Жукова.
Увы, но ставка на обвинение в том, что маршал угрожал безопасности самого Сталина не оправдалась. Ничего кроме неподтвержденных слухов следователи из бесед с арестованными вынести не смогли. Тогда Абакумов и решил прижать Жукова по уголовной статье, обвинив его в мародерстве на территории Германии, благо поводы для этого имелись.
Дело против Жукова продолжалось вплоть до 1948 года. И вроде бы все складывалось, но случилась одна загвоздка. Нужно было еще доказать, какое имущество принадлежало Жукову, а какое находилось в ведении МГБ. Правда руководство МГБ также не представляло, какое имущество принадлежит органам, а какое лично Жукову. Возможно, эта путаница и спасла маршала от серьезных санкций.
Летом 1950 года по «трофейному делу» были лишены наград и расстреляны генералы Кулик, Гордов и Рыбальченко, в 1951 году генералы Телегин, Крюков, Минюк и Терентьев получили от 10 до 25 лет лагерей. Судьба Жукова решилась ранее. 4 февраля 1948 года он был снят с должности командующего Одесским военным округом и переведен, фактически сослан на аналогичную должность в Уральский военный округ.
Существует версия, что инициатором дела против Жукова выступил Жданов, видный партиец, которого не устраивали его второстепенные роли в ЦК. Жданову нужно было сместить куда более важную фигуру – заместителя председателя Совнаркома Маленкова, а так как Жуков входил в его команду он решил начать с маршала.
Однако камнем преткновения выступал еще один человек Маленкова – Берия, который контролировал спецслужбы, работая в тесной связке с комиссаром госбезопасности Меркуловым. Жданову нужен был свой человек в органах. Им и стал Абакумов, находившийся к тому времени в прохладных отношениях с Берией.
Позже, когда Абакумов сам стал подследственным, в своем последнем слове в зале суда он настаивал, что ничего не делал по личной инициативе, а только выполнял поручения товарища Сталина. Впрочем, от расстрела некогда всесильного руководителя СМЕРШа это не спасло.