Наш «Бессмертный полк»-3. Сотрудники «ТД» делятся историями предков
Олег Мишин, аспирант факультета журналистики МГУ
Чрезвычайно сложно писать о человеке, которого никогда не видел. Еще сложнее — осознать, что без его тяжелого солдатского труда и долгого боевого пути тебя бы просто не существовало.
В наше время, снова омраченное военными действиями, мы значительно лучше понимаем подвиг советского народа. Сухие строки наградных листов обретают для людей, чьи братья, отцы, дяди или друзья на фронте, новое наполнение.
В День Победы я хочу вспомнить своего прадеда Алексея Сергеевича Пискарёва (1913–1977). Как и многие фронтовики, он не любил вспоминать о войне, даже в разговорах с прабабушкой и в праздничные дни выражался о ней крайне скупо. Он был шофером — километр за километром прошел дороги войны — и после окончания Великой Отечественной вновь вернулся к этой непростой работе.
Наш «Бессмертный полк»: истории корреспондентов «ТД»
Оксана Куропаткина, доцент Центра изучения религий РГГУ
Фронтовиком был мой прадед по маминой линии — Дмитрий Максимович Родионов. В детстве и отрочестве он был батраком, в 1920-х годах — комсомольцем, затем членом партии и преподавателем Высшей партийной школы.
В 1937 году прадед заболел туберкулезом и, как выяснилось, удачно. На него пришел донос, и «органы», узнав, что он лежит в палате смертников, не стали его трогать. Прадед выжил и после перенесенной тяжелой болезни получил железную бронь.
Тем не менее, в начале 1942 года он ушел добровольцем на фронт. Соседки причитали: «Он же нездоров, и у вас дети!» (в самом деле, в семье уже было четверо детей). Моя суровая прабабушка, поддерживавшая выбор мужа, несмотря на понятные страхи, отрезала: «А детей моих кто будет защищать?».
Прадед прошел всю войну, участвовал в боях за освобождение европейских стран. После взятия Берлина был отправлен на войну с Японией и только после нее вернулся домой. Получил орден Красной Звезды (и мы только три года назад случайно нашли наградной лист — прадед, как многие фронтовики, избегал говорить о войне). Любимая его песня была «Журавли». Вечная ему память.
Наш «Бессмертный полк»-2. Новые истории корреспондентов «ТД»
Анна Кирьякова, студентка филологического факультета МГУ
Николай Николаевич Краснощеков (1922–2011) — наш любимый прадедушка, герой Великой Отечественной войны.
В мае 1941 года 19-летнего прадедушку призвали на службу в армию, а через месяц началась война — он встретил ее под Выборгом на Ленинградском фронте.
Молодому прадедушке пришлось пережить многое. Из блокадного Ленинграда его истощенного вывозили по «Дороге жизни», а через неделю он добровольно снова пошел на фронт. Неоднократно участвовал в попытках прорвать блокаду. В августе 1943 года был ранен, оказался в плену и был вывезен на работы в Италию. Сбежал из плена вместе с группой русских военнопленных и в 1944 году стал командиром партизанского отряда, воевавшего в составе 105-й бригады «Карло Пизакане» дивизии Д’ Ассальто Гарибальди Корпуса добровольцев свободы.
Победу встретил в Северной Италии, где участвовал в освободительных боях и свержении режима Муссолини, а затем — в пропаганде и агитации среди местного населения. Летом 1945 года снова вернулся в расположение Западной группы войск Советской армии для продолжения службы.
Прадедушка не любил рассказывать о том страшном времени, не соглашался даже наговорить воспоминания на диктофон. Мы знаем его историю от бабушки, а она — от своей тети, его сестры, которая запомнила рассказы брата со времени, когда он вернулся с фронта.
Прадедушка был очень интеллигентным, образованным человеком, до последнего работал в научно-исследовательском институте. А ещё он очень любил детей — вместе с прабабушкой они успели понянчить троих внуков и шестерых правнуков. Всегда знал, как нас рассмешить, придумывал игры, сочинял стихи, пел песенки. Таким мы его и запомнили.
Светлана Жукова, выпускница МПГУ
Мой прадедушка по папе, Георгий Никандрович Жуков, родился в 1911 году. Так как он занимал высокую административную должность в своём городе, то первую часть войны работал из тыла — на фронт отправился только в начале 1943 года. У меня сохранился его боевой путь, где отмечены все важные даты сражений, в которых участвовала его 95-я стрелковая дивизия.
В 1945 году он вместе с товарищами дошёл до Берлина, где потом остался ещё на два года в качестве командированного. Прадед прожил долгую жизнь, умер за месяц до 95-летия, я его хорошо помню. Даже в очень пожилом возрасте он старался побольше двигаться и сохранял трезвый ум.
Моя бабушка по маме, Татьяна Александровна Колпикова (Ермакова), родилась в 1927 году в маленькой деревне. Когда началась война, ей было 14 лет. Бабушка не любила рассказывать о войне: она пережила много горя и видела много страшных событий. Ребёнком бабушка работала в тылу на благо фронта, ещё в младенчестве от голода погибла её младшая сестра. Её родную деревню сожгли дотла, не осталось ничего, церковь вместе со всеми архивами тоже сгорела, поэтому мы даже не знаем настоящую дату её рождения (крестьяне отмечали только именины). Бабушка тоже прожила долгую жизнь и умерла в 91 год. Больше всего она не хотела, чтобы кто-то из нас пережил подобное…
Её отец, Александр Захарович Ермаков, родился в 1904 году. Он умер ещё до моего рождения, в 79 лет, но мне о нём много рассказывали. Прадедушка был очень добрым и мягким человеком. На фронт его призвали, как только началась война, в 1941 году. Очень скоро он попал в плен, где и пробыл до окончания войны. Эта тема всегда была темой табу в нашей семье — знаю только, что в плену он работал как каторжник и еле-еле выживал. После войны советская власть считала его предателем, платила мизерную часть пенсии, которой ни на что не хватало.
От 22 июня до Победы: рассказ военного журналиста
Александра Егорова, студентка филологического факультета МГУ
В моем роду, как и у всех, найдется немало людей, которые защищали нашу Родину в 1941–1945 годах. Рассказывать о всех — получится целый роман, поэтому для «Бессмертного полка» поделюсь историями двух моих прадедов.
Прадедушка с отцовской стороны — Владимир Дмитриевич Быков, он трудился в тылу. Когда началась война, ему было 15 лет. В 17 лет он встает к станку, становится учеником токаря на титановом заводе № 95 в городе Верхняя Салда Свердловской области. Этот завод тайно эвакуировали из Московской области. После войны в 1947 году прадедушка закончил авиационно-металлургический техникум, а в 1962 году — Уральский политехнический институт имени С. М. Кирова (заочно). Прадед посвятил всю свою жизнь заводу (стаж работы — 59 лет!). Он поднялся по карьерной лестнице до заместителя, а затем и до начальника горячего кузнечного цеха. Вместе с коллегами внедрил в производство четыре коллективных изобретения, которые помогали досрочно выполнять поставленные задачи, экономить металл и улучшать качество продукции. Бабушка рассказывает, что он был властным человеком, отличным руководителем, подчиненные его слушались. Завидев его, говорили: «Вон Борода идет» (кроме строго сведенных бровей его внешность отличала шикарная густая борода).
Мне повезло застать его при жизни, но тогда я была слишком маленькой и не могла оценить общение с ним. Я побаивалась старого прадеда, потому что он был строгий. Помню его бас.
Вредное производство испортило здоровье, у прадедушки обнаружился рак кожи и уха, так что пришлось отрезать мочку. У него была своя комната, где хранилось много раритетных вещей, но туда меня не пускали. Последнее яркое воспоминание: мы пришли к ним с прабабушкой в гости, и он вышел навстречу с потрепанной прической и в мутных очках с толстенными стеклами, так что его глаза выглядели неестественно большими, но фирменная борода была на месте.
Папа с благодарностью вспоминает, как дед Вова помогал ему в школе решать задачи по химии, которые щелкал, как орешки. Он был для папы наставником. В 2009 году Владимира Дмитриевича не стало — он умер в возрасте 82-х лет. Наша семья вспоминает о нем с гордостью и любовью. Бабушка говорит, что всем, что у нас есть, мы обязаны деду Вове.
Прадедушка по материнской линии — Василий Егорович Егоров. До войны он руководил клубом художественной самодеятельности родного чувашского села. У него была музыкальная группа, с которой они заняли призовое место на республиканской олимпиаде искусств. Прадеда призвали на войну 1 февраля 1942 года, когда ему было 39 лет. Мама рассказывает, что, по словам дедушки, на фронте он работал кем-то вроде почтальона: передавал документы и разносил корреспонденцию. Однако в боях тоже участвовал. От него приходили письма, в одном из которых его 14-летний сын, мой родной дедушка, получил такое наставление: «Петр, ты остаешься старшим в семье, все завещаю тебе». С войны Василий Егорович не вернулся. Он погиб 5 января 1945 года, когда до Победы оставалось четыре месяца. Зато возвратился его старший сын Георгий — худшие прогнозы отца не оправдались.
Последнее письмо от прадеда хранится в школьном музее. В школе на перемене я однажды разглядывала старые рукописи под стеклом и очень удивилась, когда наткнулась на родную фамилию и «подходящее» имя (дедушка — Петр Васильевич). Тогда еще я не знала об истории этого письма, а рассказы о наших предках слушала вполуха. С разгадкой мне помогла мама.
Спустя много лет документы рассекретили, и оказалось, что прадедушка служил разведчиком в 548-м минометном полку 13-ой отдельной минометной Рижской бригады. Наша семья бережно собирает крупицы памяти, записывает и публикует мемуары, чтобы подвиги близких и сами близкие не были забыты.
Александра Белоконь, студентка факультета журналистики МГУ
Мои бессмертные герои — Анатолий Прокофьевич Белоконь (1907–1987), Иван Иванович Боровинцев (1908–1973) и Борис Дмитриевич Гайсёнок (1917–1941).
Анатолий Прокофьевич Белоконь ещё до войны окончил Военно-инженерную академию, и на его дипломе расписывался легендарный генерал Карбышев. Прадедушка прошёл Великую Отечественную войну, участвовал в обороне Москвы и Кавказа, был ранен, получил несколько орденов и медалей. После войны полковник Белоконь стал кандидатом военных наук.
Сегодня папа с гордостью рассказывает, как по книгам его деда обучался офицерский состав Советской армии. Анатолий Прокофьевич прожил долгую жизнь и вырастил сына Валентина, моего дедушку, который преподавал на разных факультетах МГУ.
Иван Иванович Боровинцев — отец моей бабушки — был музыкантом и фронтовым шофёром. Он оставил музыку, которую любил всем сердцем, ради спасения Родины и семьи, которую любил ещё сильнее. Каждый день он рисковал собой, снабжая фронт боеприпасами, а тыл — надеждой. Вспоминая военное детство, бабушка рассказывала, как однажды папа на пару минут заехал домой с фронта и привёз им лошадиный круп. Это было настоящим праздником: мама приготовила из конины котлеты и накормила родственников и соседей. Иван Иванович прошёл войну, вырастил двух дочерей. Одна из них — Раиса Ивановна, моя бабушка — стояла у истоков создания одной из первых французских спецшкол в Москве и получила звание заслуженного учителя СССР.
Борису Гайсёнку было всего 24 года, когда началась война. Он ушёл в армию, как уходили все, и попал на фронт, откуда так и не вернулся. Через пару месяцев 23 года исполнится уже мне, его правнучке. Я горжусь им и надеюсь, что он мной тоже.
«Полгода замуж не спеши…» Памяти поэта-фронтовика Алексея Лебедева
Антон Кулинич, студент исторического факультета МГУ
В Великой Отечественной войне принимали участие мой дед и два моих прадеда. Дед, Василий Артемьевич Стефанкин, выпускник академии Жуковского, подобно Макарычу из кинофильма «В бой идут одни старики» воевал авиатехником, обслуживал боевые самолёты. Несколько раз ему приходилось летать стрелком-радистом. После окончания войны был направлен для продолжения учебы в дипломатическую академию и затем долгие годы работал в структурах внешнеполитического ведомства.
Мой первый прадед, полковник Николай Миронович Дорошенко, был офицером-связистом. С первых дней воевал на Западном фронте, был назначен начальником связи дивизии, а позже, в 1943-м, обеспечивал связь нашим танковым бригадам, участвовал битве на в Курской дуге, был тяжело ранен. После выздоровления и в послевоенные годы преподавал в академии бронетанковых войск.
А перед этим в тяжелом для нашей армии 1942 году дивизия, в которой он сражался, была разбита, и прадеду пришлось почти месяц выводить из окружения в брянских лесах небольшую группу солдат. В эти дни случилось ЧП — сбежал радист с рацией. Сохранность рации при выходе из окружения считалась важным доказательством, что подразделение не сдалось врагу. Капитана Николая Дорошенко и вышедших с ним бойцов спасло то, что им удалось сохранить полковое знамя и некоторые важные документы. За это он был награжден орденом Красной звезды. Спустя годы, Николай Миронович с женой на улице случайно встретили бежавшего радиста. Тот сам узнал командира, со слезами попросил у него прощения и умолял никому не рассказывать. Прадед его простил…
Мой второй прадед, Пётр Семёнович Новиков, во время войны был тружеником тыла, инженером на оборонном заводе. При этом имел офицерское звание. Пётр Семёнович был уникальным специалистом-химиком, трудолюбивым и уважаемым среди коллег. Неоднократно отмечен орденами и медалями. Однако среди всех наград больше всего он дорожил заветным синим ромбиком об окончании Московского университета. Его супруга, к слову, тоже была выпускницей МГУ.
Да, они были настоящими героями… Но, что интересно, ни дед, ни прадеды никогда не кичились подвигами и наградами. О вкладе в победу вспоминали с достойной скромностью. О фронтовых или трудовых буднях даже родным рассказывали очень мало. Не желали, чтобы те даже в мыслях почувствовали тот ад, который им пришлось пройти в деле защиты Родины.
Семён Волков, студент филологического факультета МГУ
Мой прадед Александр Григорьевич Волков родился 10 июня 1920 года в Томске. Я не застал прадедушку — он умер в 1975 году. Но он всегда был для меня примером. Примером стойкости, храбрости, примером настоящего мужчины, любящего свою страну. Его жизнь, как и жизнь многих тогда, была совсем не простой.
После школы он поступил в МГПИ, но был исключен оттуда после ареста его отца, моего прапрадеда, в 1938 году. В июле 1941 году ушел добровольцем на фронт. Воевал под Гжатском, сражался за Великие Луки, под Орлом был ранен (третий раз за войну), но снова вернулся в строй. Прадед даже успел побывать в штрафбате, но был восстановлен в звании после того, как добыл «языка».
Под конец войны он стал штабным офицером дивизии и отвечал за планирование операций своего подразделения. После четвертого ранения под Варшавой в январе 1945 года у него были ампутированы обе ноги. После войны он восстановился на 3 курсе Потемкинского пединститута, который окончил в 1949 году. С октября 1953 Александр Григорьевич был старшим преподавателем, а с 1956 года — старшим научным сотрудником кафедры общего и сравнительно-исторического языкознания филологического факультета МГУ.
В биографии прадеда меня всегда поражало одно — его стойкость. И это то, чему у него надо поучиться. Ведь если он перенес ужас своего времени, то и мы перенесём невзгоды нашего.
Фото — из семейных архивов