«Мягкая сила» России не под силу?

Чтобы российская «мягкая сила» была эффективной, надо уважать себя и не лезть из кожи вон, заявил на Валдайском форуме президент России Владимир Путин.

«Себя уважать — вот это главное. Не нужно из кожи лезть вон, чтобы кому-то доказывать, что мы хорошие, ну не надо этого делать. Вот это самое главное. Относиться с уважением к себе, к своей истории, своей культуре, и люди к вам потянутся», — сказал он.

И как это понимать? Когда уже мы начнем реально что-то делать, а не заниматься пространными рассуждениями?

— Чтобы российская «мягкая сила» была эффективной, нужно иметь за ней какую-то государственную идеологию, — отмечает политолог Андрей Милюк.

— Именно поэтому Кремль не может освоить западный опыт эффективного применения «мягкой силы». Те же демонизируемые у нас НКО сами по себе не являются чем-то прорывным или чем-то особенно деструктивным. Это всего лишь инструмент доставки западной же глобалистской идеологии до конечного потребителя. Разрушительную силу таят в себе идеи, а не субтильные интеллигенты в чистеньких офисах.

О чем говорят эти проповедники западных ценностей: весь «первый мир» живет, следуя заповедям свободного рынка, прав человека, демократии и толерантности. Те, кто воспримут эти заповеди, будут спасены — то есть войдут в число стран «первого мира», перестанут работать до полусмерти и начнут поучать жизни остальных. Неважно, что это слабо согласуется с наличными фактами — утопия и не должна быть слишком реалистичной.

Унылый консерватизм (на днях презентованный Путиным под маркой «умеренный») откровенно проигрывает в своей притягательности и не зажигает сердца даже своих же чиновников-исполнителей. Наблюдаем в соседних с нами странах рост русофобии: какие-то антирусские высказывания местных чиновников, низовые инициативы в духе «русские убирайтесь», языковые патрули. Дипломаты МИДа тоже наблюдают, но ничего сделать не могут. А кажется, и не хотят. Хотя все возможности для этого есть.

Есть готовая структура «мягкой силы», уже встроенная в государственный аппарат и имеющая государственное финансирование — называется Россотрудничество. Входит в состав МИД. Нынешний ее глава попытался немного реформировать Россотрудничество изнутри, как-то расшевелить и добился некоторого результата: в недрах МИДа решили создать департамент с дублирующими функциями. Тоже в некотором роде «мягкая сила» — задушить в дружеских объятиях.

«СП»: — А есть ли у нас вообще опыт в этом деле?

— В истории России есть примеры успешного применения «мягкой силы»: вспомните довоенный СССР. Государство нового типа, фантастические социальные лифты, невиданный рост экономики — очарование молодого социализма привлекало к нам внимание людей со всего мира. Место, где не будет унижения и эксплуатации, а только радостный, творческий труд — готовый рабочий рай на Земле.

Успешный опыт «оранжевых» революций — это не только Украина и Грузия 2000-х, но и три прибалтийские республики, вошедшие в состав СССР перед самой войной. Фактически, граждане этих государств смели свои тогдашние «умеренно консервативные» правительства в пользу большевистской утопии. К сожалению, избыточное самоуважение мешает нынешним обитателям Кремля адекватно осмыслить опыт своих предшественников.

— Разговоры о «мягкой силе» зачастую напоминают древний логический парадокс, известный как дилемма курицы и яйца. Что было раньше: курица или яйцо? Так и здесь — что первично: «мягкая сила» или сильное государство? — продолжает тему директор Института свободы Федор Бирюков.

— Путин правильно сказал: «Себя уважать — вот это главное». Уважать сограждан, свою нацию, Родину, свою историю и культуру. А уважению к себе и к своему прошлому должно также выражаться в стремлении жить достойно и богато здесь и сейчас. Можно, конечно, гордиться подвигами предков и смотреть, как вокруг нас ширится бездна нищеты. Но это уже не самоуважение, а бессилие. Так могут жить многие страны и народы, но так не должна жить Россия и русский народ.

Сильное государство — это государство с процветающим населением. Это не только отличные Вооруженные силы, это сильная и свободная нация, уверенная в завтрашнем дне и гордая собой. Это четкое осознание своих национальных интересов на любом уровне — международном, государственном, общественном и личном. А как сказал наш президент, национальные интересы — это то, что хорошо для русского человека и всех народов России.

Так что российское государство в первую очередь должно заботиться о своих гражданах, работать на благополучие и процветание российского народа, а не транснациональных олигархов, продажных чиновников и иностранных мигрантах. Настоящая «мягкая сила» проистекает из внутренней национальной силы, социального развития и политических свобод.

СССР предлагал миру социалистическую альтернативу либерально-капиталистическому обществу эксплуатации и потребления. Демонстрировал на собственном примере, что эта альтернатива имеет вполне ощутимые плюсы. Минусов также было очень много, но все равно для многих народов советский проект был привлекательным — в социально-политическом, культурном и цивилизационном плане.

У современной Российской Федерации нет идеологии национального бытия, нет долгосрочной стратегии развития, которую можно было бы предложить другим странам, используя для этого, в том числе и «мягкую силу».

Сегодня мы пытаемся использовать «мягкую силу» лишь для самообороны, для защиты своего суверенитета на международной арене. Это, безусловно, очень важно. И большинство стран в мире даже не могут не то что позволить себе такое, а и мечтать об этом. Тем не менее, нам надо стремиться к гораздо большему.

Какой образ будущего может предложить Россия как государство своей нации и другим народам? Какую идеологию? Об этом также недавно сказал президент Путин. Это здоровый консерватизм, основанный на традиционных ценностях и принципах социальной справедливости. Борьба за эти естественные и благородные принципы — важнейший вопрос для нынешней мировой повестки дня.

И Россия должна быть лидером в глобальном процессе оздоровления, освобождения и возращения к корням. Но для этого в первую очередь необходимо навести здоровый порядок на своей земле. Нужно сделать национальную экономику здоровой и консервативной, то есть стабильной. Преодолеть либерально-олигархическое иго, которое постоянно ввергает страну в очередной кризис. Построить по-настоящему социальное и народное государство, в котором граждане будут хозяевами, а не наемниками или просто налогоплательщиками.

Необходимо остановить чудовищное замещение русских людей иностранными мигрантами и стимулировать всеми средствами демографический рост среди русских и россиян. Государство должно быть настолько же мягким и щедрым в отношении своего народа, насколько сильным и прагматичным по отношению к другим странам. В этом — корень настоящей «мягкой силы», а также залог успешного настоящего и будущего для России.

— «Мягкая сила» — это, конечно, образ, но за ним лежат совершенно определенные процессы, которые раньше включались в более широкое понятие пропаганды, — говорит политконсультант, кандидат философских наук Александр Сегал.

— Можно говорить о том, как надо жить и какие мы правильные, а можно показывать, демонстрировать на примерах, внедряя таким образом элементы взглядов и ориентиров. Можно создавать для этого своего рода «демо-версии» продвигаемых моделей. Но это очень затратная технология.

«СП»: — А у России есть эта «мягкая сила»? Разговоров об этом в последнее время много. Недавно в МИД создали соответствующий департамент. И что? Изменится что-то? У США все это уже десятки лет поставлено на широкую ногу: НПО, фонд Сороса, NED и другие, СМИ и т. д. Мы можем их догнать хотя бы теоретически?

— Чтобы работать со своей «мягкой силой» в противовес чужой, нужно иметь не только НПО и прочие организации. В первую очередь, надо иметь свой собственный, оригинальный предмет, материал, т.е. то, что собираетесь продвигать: мечту, достижения, ценности, образ жизни. А теперь вопрос к знатокам: что есть особенного у нас, что отличало бы от «американской мечты» и было бы при этом привлекательным?

«Православие-самодержавие-народность»? Не очень привлекательно, тем более при трансляции вовне. Русский мир? Тоже имеет узкую аудиторию, не проецируется на «третий мир», а тем более на «первый». А что проецируется?

Анти-американская, антиимпериалистическая риторика — но тут мы всё равно привязываемся к отрицаемому объекту. Единственное позитивное, что здесь работает — это идеология социальной справедливости. Это сильная идея, она достаточно долго работала в СССР, но тогда «победил холодильник»: нам не́чего было противопоставить американскому сытому образу жизни. В современной России эту идею не хотят (и не могут) продвигать сами идеологи: у нас фактически господствует калька с «американской мечты» — деньги. Поэтому в сегодняшней конфигурации нам нечего ей эффективно противопоставить: оригинал всегда сильнее копии.

«СП»: — Еще важный момент: США не просто создали большое количество сетевых структур, они навязали нам свои концепты, главный из которых — «гражданское общество», образ идеального общества (которого на самом деле нет нигде в мире, включая США), развитию которого мешают неугодные Вашингтону режимы, которые выставляются как недемократические.

В результате навязывания обществу этих установок они добиваются свержения режима невоенными средствами — руками его же граждан. Научимся ли мы так когда-нибудь?

— Начнем с того, что «гражданское общество» — это не американский концепт, а британско-французский, и существует он со времен Просвещения. Это такая умозрительная абстракция, созданная в развитие теории общественного договора. И ее давно критиковали.

Гегель считал «гражданское общество» сферой реализации частных целей и интересов отдельной личности и считал, что «подлинной свободы в гражданском обществе нет, так как в нём постоянно присутствует противоречие между частными интересами и властью, носящее всеобщий характер». Маркс очень точно охарактеризовал, общество, которое считает себя «гражданским» как «совокупность изолированных индивидов». А теперь снова вопрос: чем отличаются нынешние ценности, продвигаемые в нашем обществе, от этого?

Короче говоря, никакая работа с «мягкой силой» не получится, пока не поймем, о чем говорить. Без этого весь пар уходит в свисток. А для понимания этого нужно обновить корпус экспертов и технологов.