Наперегонки с ОМОНом

Несанкционированные акции оппозиции продолжаются по всей стране. Силовики в свою очередь обновили «рекорды» по количеству задержанных: более 5000 по России и 1608 в Москве. Тем временем оппозиционеры пытались обкатать в столице белорусский сценарий, в котором руководители протеста направляют манифестантов с помощью мессенджеров. Журналисты Daily Storm с раннего утра находились в самой гуще событий.  «Москва закрыта по техническим причинам» — Обстановка спокойная, все нормально. Работаем в штатном режиме, — оглядываясь по сторонам, отчитался по рации статный полицейский, облаченный в пластиковые латы. За его спиной белел нетронутый снег на Чистопрудном бульваре — как и остальное Бульварное кольцо, он с раннего утра закрыт для пешеходов.  Хоть вокруг действительно было спокойно, обстановку «штатной» назвать можно было с трудом — по крайней мере, с точки зрения обычного человека. Весь центр Москвы фактически перешел на осадное положение. Таких мер безопасности столица не видела уже очень давно: закрыты большинство центральных станций метро, основные улицы и окрестности Кремля. В переулках то и дело встречались автобусы с ОМОНом. В некоторых из них были свалены металлические щиты. Видимо, припоминая прошлую акцию оппозиции, силовики решили перестраховаться на случай самых жестких сценариев. Еще из новшеств: к бронежилетам полицейских были прикреплены чехлы с компактными огнетушителями. Интересно, что ОМОНу обновок не досталось. Вооружены были они по старинке: дубинками, шлемами да кулаками. Меньше всего повезло народным дружинникам: им выдали только нарукавные повязки. Один из дружинников, дежуривших на Чистых прудах, неожиданно начинает ругать Путина и говорит, что он вообще-то из оппозиционного движения «Солидарность».— Ну так дружинники за порядком следят, а не власти прислуживают. Вот я и слежу, — ответил мужчина на вопрос, почему он с повязкой дружинника. Первоначальный план шествия от Лубянки до Старой площади (читай: от здания ФСБ до администрации президента) с самого начала был провокационным и каким-то уж слишком невероятным. Но власти и к нему отнеслись крайне серьезно и перекрыли все подходы к анонсированной точке сбора. От тех, кто все же пытался пройти, требовали специальное разрешение на передвижение от правительства Москвы или ГУ МВД. До последнего момента московский штаб Навального поддерживал эту игру, напоминая соратникам, что шествие начинается именно от Лубянки. Лишь меньше чем за час до начала организаторы объявили, что план меняется и новые точки сбора — площади у станций метро «Красные ворота» и «Сухаревская». Вероятно, к такому повороту силовики оказались не готовы. Сконцентрированные в самом центре города многочисленные силы полиции и Росгвардии к началу акции сменить дислокацию не успели.  «Клип сам себя не снимет»  Вскоре на площадь перед «Красными воротами» из метро, переулков, подземных переходов и с Садового кольца стали подтягиваться протестующие. За 10-20 минут площадь наполнилась людьми, а полиции все еще видно не было. Около часа протестующие были предоставлены сами себе и как будто даже не представляли, как распорядиться внезапно свалившейся на них свободой: за все это время не было произнесено ни одного лозунга и не был поднят ни один плакат. К полудню вольнице пришел конец: через пробку на Садовом кольце пробился караван автозаков Росгвардии. Тут же в руках у собравшихся замелькали редкие плакаты, а толпа начала скандировать то «Отпускай!», то «Полиция с народом!». Первые задержания не заставили себя долго ждать. Степан Соловьев, мужчина лет 30 в лыжной куртке и шапке с помпоном, уже второй раз приезжает в Москву из города Валдай Новгородской области специально чтобы принять участие в протестах оппозиции. Первый раз — 23 января на Пушкинскую площадь, второй — сегодня. Когда мимо него проходит очередной отряд ОМОНа, мужчина не выдерживает и громко обращается к бойцам. — Да что это такое вообще? Мы же ничего не нарушаем, вообще ничего! Заберите нас всех тогда! Один из силовиков на секунду замешкался, внимательно посмотрел в глаза Степану, но задерживать его не стал и поспешил за сослуживцами. — Мало людей, к сожалению, — говорит Степан, чеканя слова. — И на прошлой неделе тоже мало было. Я не одобряю никакие столкновения с полицией, наши акции мирные в первую очередь. Я считаю, нужно продолжать собираться дальше. С полицией пока все нормально. В принципе и на Пушкинской тоже сначала было ничего, только под вечер возникли проблемы. Но, к сожалению, этого не избежать, я думаю.  — А вы Навального поддерживаете или в целом недовольны происходящим в стране?  — Я поддерживаю Алексея Навального. Я против того произвола, что происходит с ним сейчас. По сути, сейчас вся верхушка оппозиции арестована. Власти трусливо прикрываются законом о коронавирусе и не согласовывают митинги. Никто никогда русским людям не запретит собираться мирно без оружия! В толпе мелькнул лидер группы «Тараканы» Дмитрий Спирин. Накануне музыкант выступил в поддержку Алексея Навального и призвал фанатов прийти 31 января к «Китай-городу», чтобы принять участие в съемках нового клипа. По понятным причинам, в обозначенную точку не смог прийти ни сам Спирин, ни его поклонники, так что съемки перенеслись в новую локацию. Напевая себе под нос, лидер «Тараканов» шел мимо строя силовиков. Перед ним пятился оператор с небольшой камерой в руках. — Мы здесь заняты делом, снимаем новое видео, и я пока что не нахожусь в общественно-политическом процессе. Я занимаюсь своей профессиональной деятельностью на данный момент, поэтому прокомментировать ничего не могу, — на чистом глазу заявил журналистам музыкант. — А нет опасений, что вас сегодня задержат?  — Есть! Но что делать? Клип сам себя не снимет.  Тем временем Сухаревскую тоже оцепили силовики — быстро и профессионально. Иногда казалось, что там больше силовиков и журналистов, чем оппозиционеров. В задержаниях не угадывалось какой-то логики, потому что в этот раз оппозиционеры даже лозунгов никаких не скандировали. Просто стояли, смотрели, как их соратников расфасовывают по автозакам, и как будто не понимали, что вообще делать.   Вот задерживают оператора Sota Vision — в его же прямом эфире. Не помогли даже воззвания скачущей около омоновцев корреспондентки Анастасии Кашкиной, которая кричала, что это журналист и вообще ее оператор. Кроме этого, на Сухаревской ничего интересного и не произошло, за исключением, разве что, девушки, которая встала на тумбу около метро и развернула плакат против Путина. К ней рванули несколько фотографов, один из которых довольно рявкнул: «Ну наконец-то, понеслась». Правда, не понеслась. Девушку увели в автозак, остальные продолжили растерянно стоять и буднично винтиться. Несколько женщин, убегая от ОМОНа, спрятались в храме. Прямо перед журналистами охрана закрыла ворота.  — Мы убегали от полиции, зашли сюда, теперь нас не выпускают, через забор рассказала девушка. У нее кофе в руках, улыбка на лице и довольный взгляд.  — Мы временно не выпускаем, скоро выпустим, — успокаивает издалека охранник храма.Шествие Около 12:30 штаб Навального публикует новые вводные: протестующие должны пройти от «Красных ворот» и «Сухаревской» на площадь трех вокзалов. Толпа незамедлительно приходит в движение. На перекрестке Каланчевской улицы и Орликова переулка потоки людей с двух точек сбора сливаются в одну огромную колонну. Протестующие приветствуют друг друга аплодисментами. Наконец появляется возможность хотя бы примерно оценить количество собравшихся. Ясно, что речь идет о тысячах демонстрантов: от Садового кольца и до площади трех вокзалов яблоку негде упасть.  Следуя указаниям координаторов протеста, манифестанты сначала выходят к вокзалам, затем к «Красносельской». Конечная точка уже рассекречена: это СИЗО «Матросская Тишина», где содержится Алексей Навальный.  Идя по тротуарам, протестующие обгоняют еле плетущиеся по пробкам автозаки — те безнадежно отстали и только пытаются выехать с площади, в то время как голова колонны сторонников оппозиции уже вышла к Третьему кольцу. Стоящие в дорожном заторе водители непрерывно сигналят, из окон некоторых машин доносится песня Цоя «Перемен!». Происходящее все больше становится похоже на Минск в августе прошлого года. По пути движения протестующих полиция выставляет заслоны. То ли не хватает личного состава, то ли так и было запланировано, но силовикам удается лишь дробить огромную колонну в тысячи людей на более мелкие группы в сотни.  Один из заслонов выставили на подходе к Сокольникам под железнодорожным мостом, но демонстранты тут же находят лазейку и организовывают переправу в соседнем дворе. Двое молодых парней помогают перебраться через забор, отгораживающий железнодорожные пути — Если фотографируете, то сейчас не выкладывайте! Менты увидят — и конец, — громко обращается к собравшимся один из тех, кто уже вышел на пути.  Впрочем, конспиративные меры не помогли, и через несколько минут в закуток прибежал отряд силовиков и взял забор под охрану. К тому моменту переправиться успели сотни человек. Петляя дворами, узкими улицами или просто идя напролом, протестующие медленно двигались в сторону СИЗО.Шумиха у «Матросской Тишины» Часть людей, которые успели пройти к «Матросской Тишине», были блокированы силовиками. К моменту прихода основной массы людей перекрыты были все дороги, арки, щели, через которые можно было прорваться к СИЗО, где сидит оппозиционер Навальный.   Вот около одной из сцепок ОМОНа останавливается белый джип, оттуда высовывается девушка с крестом из позолоченных ершиков и начинает крестить силовиков. Некоторые не выдерживают, выскакивают на проезжую часть, пытаются открыть двери или вытащить девушку из окна, но машина газует.   «Ссыкло», — цедит разочарованный омоновец. Тем временем на Стромынке начинаются задержания. Причем ОМОН стоит по одну сторону дороги, оппозиционеры по другую, и силовики терпеливо ждут зеленого сигнала светофоров, чтобы перебежать дорогу, схватить кого-то и увести в автозак. Это продолжается некоторое количество времени, но без излишней агрессии.   Затем сотрудникам полиции надоедает, что около них трутся журналисты, и они обещают начать задерживать всех, кто не отойдет.   «У меня автозаки пустые, так что отходите по-хорошему или мы вас заберем», — со смехом говорит «главный».   Догонялки А оппозиционеры уже пошли обратно, на площадь трех вокзалов — догонялки продолжились. Правда, дойти туда в итоге удалось немногим. Перекрытые дороги сделали свое дело: народ путался, то ли на «Красносельскую» идти, то ли на «Бауманскую» (Комсомольская площадь была полностью под контролем ОМОНа). От района столкновений около «Матросской Тишины» трамваи уезжали, забитые людьми.  — Давай, может, здесь выйдем? — спросил у друга молодой парень, по виду студент. В руке он сжимал помятый красно-белый плакат из тех, что раздавали на Пушкинской неделю назад. Только двери трамвая открылись, стоящая через дорогу цепочка ОМОНа пришла в движение и набросилась на идущих по тротуару людей. Начались задержания.  — Знаешь, наверное, лучше на следующей, — с нервной улыбкой ответил ему товарищ. Около торгового центра «Московский» на трех вокзалах толпа скандировала «Мы хотим свободно жить в нашей стране». Возле ограждений, смеясь и подталкивая друг друга, стояла группа молодежи, на вид всем по 16-17 лет. О себе рассказывают: студенты. — Нет, нас за выход не отчисляют, но говорить откуда, не будем. — А зачем вышли, что отстаиваете?  — Погулять вышли, — с сарказмом говорит парень с телефоном, снимая все происходящее. — А я за свободу политзаключенных, — перебила его подруга.*** Когда проезд и проход на площадь трех вокзалов перекрыли, около полутора тысяч человек свернули на Нижнюю Красносельскую. Полицейские автозаки традиционно не успевали за ними по пробкам. Колонна беспрепятственно дошла до узкой Ольховской улицы, где уперлась в шеренгу ОМОНа. Расстояние между рядами силовиков и сторонниками оппозиции едва превышало пару метров.  — Почему мне нельзя пройти? — поинтересовался у одного из бойцов фактурный взрослый кавказец с бородой и в меховой шапке. — Это же наш город!  — Запрещено, — лаконично донеслось из-за затемненного забрала.  Поняв, что дальше пути нет, митингующие подняли руки вверх и принялись скандировать «Мы без оружия!» и «Мы не враги!». Когда кто-то из задних рядов бросил пару снежков в сторону шеренги, толпа тут же отреагировала новым лозунгом: «Не-бро-сай! Не-бро-сай!».  Тем временем в ближайшем дворе кто-то из протестующих сломал забор и открыл проход. Около 50 человек обошли ряд ОМОНа и неожиданно появились из-за угла.  — Смотри, смотри, назад посмотри! — взволнованно одернул один из офицеров своего сослуживца. — Е-мое, обходят! — удивился он. — Разворачиваемся!  Шеренга поделилась на две части. Одна по-прежнему сдерживала основную часть протестующих, а другая, построившись в боевой порядок, побежала на окружающих ОМОН людей. Протестующие, увидев это, тут же ретировались. Пока силовики разбирались с провалившимся окружением, большинство людей уже ушли вперед через все тот же сломанный забор. Пройдя маршем до Садового кольца, толпа незаметно рассеялась. Отдельные мелкие группы протестующих силовики ловили по дворам до позднего вечера.