Ученик Шлеменко избивает соперника в США. Андрей Корешков — про бой в Москве, рыбалку в Омске и бокс после школы
Андрей Корешков вернулся в Bellator после годового отсутствия и побил решением судей Сабаха Хомаси.
Последний бой Андрея Корешкова в Bellator был в октябре 2019 года. Раздельным решением он проиграл Лоренцу Ларкину. В 2020-м Корешков не дрался, в начале 2021-го провел один бой в Сочи и сейчас вернулся в американскую лигу, где когда-то был чемпионом. В трехраундовом бою Корешков уверенно перебил Сабаха Хомаси (15-10 в ММА).
— У вас сейчас 01:30, после боя прошло где-то три часа, и пока мы ждали этого интервью, вы наверняка разговаривали с кем-то из родственников. У вас есть кто-то, кто, наоборот, не смотрит бои, чтобы не переживать? Обычно это мама, бабушки.
— Да не, все смотрели, все долго ждали. Отец на работе, на сутках смотрел.
— Из дома может прилететь какой-то смешной вопрос?
— Не, уже все наученные, отец с любителей еще смотрит мои бои, когда мы по рукопашке по панкратиону дрались. А первые свои бои в профессионалах уже где-то во «ВКонтакте» находил, показывал отцу.
— Как последний час перед боем проходит?
— Ожидание боя — неприятное время, все равно появляется адреналин, ты начинаешь подгорать. Чтобы выводить адреналин, нужно потеть, что-то делать. Тут важно правильно разминаться, чтобы с потом все выходило, Александр [Шлеменко] меня хорошо размял, понял, что я в нормальном состоянии. А я сам себе говорил, что уже скоро эти 15 минут пройдут — и все, будет облегчение.
— В телефон не играете перед боем?
— Я его стараюсь убирать подальше, потому что телефон энергию сосет, не дает тебе сосредоточиться. Даже когда в гостинице находился, уже в телефоне не сидел. Старался побольше представлять бой, как я буду его проводить, как буду делать какие-то приемы, старался себя мотивировать.
— Бой хорошо сложился, вы забрали три раунда — есть что-то, чем недовольны?
— В конце, когда меня перевернули [соперник оказался сверху]. Я чуть подзадумался, конечно, такого не должно происходить. С другой стороны, я мог встать, но понимал, что выигрываю бой даже с учетом, что он перевернул и пытался добить. Подумал, ничего страшного, полежу снизу, подержу его, сейчас уже бой закончится.
— Вы там довольно изобретательно пытались его фиксировать, взяв себя за ногу и перекинув ее же через вторую руку.
— Просто плотнее его к себе прижал, есть такой прием, я его тоже в Bellator увидел у кого-то из бразильцев. Мне нравится такую позицию занимать, из нее удобно забрасывать какие-то треугольники, просто контролировать человека. Скользкий он еще был, уже третий раунд заканчивался. Он и вывернулся за счет этого. Если бы я забрал его спину в начале первого раунда, он бы навряд ли ушел. Но будем работать над этим.
— Вы много попадали — был момент, когда удивились, что он выдержал удар?
— Я с колена много раз попал в прыжке. Два раза точно хорошо пробил. У клетки хорошо попадал. Я скажу — он довольно крепкий оказался. Не думал, что он такой будет, — молодец.
— Из четырех ваших последних боев в двух вам сильно отбили ногу. Понимали, что он будет бить лоукики и считать это уязвимым местом?
— Так получилось, что в принципе тяжело было найти видео его боев. Многие заблокированы были, а те, которые я видел, он там либо быстро сносил соперников, либо они были старые совсем. И в этих боях он особо лоукики не бил. И уже в последние три дня до боя я в гостинице нашел записи турниров в ВК. И там заметил, что он как раз бьет лоукики ниже колена. Хорошо, что я к этому приготовился. Может, пару лоукиков пропустил, на остальные реагировал.
— В последнем бою, вы сами говорили, что в какой-то момент нога отключилась. Было волнение, что сейчас опять так будет?
— Волнение больше было из-за того, что я в принципе в клетке Bellator давно не дрался. А Хомаси неплохо выступает в Bellator, у него там рекорд был 3-1, он чуть не победил досрочно Пола Дэйли. Еще посмотрел бои, он довольно неудобный, машет корявыми боковухами из-под задницы. И эти удары опасные, не люблю их. Я сначала осторожничал, а потом разошелся, почувствовал себя в клетке, стал более откровенно действовать.
— Последнее про травму ноги: приходится теперь регулярно ходить к врачам?
— Вроде нет такого, я в городе нашел хорошую клинику, где мне помогли пройти реабилитацию. Очень рад, что попал именно к ним и нога у меня хорошо восстановилась. Сейчас есть пара гематом, но они несмертельные. И мне сказали, что с ногой все «ровно», все хорошо.
— И в этот раз вы защищались от лоукиков, разрывая дистанцию, верно?
— Если лоукики бьют ниже колена, подставку делать опасно. Если голень не набита, тебе ее сразу отобьют. В моей практике подставку делать не вариант, потому что сразу гематома надувается. Поэтому лучше держать такую дистанцию, на которой человеку до ноги будет дотянуться трудновато.
— Был момент — вы вырвали его на амплитудный бросок и, когда подняли над собой, даже заулыбались. Не показалось?
— Да, было такое, хах… На тренировке бывает, что я у стены могу кого-то поднять. Это зависит от момента и от того, как ты плотно прижался и чувствуешь это. Думал просто его свалить, но решил, сил хватает, подниму-ка я его и брошу. Для зрелищности.
— Но есть такая теория, что броски не наносят сильный урон.
— Вообще, я думал, что воткну его плечом, но не очень получилось, он оказался готов. Броски… по-разному, есть же случаи, когда люди хорошо бросают и сбивают дыхание, после этого начинаются проблемы с выносливостью. Но как таковой урон от бросков редко бывает. Иногда прогибом люди нокаутируют, но, мне кажется, что спортсмены высокого уровня все умеют падать.
— У вас всегда хорошо выходило слушать, что из угла говорит Александр Шлеменко, и делать это. Это развивалось или получалось с первых боев?
— Правильно подметили, и сейчас все прыжки коленом были под его диктовку. Он подсказывал почти все возможные варианты нанесения удара, потому что со стороны он видит хорошо. Насчет развивалось или нет — наверное, у меня это сразу получалось: и делать, и слышать. Я его голос хорошо выделяю, когда он кричит.
— Вас в Америке встречал бывший боец Дмитрий Смоляков, он подчеркнул, что ваш оппонент — это спарринг-партнер топовых бойцов UFC Хорхе Масвидала и Дастина Порье. Это давило или, наоборот, добавляло интриги?
— У меня была цель их огорчить…
— Чемпион в вашей категории Ярослав Амосов — человек, у которого сейчас больше всех побед при нуле поражений (статистика Амосова 26-0), вы вроде всегда тепло друг о друге отзывались. А вы знакомы лично?
— Лично не знакомы, но заочно друг друга знаем через общих знакомых. Переписывались чуть-чуть, я ему удачи желал, он мне. Поздравляли друг друга.
— Он очень уверенно победил Дагласа Лиму, с которым вы дрались.
— Он молодец, выбрал правильную тактику, не делал ничего лишнего, не давал наносить урона по своей ноге. И он смог свою сильную сторону навязать Дагласу, в одном ключе его закатал и забрал титул.
— Есть ли предположение, кого дадут следующим соперником?
— Было много попыток свести меня с Логаном Сторли, это борец такой. Пол Дэйли есть, он вообще всегда готов. Я и сам готов с кем угодно выступить. Проблем нет.
— Сторли очень сильный базовый борец, ваше первое поражение как раз было от чистого борца Бена Аскрена, чувствуете, что хотите закрыть этот пункт?
— Не скажу, что у меня есть какая-то психологическая неуверенность. Понимаю, что как бы я ни набарывался, я его [Сторли] не переборю. Даже у Ярослава Амосова бой с ним был очень конкурентный, и судьи могли качнуть в обе стороны, хоть я и считаю, что Ярослав больше сделал для победы. Я навряд ли смогу так защищаться по-борцовски, поэтому у меня для Сторли будут заготовлены свои какие-то фишки, и я не думаю, что он ко всем будет готов.
— По-прежнему есть желание выступить на турнире в Москве 23 октября, где будет драться Федор Емельяненко?
— Я бы сильно хотел там выступить, но мне кажется, что не смогу. Берем главный кард — Федор Емельяненко в главном бою, потом точно будет Виталий Минаков и Анатолий Токов. И остается только два места среди основных боев. Мне кажется, что эти места заняты давным-давно.
— Вы в ВК подписаны на паблик о рыбалке. Это то, чему вы посвятите неделю отдыха, когда вернетесь в Омск?
— Точно не неделю, может, пару дней. Я вернусь и буду ходить на тренировки, даже просто легко тренироваться. На самом деле даже прийти и посидеть в зале, посмотреть — тоже идет тренированность. Ты можешь визуально воспринимать какие-то действия. Буду помогать ребятам, которые готовятся к своим выступлениям, лапы подержу или еще чем-то попробую помочь.
А в выходные, может, порыбачу. Это такое мое безобидное хобби, тем более я рыбу отпускаю.
— Как и где рыбачите?
— У нас Иртыш очень длинный, от Павлодара 200 километров до Омска и потом в сторону Тюмени. Мест много, если есть возможность, могу уехать за 200-400 км от города и порыбачить на спиннинг, активная рыбалка, могу на лодке выйти.
— Когда был последний случай, чтобы к вам кто-то подходил на улице с претензией или с каким-то жестким вопросом?
— Такое бывало, просто я стараюсь мирно решать. Из забавного была история, когда в школе учился. Я уже лет восемь занимался панкратионом, был чемпионом России, кандидатом в мастера спорта, а в школе пошла такая мода, все начали боксом заниматься. И стали после уроков устраивать такие бои на песке между собой. Со мной из параллели уже особо никто не хотел боксировать, все примерно знали, чем я занимаюсь. Но там бывало такое, что рядом проходили еще ребята, и вот их уже все боялись, потому что они постарше были, у них какой-то авторитет там был на районе. И как-то раз один из них предложил мне побоксировать.
— Идеальный вызов.
— В общем, секунд за 20 он три раза присел на задницу. После этого старался метров за 200, как меня видел, громко поздороваться.