Польская колония

Как уже ранее отмечалось (Миф о «рождении украинской нации» в Речи Посполитой), русские на землях современной Белоруссии и Украины, которые попали под власть польской короны, не перестали в то время быть русскими. Польская панская верхушка так и не пожелала провести полноценную интеграцию польских и русско-литовских земель, что создавало потенциал появления самой мощной державы в Восточной Европе. Русские в юго-западной Руси, которые составляли около половины населения королевства, не получили прав, которыми обладали поляки и литовцы (привилегированные сословия – шляхта, духовенство и горожане). В Речи Посполитой основная масса населения – крестьянство, было жёстко закрепощено, фактически находясь на положении рабочего скота. В категорию хлопов-рабов попала и большая часть русского населения.

Русская знать не смогла и не захотела защищать простых русских людей. Она предпочла принять католичество, ополячиться, породнившись с польской аристократией и отдав детей в католические и иезуитские школы. Бывшие русские роды, вроде Вишневецких, Острожских, полонизировались, приняв польский язык, платье и идеологию исключительности, войдя в касту избранных. В Польше идеология исключительности существовала в виде т. н. «сарматизма» – происхождение панов и шляхты возводилось к древним сарматам, что ставило их выше других народов и сословий.

Оставшиеся русские, кроме горожан, которые ещё пока держались, обращались в «быдло-скот». Современное русское ругательство «быдло» восходит к польскому слову, которое означало «скот». Так польско-литовская шляхта, а затем и украинская (бывшая русская, православная) называла крестьян. Простых людей низводили до скотского состояния, их можно было убивать, издеваться, насиловать без всяких последствий для избранных. Поэтому простые люди отвечали элите лютой ненавистью, и во время бунтов и восстаний не жалели никого, вырезая всех ляхов вместе с семьями и их управленческую прислугу (евреев).

Брестская церковная уния 1596 года, которая переподчиняла Киевскую митрополию римскому престолу и при сохранении восточных обрядов наделяла православных католической догматикой, дополнила национальный и социально-экономический гнёт религиозным. Была создана униатская церковь, которая считалась единственно легитимной, а православная церковь становилась вне закона. Униаты захватывали русские церкви. Этот вопрос был очень чувствителен для русских, которые тогда поголовно отождествляли себя с православием, с русской верой. Переход в унию, католичество воспринимался как процесс «обляшивания». Бывшие русские предавали веру и становились ляхами. Стоит обратить внимание на этот момент. Предав русскость, становились ляхами (в иных местах немцами – «немыми»), а не украинцами, которых тогда просто не было.

Примерно последние 100 лет и особенно с 1991 года, «ляшская» этнорелигиозная идентичность была заменена на украинскую. Русские отказывались от своей русскости (под гнётом пропаганды, насильно) и становились украинцами. При этом они полностью воспроизводили польскую идентичность – западничество («Запад нам поможет»), избранность, стремление меньшинства паразитировать на трудовом большинстве («быдле», «совках», «русне», «вате») и пр.

Русское сопротивление

Несмотря на постоянное изменение границ, войны, в которых русские из Москвы и Новгорода воевали с русскими из Литовской Руси, появление разных церковных организаций с центрами в Москве и Киеве, сохранялось чувство общерусского единства. Московские летописцы не забывали о западной части Русской земли. А западнорусское население неизменно связывало себя с событиями в Русском государстве, на московских государей смотрели как на своих природных монархов. Существовало понимание, что в Москве, Твери, Смоленске и Киеве живёт один народ – русский, православный.

Поэтому, когда русские в Киевщине, Черниговщине и Переяславщине оказались в безвыходном положении, их взоры, естественно, обратились на Москву. Ещё до начала национально-освободительной войны Богдана Хмельницкого западнорусское население стало просить о воссоединении двух частей русской земли. Так, в 1624 году русскому государю Михаилу Федоровичу с просьбой о присоединении писал киевский митрополит Иов Борецкий. В его послании отмечалось:
Русское духовенство тогда было иным, в нём был огненный дух православия. Русская церковь, религиозные братства стали центром организации сопротивления польской оккупации. В роли русской армии после полонизации русской знати выступило казачество. Военное сословие, которое организовалось на границе с Диким полем. В его основе были различные бродяги, искатели приключений, беженцы, в основном бывшие крестьяне, бежавшие от произвола польских панов. Казаки в жесточайших условиях противостояния с крымцами и турками стали военной элитой, сплочённым сословием с собственной идеологией и русской верой.

В один период запорожцы воевали за русского царя Ивана Грозного, затем был довольно длительный период лояльности к польскому престолу. Южнорусские казаки были активными участника Смуты, воевали на стороне польских магнатов, панов и короля, в Смоленской войне также выступили против России. Однако польские власти постоянно ограничивали права казачества, загоняя их в жесткие рамки. Кроме того, казаки были частью Русского мира. Притеснения русских хлопов и церкви не могло не отозваться на них. Поэтому слова, которые Тарас Бульба выкрикивает на костре, можно считать основой настроений русских казаков:
В итоге казаки постепенно втянулись в вооруженную борьбу с Речью Посполитой. В 1620–1630-е годы произошло несколько мощных восстаний казаков, которые стали основой для будущей народной войны. Восстание Богдана Хмельницкого вылилось в мощную национально-освободительную, крестьянскую войну. Русские восстали против польского ига. Поддержка Хмельницкого со стороны местного населения была полной. В кратчайшие сроки от ляхов освободили русскую землю от Чернигова до Львова.

Однако самостоятельно добиться победы Хмельницкий не мог. Он сильно зависел от весьма непостоянного союзника – крымского хана. А крымцы не желали победы русского гетмана. Их устраивала ситуация смуты, из которой они могли извлечь максимальную выгоду. Хмельницкий понимал, что без внешней поддержки победы не будет. Уже летом 1648 года он просил Москву о присоединении. Такие обращения к правительству Алексея Михайловича шли постоянно.

Знаменитыми стали слова, переданные Хмельницким в Москву через иерусалимского патриарха Паисия:
Согласно казацким летописям, решение о присоединении к Русскому царству вызвало среди населения «великую радость».

Руина

Вошедшая по решению Переяславской рады в состав Русского государства территория Среднего Поднепровья, будущее Левобережье (состояла из современных Черниговской и Полтавской областей, части Сумской, Киевской, Черкасской, Днепропетровской и Запорожской областей), имела особый статус. На Левобережье были сохранены свои особенности управления. Русский государь был верховным правителем и обладал правом пожалования земли.

После смерти Хмельницкого гетманом стал Выговский, который заключил союз с Речью Посполитой. Старшина не желала подчиняться Москве и стала вести «гибкую» политику между Москвой, Варшавой и Константинополем. Предательская политика Выговского была негативно воспринята рядовым казачеством и народом в целом. Началось противостояние. Начался период Руины – смуты, гражданской войны, в которую активно вмешивались Речь Посполитая, Крымское ханство и Турция. Это было связано с тем, что казачья верхушка была уже частично полонизирована, то есть переняла худшие черты польских «сарматов» – западничество, гордыня, избранность, стремление паразитировать над «быдлом».

Руина привела к тому, что Правобережная Украина (ныне это большая часть Киевской и Черкасской, а также части Житомирской, Винницкой и Кировоградской областей), вырванная из-под польского гнёта во время восстания Хмельницкого, осталась под властью Польши ещё более ста лет. В регионе усилила свои позиции Турция. Ставшая «полем боя» эта часть Малой России была полностью опустошена и обезлюдела. Большая часть населения бежала на Левобережье под защиту казачьих и царских полков, часть в Польшу, часть была угнана крымцами и турками для продажи в рабство. Многие погибли в боях, осадах, от голода и болезней.

Галиция и Закарпатье (Взлёт и падение Королевства Русского) в этот период оставались под властью Польши – Воеводство Русское. Здесь продолжалась политика распространения унии. В городах появились крупные общины поляков и евреев. Однако и здесь преобладало русинское (русское) население, которое считало себя частью русского народа и России вплоть до начала XX столетия.

Мазепинщина

В дальнейшей истории «украйны» заметным эпизодом стала измена гетмана Ивана Мазепы. Он долго выстраивал свою карьеру, предавая прежних покровителей и заступников, шёл к власти. В условиях Северной войны Мазепа, решил, что дело царя Петра проиграно, шведский король Карл XII уверенно берёт вверх, и пора искать нового хозяина. Гетман считал, что в 1708 году шведская армия при поддержке Польши (король Лещинский), возможно, Турции и Крыма, возьмёт Москву. Мазепа предложил Карлу свои услуги и союз.

Карл, у которого со стратегией было плохо, решил не наступать на Москву накануне зимы и перезимовать в Гетманщине. Тут выяснилось, что Мазепа врал, когда говорил о полной поддержке и возможностях снабжения шведской армии. Русского царя предала только часть старшины со своими отрядами (несколько тысяч казаков). Основная масса народа восприняла шведов как оккупантов и начала партизанскую войну, поддерживала царские войска. Шведское командование получило «горящую землю» под ногами. Шведы ответили карательными рейдами, террором, но практической пользы от этого не было.

Таким образом, к Полтавской битве шведская армия уже была значительно измотана местными стычками и осадой Полтавы. Мазепа с позором бежал вместе с Карлом и умер в изгнании. Автономия Малороссии была значительно ограничена.