Сибирский король конструктивизма: архитектор Борис Гордеев и его «история в камне»
О знаменитом коллеге и его трудах рассказал «Стройгазете» инженер-строитель, ученый в области строительных конструкций, педагог, кандидат технических наук, доцент, член-корреспондент Петровской Академии наук и искусств Валерий ГАБРУСЕНКО.
Валерий Васильевич, давайте вначале проясним: в чем суть конструктивизма?
Если помните, большевистская революция подразумевала слом всего старого не только в общественной жизни, но и в искусстве: «… разрушим до основанья, а затем мы наш, мы новый мир построим». Этим «затем» в архитектуре и стал конструктивизм, впервые возникший именно в СССР в 1920-е годы.
Его отличительными особенностями были аскетизм (полный отказ от каких-либо архитектурных украшений) и функциональность (когда главным является не внешний вид, а удобство жизни и работы, когда не помещения вписываются в заданный объем здания, а здание является коробкой, как бы «упаковкой» рационально размещенных помещений, полных света и воздуха). Отсюда несимметричность фасадов, выступающие части и башенки, ленточные окна, угловые балконы и т. д.
Тогда же вошли в моду и дома-коммуны, для которых конструктивизм оказался самым подходящим архитектурным стилем: «мещанской» жизни, «примусам», «домашним обедам», «закопченным кухням» противопоставлялись светлые общественные столовые и коллективная жизнь, создающая «человека нового типа».
В 1920 году III съезд РКСМ предложил даже «государственное декретирование домов-коммун рабочей молодежи». И такой документ в 1926 году появился: «Типовое положение о доме-коммуне» Центржилсоюза, предписывавшее коммунарам при вселении отказаться от накопленных предыдущими поколениями мебели и предметов быта, и предлагавшее коллективные воспитание детей, стирку, уборку, приготовление еды, удовлетворение культурных потребностей. Комсомольские устремления были поддержаны Надеждой Крупской и другими партийными деятелями.
Борис Гордеев ведь учился и начинал свою карьеру не в Сибири?
Да. Выпускник строительного факультета МВТУ 1926 года, два года поработал в столице, успев поучаствовать в проектировании Центрального аэрогидродинамического института, Московского высшего технического училища (ныне МВТУ имени Н. Э. Баумана), Тавдинской фабрики. Одна из его работ демонстрировалась в 1927 году в Нью-Йорке на выставке современной архитектуры «Век машин», а дипломный проект как один из самых лучших был оставлен в архиве МВТУ.
А в 1928 году его сослали в Новосибирск?
Год назван верно, но по поводу «ссылки» — неправильная информация. Действительно, несколько источников указывают, что Гордеева отправили в Сибирь принудительно. Однако тщательные архивные исследования (в том числе в архивах НКВД-КГБ) архитектора и краеведа Вадима Капустина полностью опровергли это утверждение.
На самом деле приехал Гордеев в Новосибирск по приглашению московского профессора Бориса Коршунова, занимавшегося здесь разработкой генплана города, и по рекомендации своего наставника — знаменитого архитектора-конструктивиста Виктора Веснина, друга Коршунова.
В Новосибирске Борис Гордеев начал работу в Горкомхозе, с 1930-го перешел на должность заведующего проектным бюро ХОЗО ОГПУ, имевшего первую форму допуска к секретным документам.
Весомый аргумент в пользу того, что ссыльным Борис Гордеев не являлся.
Конечно! Ссыльного к таким документам за версту бы не подпустили. И посмотрите на его дальнейшую карьеру: в 1932 году он был назначен главным архитектором Новосибирска и одновременно руководителем переработки проекта вокзала Новосибирск-Главный, в 1933-1939 годах был главным архитектором конторы строительства Дома науки и культуры (Новосибирского театра оперы и балета — ныне памятника архитектуры федерального значения).
Всего по его проектам в городе было построено более 50 крупных объектов. Вместе с ним работала постоянная группа архитекторов, видное место в которой занимал его зять Сергей Тургенев (1902-1975), приехавший из Москвы в 1929 году. С этой же группой постоянно сотрудничал и гениальный конструктор, автор знаменитой Останкинской телебашни Николай Никитин.
Похоже, карьера талантливого зодчего складывалась абсолютно безоблачно.
Это не совсем так. Например, самый авторитетный новосибирский архитектор, Андрей Крячков, называл Гордеева «случайным человеком в архитектуре города». Не будем строго судить Крячкова: вероятно, это была ревность 52-летнего маститого профессора Сибстрина к 25-летнему коллеге, ворвавшемуся в архитектурную жизнь Новосибирска стремительно и ярко. К тому же к конструктивизму с его «стекломаниией и плоскими крышами, не учитывавшими природно-климатических условий Сибири», Крячков относился негативно, хотя, отдавая дань моде, и запроектировал в этом стиле превосходное здание Госбанка.
Зато многие другие называли Гордеева «великим архитектором», и большая доля правды в этом эпитете есть. А о том, что Крячков ошибся, свидетельствует число зданий, построенных по проектам Гордеева и причисленных ныне к памятникам архитектуры.
Например, Дом-коммуна в Новосибирске на Красном проспекте, 49. Первоначально в нем были крохотные кухни и отсутствовали ванные, поскольку питаться все должны были в общественной столовой, а мыться в общественной бане. Сейчас это обычный многоквартирный дом.
Или еще один дом — на Красном проспекте, 28, строившийся как часть жилого комбината «Динамо» для работников НКВД, в который входили гостиница, парикмахерская, детсад, магазин «Динамо» и жилой корпус. Очень интересен Дом с часами на Красном проспекте, 11: входы в квартиры в нем предусмотрены из светлых остекленных галерей, опирающихся на консоли. Международное общество охраны памятников архитектуры DOCOMOMO признало этот новосибирский объект одним из лучших мировых творений архитектурного авангарда. Большого внимания заслуживает здание крайисполкома (ныне правительства Новосибирской области) на Красном проспекте, 18: это обогащенный конструктивизм с применением слегка выступающих архитектурных элементов. Еще один архитектурный памятник «пера Гордеева» — здание вокзала Новосибирск-Главный, реализованное в стиле постконструктивизма (переходный стиль от конструктивизма к неоклассицизму). И, конечно, нельзя забыть про Новосибирский театр оперы и балета (ранний неоклассицизм со сдержанным применением элементов ордерной архитектуры).
Три последних объекта — без преувеличения выдающиеся...
О них стоит сказать особо. В конкурсе проектов здания крайисполкома принимали участие многие архитекторы страны, в том числе знаменитые московские. Победу присудили Борису Гордееву и Сергею Тургеневу. Позднее участие в этом проекте принял и Андрей Крячков.
Проект здания вокзала был разработан в Киеве, но не удовлетворил руководство Томской (ныне Западно-Сибирской) железной дороги, и оно объявило конкурс на переработку проекта, затронувшую и несущие конструкции. Победу в конкурсе одержал Гордеев.
Победил он и в конкурсе (в нем участвовал также Крячков) на переработку проекта и реконструкцию почти построенного Дворца науки и культуры (ныне — Новосибирский театр оперы и балета). Работа там была еще сложнее: требовалось не только переделать планировку и фасады, но изменить и назначение здания — превратить его из сооружения с гигантским многофункциональным залом в обычный оперный театр. В проекте Гордеева участвовали также Алексей Щусев и Андрей Крячков.
Борис Гордеев мог бы сделать для российской архитектуры намного больше, но жизнь его оборвалась рано…
В 1935 году у него обнаружили туберкулез. Лечение в Новосибирске помогало плохо, и в 1939 году он решил уехать в Москву. В эвакуации работал в Красноярске, там болезнь обострилась. А в 1943 году он вновь приехал лечиться в Новосибирск (сюда был эвакуирован из Москвы Институт туберкулеза), но врачи оказались бессильны. Скончался Борис Гордеев в мае 1943 года, не дожив до 40 лет, похоронен на Заельцовском кладбище. Могила его утеряна, известен только квартал, около которого и установили памятник одному из самых талантливых архитекторов Новосибирска.
В архитектуру города он внес огромный вклад, уступающий разве что вкладу Андрея Крячкова. И если Крячкова часто называют «Архитектором №1» Новосибирска, то Борис Гордеев по праву заслуживает звание «Архитектор №2».