Пытали током, избивали, насиловали: выживший в тайной тюрьме СБУ об ужасах «работы спецов»
Эксклюзив Новостного агентства «Харьков»
Корреспондент Новостного агентства «Харьков» продолжает общаться с людьми, которым по воле украинских спецслужб прошлось оказаться в тюрьме и перенести ужасные пытки и издевательства. Ранее мы рассказывали уже две истории о подобных случаях.
ИСТОРИЯ №1 Избивали и прострелили ногу: страшная история харьковчанки, пережившей плен в СБУ
Мужчина из этой истории пожелал остаться анонимным, для материала мы назовём его Иван. Он не опасается преследования, ведь оно и так есть, не боится показать лицо на камеру – ему просто не хочется излишнего внимания к себе. Бывший военнопленный столкнулся со страшными вещами в своей жизни, прошёл через них и теперь решил этим поделиться.
Родился мужчина в Таганроге, откуда переехал в Донбасс после свадьбы - его жена коренная дончанка. Для Ивана эта война началась 22 мая 2014 года, когда он лично наблюдал, как прибывшие военные (контролируемых олигархами) расстреляли блокпост ВСУ, задействовав при этом три вертолёта.
ИСТОРИЯ №2 «Любимая забава - угрожать, что расстреляют»: украинка рассказала о кошмаре у СБУ
«Сначала пошёл в местный «Оплот» побывал под Снежным, - вспоминает Иван. – Тогда получил небольшое ранение и, так как почти не мог ходить, какое-то время работал водителем в Донецке. Позже предложили работу по ту линию фронта, я уехал. 22 января 2015 года ко мне пришли из СБУ…»
Экс-военнослужащий отказался сдаваться без боя, поэтому попытался отбиться. К гаражу, где было оружие, он добраться не смог из-за прицельного огня со стороны спецслужбы, но успел бросить в их сторону гранату – все спрятались и остались живы. Ивана и жену избили буквально до полусмерти, его кинули в машину и увезли в Волноваху. Позже мужчину перевезли в аэропорт Мариуполя, ту самую «библиотеку» под контролем «Азова», о которой только сейчас стало известно общественности. Через некоторое время он оказался в тюрьме СБУ и только после этого Ивана поместили в тюрьму.
«В СИЗО я провёл почти три года. За всё время надо мной было 43 суда – ни одного приговора. СБУ не могла и не смогла доказать мою причастность ни к чему», - уточняет Иван.
Он и все остальные заключённые активно подвергались пыткам со стороны украинских спецслужб: «Приходили хлопчики в балаклавах, начинали бить, кто чем. Использовали шокеры, к конечностям привязывали провода и полевой телефонный аппарат – так пытали током. Также клали на лицо тряпку, заливали водой, как в американских фильмах, один в один».
Издевались над мужчиной (хотя для молодчиков это было развлечением) примерно в течение полугода. Но вот когда перевели в тюрьму, то избивать прекратили, оставили только издевательства током и водой, чтобы следов не было видно, естественно, помогать не собирались:
«Никакую помощь не оказывали, ни разу. Даже «Красный крест» не оказывал помощь. Были только постоянные угрозы, а помощи никакой. В тюрьме могли разве что принести таблетки… от расстройства желудка. Вот такое лечение».
Условия содержания были непригодными по всем принятым нормам. Бетонные камеры без отопления, без стёкол на окнах, по стенам постоянно лилась вода, кормили пшённой кашей с опарышами, всех били и пытали. Такого не выдерживали даже местные заключённые. Два раза к Ивану сажали довольно проукраинских людей, но даже те просили забрать их с собой на обмен и соглашались «с удовольствием пойти воевать на стороне ЛДНР».
«Помню, в СБУ сидели, туалетов там не было, все справляли нужду в бутылки. И к нам, куче мужиков, подселили одну женщину. Вот и представьте, каково ей было. Её так же пытали, даже насиловали. Если они своих товарищей расстреливают, что можно говорить о нас?» - говорит Иван.
После продолжительных истязательств мужчина тяжело передвигается и не может нигде работать, да и возраст уже не тот. Живёт он сейчас только на пенсию в 4 тысячи рублей, планирует сделать себе российский паспорт, уезжать из Донецка не хочет, но и в случае полной амнистии на Украине не вернулся бы туда: «Жить с людьми, которые вас ненавидят, презирают – это просто глупо. Возможно, по прошествии многих лет что-то изменится. Но не сейчас, это нереально».
Александр Рекун, специально для Новостного агентства «Харьков»