Сергей Бубновский: Мы живем не для того, чтобы болеть
Известный доктор и телеведущий рассказал о своих правилах здорового образа жизни
Доктор медицинских наук, профессор, известный телеведущий Сергей Бубновский не понаслышке знает, что такое боль, неподвижность и костыли. Он пережил две клинические смерти, несколько операций и не только смог восстановиться, но и разработал свою систему восстановления здоровья: 12 основных правил — «ключей», которые он подробно описал в новом издании своей книги «Код здоровья сердца и сосудов».
«Мама-фармацевт таблеток мне не давала»
— Сергей Михайлович, Вы всегда повторяете, что правильное движение лечит, а неправильное — калечит. Не секрет, что свои методику и упражнения Вы вначале опробовали на себе.
— Мой девиз: «Мы живем не для того, чтобы болеть». Изначально человек рождается здоровым, но, к сожалению, он зачастую беспечно относится к собственному телу, не ухаживая за ним. Как правило, к таким людям болезнь приходит неожиданно, и они оказываются совершенно беспомощными перед ней. У меня другая история. По моим ощущениям, я стал готовиться к своей судьбе буквально с пеленок. Родился в суровом городе Сургуте весной 1955 года, мой папа был преподавателем, а мама — фармацевтом. Примечательно, что, несмотря на профессию, за всю жизнь мама не дала мне ни одной таблетки! Я до сих пор помню, как прибегал к ней в аптеку и любил схватить у нее гематоген, аскорбинку, запивая их дистиллированной водой. Если же я заболевал, то меня отпаивали отварами сибирских трав, парили в бане.
— А кем Вы мечтали стать в детстве? Врачом?
— Не поверите — капитаном дальнего плавания. Но однажды мой старший брат Владимир — я был в семье третьим сыном, младшим, — в то время студент медицинского университета, подозвал меня к себе и серьезно так сказал: «Сергей, я хочу, чтобы ты стал врачом, и ты будешь врачом!» Как потом оказалось, это было пророчество, предсмертное пожелание: через две недели он трагически погиб. И все. Как бы меня потом ни крутила жизнь, в итоге я стал именно врачом. После окончания школы я пошел по стопам отца — поступил в педагогический на учителя физкультуры, но уже на втором курсе понял: нет, не мое. Скучновато. С последнего курса, когда мне было 22 года, меня призвали в армию, где, собственно, и случилась та авария, которая перевернула всю мою жизнь.
Стараюсь помогать всем, кто во мне нуждается// пресс-служба “Эксмо-АСТ”
«После аварии врачи сказали, что не выживу»
— Вы как-то сказали, что умирали два раза…
— Да, и два раза моим родителям приходилось переживать сообщение о моей смерти. Первый раз это произошло на стройке в Германии, я мало кому об этом рассказывал. Мне было 19 лет, я поехал на подработку, и со мной там произошел несчастный случай. Потерял много крови, пережил клиническую смерть. Тогда меня поторопились списать, даже послали домой похоронку, а я взял и выкарабкался. А про второй случай, который произошел со мной в армии, знают многие. Именно в тот день я понял, что есть душа и жизнь после смерти… Ужасная авария. Лобовое столкновение. Я ехал пассажиром. Водитель резко повернул машину, подставив меня под удар, как это бывает в таких случаях. Шансов не было. Меня всего сдавило, ничего целого не осталось, кроме левой ноги, крови литра три вышло, клиническая смерть, кома. Врачи констатировали: «Сержант Бубновский не выживет». По мне справили панихиду, отправили весть родителям. А я очнулся в палате через две недели, весь в капельницах, двигаться не могу. Медсестра подошла, удивилась: надо же, живой. Собрали меня буквально по кусочкам, как смогли. Что-то восстановить уже никогда не удастся. Например, у меня была оторвана стопа, ее «приколотили», но ахиллово сухожилие не сшили, поэтому подвижность голеностопного сустава сошла на нет. Пришлось десятилетиями разрабатывать стопу, чтобы избавиться хотя бы от явной хромоты. Через несколько месяцев пребывания в военном госпитале меня выписали, выдали костыли и отправили домой. А мне всего 22 года. Инвалид… Помню, сел тогда и подумал: «Ну что, Сережа, спиваться будем или жить дальше?» Удержала мысль: если остался жив, значит, не все еще в жизни сделал. Надо бороться! Пошел оканчивать институт. Костыли ставил перед входом, кое-как, держась за стенку, доходил до аудитории. В итоге высшее педагогическое образование получил. Надо сказать, что правильно проходить реабилитацию меня никто не учил. Занимался самостоятельно, до изнеможения. Читал книги, журналы, впитывал знания по анатомии, медицине, оздоровительным практикам и в конце концов решил поступать в медицинский, чтобы получить высшее образование. В итоге так, на костылях, я смог окончить два высших учебных заведения: в 1978 году педагогический институт имени Крупской, а в 1987-м Московский медико-стоматологический институт.
Однажды пришлось лечить очень уважаемого йога
— Правда, что среди Ваших пациентов огромное количество известных людей — от актеров до политиков?
— Я не люблю это афишировать. С актерами работать непросто: у них ненормированный график — то съемки, то гастроли. В таких условиях трудно достичь стойкого результата. Заниматься гимнастикой нужно регулярно, как чистить зубы, а не от случая к случаю. Но стараюсь помогать всем, кто во мне нуждается. Однажды пришлось даже йога лечить. 75 лет, очень уважаемый человек. Пока летел в Индию на самолете, читал его постулаты. Ученики отвезли меня в его ашрам под Бомбеем и добавили как бы невзначай: «Если с ним что-то случится, отсюда не уедешь». Вхожу — он лежит, не шевелится, длинный такой, под метр девяносто. Поработали с ним, в процессе он несколько слов на русском ругательном выучил, но поднялся. Сел в позу полулотоса и говорит: «Тебя мой учитель сверху послал». «А где же твоя йога?» — удивляюсь. Как оказалось, упражнениями у них до 26 лет занимаются, а вторую половину жизни в одной позе сидят и медитируют. Это в Европе люди йогой начинают заниматься после 40 лет.
Сергей Бубновский с удовольствием делится своими постулатами здоровья с людьми// пресс-служба “Эксмо-АСТ”
«Встаю приблизительно в полчетвертого утра»
— Расскажите о Вашей семье. Мало кто знает, что Вы — многодетный отец.
— Семья у меня большая — шестеро детей. Три девочки и три мальчика от трех женщин. И пять внучек! Старшая дочь, ей уже под сорок, в моей системе, директор моего центра, вторая — профессиональная танцовщица. Она в Америке живет, но сейчас в Москве, со мной. Самому младшему сыну 19 лет. Все дети — адепты здорового образа жизни. Мои невестки беременными обливались холодной водой, родили здоровых детишек. Пять лет я жил на улице Авиамоторной в районе Лефортово. Но сейчас перебрался из городской квартиры в Подмосковье, в 45 километрах от столицы. Я всегда говорил, что жизнь дается одна и прожить ее надо, как в санатории. Так что стремлюсь к этому. Есть тренажеры, рядом озеро, но главное — чистый воздух. А в Лефортово я езжу на работу. Многих пациентов знаю в лицо, потому что это мои соседи.
— Во сколько начинается Ваш день?
— Приблизительно в полчетвертого утра. Просыпаюсь и начинаю собираться на работу. Ежедневно купаюсь — зимой в проруби, разминаюсь, пью чай. Приезжаю на работу — и сразу за первое упражнение. Заставлять себя не приходится. Мотивация одна: я не хочу, чтобы мои внучки из жалости приносили дряхлому деду водички попить. Я хочу, чтобы они видели здорового, сильного человека. Сейчас мне 65 лет, и я на себе ощущаю целительную силу своих постулатов здоровья. И с удовольствием делюсь ими с людьми.