Затонувшая Понтида
Насчитывают от 14 до 448(!) точек на Земном шаре, где предположительно могла затонуть легендарная могучая цивилизация атлантов. Это — платоновская Атлантида за «Геракловыми столпами» (Гибралтар) в Атлантическом океане, Гацифида в Тихом, Лемурия в Индийском океане и многие-многие другие. Среди них не последнее место занимает Понтида — гипотетическая страна; которую помещают туда, где ныне плещутся воды Черного моря. В северной его части большим ромбовидным выступом выделяется Крымский полуостров. Не осколок ли он той самой Понтиды?
Удивительная земля Крым. Здесь на небольшой окруженной морем территории причудливым образом сочетаются разные климатические зоны, ландшафты, растительный и животный мир. Рядом с голыми скалистыми горами лежит ровная плоскость зеленой степи, строгие северные ели растут неподалеку от яркоцветущих орхидей, пальм и кипарисов. Многие субтропические растения вместе с некоторыми представителями оригинальной крымской фауны появились здесь очень давно и ныне являются реликтами кайнозойской эры.
Но наиболее древним свидетелем ушедших времен является сам Крым, его горные кручи, скалистые обнажения, глубокие горные ущелья и высокие плато. Каково его геологическое прошлое, как были связаны с морем эти громадные вершины?
Стоя под километровым обрывом южнобережной Яйлы или гигантским отвесным обрезом Кара-дага на восточном берегу Крыма, невольно задумываешься: не остаток ли это горного хребта, расколовшегося когда-то пополам и погрузившегося в море? Хорошо передал это ощущение Г.Е.Шульман в книге «Путешествие в синию страну»: «Отличие Карадага от подавляющего большинства других живых и умерших вулканов планеты в том, что это вулкан в разрезе; половина его осталась стоять на суше, а половина скрылась под водой. Карадаг — это громадный анатомический театр природы, и такого больше, наверное, нет нигде».
О том, что некоторые крымские сосны, дубы, можжевельники, так же как цикады, ящерицы, богомолы, сколопендры — остатки флоры и фауны затонувшей страны Понтиды, писал еще в 1915 г. русский ученый С.А.Мокржецкий. Другой исследователь И.И.Пузанов отмечал в 1949 г., что похожесть растительного и животного мира горного Крыма с фауной и флорой Балкан, Малой Азии и Закавказья можно объяснить существованием в прошлом сухопутных мостов, периодически соединявших крымский полуостров с материком.
Подводя итоги многолетних исследований злаковых, бобовых, крестоцветных и других растений южнобережного Крыма, профессор Н.И.Рубцов писал, что «выявляется очень обширная группа видов с ареалами, полностью или частично окружающими Черное море и как бы связывающими собою страны, ныне этим морем разобщенные».
Таким образом, правомерно считать, что сотни представителей сугубо средиземноморского мира растений и животных в Крыму — доказательство сухопутной связи северных и южных берегов Черного моря.
Привлекает также внимание загадка перелета птиц с севера на юг и обратно через Черное море. Каждую осень и весну большие стаи птиц отправляются в долгий путь. Конечно, они в значительной мере способствуют переносу семян с одного берега на другой и таким образом участвуют в расселении растений. Но интересно другое. Над необъятными морскими просторами летят не только крупные пернатые — гуси, лебеди и др., но и мелкие птицы. Например, даже такая слабая птичка, как перепелка, смело пускается не вдоль берега, а напрямик через море. Это вызывает удивление, так как при длительных перелетах птицы должны были бы иметь возможность где-то остановиться и передохнуть. Известно, что у животных надолго закрепляется инстинкт, который заставляет их мигрировать по традиционным путям вне зависимости от изменений природной обстановки. Поэтому напрашивается вопрос: может быть, когда-то на пути пернатых была суша, та самая таинственная Понтида?
Но вот какая? Та ли огромная горная страна, материк, которая занимала всю территорию нынешнего Черного моря и после погружения в воду стала морским дном? Или, может быть, это были отдельные острова, мысы, косы, перешейки?
Для того чтобы попытаться ответить на этот вопрос, следует мысленно спуститься туда, в черноморскую глубь. Однако большой глубины мы не встретим почти на четвертой части территории моря. Здесь не глубоководная пучина, а неглубокий морской шельф. У северо-западных и юго-западных берегов его ширина составляет 100—250 км (а у берегов Турции «в среднем всего 1—2 км). Заканчиваясь на глубине 90—110 м, материковый склон морского дна круто обрывается и уходит в двухтысяче-метровую пучину моря. Так вот эта относительно мелководная зона представляет собой вовсе не горы, а довольно плоскую равнину. Она прорезана лишь подводными долинами, которые являются как бы продолжениями сегодняшних рек, текущих по поверхности земли. Восемнадцать тысяч лет назад, т.е. в последний ледниковый период, эти долины, по-видимому, тоже были реками, поэтому представление о гористости южного склона Крымского полуострова в прошлом не совсем правдоподобно. Скорее всего этот склон имел такой же рельеф, какой ныне имеет северная сторона Крыма — равнинный.
Куда же подевалась остальная, подводная, часть Крымских гор, не ушла ли она под воду в результате какого-то гигантского тектонического сдвига? По-видимому, правильнее предположить, что граница разлома не на современном берегу Крыма, а на границе шельфа и глубоководной части Черного моря. В этом случае древнюю Понтиду следует искать не на всей черноморской акватории, а только в ее прибрежной зоне, примыкающей к Северному и Западному Причерноморью.
А как объяснить обрывистую форму берегов Южного и Восточного Крыма? Откуда такая крутизна склонов тех сторон Карадага и Яйлы, которые обращены к морю?
Вспомним как своенравны волны. В штиль они тихо и спокойно взбегают на пляжный откос, ласково урчат в гальке. В непогоду они меняют свой облик, превращаясь в свирепого зверя. Набрасываясь на берег, штормовые волны рушат все на своем пути, рвут и ломают прочные и твердые скалы, превращая их сначала в гравий, потом в гальку и песок. Выдающееся в море побережье Крымского полуострова подвержено сильному воздействию волн. Отсюда и те обрывистые берега, которые, конечно, интенсивно разрушаются морским прибоем.
Теперь о времени существования Понтиды. С.А.Ковалевский считает, что провал в земной коре, куда опустилась Понтида, произошел не когда-то в далеком геологическом прошлом, а в послеледниковый период, и его свидетелями должны уже были быть первые люди. Правда, если принять указанную этим автором скорость опускания земной поверхности в районе катастрофы 10 см в год, то элементарный расчет показывает, что 1,5-километровый горный хребет должен был бы опуститься на 2-километровую глубину за время, в 2 раза большее, т.е. за 35 тыс.лет.
В ледниковый период по мнению ряда исследователей в горах Понтиды существовала своеобразная «естественная оранжерея», в которой в ледниковый период прятались от холода субтропические растения и животные. Поэтому и выжили. Но 18 тыс.лет назад 1,5-километровые горы уже должны были уйти под воду, поэтому защищать теплолюбивую флору и фауну от идущего с севера мороза не могли.
Известный специалист по геологии Черного моря член-корреспондент АН СССР М.В.Муратов также считает, что в пределах полосы
Южного берега могли сохраниться местные, хотя и более суровые, чем теперь, климатические условия, поэтому здесь уцелела часть средиземноморской фауны и флоры. Как видим, она сохранилась в горах не мифической Понтиды, а нынешнего Крыма, т.е. в не таких уж высоких (менее 700 м) горах.
Очевидно более достоверна гипотеза, согласно которой теплолюбивые средиземноморские орхидеи, иглицы, желтопузы, подковоносцы и другие экзотические растения и животные, возникшие на Земле миллионы лет назад, пришли в Крым по сухопутным мостам намного позже, уже в послеледниковую эпоху.
То же относится к временному соотношению заселения Крыма людьми и гибели Понтиды. Здравое соображение приводит ленинградский автор А.М.Кондратов, много написавший о затонувших материках планеты. Анализируя исследования по этому вопросу М.В.Муратова, он пишет: «Понтида геологическая, суша, существовавшая на месте Черного моря и связывавшая Горный Крым с Малой Азией, если и существовала, то гибель ее произошла задолго до наступления современной кайнозойской эры — десятки миллионов лет назад».
А в те сотни и тысячи лет, в течение которых в Крыму живут люди, Крым всегда был полуостровом. Из Средиземноморья шли сюда парусно-весельные корабли с переселенцами из Древней Греции. Здесь на северном побережье Эвксинского моря (моря Гостеприимного) пересекались во времени и пространстве судьбы разных народов и государств. Высокоразвитая древнегреческая, древнеримская и византийская цивилизации столкнулись с простой пастушеской культурой степняков-кочевников, морской промысел рыбаков и торговцев встретился с земледелием оседлого населения: виноделием и хлебопашеством. Обугленные остатки кострищ неолитических стоянок первобытных людей лежат здесь рядом с каменными руинами античных храмов, а кирпичные развалы турецких и генуэзских крепостей соседствуют с бетонными блиндажами и дотами Великой Отечественной войны.
Почти тысячу лет просуществовала в Восточном Крыму блестящая цивилизация могущественного Боспорского царства, пока в IV в. н.э. оно не пало под натиском гуннов. Десятки богатых торговых городов-портов, сотни крепостных башен, морских причалов, тысячи домов, складов и купеческих лавок были разрушены, стерты с лица земли. Однако, кроме того, была еще и какая-то природная (геологическая?) причина, по которой не сохранились полностью до наших дней на земле Крыма античные города.
В 1909 г. в Симферополе в губернских «Известиях Таврической ученой архивной комиссии» была опубликована статья музейного работника Л. Д. Колли с интригующим названием «Следы древней культуры на дне морском». В ней рассказывалось о многолетних, начатых еще в конце XIX в. водолазных работах, которые провел инженер А.Л.Бертье-Делегард при строительстве Феодосийского порта; тогда на дне бухты были найдены верхушки свай — остатки древнего причального мола.
Это было началом открытия множества затонувших в Северном Причерноморье античных городов времен древнегреческой цивилизации, основанных в VI—IV в. до н.э. Вторую, азиатскую, столицу Боспорского царства Фанагорию обнаружили рыбаки. В тихую штилевую погоду видели они в обычно мутной воде Таманского залива очертания каких-то загадочных сооружений. В один из таких солнечных безветренных дней рыбаки нашли и подняли сетями со дна моря-с глубины 2 м две прекрасные каменные скульптуры лежащих львов. Они были сделаны в Греции из серого мрамора. Хотя их лапы и крупные завитки грив были потерты донным песком, но в общем-то морская эрозия их пощадила, и эти произведения искусства V в. до н.э. ныне украшают городской исторический музей в Феодосии.
По поводу фанагорийских подводных развалин среди ученых с давних времен не было единогласия. И только благодаря работам видного советского археологам В.Д.Блаватского были сделаны важнейшие и решающие открытия.-В 1939—1940 гг. при береговых раскопках, проводившихся на песчаной отмели Таманского залива вблизи самого уреза воды, археологи вскрыли культурные слои,,простиравшиеся в сторону моря. Среди разных античных сооружений был откопан уходящий в море фундамент какого-то крупного здания? IV в. до н.э., а под ним на глубине 2 м от уровня воды — напластования грунта конца VI в. до н.э. Тогда же было установлено, что гряда камней в море, расположенная против восточной окраины древнего города, является не морским молом,* или пирсом, как полагали прежние* исследователи, а остатками крепостной оборонительной стены и строилась эта стена вовсе не в море, а на сухом берегу.
В 1958—1959 гг. были проведены новые крупные подводные исследования затонувшей части Фана-гории. Оказалось, что из общей площади города 50 га не менее 17 га (т.е. 1/3 всей площади) затоплено морем. Мощные каменные гряды шириной по 6—14 м и длиной по 50—60 м проходили в северо-западной части городища на расстоянии 220-240 м от берега и по направлению совпадали с наземными. Эти остатки забутовок крепостной стены достоверно обрисовывали границы античного города. В тот же период времени экспедиция Блаватского на глубине 3— 3,2 м от уровня моря вскрыла мостовую из больших булыжников, выше которой были обнаружены бытовые предметы IV—III вв. до н.э.: крупные осколки остродонных амфор, сероглиняных фиал, боспор-ского калиптера, фрагменты печи для обжига. Поверх этого слоя залегали одна за другой еще две булыжные мостовые II и I вв. до н.э. В культурном слое между ними были найдены черепки тонкостенной чернолаковой керамики. Эти находки доказывали, что уровень мо
ря в Таманском заливе в наши дни расположен более чем на 4 м выше, чем 2250 лет назад.
Кроме Фанагории обследованию подверглись районы морского дна вблизи Пантикапея, Нимфея, Гер-монассы, где были собраны многочисленные обломки керамической посуды. На черепках остродонных гераклейских, фасисских и хиосских амфор стояли древнегреческие клейма, причем одно даже с великолепным изображением маски Медузы-Горгоны.
Уточняя схематический план Гермонассы, составленный академиком Б.А.Рыбаковым на основе наземных раскопок, В.Д.Блаватский дополнил его найденными под водой остатками каменных стен и фундаментов. В отличие от Фанагории расположенная на более высоком берегу Гермонасса подверглась значительно большему разрушению морским прибоем. Многие древние культурные слои оказались подмытыми и оползшими в море, часть напластований античного времени обвалилась. Несмотря на это, археологам удалось сделать интересные открытия и даже определить границу древнегреческого городища.
Не пощадила злая судьба и выросший на месте античной Гермонассы центр древнерусского средневекового княжества XI—XII вв. Тмутаракань. Многие его постройки времен Мстислава Храброго и Глеба также оказались погребенными под морскими отложениями.
Много интересных подводных открытий сделано на северо-восточной оконечности Крымского полуострова. На расстоянии 35 км к югу от города Керчь на скалистом мысу Такиль был обнаружен бос-порский город рыбаков и хлеботорговцев Китей (IV в. до н.э.), о котором писали Псевдо-Скилак, Птоло-мей, Стефан Византийский. На высоком берегу археологи нашли остатки некрополя, склепов, храма «Бога громящего», двойной крепо-
стной стены. В то же время установлено, что портовая нижняя часть города уходит под воду.
Согласно сообщениям античных авторов Страбона и Плиния Старшего в Пантикапейской земле, где-то между Китеем и Нимфеем, за мысом Такиль должны располагаться еще два боспорских города Акра и Зефирий. С середины прошлого века среди ученых шли споры о местонахождении этих городов. Так, видный исследователь Боспора Киммерийского Поль Дюбрюкс считал, что Китей это и есть Акра. Он кроме всего прочего основывался на трактовке слова «акра», одно из значений которого было «высокое место», что и позволяло помещать город на высоком берегу мыса Такиль. К этому мнению сначала присоединился и известный археолог и историк XIX в. Ю.Ю.Марти, который отождествил с Акрой древние каменные развалины на мысе Такиль. Только после находки в песке под береговым обрывом каменного храмового стола с надписью стало ясно, что мыс Такиль — это Китей, а Акру надо искать где-то в другом месте.
Долгое время внимание археологов привлекали остатки древнего селения, найденные вблизи современного поселка Набережное, которое расположено в 2 км севернее мыса Такиль. Когда-то считалось, что эти развалины — античный город Зефирий, упомянутый в трудах Плиния как город, расположенный восточнее Феодосии. Но если по мнению Ю.Ю.Марти и других Акра была на Такиле, то Зефирий оказывался севернее, что противоречило сообщению Плиния. Да и Страбон отмечал, что Акра лежит напротив Корокондамы, города, расположенного на противоположном берегу Керченского пролива в азиатской части Боспора.
«В этом месте, — писал древнегреческий географ, — море зимой покрывается льдом и служит пешеходной дорогой от-Азовского в Черное море». Он даже указал расстояние между двумя городами — 70 стадиев.
И вот пришло лето 1982 г., когда под руководством ленинградского ученого К.К.Шилика Боспор-ский подводно-археологический отряд начал исследования дна моря возле поселка Набережное. Первый сезон работ принес неожиданные и волнующие открытия. В 130 м от берега на глубине 3 м был обнаружен квадратный в плане колодец из обработанных известняковых плит с установленными сверху венцами деревянного сруба. Он был полностью заполнен песком, из которого в течение нескольких лет вынимали гераклейские амфоры с клеймами, глиняные кувшины, осколки битой посуды, деревянные детали. Найденные предметы датированы IV в. до н.э., периодом расцвета античных городов. Это была редкая удача. По-видимому, обмелевший ранее питьевой колодец со временем превратился в мусорную яму, куда древние горожане бросали отслужившие бытовые предметы. Теперь они стали ценной добычей археологов,
А то, что это было не какое-то небольшое поселение, а крупный древнегреческий полис и именно Акра, доказывает обнаруженная под водой крепостная башня размером 6×6,5 м, со стенами 2-метровой толщины» сложенная тоже из известняковых плит. От башни под углом около 50° на длину 100 м отходят развалы крепостной двухпан-цирной стены с забутовкой посередине из рваного камня.
На расстоянии около 500 м от берега на глубине 6 м .находится затопленный мол, отгораживавший когда-то гавань Акры от моря. Возле него лежат каменно-деревянные и железные якоря.
По поводу названия города, которое в свое время смутило ученых, следует отметить, что слово «акра» в древнегреческом языке означало не только «высокое место», а еще и «мыс», «косу», т.е. достаточно низкую форму рельефа. Возможно, это старое слово перешло в язык крымских татар, где «акры», «акрык» означает «тихое, безопасное место». Наверно, тюрко-язычные пришельцы переняли от прежних владельцев Крымского побережья близкое им по звучанию слово, заменив древнегреческое «мыс» на «тихое место». Именно на затопленной низкой морской террасе и найдена легендарная Акра. А впереди еще открытие таинственного Зефирия и загадочной Корокондамы…
Очень рано, еще в начале VI в. до н.э., на берегах Северного Причерноморья возникла древнегреческая колония Ольвия, что в переводе означает «Счастливая». Основанная выходцами из малоазийского города Милета на западном берегу Бугского лимана, она сразу же заняла важнейшее место в торговле Греции со Скифией хлебом, скотом, рыбой, кожей и рабами. Посетивший Ольвию в середине V в. до н.э. великий античный историк и географ Геродот писал о городе как главном поставщике хлеба в Древнюю Грецию. Наибольший расцвет в качестве самостоятельного города-государства Ольвия достигает в V— III вв. до н.э. Позже, повторяя судьбу всех причерноморских городов, она попадает под власть Рима и отдает пальму первенства в торговле хлебом другим городам. В I в. н.э. ее разрушили кочевники-готы. Восстановившись в начале III в. при Септимии Севере, она вскоре после падения Рима гибнет окончательно.
Уже первый серьезный исследователь древностей Ольвии граф А.С.Уваров в 1885 г. заметил, что часть прибрежной территории города находится под водой. Другой ученый, П.И.Кеппин, назвал развалины камней, расположенные под водой в 21 м от берега, пристанью. Позже, в 1901-1915 гг. Б.В.Фармаковским и топографом В.И.Деренкиным были выполнены археологические исследования на дне Бугского лимана. В 1916 г. проведены обмеры подводных остатков, расположенных в 150 м от берега и уходящих в сторону моря примерно на 50 м.
В предвоенные годы А.Н.Карасев наметил древнюю береговую линию, которая, по его мнению, была расположена в полукилометре от нынешней. Другой исследователь, В.В.Лапин, писал, что древняя Ольвия ушла под воду вследствие «понижения материка», не менее чем на 1 м.
С 1961 г. в Ольвии под руководством В.Д.Блаватского вела исследования специализированная подводная археологическая экспедиция, которая открыла новые фрагменты древних стен. Кроме того, ученые точно определили расположение античной береговой линии на расстоянии 300 м от современной. В 1964 г. с помощью геоакустических методов экспедиция Ленинградского института археологии и ВНИИ техники и методики разведки под руководством К.К.Шили-ка составила геологические батиметрические карты участка морского дна, на основе которых был составлен план затопленной части Ольвии (16). В течение семи сезонов подводные раскопки вел хорошо оснащенный отряд Института археологии АН УССР под руководством С.Д.Крыжицкого. В результате всех этих работ установлено, что под водой находится большой район портовой части города.
Среди других подводных находок в районах расположения древних городов нельзя не упомянуть обнаруженные в 50-х годах остатки византийских и раннесредневеко-вых сооружений древнегреческого портового города Сугдейи (ныне Судак). В западной части Судак-ского залива, К юго-западу от горы Сокол и к северу от мыса Плоского, на глубине 11 м были найдены россыпи керамики и отдельные обработанные камни, в том числе римский квадр размером 400x300x200 мм.
В 1960 г. в Таганрогском заливе на глубине всего 1—1,25 м от уровня моря был обнаружен мол, представляющий собой земляную покрытую щебнем насыпь — косу шириной 8—12 м. Она начинается в 50 м от берега в северо-восточной части залива напротив Большой каменной лестницы и уходит в море на расстояние около 330 м. Историки предполагают, что мол относится к портовым сооружениям одной из самых северных торговых древнегреческих факторий VII—VI вв. до н.э. Около мола найдено большое количество обломков античной керамики. Считают, что в Таганрогском заливе находится затопленное морем древнее поселение, удаленное от берега в сторону моря не менее чем на 125 м.
В конце 20-х и начале 30-х годов XIX в. в Керченском проливе к югу от косы Чушка было обнаружено в море шесть мраморных колонн. Их впервые нанес на карту известный исследователь российского юга Поль Дюбрюкс, опубликовавший в 1858 г. статью «Описание развалин и следов древних городов и укреплений, некогда существовавших на европейском берегу Босфора Киммерийского, от входа в пролив, вблизи Еникальского маяка, до горы Опук включительно, при Черном море».
О подобных же мраморных колоннах, торчавших над водой и мешавших подходить к берегу кораблям, рассказывал и грузинский историк XVIII в. Багратион Вахуш-ти. Он наблюдал четыре такие колонны в море вблизи развалин древней крепости III в. н.э. Анакопии (ныне Новый Афон), расположенной на восточном побережье Черного моря.
Однако это все сообщения более поздних веков. А не осталось ли каких-нибудь свидетельств современников, не сохранились ли в памяти народной отголоски грозных событий, происшедших на берегах Понта Эвксинского в самые отдаленные времена?
Здесь, конечно, уместно вспомнить древнегреческие мифы о потопах, которые, возможно, были в какой-то степени связаны с наводнениями, происходившими и на древнегреческих территориях в Крыму и на Кавказе. Согласно представлениям древних греков, в разное время произошло не менее четырех крупных потопов. Некоторые из них имеют прямое отношение к нашей теме.
Первый и наиболее сильный потоп произошел по приказу властителей морей Посейдона, брата главного древнегреческого бога Зевса. Великий громовержец, спустившись как-то на землю, увидел, что люди живут грубой, дикой и развратной жизнью. Под видом простого странника зашел он во дворец к царю Аркадии Ликаону, а тот взял и накормил его человеческим мясом. Это считалось жестоким оскорблением. Вот тогда-то Зевс и велел Посейдону залить морскими волнами землю.
От потопа спасся Девкалион, сын титана Прометея, давшего людям огонь и прикованного за это к скалам Кавказа (случайна ли эта связь с местом гибели причерноморских городов?). На десятый день от начала потопа корабль Девкалиона и его жены Пирры причалил к вер-* шине Парнаса, которая не подверглась затоплению.
Другой герой потопа, Дардан, спасся от смертельных волн в Малой Азии. Это имя опять же ведет нас к Черному морю — от него произошло название Дарданеллы. Кроме мифов есть и более серьезные литературные источники, обсуждающие проблемы затопления морских берегов в древности.
Например, тайна гибели античных северочерноморских городов волновала еще Аристотеля, который в середине IV в. до н.э. задумывался над причинами изменения береговой линии морей. Особенный интерес он проявлял к Меотийскому озеру (Азовскому морю), площадь зеркала которого, по его мнению, уменьшалась и берег поднимался за счет речных наносов, приносимых Танаисом (Доном), Гипанисом (Кубанью) и другими реками. Аристотель сообщал, что в его время в Приазовье могли приходить корабли значительно меньшего водоизмещения, чем за 60 лет до этого, т.е. море мелело. Да и сам Таманский полуостров не был таким, как теперь (17). Являясь составной частью широкой разветвленной дельты р.Кубани, он представлял собой систему островов, разделенных речными рукавами.
Если оставить в стороне спорное мнение Аристотеля о причинах подъема суши в результате накопления речных наносов, которое могло вызвать не общее, а лишь местное обмеление моря вблизи устья рек, то само его свидетельство о низком стоянии уровня моря в тот период представляет большой интерес. Ведь оно полностью совпадает со многими археологическими данными, хотя бы с теми, о которых говорилось выше.
Эти данные используются в новейших гидрографических научных исследованиях режима морского уровня в многолетнем разрезе (см.гл.З). Например, реконструируя положение береговой линии Черного моря в послеледниковый период, ученые прямо используют результаты археологических работ в Керченском проливе. Анализируя материалы подводных раскопок древних культурных слоев, полученные в Фанагории, они устанавливают, что 2,5 тыс.лет назад уровень Черного моря был на 3 м ниже современного. П.В.Федоровым в науку даже вводится такой термин — Фанагорийская регрессия, т.е. отступление моря. А результаты исследований развалин древнегреческого Нимфея, показали, что около 2 тыс.лет назад уровень моря, наоборот, поднялся выше современного на 1м названо это Нимфейской трансгрессией, т.е. наступлением моря.
Кстати, это подтверждают и другие исследования, например, советского ученого А.М.Дзенс-Литов-ского, проведенные в 1938 г. в Западном Крыму. Изучая, в частности, геоморфологию и результаты соленакопления в районе оз.Сасык и др., он доказал, что когда-то эти озера были морскими заливами, куда могли заходить торговые суда. В результате же отступления моря, происшедшего 2—2,5 тыс.лет назад, входы в эти естественные гавани оказались закрытыми.
Регрессия моря подтверждается не только находками на побережье Керченского полуострова, но и археологическими исследованиями в районе Батуми. Там обнаружены следы древней культуры, возраст которой близок к I в., что также свидетельствует о положении уровня моря в те времена — на 0,5—1 м выше современного.
Таким образом, пока одни ученые изучают результаты подводных раскопок с позиции истории античного мира, а другие обсуждают причины гибели древних городов, третьи (океанологи) прямо используют эти результаты для маркировки и датировки положения береговых линий в далеком прошлом.
Г.А. Разумов, М.Ф. Хасин