«Нужна система». Почему поисковую работу нужно вести всем миром
О Людмиле Васильевне мы писали не единожды. Она разыскала 54 родственника солдат, погибших в наших краях. По результатам её работы в 2016 году в селе Шопино установили памятные плиты со 108 именами бойцов, о захоронении которых было ничего не известно. А начинала свою поисковую деятельность Мирошникова с собственного деда, который значился пропавшим без вести, а на самом деле геройски погиб под Прохоровкой. Потом стала искать родных других солдат, убитых при освобождении нашей области от фашистов.Сегодня Людмила Васильевна делится очередными результатами своей работы.Дорога в год. Она раскладывает перед нами свой архив: рукописные и печатные списки, тетрадки, папки, флешки с презентациями. Её не отпускают события горячего лета 1943-го года, что происходили тогда под Терновкой. На них и сосредоточена её главная работа. Поиск часто напоминает матрёшку: открыл одну фигурку, а в ней ещё десяток с загадками. Так и Мирошникова: начинает одно направление, например поиск родственников, но по ходу открываются сведения о безвестных захоронениях, бойцах. Она переключается, ищет, кто ей поможет. Конечно, такая разыскная работа для целой организации, а не для одной женщины, у которой на вооружении кнопочный телефон и старенький компьютер. Да и работать Людмила Васильевна может только ночами, когда отступают домашние дела.«Представляете, этот солдат захоронен в могиле № 7 Курской области Сажненского района, село Шляхова, – начинает свой рассказ Мирошникова. – Лежит он с запада 20-й в нижнем ряду, значит, в могиле 40 человек минимум. А всего в этом районе таких могил десятки. В книге погребений 33-й отдельной мотострелковой бригады, сражавшейся в этом районе, 583 человека числится, и они не увековечены. И что мне с этими сведениями делать? Бросить‑то не могу, раз мне эта информация попалась».И она стучит во все официальные двери, взывая как‑то обозначить захоронения. Недавно ей обещали помочь шебекинские поисковики. А вообще – это проблема. Для того чтобы доводить такие находки до логического конца – увековечения и оповещения родственников, – нужна система, силы. Пока же нет чёткого понимания, куда обращаться, если ты в архивах или на своём огороде нашёл воинское захоронение либо какие‑то важные предметы времён войны, как, с примеру, житель Шопино Анатолий Антонюк, нашедший табличку с именами 14 захороненных воинов. После этого случая мужчина активно ей помогает. Открытия и судьбы. Людмила Васильевна ведёт долгую и кропотливую работу.«Беру список солдат, захороненных в терновской братской могиле, и на каждого бойца ищу сведения на сайте «Мемориал». Мне нужно понять, откуда они родом, где призывались, кто получил на них похоронки. Потом разыскиваю в «Одноклассниках» однофамильцев из тех мест, где жили солдаты, пишу в основном людям, кому за 50. Бывает и до 50 писем однофамильцам отправляю».В письмах Мирошникова представляется, рассказывает о том, что ей требуется.«Например, у нас в этом списке есть Абдулхаев из Ташкентской области. Пишу однофамильцам в Узбекистан, прошу расспросить родных, не их ли боец у нас лежит. На Востоке, кстати, очень крепкие связи семейные, там все друг друга знают, мгновенно информацию передают. Через время пишут: наш, ещё живы его сестрёнка и братишка. Им хоть и за 90 лет, но для людей радость, что могила брата нашлась. Они ничего о ней не знали: он по документам как Ахмеджон проходит, а на самом деле Ахмеджан. Никакие похоронки на него не получали, числился солдат пропавшим без вести».Красноармеец Пётр Дмитриевич Батурин, 1905 года рождения, родом из Семипалатинской области, официально считается погибшим под селом Вислое, и имя его есть на братской могиле в Терновке. Но когда Мирошникова нашла его родных (живы его дочери), оказалось, что семья получила на отца две похоронки. Первую отправили, когда бой под Вислым закончился, а стрелок в строй не вернулся. Контуженный, он попал в плен, находился в лагере в Польше. После освобождения нашими войсками его отправили уже в советский лагерь, и оттуда тоже пришло уведомление о его смерти. Но солдат выжил и вернулся домой в 1948 году, после войны у него родилось ещё двое детей. Чудо, не иначе. О последнем бое старшего лейтенанта Константина Краснова, что погиб 8 июля 1943 года у деревни Вислое Сажненского района, на родине – в уральском городе Ревда – оказывается, знают очень хорошо. Его однополчане сделали всё, чтобы земляки запомнили, как погиб Константин Иосифович. Бывший политрук 75-й Уральской, Харьковско-Бухарестской дважды Краснознамённой стрелковой дивизии Сергей Айнудинов описал его подвиг в книге «В памяти и сердце»:«Уже несколько танков горело, но остальные, прибавив ход, рвались вперёд. Краснов открыл огонь из противотанкового ружья. Но пули, выпущенные с далёкого расстояния, не пробивали броню. Тогда командир по ходу сообщения приблизился к танкам на 15–20 метров. Гранатой подбил один, другой – поджёг бутылкой с зажигательной смесью. Гитлеровцы заметили старшего лейтенанта, открыли по нему огонь, тяжело ранили. Коммунист Краснов, собрав последние силы, крикнул солдатам: «Ни шагу назад! Удержать позицию!» Бросил ещё одну гранату под танк, который вплотную подошёл к его окопу. Танк подорвался, погиб и Краснов».Покоится герой в братской могиле села Терновка, а в городе Ревда имя Константина Краснова носит одна из улиц.Выясняя эти подробности, признаётся Людмила Мирошникова, поражают не только человеческие истории, но и масштабы боёв, которые велись в ходе Курской битвы. В июле – августе 1943 года земля горела не только под Прохоровкой. В 30–40 км от неё, судя по всему, тоже была настоящая мясорубка. И страшные человеческие потери, которые мы ещё не до конца осознаём. 237 новых. «В какой‑то момент я поняла, что список терновской братской могилы всё равно не полный, – признаётся поисковик. – Потому что опять пошли ошибки: Терновка в донесениях встречается как Терповка, а село Вислое – как Выслое и Вислая, и так далее».Чтобы свести к минимуму пропущенные имена павших бойцов, Людмила Васильевна начала открывать донесения о потерях по каждому дню с 1942 года под сёлами Вислое (а также Вислая, Выслая) и переписывать в тетрадочку всех погибших бойцов. И так по всем вариантам написания Шопино, Терновки, Калинино. На это ушёл год (!). В результате получился список из 380 фамилий бойцов, не увековеченных на мемориалах Яковлевского округа.«В Терновке о моей работе власти и люди знают и, надо отметить, поддерживают. Список этот подписали активные люди, руководители, и я направила его в военкомат. Там его сверили со своими данными и в результате оставили 237 фамилий, которые нужно увековечить на терновском мемориале», – рассказывает Людмила Васильевна.Работу эту затормозила в том числе пандемия. Теперь решено, что новые плиты с именами откроют к 9 Мая 2021 года. «А пока нужно пытаться найти родных этих солдат. Если даже они и знают о месте их захоронения, то о первичных могилах, которые указаны на сайте «Мемориал». После войны же было много перезахоронений, и родственники на других концах страны, а тем более зарубежья, не всегда понимают, что и как у нас тут устроено. Что деревни, которые раньше относились к Курской области, с 1954 года в Белгородской. Они ищут, например, братскую могилу в Вислом, а у нас в этом районе она есть только в Терновке».Одному человеку проделать эту огромную работу не под силу, поэтому Людмила Мирошникова создала в соцсети «Одноклассники» группу «Братская могила в с. Терновка (Белгородская обл.)» и во «ВКонтакте» – «Терновка (Белгородская область), братская могила». В них размещены списки бойцов и инструкции, как вести поиск.Поисковик-волонтёр очень надеется на поддержку и просит читателей распространить информацию об этих группах среди своих знакомых. И тогда семьи 237 воинов, погибших в Великую Отечественную войну под Белгородом, будут точно знать, где покоится их родной человек.Ольга Бондарева