«Мина — это я»
Выборы губернатора второго по статусу российского города — одна из самых резонансных и потому неудобных для власти электоральных кампаний. Ставка Кремля сделана на бывшего полпреда в Северо-Западном Федеральном округе и врио губернатора Александра Беглова, а противостоять ему будет оппозиция в лице представителей партий «Справедливая Россия» и КПРФ, а также бывший «яблочник», депутат заксобрания Михаил Амосов, от «Гражданской платформы». Многие эксперты не сомневаются, что все три соперника Беглова — спойлеры, которые позволят победить ему в первом туре на фоне собственного низкого рейтинга: якобы по сравнению с ними кандидат от власти выглядит очень даже ничего.
Главная особенность врио Беглова в том, что он скучный. Зато его основной конкурент фонтанирует эмоциями. Известный режиссер и депутат Госдумы Владимир Бортко был выдвинут коммунистами и провозгласил не просто борьбу с конкретным Бегловым, а сражение со всей «Единой Россией», которая монополизировала власть в Петербурге. В интервью спецкору «Новой» Бортко рассказал, как он после своего согласия участвовать в выборах оказался в информационной изоляции, как ему помогает Навальный, а еще попросил либералов поделиться деньгами. Про Сталина, РПЦ и Кириенко, поддержавшего творческое начинание Бортко по поводу Донбасса, в тексте тоже есть.
Кириенко и «Гибель городов»
— Что вы будете делать после выборов?
— (после небольшого раздумья) В ресторан пойду.
— Вне зависимости от результата?
— Конечно!
— А снимать новое кино будете?
— У меня за восемь лет скопилось четыре запрещенных проекта.
— Кем?
— Мне денег не дают на них. А историю одного проекта я хочу рассказать подробнее. Писатель Александр Проханов написал книгу о Донбассе, назвал «Гибель городов» и предложил сделать мне кино. Прямо по горячим следам, в 2014 году. Я написал сценарий. Пойдем сейчас, говорит Проханов, получим на него деньги и сделаем блокбастер. Пошли получать — увы! Нам было сказано: какой-то сценарий у вас не такой, крови в нем много и вообще все нехорошо. Мы получили несколько отказов, после чего Проханов пошел к царю-батюшке Владимиру Владимировичу Путину, пользуясь тем, что тот к Проханову хорошо относится. Путин сказал: пишите бумагу.
Я тут же ее накатал, и на ней стоит резолюция Путина: «Мединскому — дать деньги! Шойгу — оказать всяческое содействие!» И….
— И?
— Все! Я носил эту бумагу к Мединскому, но мне потом донесли, что у него был секретный разговор с Путиным, и министр сказал: «Это политическая провокация, вас подставляют!»
— То есть теперь вы хотите этот проект закончить?
— Недавно звонит мне Проханов и говорит, что разговаривал с Кириенко, и тот сказал: настало время его снимать. Конечно, надо изменить сценарий, поскольку уже время прошло. Когда я хотел фильм снимать, то думал дать возможность и вам — либеральной интеллигенции — высказываться впрямую. Специально, потому что я, конечно, буду противостоять вашим взглядам, но вам хотел дать слово. Я даже звал на одну из ролей Татьяну Фельгенгауэр с «Эха Москвы» — жаль, что не очень получилось: она все-таки не актриса, хотя и человек замечательный. Но я хотел, чтобы либералы, не подмигивая тихонько что-то говорили, а впрямую высказывались по Донбассу так, как думают на самом деле. И я сам хотел высказаться со всей большевистской прямотой.
Но сейчас я хочу стать губернатором Санкт-Петербурга. Это моя задача.
Думали, что милый, тихий и спокойный
— Я видел заявление в СМИ, что муниципальный фильтр вам помог пройти Беглов…
— Что?!
— …а подписи для его прохождения вам просто привезли.
— Сбором подписей занимался штаб партии, которая меня выдвинула. И они справились, раз я сижу на этом месте.
— Вас не смутило, что подписей нужно было собрать много, и ваша команда их все-таки собрала, хотя это было почти невозможно?
— В Петербурге около тысячи депутатов-единороссов, и я понимал, что за кого-то [кроме Беглова], им нужно было подписаться. Видимо, они подумали, что я очень милый человек, тихий и спокойный почти как [директор Эрмитажа Михаил] Пиотровский, не доставлю Беглову никаких хлопот. Поэтому за меня и подписались. Думаю, они просчитались, но это мы дальше посмотрим.
— Вы ни капли не сомневаетесь в том, что в подписях нет какой-нибудь «мины», которая потом вдруг рванет?
— Мина — это я.
— Говорят, что вы — «договорной кандидат», и даже три человека из фракции КПРФ голосовали против вас, поскольку считают, что кандидатура Бортко была «спущена сверху».
— Вы читали, что я пишу в интернете? Похоже это на то, что я договорной кандидат? Почитайте, что я говорю с трибуны Государственной Думы. Я сказал «Долой правительство!» — и с тех пор меня год не приглашают на центральное телевидение в программы вроде «60 минут». Год!
— А вы разговаривали по этому поводу с ведущими «60 минут»?
— Зачем?
— Это они вас потеряли, а не вы — их?
— Я всегда говорю то, что думаю. И дальше всегда буду говорить то, что я думаю.
— Кто тогда распространяет информацию о том, что вы преодолели муниципальный фильтр с помощью Беглова? Говорят, что все три кандидата…
— Говорят, что кур доят. Информацию, так или иначе дискредитирующую оппозиционных кандидатов, распространяют журналисты и СМИ, которых «кормят» в администрации Смольного. Им надо везде говорить: Беглов — единственный реальный кандидат, а все остальные — ненастоящие, подписи им нарисовали, в Кремле согласовали, они вообще не кандидаты, а формальные «спарринг-партнеры», так что не ходите на выборы или идите и голосуйте за Беглова.
Изолированный в Ленинграде
— Недавно вы выступали на митинге против произвола и заявили, что можете снять свою кандидатуру, если все три конкурента Беглова сделают это одновременно. Зачем, раз вы уже зарегистрированы?
— Затем, что все это возмутительно (речь о нарушениях в выборных кампаниях в Петербурге — В.П.). Самое главное для меня — не свалить господина Беглова, это формальная задача по дороге. Самое главное — свалить всеобщее тоталитарное руководство «Единой России». Люди из «Единой России» руководят нашим городом с момента основания партии — за это время ликвидированы заводы, уменьшилось количество школ и больниц. Так что не имеет большого значения, кто будет от них — Беглов, Полтавченко или еще кто-то.
— Мне все равно не понятен механизм: чего вы добились бы, снявшись втроем?
— Готовится явная тотальная фальсификация выборов. Когда 92 избирательных участка открываются по области, да еще и в Пскове — это 500 километров от Питера! — то с этим можно либо тихо согласиться и покорно улыбнуться, либо послать все это подальше, что я и предложил сделать своим контрагентам.
— Контрагенты что сказали?
— Контрагенты сказали, что не будут этого делать.
— А в одиночку вы не хотите снимать свою кандидатуру?
— Смысл?
— Вы все-таки самый популярный кандидат от оппозиции.
— Раз я самый популярный кандидат, то сейчас пишу открытое письмо Элле Памфиловой в «Российскую газету», чтобы что-то можно было сделать с происходящим в Петербурге.
— Со стороны это выглядит как поведение «уговорите меня, чтобы я остался».
— Что?! (секундная пауза) Вот вы на меня смотрите: похож я на такого человека?
— Когда я с вами лично разговариваю, понимаю, что не похожи, а со стороны кажется, что да.
— Просто меня никто не видит. Я согласился на это интервью, чтобы хотя бы вы меня увидели. Я здесь нахожусь в полной изоляции!
— Я вижу достаточно много ваших высказываний.
— Где? В интернете? Я сам веду свою страничку в фейсбуке и во «ВКонтакте». Сам! По ночам!
— Я читал ваше интервью «Фонтанке». Правда, в марте.
— А сейчас что у нас?
— То есть после этого ничего не было?
— Все, конец. Единственный способ, как я могу это сделать, — выйти на публичный митинг и сказать что-то. Или повесить свою физиономию по всему городу, но у меня денег нет. Мало денег, очень мало (смеется). Кстати, если бы вы [либералы] помогли бы, было бы лучше. В данном случае мы с вами солидарны: ни вы не любите «Единую Россию», ни я ее не люблю.
— По-моему, ее мало кто любит. Даже сами единороссы.
— Судя по тому, что нет ни одного единоросса — да. Куда они растворились? Что это такое, где же вы? И основная моя задача, кстати, рассказать, что никто на самом деле не исчез, а мой конкурент как был одним из крупнейших деятелей этой самой партии, так им и остался.