Детский труд при добыче янтаря, челленжи в TikTok : что угрожает юным украинцам

Всемирный день борьбы с детским трудом установлен в 2002 году. Каждый год 12 июня правозащитники привлекают внимание общественности к жертвам трудовой эксплуатации. В этом году тема детского труда связана с экономическим кризисом, вызванным эпидемией коронавируса, и хотя с 2000 года распространенность детского труда из года в год снижалась, сейчас ситуация может измениться в худшую сторону.   Чем опасен детский труд Часто люди вкладывают в понятие детского труда любую работу, которую выполняет ребенок. В таком случае у человека возникает искаженное восприятие проблемы. Возникает вопрос: "Что такого, если ребенок помогает родителям с покупками и уборкой в доме?". В действительности, понятие детского труда неразрывно связано с трудовой эксплуатацией.   Согласно трактовке ЮНИСЕФ, детский труд – опасная и вредная для детей работа, которая лишает их образования. "Она включает худшие формы детского труда и работу детей до достижения ими минимально допустимого для трудоустройства возраста в соответствии с национальным законодательством", – объясняют правозащитники.   Таким образом, правозащитники не выступают против работы, которую дети выполняют дома до тех пор, пока эта работа не угрожает их здоровью, благополучию, получению образования. "Когда мы говорим об эксплуатации детей, то говорим о детском труде. Этот термин уже несет в себе негативную коннотацию и включает в себя аспект трудовой эксплуатации несовершеннолетнего. Когда мы говорим о труде ребенка, то даже в экспертной среде сталкиваемся с претензией, мол, "что такого, чтобы ребенок сделал небольшую работу для семьи и получил за это средства?". Тут мы должны разделять понятия – невинная работа, сделанная для общего домохозяйства, не может называться детским трудом. Детский труд сопровождается элементами физического или морального принуждения, создания обстоятельств, при которых имеет место эксплуатация.   В этом ключе мы говорим о худших проявлениях детского труда, при которых жизни, здоровью и морали ребенка наносится вред. Проявлением таких худших форм является привлечение детей к секс-бизнесу, созданию порнографической продукции, участию в военных конфликтах, привлечение к тяжкому труду, который угрожает здоровью ребенка", – объясняет в интервью национальный координатор Международной организации труда в Украине Сергей Савчук.   Правозащитники указывают ряд рисков, при которых дети сегодня оказываются недостаточно защищенными. Так, глава секции по вопросам защиты детей ЮНИСЕФ Украина Наира Аветисян в своей презентации выделяет следующие риски:   Риски в семье (наступают, когда родители или члены семьи не хотят или не могут защитить детей); Риски во внешних экономических, социальных и политических факторах общества, в котором живут семьи; Ситуационные риски (чрезвычайные происшествия прерывают ежедневную рутину до такой степени, что дети оказываются в опасности). COVID-19 и детский труд: правозащитники указывают на опасную тенденцию   Согласно совместному отчету Международной организации труда (МОТ) и ЮНИСЕФ, с 2000 года масштаб детского труда уменьшился на 94 миллиона детей. В то же время правозащитники высказывают опасение, что позитивная динамика сейчас под угрозой. Причина – экономические последствия пандемии COVID-19.   "Поскольку пандемия оказывает беспощадное влияние на доходы семей, многие из них без поддержки могут прибегнуть к детскому труду", – сказал генеральный директор МОТ Гай Райдер.   Мы решили уточнить у национального координатора МОТ о том, как коронакризис повлияет на ситуацию с детским трудом конкретно в Украине. Прогноз тревожный, но к нему нужно относиться как к важному предупреждению.   "Коронакризис потенциально несет в себе угрозы, о которых говорит ЮНИСЕФ. Конечно, прогноз очень негативный. Мы еще не можем понять полной картины влияния коронавируса на экономику Украины, ведь кризис продолжается. Коронавирус не побежден, есть лишь некоторые ослабления карантина, но мы знаем, что вакцины и эффективного протокола лечения, гарантирующего 100% выздоровление, еще нет.   То есть кризис продолжается, и специалисты прогнозируют, что будет еще одна волна, и, возможно, волны будут иметь цикличный характер, пока не будет изобретена вакцина или эффективное лечение.   Конечно, в плане экономики коронавирус ничего хорошего нам не принесет, и уже сейчас мы видим, что предприятия закрываются, происходят сокращения работников, а это может привести к тому, что в контексте сокращения экономики, в контексте сокращения доходов домохозяйств есть потенциальная угроза для трудовой эксплуатации детей.   Это тревожное сообщение, которое нам шлет ООН, и я бы смотрел на это как на императив к действию. Мне кажется, ситуация с преодолением последствий коронавируса находится в наших руках. Нам нужно прогрессивно и настойчиво работать над сокращением неформального сектора экономики. Это нужно было делать до коронавируса, это нужно делать во время и после пандемии. Ведь сам неформальный сектор является благоприятной средой для распространения любой эксплуатации, в том числе и взрослых сотрудников.   Потенциальные угрозы есть, но их можно нивелировать или существенно сократить, если принимать упреждающие меры. Мой посыл в том, чтобы не ждать, пока что-то случиться, а воспринимать "тревожные звоночки", ведь ООН делает свои прогнозы на основе серьезной аналитической работы", – говорит национальный координатор Международной организации труда в Украине Сергей Савчук.   Детский труд и Украина: пять лет назад и сегодня   Сервис коротких видео TikTok, запущенный летом 2018-го в Китае, сегодня популярен и в Украине. Поиск по запросу "Бурштин" выдает множество видео молодых людей, которые хвастаются добытым янтарем, позируют с сачками и мотопомпами у янтарных "кратеров", делятся впечатлениями о работе.     Хотя возраст пользователей не указывается в их профилях, в ряде случаев можно точно утверждать, что лицам на видео 12-14 лет, что позволяет задавать вопрос правозащитникам о трудовой эксплуатации.   Олевский район Житомирской области входит в "янтарный пояс" Украины. Раньше время от времени фигурировал в сводках и сообщениях о незаконной добыче янтаря. Мы связались с заместителем главы Олевского горсовета Александром Николайчуком, чтобы узнать, известно ли ему о подобных фактах.   "Я проживаю в Олевске, держу руку на пульсе. К счастью, сейчас на Олевщине вообще нет незаконной добычи янтаря. Это связано с тем, что была засуха, и нет "бандитской вертикали". На Ровенщине, в смежном с нашим районе, есть известные мне единичные факты добычи янтаря, в том числе и несовершеннолетними, но если касаться массовости – многие видео, о которых вы говорите, не с этого года. Они могут быть сняты в 2015-2017 годах.   На севере Ровенщины одиночные факты добычи янтаря связаны с двумя факторами: из-за незанятости дети на карантине сидят дома. Это для них "хобби", стиль жизни.   Я согласен, что на фоне кризиса будет увеличиваться число несовершеннолетних, которые задействованы в незаконном промысле. Но я не склонен считать, что их к этому принуждают. В сельской местности подростки уже с 7 класса начинают трудиться, независимо от воли родителей. Они хотят купить мотоцикл, погулять, иметь "свободные деньги".   Сейчас на Полесье сезон черники и на следующей неделе я прогнозирую, что тысячи, десятки тысяч детей в Полесской местности будут задействованы в сборе ягод. Я рос в небогатой многодетной семье и тоже в школьные годы их собирал. Я не считаю, что это трудовая эксплуатация, скорее – взаимозависимость кризиса и желания людей заработать денег", – объясняет Александр Николайчук.   Правозащитники обращают внимание, что в Украине проводилось два масштабных исследования проблемы детского труда за последние 20 лет – в 1999 году и в 2014-2015 гг. Мы связались с заведующим отдела Института демографии и социальных исследований им.М.В.Птухи НАН Украины Александром Цимбалом. Пять лет назад он руководил аналитической группой по обработке материалов национального проекта исследования детского труда.   Ученый объясняет, в 2014-2015 гг в Украине было чуть больше 5 миллионов детей возрастом от 5 до 17 лет, из которых работали около 600 тысяч.   "В состоянии детского труда, который угрожает развитию и состоянию ребенка, было 264 тысячи ребят. Из них почти 80 тысяч работали на опасных работах, где есть прямая угроза их здоровью, нравственности, психике, возможности развития.   Ситуация противоречивая, особенно с другими странами, которые принимали участие в проекте. С одной стороны, явление детского труда у нас существует, с другой стороны, оно не такое масштабное, как в других развивающихся странах. У нас сложная картинка еще и потому, что участие в детском труде в большей степени, чем в других странах, не осознается всеми сторонами-участниками.   Большая часть детей была сосредоточена в сферах попрошайничества, сельском хозяйстве, многие занимались курьерством, работали разносчиками, грузчиками, разнорабочими, официантами, мойщиками машин, уборщиками, занимались торговлей, сбором вторсырья. Также, что было больше характерно для девочек, – "предоставление других видов услуг", то есть, в том числе и сексуальных услуг", – вспоминает Александр Цимбал.   Правозащитники еще тогда хотели обратить внимание на проблему добычи янтаря и работу незаконных шахт Донбасса. Провести исследования в этих направлениях помешали боевые действия на востоке и напряженность в "янтарных регионах".   "Планировали исследовать копанки и бурштын, но в 2014-2015 мы не смогли физически добраться к местам добычи. По нашей инструкции мы не могли подставлять детей и интервьюеров. Мы понимали, что есть угроза физической расправы, как вы понимаете, сама попытка разговорить ребенка, который участвует в добыче янтаря, опасна для ребенка. Проконсультировавшись со специалистами, а нас обычно сопровождали работники МВД, представители социальных служб, работающие с этим или близким контингентом, мы были вынуждены отказаться", – объясняет Александр Цимбал.   При этом ученый указывает на тенденцию – работая с клиентами, дети оказываются в большей опасности, чем при работе на производстве или в хозяйстве:   "Для нас было примечательным, что работа с клиентами всегда опаснее работы на рабочем месте. Если ребенок постоянно контактирует с одними и теми же людьми, они или находят общий язык, либо ребенок перестает поддерживать контакты. Среди таких случаев мы встречали единицы, чтобы ребенок не имел возможности покинуть место работы. В основном, они были вынуждены этим заниматься по экономическим причинам, но физически могли покинуть работу, которая их не устраивает. А работа с клиентами оказалась самой опасной. Клиенты – взрослые люди, иногда специфические. Курьеры, официанты, дети занимающиеся предоставлением индивидуальных услуг и попрошайничеством, сталкивались чаще с угрозами, избиениями, попытками надругательства", – говорит ученый.   Работа в тени и непонимание процессов: что угрожает ситуации с детским трудом сегодня   Проблема детского труда приводит к серьезным последствиям для общества. Глава секции по вопросам защиты детей ЮНИСЕФ Украина Наира Аветисян приводит в своей работе пример "порочного круга бедности".   Трудовая эксплуатация лишает детей детства, влияет на их будущее развитие. Без образования дети не получают навыков, необходимых во взрослой жизни. Это может привести к тому, что их дети не будут обеспечены, а значит также будут вынуждены работать вместо того, чтобы получать образование.   "Бедные дети становятся бедными взрослыми, как и их собственные дети. Затем спираль бедности передается из поколения в поколение", – говорится в презентации. Ученый Александр Цимбал указывает, что проблема часто не осознается ни одной из сторон трудовых отношений. О последствиях трудовой эксплуатации часто не знают не только дети, но и взрослые.   "Изучая вопрос, мы изучали отношение к вопросу детей, родителей, работодателей. Все стороны, как это ни печально, относятся к вопросу преимущественно легкомысленно. У нас были случаи, когда ни родители, ни ребенок не понимали, что ребенок задействован в работе, которая по международным критериям является детским трудом, который наносит вред.   Приведу пример: племянники работают у дяди на складе с химическими реактивами без специальной защиты, носят тяжести, в том числе и в учебное время, но все счастливы. Дядя счастлив, ведь работник не оформлен, социалку платить не надо, зарплату тоже. Племянники довольны, ведь причастны к важному делу, занимаются бизнесом, получают опыт. То, что они пропускают школу, зарабатывают заболевания, могут травмироваться – никого не интересуют. Никто даже не обращает на это внимание. Когда с ними об этом говоришь, все стороны полны недоумения. При этом речь идет не о злодее, это их дядя. Этот яркий пример и отражает типичное отношение к вопросу, по принципу "а что тут такого?".   На самом деле, согласно нашему исследованию, 60% детей, которых мы встретили на улице, имеют обоих родителей. Примерно 30% – с одним родителем, а сирот, у которых нет обоих родителей – около 10%. Дети, у которых один родитель, или вообще без родителей – это дети, у которых реально тяжелое положение, и никто их не содержит. Из тех, кто живет с обоими родителями, лишь примерно 20% указывали, что достаток семьи нуждается в помощи. Остальные это делали ради развлечения, нежелания учиться, карманных денег.   Нужно объяснять это по телевизору, это должна быть работа журналистов. Нужно объяснять, что трудовое воспитание никто не отменял, и не говорил, что это плохо. Но есть мера, когда трудовое воспитание в пользу, а бывает, что трудовое воспитание превращается в трудовую деградацию. Когда вы подрываете будущее своего ребенка, когда ребенок надрывается физически, не учится, вовлекается в порочные практики, которые приучают жить или на грани закона, или вне закона. Что будет с ним потом? Нужно ли рассчитывать, что он будет порядочным гражданином?   Службы, которые занимаются детьми, тоже мало информированы. У них работы много, а финансирования мало. Они занимаются вопиющими случаями – там, где имеют место побои, голод, рабство. Но это ведь лишь верхушка айсберга, а явление более массовое. Когда мы с ними общались, они пожимали плечами и не знали о масштабе проблемы.   Если разобраться, в чем проблема, то оказывается, что вопрос системный. Создать отдельную программу, составить акт – это так не работает. Нужно разработать систему, этот процесс займет лет 20. Чтобы были структуры, работали организации, были средства", – говорит Александр Цимбал.   Такие виды деятельности как работа на копанках, добыча янтаря, попрошайничество объединяет их незаконный характер деятельности. Национальный координатор МОТ Сергей Савчук объясняет, что повлиять на ситуацию может и борьба с "теневым бизнесом":   "Что касается других проблем – очень распространена теневая занятость. Мы называем это "незадекларированный труд". Речь идет о теневом секторе, который является средой, способствующей расцвету привлечения детей к трудовой деятельности, детскому труду. Конечно, сфера нелегальной деятельности уже сама по себе находится за рамками закона. Яркий пример – добыча янтаря", – говорит Сергей Савчук.