«Немецкие войска были остановлены»: историк Андрей Горбунов — о Прохоровском танковом сражении

12 июля 1943 года произошло Прохоровское сражение — одно из наиболее масштабных танковых боестолкновений за всю историю Великой Отечественной войны. На узком участке фронта сошлись в бою несколько сотен советских и немецких танков. Среди историков существуют диаметрально противоположные оценки этого сражения. Победу в нём присваивают то Красной армии, то вермахту. Заведующий научно-методическим отделом Музея Победы историк Андрей Горбунов в интервью RT объяснил, с чем связана неоднозначность оценок итогов Прохоровского сражения экспертами, и рассказал, как этот бой отразился на ходе Курской битвы.

— Каковы были предпосылки для начала Прохоровского сражения? Что происходило в это время на Курской дуге?

— 5 июля 1943 года немцы начали наступление на Курской дуге двумя ударными группировками. На главном направлении оборонялся 22-й гвардейский стрелковый корпус гвардии генерал-майора Николая Ибянского. На его позиции наступали 48-й танковый корпус общим направлением на Обоянь и 2-й танковый корпус СС общим направлением на Прохоровку. На позиции 23-го гвардейского стрелкового корпуса гвардии генерал-майора Павла Вахромеева наступал 3-й танковый корпус. Оба советских гвардейских стрелковых корпуса входили в 6-ю гвардейскую армию под командованием гвардии генерал-лейтенанта Ивана Чистякова.

Немцы считали, что, используя огромное количество новой бронетехники, в состав которой входило около двухсот танков Panther, они легко сокрушат советскую оборону, однако в первый же день всё пошло не по плану. Советские войска, оборонявшиеся в деревнях Черкасское и Коровино, с 05:00 до 22:00 удерживали противника, не давая ему прорваться дальше. Важным звеном успеха стала 81-я гвардейская стрелковая дивизия генерал-майора Ивана Морозова. Став так называемым белгородским волноломом, эта дивизия стойко удерживала позиции, заставив противника обходить её порядки. Именно благодаря действиям гвардейцев Морозова немцы наступали по двум расходящимся направлениям, а не били всей мощью в одну точку.

На второй день сражения в бой вступила 1-я танковая армия генерал-лейтенанта танковых войск Михаила Катукова. Именно эта армия вынесла всю тяжесть боёв на южном фасе Курской дуги. Продвижение немецких войск составляло в сутки в среднем 4—5 км, и, преодолевая эти километры, немцы оказывались всё ближе к выходу на оперативный простор. Вечером 11 июля немецкие танки оказались недалеко от станции Прохоровка, удерживая за собой ровную, как стол, местность.

— Какие силы столкнулись под Прохоровкой?

— Если говорить непосредственно о танковых подразделениях, участвовавших в бою на поле у станции Прохоровка, то с нашей стороны в сражении участвовала 5-я гвардейская танковая армия генерал-лейтенанта танковых войск Павла Ротмистрова, а со стороны немцев — 2-й танковый корпус СС. Но в боях на подступах к станции Прохоровка также приняла участие 5-я гвардейская армия генерал-лейтенанта Алексея Жадова.

— Как проходило Прохоровское сражение? Почему оно считается уникальным?

— Утром 12 июля в наступление на окопавшихся эсэсовцев пошли танковые бригады 5-й гвардейской танковой армии. Как я уже говорил, ровная, словно стол, поверхность поля боя была утрачена, поэтому советским танкистам приходилось маневрировать между оврагами. Наступать могла только часть сил на узком пространстве, что привело к высоким потерям среди советских войск. Но и немцы понесли ощутимые потери. Полностью разгромить 2-й танковый корпус СС красноармейцам не удалось, однако сил для дальнейшего наступления у немцев уже не осталось. Вскоре 2-й танковый корпус СС был переброшен на Миус, где его удар парировала пехота Красной армии, что косвенно подтверждает «стачивание» ударных сил данного подразделения.

— Как завершилось сражение под Прохоровкой? Каковы были потери сторон и кто в итоге победил в битве?

— Сражение завершилось с наступлением ночи. По разным данным, наши войска потеряли от 270 до 340 танков и самоходных артиллерийских установок (САУ). Немецкие потери подсчитать невозможно из-за сложной системы учёта вражеской бронетехники. Согласно документам 2-го танкового корпуса СС, утром 13 июля корпус недосчитался 98 танков и САУ, но при этом одна из его дивизий утром 13 июля имела на 12 танков больше, чем утром 12 июля. Это говорит о том, что корпус весь день и ночь 12 июля активно пополнялся техникой, поэтому его потери точно установить невозможно. В любом случае они составили не менее 98 машин.

— Как проявила себя в ходе Прохоровской битвы советская и немецкая бронетехника?

— Из-за того что сражение происходило на небольшом пространстве, сложно выделить какие-то сильные и слабые стороны техники. Наши войска пользовались манёвром и атаковали, немцы вели огонь с места. Сильные и слабые стороны техники можно выделить только по итогам длительных по времени военных событий.

— Некоторые западные историки в последние годы утверждают, что советские войска под Прохоровкой были разбиты. Как можно оценить такие утверждения? С чем они связаны?

— Такие высказывания позволяют себе «историки», которые ни разу не видели советских документов. Многие из них пишут «исторические исследования», опираясь только на пропагандистскую и мемуарную литературу. Реальные потери 5-й гвардейской танковой армии составили 53% её численности, что, несомненно, было болезненным ударом, но не смертельным.

— Как Прохоровское сражение повлияло на развитие дальнейших событий?

— В ходе сражения под Прохоровкой ни одна из сторон не достигла в полной мере своих целей, но немецкие войска были остановлены. Это связано также с началом общего наступления Западного и Брянского фронтов и с контрнаступлением Центрального фронта. Над ударными группировками немцев нависла угроза окружения и разгрома, поэтому уже 13 июля они начали выводить свои подвижные соединения в тыл. В дальнейшем немцы срежут «белгородский волнолом», но на этом их успехи закончатся. Войска Воронежского фронта отбросят врага на исходные позиции, захватив при этом в районе н. п. Яковлево ремонтный фонд немецких танковых дивизий, в котором находилось несколько десятков танков и самоходок противника.