Карпетки в вишенку и сорок мучеников. Кто в Поволжье ходил самый модный

«По одежке встречают». Это известная поговорка не про «дорого, богато», как принято считать. Это про русский народный костюм, где каждая деталь рассказывала о своем владельце: сколько лет, семейный ли, каков достаток. И в то же время он как в зеркале отражал все модные тенденции. Не было больших модников, чем поволжские крестьяне. Руководитель проекта "Русские коллекции в музеях Татарстана" и "Каравон - душа народа", этнограф, кандидат исторических наук, доцент Казанского университета Елена Гущина и руководитель этномастерской, этнограф Юлия Ахметзянова воссоздали и представили русский костюм Казанского Поволжья в Ульяновске на фестивале «Краса Симбирска». Замужняя русская женщина в косоклинном сарафане и рипсовом платке. Так в Поволжье одевались по праздникам Мы, казалось бы, знаем все о русском традиционном костюме, но настоящий костюм мы никогда не видели. Несмотря на то, что существует множество его описаний, фотографий, подлинных элементов костюма сохранилось очень мало. Во-первых, он был дорогой и передавался из поколения в поколение, то есть изнашивался и ветшал по естественным причинам. Вещи хорошей сохранности владельцы передавать в музей не стремились: поносить же еще можно! Во время голода в Поволжье многие женщины меняли свои косоклинные и московские сарафаны на хлеб, перешивали. А то, что сохранилось, как-то само собой ушло в небытие вместе с опустевшими селами, покинутыми бабушкиными домами. А больше в Поволжье модничали мужчины, а не женщины. Юлия Ахметзянова рассказывает о мужском русском костюме Основываясь на описаниях и фотографиях, изучая музейные фонды, Елена Гущина и Юлия Ахметзянова воссоздали реплики национальных русских костюмов. За основу взяли, в том числе,  наряды из села Никольское (Лаишевский район), где до середины ХХ века была жива традиция на Николу Вешнего водить многодневные каравоны – хороводы, одеваясь именно в сарафаны. И примерно также одевалось все Поволжье. И ткани были одинаковыми что у русских, что у татар, потому что закупались у одних торговцев. «В 2023 году в день города мы провели уже второй фестиваль русской культуры "Краса Симбирска". Мы делаем этот проект не только с развлекательной, но и с познавательной целью, чтобы больше жителей города, региона узнавали о наших настоящих традициях. И когда весной я увидела презентацию уникального пятитомного издания «Русские коллекции в музеях Татарстана» с выставкой-дефиле в Российском этнографическом музее в Санкт-Петербурге, возникла мысль пригласить этот проект к нам. Можете ли вы себе представить, когда в едином каталоге (из 5 томов) собраны ВСЕ русские коллекции Татарстана: и на экспозициях, и в запасниках. Всё это опубликовано, и теперь этнограф, фольклорист, дизайнер может воспользоваться этой информацией в своей работе. А восстановленные коллекции одежды могут помочь "музейщикам" собирать экспозиции. Часто в маленьких музеях в селах сохраняются предметы, относящиеся к костюмам людей разного статуса, и правильно сочетать их в экспозиции - серьезная задача, ведь не каждый малый музей имеет в штате соответствующего специалиста. Наши регионы - соседи, тот же Буинск в начале ХХ века входил в состав Симбирской губернии, да и ездили наши предки на одни ярмарки. Поэтому материал, обобщенный татарстанскими учеными, важен и для наших этнографов. Насколько нам известно, это первый труд подобного рода в России, и он вызывает огромное уважение! Мы были рады, что удалось организовать у нас на фестивале встречу экспертного сообщества, знакомство ценителей с проектами, важность которых трудно переоценить. Такие контакты это способствуют рождению новых проектов, и мы рады быть причастными. Надеемся, что увидим выставку в полном объеме в Ульяновском музее», поделилась одна из организаторов фестиваля "Краса Симбирска" Анастасия Кувшинова. Косоклинный сарафан получил свое название благодаря крою. Ширина подола достигала 4,5-5,5 метра. Но по земле он не волочился, чуть открывал ноги. Сарафан шился из плотной ткани – шерстяной или хлопковой, сажался на толстую домотканую, которая могла служить долгие годы. Носили его по праздникам, не стирали, хранили в сундуке. Даже в начале  ХХ века можно было наблюдать, что на свадьбу девушки надевали старые косоклинные сарафаны, потому что свадьба – обряд нерушимый, и как заведено было лет двести назад, так все и должно происходить. К сарафану полагалась рубаха: нижняя часть – станушка - была из плотной матери, а рукава из дорогой, покупной, которую еще и вышивали. Вышивка тоже, кстати, часто бывала похожей у разных народов. Например, в конце ХIХ - начале XX века широко распространяются так называемые "брокаровские узоры" и вышивка крестиком. Это были популярные простые схемы для вышивки, которые прилагались к кускам недорогого мыла компании «Брокар и Ко». Мыло было очень популярным, и схемы распространялись с огромной скоростью и повсеместно. Бытовало очень красивое украшение – хомут – жабо из нескольких рядов кружев. А поверх надевалось украшение борок. На представлении русского костюма Елена Гущина и сама была в бисерном борке, сплетенном мастерицей из Никольского. Вот такая ширина подола была у косоклинного сарафана Замужние женщины покрывали головы борушками – специальными шапочками, под которые прятали волосы, повойниками. Сверху повязывали рипсовый платок – очень популярный аксессуар, символ достатка и красоты. Показаться с неприкрытой головой – значило опростоволоситься, то есть опозорить себя и мужа. Девушки повязывали голову лентой, в косы тоже вплетали широкие ленты с кистями, носили кокошники с легкими фатками, не закрывавшими лицо. Народный костюм был сложным, потому что состоял из множества деталей,  но одновременно очень простым, потому что каждая вещь надевалась на свое место. По словам Елены Гущиной, народный костюм мог различаться у жителей разных сел и даже у односельчан. Но все равно было понятно: «наш» это костюм или «не наш». Различия читались по приемам шитья, технологиям, складочкам, тканям. Например, в русском костюме нет крупных узоров на тканях. Популярный цвет – красный, но не единственный. Старый косоклинный сарафан чаще бывал темно-синим. Молодая замужняя женщина в московском праздничном сарафане Пришедшей ему на смену «московский» (круглый, прямой), действительно,  шился из красного штофа. Но это был праздничный вариант. Сарафан на каждый день – пестренький ситцевый. На смену сарафанам приходят парки – костюм из юбки и кофты. И сарафан, и парки обязательно носили с запонами – фартуками. Не было у женщины средств сшить себе несколько праздничных сарафанов, так хоть запоны были разными. Особенным шиком считалась отделка из черного фабричного кружева. «Сохранение историко-культурного наследия начинается с себя. Если мы будем говорить своим детям, что это важно, это ценно, это наша память, если мы будем разбирать прабабушкин дом и отнесем все вещи в краеведческий музей, а там пусть специалисты решают, что ценно, а что нет,  если мы будем говорить, что это наша история, то и народный костюм вполне себе может существовать в современном мире. Конечно, никто не будет бегать в сарафане на работу, когда сзади развевается пять метров ткани, но какие-то народные элементы вполне могут сохраняться. Русский народный костюм, как и костюмы всех других народов, – прекрасен, удивителен. Он таит в себе столько загадок! Он разный, абсолютно вариативен. Он является наиболее зримым, визуальным воплощением культурного кода народа. И это нужно беречь!» - считает Елена Гущина. Под влиянием моды менялся и мужской костюм. Мода и крестьяне – это понятия равные. «Крестьяне были известные модники, особенно мужчины. Модничали они от души. Поэтому, возможно, не сохранилась в музеях мужская одежда. Они все снашивали и очень быстро отказались от поддевок в пользу бушлатов, пиджаков, которые отражали современную моду. И как современных мужчин сложно вытащить из полюбившейся одежды, так и крестьяне снашивали модные вещи. Ничего не изменилось. Мужчины носили все крепко в талию, сидело все отлично. На спинке кафтана закладывали множество складок, которые называли «40 мучеников». По поверью каждая складочка закладывалась с молитвой. Поверх косоворотки надевали жилет, чтоб богатство показать. Часы носили в кармане, а если часов нет, то выпускали хотя бы цепочку.  И головной убор - картуз. Это и красота, и богатство, чтобы показать, что достоен: смог и себя одеть, и жену», - рассказывает Юлия Ахметзянова.  А карпетками называли сапожки, у которых ботинок был кожаный, а голенище вязаное. Самым распространенным был узор из красных ягодок с мелкими листочками. Карпеток в музеях почти не осталось: ботинки износили в хлам, голенища съела моль. Но в мастерской Юлии Ахметзяновой смогли воссоздать и карпетки. Вообще, у каждого предмета народного костюма, привезенного в Ульяновск, есть музейные аналоги. Одним из прототипов стали девичьи костюмы села Водорацк (Барышский район Ульяновской области). Многолетний исследовательский труд воплотился в пятитомнике «Русские коллекции в музеях Татарстана», который авторы передали в дар музею-заповеднику «Родина В.И. Ленина». Заведующая отделом музеев ульяновского заповедника Ольга Туркина пригласила выставку Елены Гущиной «Казанское Поволжье: Образы народной культуры» в наш город. Пока ульяновцы могут увидеть ее в Казанском кремле. Фото автора, Анны Озяковой, этномастерской Юлии Ахметзяновой (0+)