ОЛЕГ РАДЮШ В «РОДИНЕ СЛОНОВ»

Какую роль Судбищенская битва сыграла в истории России? Что за ошибка археологов не давала им найти место битвы и как случайность помогла найти его в этом году? Какой урон нанесли памятнику любители металлопоиска? И что могут дать науке его археологические раскопки?

Говорим о недавнем археологическим открытии с одним из его авторов, научным сотрудником Отдела археологии эпохи Великого переселения народов и раннего Средневековья Института археологи РАН Олегом Александровичем Радюшем.

Стенограмма эфира программы «Родина слонов» с научным сотрудником Отдела археологии эпохи Великого переселения народов и раннего Средневековья Института археологи РАН Олегом Александровичем Радюшем.

М. Родин: Сегодня мы будем говорить об археологическом открытии, которое произошло буквально недавно. Оно связано с битвой, которая произошла 24-25 июня 1555 г. по старому стилю. Сегодня мы будем говорить о Судбищенском сражении.

Что такое Судбищенская битва? Что мы о ней знали до того, как было найдено поле сражения?

О. Радюш: Судбищенская битва достаточно хорошо известна по историческим источникам. 1555 г. Крымские татары собираются в новый поход в сторону Москвы. И предпринимаются попытки прикрыть этот поход сообщениями о походе на адыгов, т.е. на Северный Кавказ. Пытаясь воспользоваться этим моментом, Иван Васильевич отправляет специально подготовленный отряд, видимо, хорошо обученных людей под руководством Шереметева. Их порядка тринадцати тысяч человек. Они должны отправиться на юг, в Мамаев луг, это в районе современного Перекопа, и немного навести там «порядок»: возможно, угнать лошадей, какой-то ещё нанести вред, пока войско хана ушло далеко на Кавказ.

М. Родин: Получается, наученный своим прежним опытом, когда его прямолинейные походы на Москву очень легко отбивались за счёт раннего обнаружения, хан делает вид, что идёт на Кавказ, а на самом деле собирается к Москве. А в этот момент наши идут туда, чтобы его отвлечь и с Кавказа вернуть.

О. Радюш: По всей видимости, да. Тринадцать тысяч – небольшой отряд по тем временам. Он, наверное, должен был провести глубинную разведку, если говорить современным языком. И уже весной 1555 г. часть этого отряда, дети боярские, казаки и стрельцы, собираются в Белёве. Месяц они ждут, пока происходит сбор.

После этого они двигаются на юг, встречаются со второй частью войска, и отправляются примерно на территорию современной Харьковской области.

Они получают сообщение от сторожевой службы, которая у нас в это время обычно выдвигалась далеко на юг, о том, что войско Девлета I Гирея переходит через Северский Донец.

Отряд Шереметева разворачивается и отправляется вслед Девлету Гирею. Курбский считает, что, возможно, это был даже продуманный план русских для того, чтобы заманить Девлет Гирея в ловушку, чтобы этот отряд мог нанести удар с тыла. Но это предположения.

Ханское войско по разным оценкам письменных источников насчитывало до 60 тысяч. Современные исторические работы предполагают, что как минимум 30-40 тысяч вполне могло участвовать в этом походе. Они двигаются практически на север, направляются в сторону Тулы. В районе Ливен оставляют кош, оставляют запасные стада лошадей, верблюдов. Обоз остаётся с тем, чтобы дальше двигаться быстрее, а при возвращении можно было получить свежих лошадей и на них уходить в Крым.

Затем войско отправляется к Туле. Но, не доходя от Тулы, они получают сообщение, что выдвигается большая рать под руководством Ивана IV. Примерно в это же время отряд Шереметева выдходит к Ливнам и захватывает кош. Литература упоминает, что там было несколько десятков тысяч лошадей, несколько сотен верблюдов, породистые кони. Видимо, отряд, охранявший кош, был небольшой: он был разгромлен этим войском.

Добычу разделяют на две части, и отправляют в Мценск и Переяславль. Почти половину войска они отправляют сопровождать эту добычу. Фактически Шереметев остаётся с небольшим отрядом около семи тысяч человек.

Татары получают сообщение о том, что кош захвачен и, естественно, принимают решение возвращаться, потому что это нарушает всю традиционную татарскую тактику: они теряют мобильность, за счёт которой во многом выигрывают свои набеги и сражения. Хан идёт назад, и 3-4 июля по новому стилю происходит столкновение в районе урочища Судбищи. Это первое упоминание урочища Судбищи и первое упоминание Муравского шляха в исторических источниках.

По всей видимости, поскольку татарское войско было большим, оно разделилось на отряды, шло несколькими волнами. И, столкнувшись с передовым отрядом, русский отряд с налёта разбивает татарский передовой полк и захватывает знамя мурз Ширинских.

После этого была ночёвка. И, по всей видимости, с утра, на волне этой победы, русские пытаются штурмовать татарский лагерь. Но на второй день уже подходят основные силы Девлет Гирея. В том числе там, видимо, янычары, артиллерия, мушкетёры. Русские были отбиты от лагеря. И, скорее всего, во встречном бою основная часть татарского войска разбивает отряд. Он разбегается. Сам Шереметев оказался в бою ранен. И только два воеводы, передового полка и арьергарда, Басманов и Сидоров, собирают с помощью духовой музыки и барабанов оставшееся войско, которое отходит к обозу войска.

Здесь они создают засеку, подрубая деревья навстречу противнику, и внутри, составив телеги в кольцо, образуют вагенбург. И всё это происходит в какой-то дубраве.

Три раза татары пытаются взять штурмом это укрепление, три раза у них не получается. И уже впоследствии в более поздних татарских источниках упоминается, что погибли в том числе и дети Девлета Гирея, и множество, видимо, татарских и турецких воинов. Оценки историками потерь разные. Но считается, что русский отряд мог потерять до 5 тысяч человек из 7 тысяч, татары могли потерять до 15 тысяч человек. В синоднике упоминается порядка 34 стрельцов, погибших в этом сражении, и 250 детей боярских. Это достаточно большие потери для того времени.

После этого вечером татары, видимо, поняв, что тратить время бесполезно и, видимо, ожидая подхода войска Ивана Васильевича, в спешке отходят и очень быстро возвращаются в Крым.

Оставшийся отряд во главе с Басмановым (Сидоров был тоже тяжело ранен) отходит в Тулу, где царь получает сообщение о том, что, возможно, войско Шереметева разгромлено. Но остатки этого войска возвращаются. Иван Васильевич награждает всех воинов, которые вернулись. Сидоров умирает, но ему к этому времени от 70-ти до 80-ти лет, это человек, который прошёл практически все войны первой половины XVI в.

Последствия этого боя, наверное, привели к очень быстрому освоению южных границ, появлению городов на южных рубежах, в том числе Орла, который буквально через 11 лет возникает как передовая база при продвижении на юг.

М. Родин: В каких письменных источниках упоминается эта битва, и есть ли взгляд на неё с разных сторон?

О. Радюш: Она упоминается в Лицевом своде, описании русской истории, составленном с большим количеством картин-миниатюр. Это событие упоминается подробно, с несколькими миниатюрами, которые изображают и выход русского войска из Москвы, и саму битву.

(Иван Грозный чествует победителей битвы. Миниатюра из Лицевого летописного свода. Вторая четверть XVI в.)

Есть сообщения в крымскотатарских источниках, где, как я упоминал, упоминаются последствия боя. Потери были достаточно большими, крымские татары были этими последствиями недовольны. Видимо, это одно из сражений, где начала применяться артиллерия, поэтому количество жертв там было, возможно, очень большое.

Эта битва хорошо описана. Ход событий был известен, примерное соотношение сторон, и т.д. Это одно из хорошо известных в исторической литературе сражений. Но, к сожалению, как и у большинства наших многочисленных битв, археологические следы практически не были известны. Мы прекрасно знаем, что уже сорок лет, даже больше, ведётся поиск мест Куликовской битвы. Проведены огромные работы, найдены артефакты, но это незначительное количество по сравнению с тем, как это должно быть выражено в археологическом материале. В то же время, мы знаем, какие-то битвы в Европе обнаружены, где обычно сотни, тысячи предметов остаются на поле битвы.

Попытки найти место Судбищенской битвы предпринимались. В 2008 г. их проводила экспедиция Орловского краеведческого музея. Они обследовали район самого села Судбищи и прошли некоторые соседние участки. Но работа велась методически, может быть, неправильным уровнем. Изначальным посылом был поиск битвы вокруг Судбищ. Потому что битва в литературе в основном привязывалась именно к району села Судбищи.

Но напомню, что для XVI в. это – урочище Судбищи. Это специально обозначенное место, которое все прекрасно понимали, передвигаясь по Муравскому шляху. Оно выделялось как-то особенно. Вероятнее всего, это место, удобное для стоянок, ночёвок. Там достаточно мощные ручьи, истоки. И, возможно, это один из переходов после Ливен, Кирпичный брод, и через дневной переход получаются Судбищи.

Поэтому, естественно, оно не включало в себя только территорию села Судбищи, которое возникает значительно позже. Мы знаем по источникам, уже в XVII в. искали охочих людей, чтобы освоить эту землю. Т.е. ещё не было это место заселено так плотно.

Поэтому попытки что-то найти предпринимались, но они кружили где-то вокруг. Хотя, когда мы уже постфактум начали разбирать упоминания в краеведческой литературе, пообщались с местными жителями, оказалось, что о том, что здесь были находки предметов вооружения на протяжении разного времени, было хорошо известно.

Совокупность случайностей, а может и закономерностей, привела к открытию именно в этом (2021) году.

М. Родин: Давайте перейдём к той случайности, которая помогла найти место битвы.

О. Радюш: В этом году наша экспедиция фактически с марта работала в Орловской области. Как в городе, так и вели разведки по районам. И проводили разведки в Новосильском районе, где у нас тоже давно ведутся работы.

В это же время орловский клуб подводного плавания «ДивО» проводил тренировочные погружения на реке Гоголь, которая находится как раз в Новодеревеньковском районе. Во время погружения визуально было обнаружено несколько предметов: наконечник копья, несколько стрел, которые лежали на дне. Они это всё отфотографировали, связались с нами, мы давно с ними знакомы. Предложили подъехать, посмотреть, потому что интересные вещи.

Это было в 50-60 км от нас, это небольшое расстояние. Тем более, у нас было в планах провести разведку на территории в округе Судбищ, посмотреть там памятники более раннего нашего времени. Когда мы приехали, стало понятно, что это вооружение может относиться к позднесредневековому периоду. Промыли помпой дно (они испытывали своё оборудование, которое необходимо для других исследований), и там оказалось ещё несколько десятков наконечников.

Но, учитывая ситуацию находки, стало понятно, что они не из воды. Были и сильные дожди, и весна была достаточно снежная – где-то произошёл подмыв, и эти вещи просто остановило дамбой, возле которой как раз происходили эти ныряния.

Дальше, просчитывая ситуацию, откуда это, возможно, произошло, мы продолжили вести систематическую археологическую разведку. И уже сухопутно вышли на место, где и обнаружили скопление предметов, которое находилось на некотором расстоянии от первоначальной точки находки. И здесь надо понимать, что на самом деле это сражение оставило не одно пятно этих находок с учётом того, что оно было длительным, там участвовало большое количество воинов, и оно происходило в разных местах. Мы фактически нашли какое-то одно место. Выяснить, где располагались другие места – задача уже дальнейших работ.

Придя на место, мы с сожалением обнаружили, что грабителями работы уже ведутся, и, как потом выяснили, ведутся уже 5-6 лет как минимум. Большое количество предметов было изъято, поступило в незаконный оборот и в частные коллекции. К сожалению, в первую очередь это предметы из цветного металла, представляющие, может быть, наибольший интерес для коллекционеров.

Зато железные наконечники, железные предметы, не представляющие такого большого интереса, особенно когда они, видимо, шли десятками и сотнями, для нас остались.

М. Родин: Как выглядит сейчас эта территория? Одно из часто употребимых оправданий, которые приводят чёрные копатели – «мы никогда не копаем на официальных археологических памятниках, мы просто выходим в чистое поле, и что нашли под ногами, то нашли». Я так понимаю, сейчас это место ничем не отличается от какой-нибудь полянки, рощицы.

О. Радюш: Абсолютно. Это обычный овраг, обычные поля. И так же, как во всех других областях, где мы встречаемся с результатами этой «любительской деятельности», мы видим, что люди оправдывают себя любыми лицемерными доводами. Хотя на самом деле, выходя с металлоискателем, особенно если ты не профессионал, ты не знаешь, что находишь памятник. Да, сверху может быть XIX-XX в. Под ним может быть и XVI-й, и XVII-й, и I-й, II-й, III-й, IV-й.

Говорить про нашу археологическую трагедию за последние двадцать лет я долго не буду, но, к сожалению, Орловская область, несмотря на то что она остаётся белым пятном для археологии, ещё и активно сейчас грабится нашими согражданами.

М. Родин: На какой глубине залегают эти находки? Потому что ещё одно оправдание: «Мы глубоко не копаем, только на 30 см, а там не может быть древних слоёв»

О. Радюш: Как раз на глубине 30 см они и лежат. Основная часть этих вещей находится на глубине работы металлоискателя.

Мы обнаружили на этом месте сотни закопушек. Буквально перед нами, видимо, работала какая-то бригада, потому что поле было частично выжжено, подготовлено. Поле выжигается, чтобы не мешала трава и сухостой. Мы это зафиксировали. Но, начав работу, несмотря ни на что, именно на этом месте, которое уже было очень хорошо пробито, мы всё равно нашли сотни предметов. Потому что, работая на таких местах, они в первую очередь ищут уникальные артефакты, сделанные из цветного металла: серебра, латуни, и т.д. Именно они были в первую очередь изъяты. А железо не столь интересно, тем более такие массовые находки.

Вот это наше первое впечатление, когда мы приехали. И, начав работать по методике, мы сделали предварительную геодезическую съёмку, привязались, использовали тахеометр, GPS. Потому что точнейшая фиксация всех этих находок на выходе, когда масса эта будет обработана, даст какой-то результат. Если это будет просто подбор на подносике находок стрел, копий и т.д., и информации от этого будет в десятки-сотни раз меньше, чем мы можем получить.

М. Родин: Чёрные археологи часто говорят, что даже когда они находят старинные вещи, как в данном случае XVI-го века, это всё массовые находки, которые в огромном количестве присутствуют в музеях, и они как будто бы нам ничего не дают. Давайте конкретно про это поле поговорим. Что позволят нам рассказать конкретно про это сражение и, может быть, про военное дело того времени правильная фиксация и раскопки по методике?

О. Радюш: Буквально за первый день работ было 50-60 находок. За два-три дня мы набрали несколько сот предметов. В основном наконечники, пули, самый массовый материал. Когда это всё будет посажено на рельеф местности, т.е. будет проведена подробная привязка, сделаны крупные планы, мы посмотрим, с какой стороны стреляли этими типами наконечников, с какой – другими. Возможно, химический состав свинцовых пуль тоже отличается и поможет нам установить сторону, с какой обстреливали.

Наша предварительная гипотеза – мы обнаружили место последнего сражения в засеке, в дубраве под руководством Басманова и Сидорова, которые отстреливались. Потому что сам рельеф местности, расположение стрел показывает, что один из берегов очень сильно обстреливался и пулями, и снарядами, и стрелами. Сейчас площадь распространения следов боя составляет почти квадратный километр. Это огромное пространство и находок там будет ещё больше.

Проведя небольшое расследование, мы примерно знаем, кто участвовал, кто что добывал. Там были найдены и перекрестья сабель, ядра, какие-то ещё находки. Естественно, это всё уже не восстановить. И даже если нам какие-то вещи предложат, проверить мы уже не можем. Потому что достоверность этой информации будет очень близка к нулю. Здесь они найдены, или в другом районе, области? В большинстве случаев очень часто обманывают. В корыстных целях, или просто потому, что приятно внести суету в науку. Поэтому только систематические работы с подробной фиксацией позволяют на выходе получать и анализировать эту информацию, как научную, а не просто как набор артефактов.

М. Родин: Если мы раскопаем Судбищенское сражение по методике, мы сможем нарисовать, как в учебнике военного дела, карту этого сражения с эпизодами, восстановить его ход, и сравнить с тем, что мы видим в письменных источниках.

О. Радюш: Да, для нас это основная задача. Когда стал понятен масштаб открытия и распространения археологических останков, сразу же мы приняли решение, что необходимо объединять не только наши усилия, но и специалистов, которые давно занимаются полями сражений. Мы сразу позвонили в музей-заповедник «Куликово поле», сообщили об этой находке и предложили ведение совместных исследований, поскольку это в интересах нашей общей науки, здесь не может быть деления на «моё», «твоё».

Наши коллеги очень быстро отозвались, и уже буквально через день к нам выехал отряд на разведку. Они сразу включились в работу. И, пройдя через формальные бюрократические сложности, через три недели полноценная экспедиция проработала здесь уже больше месяца. Нужно было действовать очень быстро. Если бы мы просто проехали и собрали несколько сотен вещей и уехали, потом можно было уже не собрать ничего. Поэтому эти работы велись почти два месяца. Мы сейчас первый этап провели.

Собрано около двух тысяч самых разных предметов. Кроме пуль, стрел мы нашли и другие предметы: есть и перекрестья сабель, детали амуниции и, по всей видимости, детали доспехов, бытовые предметы, какие-то ремесленные предметы. Это та самая картина боя: кто-то где-то бежал, потерял эту вещь. Это показывает насыщенность, энергичность битвы, которая происходила здесь. Мы видим здесь и, видимо, ближний сабельный бой: несколько обломков наконечников сабель было найдено. Копья. Самые разные предметы, которые связаны с этим сражением.

Естественно, здесь были найдены и монеты XIX в., и какие-то другие предметы, связанные с XIX в. Потому что жизнь продолжалась. Поэтому оправдание чёрных копателей, что «мы ищем XIX в.», не работает. Они ищут XIX в., но находят те вещи, которые представляют гораздо большую значимость для науки.

М. Родин: А если говорить про редкие индивидуальные находки, те же самые перекрестья сабель, или предметы из цветных или драгоценных металлов, хоть что-то вам досталось? И может ли это пролить свет, например, на организацию армии того времени, или какие-то новые данные дать по тактике?

О. Радюш: Естественно. Мы нашли и перекрестья сабель, сделанные из латуни, найдены детали сабельных ножен, найдены пластины, по всей видимости, от доспехов. Это необходимо, потому что именно рядовое снаряжение и вооружение гораздо хуже известно, чем парадное, которое все прекрасно знают по коллекциям музеев, где собирались именно раритетные предметы. Здесь мы видим именно рядовое оружие. И плюс это отличная привязка: мы знаем точную дату сражения, это 1555 г. Может быть, многие из этих находок станут базовыми для понимания хронологии вооружения, доспеха, и т.д.

Мы сейчас подали документы: место сражения должно быть поставлено на учёт, как археологический памятник. И после этого для любителей поиска наступает уголовная ответственность за его повреждение. Очень часто они уходят от ответственности в связи с тем, что ведут свои работы на местах, которые не учтены в списках памятников.

М. Родин: Вы упомянули квадратный километр исследованной территории. Сколько ещё нужно пройти подробной работой и сколько лет на это уйдёт?

О. Радюш: Фактически эти два месяца сейчас – это рекогносцировка, предварительная разведка, которая нацелена на то, чтобы определить хотя бы предварительно масштаб работ. Квадратный километр – это тоже очень много. Его надо проверять практически весь, многократно проходить. Потому что вещи многочисленны, их могут не сразу находить. Мы с коллегами из «Куликова поля» пришли к выводу, что предварительно первый этап работ – не менее пяти лет. Будут привлекаться различные новые современные методики, планируется провести съёмку лидаром с квадрокоптеров, чтобы получить точную поверхность и начать работу по поиску, например, мест захоронений, которые здесь могут располагаться. Они тоже являются важнейшим предметом поиска.

Будут работать почвоведы для восстановления ситуации с облеснённостью и ландшафтом того времени. Естественно, то, что мы видим сейчас – это значительно изменённый ландшафт. Такая работа проделана на Куликовом поле, где позволила установить границы лесных массивов, которые существовали там в позднем Средневековье. Они очень сильно отличаются от современных. Наши выводы и интерпретации будут зависеть также и от результатов этих естественнонаучных работ.