После предательства России блогер Бабченко превратился в изгоя-попрошайку

ФАН разобрался, как из обещающего публициста Бабченко превратился в предателя и русофоба.

Многие представители российской оппозиции представляют собой воплощение наиболее отвратительных качеств, которые можно найти в человеке. Звериная злоба, патологическая ненависть к России и ее народу, полное отсутствие понятий о чести и собственном достоинстве. Трусость и нежелание нести ответственность за свои слова — вот еще характерные признаки этих «борцов с режимом». Все это в полной мере относится и к бывшему корреспонденту «Новой газеты» Аркадию Бабченко, сбежавшему на Украину из-за боязни ответить перед законом. ФАН разобрался, как из обещающего публициста Бабченко превратился в предателя и русофоба, живущего на убогие подачки от своих поклонников.

Революционер из психушки

В московской семье инженера и учительницы русского языка в марте 1977 года родился сын, которого назвали так же, как и отца — Аркадием. Папа мальчика, Аркадий Лаврентьевич Бабченко, был инженером-конструктором, работал в Центральном конструкторском бюро тяжелого машиностроения, где делал ракетные кабель-мачты для советской космической программы. В партии глава семьи никогда не состоял, но был за коммунистов и за Советский Союз.

«Мама тоже в партии не состояла, но помню, когда у нас в доме играл гимн Советского Союза, мы с мамой вставали и слушали его стоя, — вспоминал потом Аркадий. — Но разговоров про диссидентство, про перестройку не было».

Как и все советские дети, после детского сада Аркаша пошел в общеобразовательную школу №465. Когда он на летних каникулах после окончания седьмого класса был на даче, в Москве случился путч ГКЧП. Подросток со своими друзьями-школьниками, вдохновившись революционными кадрами по телевизору, построили из палок баррикаду посреди дороги в дачном поселке. Первая «революция» Бабченко окончилась неудачей — приехал сосед на «Москвиче», дал Аркаше по шее и раскидал баррикаду. Октябрь 1993 года Аркадий встретил в Москве. Со школьным товарищем он ходил к Белому дому, где 16-летний подросток впервые близко увидел танки и кровь, что произвело на него сильнейшее потрясение.

К тому времени юноша уже окончил школу и поступил на юридический факультет Современного гуманитарного университета. В армии служить Бабченко совершенно не хотелось, поэтому он выбрал первый попавшийся вуз, в который можно было поступить за деньги. Однако ему не повезло — институт оказался частной «шарашкой», и в 18 лет студент-юрист вместо желанной отсрочки от армии получил повестку в военкомат.

Бабченко принял твердое решение «откосить» от армии любым способом, для чего на призывной комиссии нажаловался на проблемы с головой. Так он оказался в 17-й наркологической больнице, находившейся тогда на Каширском шоссе.

«В семнадцатой — весело, — рассказывал о своих впечатлениях Аркадий. — Нарколыги, бомжи на перезимовке, героин по дорогам из окна в окно, розовый винт, вскрытые вены в сортире, галоперидол, [побои] медбратьев, привязанные к кровати алконавты в белой горячке, чифирбак с купцом и нифиля на бульбуляторе, нищета, кровь, [испражнения], тухлая капуста и полосы слюней по коридору после аминазина».

В психиатрической клинической больнице № 1, куда его направили для продолжения обследования, Бабченко понравилось гораздо больше: светло, тепло, хорошее питание. В психбольнице призывник некоторое время клеил картонные коробки, но все оказалось зря — «белый билет» с диагнозом «шизофрения» ему получить так и не удалось.

Аркаша идет на войну

В 19 лет Бабченко призвали в армию. Спустя полгода «учебки» он изъявил добровольное желание поехать воевать в Чечню, и, хотя кроме него других желающих ехать там не нашлось, все полторы тысячи его сослуживцев из 429-го мотострелкового полка отправили в североосетинский Моздок-7. Москвича Аркашу и еще девять человек командир полка пожалел и оставил служить при аэродроме в роте связи, а остальных сослуживцев отправили в Чечню. В 1997 году Бабченко демобилизовался и вернулся в Москву, где восстановился в университете и через два года получил диплом бакалавра юриспруденции. Никаким юристом Аркадий быть не хотел и вряд ли смог бы: образование в Современном гуманитарном университете давали откровенно слабое, потом у вуза вообще отобрали государственную аккредитацию. В день получения диплома в жизни новоиспеченного юриста произошло еще одно событие: придя домой из университета, он узнал из новостей, что началась вторая чеченская кампания.

«Я ни секунды не думал, пошел в военкомат и тут же подписал контракт. Ехал я не в Чечню как таковую, ехал на войну, — так он объяснял позже свой поступок. — Если бы она началась в Красноярске, я бы поехал в Красноярск, если бы в Москве — в Москву, если бы она началась тогда на Донбассе, я бы сейчас как дебил с автоматом бегал бы на Донбассе, кричал бы про «русский мир», про «Новороссию». Но она началась тогда в Чечне, и я поехал в Чечню».

Поначалу он так же служил связистом, потом перешел в пехоту, а уже оттуда был переведен в гранатометный взвод на должность командира расчета. По его словам, Аркадий старался держаться поближе к кухне и подальше от начальства, инициативу не проявлял. Через 102 дня с начала службы он окончательно демобилизовался в звании гвардии старшины.

Вернувшись, Бабченко решил изложить свои воспоминания о Чечне в виде статьи, которую отнес в газету «Московский комсомолец». Текст попал к тогдашнему редактору военного отдела Юлии Калининой. Она оценила яркий стиль Аркадия и позвала его в газету. С этого момента началась его карьера журналиста. Однако окружающим быстро стало понятно, что психика у нового сотрудника отдела сильно повреждена. Калинина буквально за руку отвела Бабченко к психиатру, и тот диагностировал у него посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР), которое могло быстро привести к шизофрении. Фармакологическое лечение долго не помогало, но Аркадий смог найти выход мучавшим его кошмарным воспоминаниям в литературном творчестве.

Вскоре в «Новом мире» были опубликованы его рассказы «Десять серий о войне» и повесть «Алхан-Юрт», а позже вышел и одноименный сборник рассказов. Этот сборник был удостоен нескольких литературных премий, его автора называли пионером новой военной прозы на русском языке. В результате Бабченко оказался и на телевидении: работал в передаче «Забытый полк», выходившей последовательно на НТВ, ТВ-6 и ТВС, а также сотрудничал с такими передачами, как «Армейский магазин» с Даной Борисовой и «Постскриптум». Сам журналист позже характеризовал свои работы для телевидения как «низкопробную ширпотребную документалистику в стиле ура-патриотизма».

Британские награды за русскую кровь

В 2003 году он решил взять паузу от надоевшего телевидения и немного подлечить голову. Чтобы не остаться совсем без источников дохода, Аркадий стал подрабатывать нелегальным таксистом. Конечно, долго так существовать писатель-журналист не мог и постепенно стал возвращаться к любимому делу. Он начал выпускать журнал «Искусство войны», в котором публиковались рассказы ветеранов войн на постсоветском пространстве.

Весной 2005 года Аркадий устроился военным публицистом в «Новую газету», где, по собственным словам, «чувствовал себя полностью в своей тарелке». Во время вооруженного конфликта 2008 года Бабченко был направлен военкором в Южную Осетию. На пятидневную войну журналист собирался в спешке — приехал практически без вещей. На разгромленной военной базе в Гори он взял из кучи бесхозного грузинского армейского имущества рюкзак и коврик, за что диванная либеральная тусовочка обвинила Аркадия в мародерстве и устроила ему натуральную травлю.

«Граница с Грузией. Проходит сразу за Шанхаем, — так описывал свои впечатления от одной из поездок военкор «Новой газеты». — Этот заборчик с красным квадратиком «Осторожно, мины» — основа будущего Южного вала, монументального пограничного сооружения с видеокамерами, прожекторами, забором и прочими чудесами научно-технической мысли. Отгородиться несчастной маленькой России от грузинского фашизма. Сейчас построили уже, наверное, фотографии, напомню, 2011 года. Грузинский фашизм сидит в блиндажиках метрах в трехстах, вон под теми чинарами, и в офигивании смотрит на это оккупационное строительство. Наблюдателя даже видно. Помахал ему рукой. Очень хотелось извиниться. Мужик, не ненавидь меня, я не с ними».

На войне Бабченко чувствовал себя очень комфортно: с довольствием снимал обгоревшие до костей трупы, оторванные конечности, раненых российских военнослужащих в грузинской деревне Земо-Никози. Там же с ним произошел и один не очень приятный для него инцидент: у бойцов из батальона «Восток» возникли к корреспонденту «Новой» серьезные вопросы как в отношении его взглядов, так и высказываний. Конфликт мог закончиться очень плохо для самого Бабченко, если бы за него не заступился один русский офицер — именно это спасло журналисту жизнь. Впрочем, добро Аркадий быстро забыл и позже публично позлорадствовал, когда этого офицера тяжело ранило в одной из «горячих точек».

За материалы из Южной Осетии он получил премию Артема Боровика — в номинации «репортаж» и престижную премию британского Frontline club.

«Через месяц после этой короткой Грузинской войны, мы ездили с Аркадием на какую-то конференцию евробюрократов в Берлин. Рассказывали им правду о 08.08.08, — вспоминал об Аркадии корреспондент «КП» Дмитрий Стешин. — И я рассказывал, и Аркадий, который вместе с чеченским батальоном «Восток» вошел в село Курта и город Гори. Но, судя по европейским лицам, если бы мы привезли туда вагон детских трупиков, они все равно смотрели бы на это с таким скорбным равнодушием».

Несмотря на то, что сотрудничество с «Новой газетой» было весьма плодотворным, Бабченко все же в октябре 2011 года был уволен, как сам он признавался, за «разгильдяйство». Когда же в конце года начались протесты, он, по собственному признанию, стал «совершенно оппозиционным человеком, абсолютно перешел в либеральный лагерь».

Бескорыстные благодетели: Сорос, Клинтон и Обама

Журналистика Бабченко полностью ушла в «Фейсбук» и «Живой Журнал». Здесь он публиковал почти все свои критические материалы и в конце каждого текста размещал банковские реквизиты, призывая читателей проспонсировать его творчество. Такой жанр он прозвал «журналистикой без посредников». Со страниц своих блогов он также активно призывал спонсировать фонд «Право матери», возглавляемый Вероникой Марченко, с которой Бабченко сотрудничал долгие годы.

«За эти годы у меня сложилось стойкое ощущение — во всей нашей воюющей стране павшие солдаты нужны только ей и сотрудникам ее фонда», — утверждал блогер.

Он был очень близок к истине: за эксплуатацию горя матерей убитых в Чечне российских солдат фонд получал щедрые гранты от института «Открытое общество», принадлежащему Джорджу Соросу.

Так, по имеющейся в распоряжении ФАН информации, фонд «Право матери» получил в 2011 году 150 тыс долларов по гранту №40020213, в 2012 году фонд Сороса выделил им грант №40022699 на сумму 75 тыс долларов. Госдеп США также всецело поддерживал свою структуру: из рук госсекретаря США Хиллари Клинтон и первой леди Мишель Обамы Марченко получила почетную премию «За женское мужество», фонд Сороса также отметил ее персональной премией «За подвижничество».

В то же время о настоящих бенефициарах чеченских войн Бабченко предпочитал не рассказывать, привычно называя виновником российскую власть. Не говорил он о том, что США нужно было уничтожить нефтепровод Баку — Новороссийск, проходивший через Грозный, для чего Вашингтон по безотказно действующей во всем мире схеме накачал Чечню деньгами и экстремистами.

Аркадий горячо поддержал и протестные акции 2011-2012 годов, когда они были на самом подъеме. Тогда он опубликовал пост, в котором предложил либо изыскать средства, чтобы отбиваться от полиции на Лубянке, либо разбить на одной из площадей палаточный лагерь, пробиваться на телевидение, привлекать к протесту регионы, а затем переходить к забастовкам, гражданскому неповиновению, саботажу. За эту публикацию в отношении него 2 марта 2012 года прокуратура Москвы возбудила уголовное дело за призывы к массовым беспорядкам, а в конце года Следственный комитет допросил Бабченко в качестве свидетеля. Интересы журналиста представлял адвокат Марк Фейгин. Допрос продолжался два с половиной часа, и в итоге Аркадий признал, что является автором блога, но стал утверждать, что его «неправильно поняли».

«Этот текст написан мной. Однако фразы вырваны из контекста, — оправдывался бывший репортер «Новой газеты». — В целом же текст не то что не содержит никаких призывов, а ровно наоборот — преследует прямо противоположные цели: предотвратить столкновения. Что и есть в действительности».

Макаронный архиепископ

В том же году Бабченко решил стать… архиепископом. Он послал в «РПЦ МП – Русскую Пастафарианскую Церковь Московского Пастриархата» шестьсот рублей — взнос за то, чтобы стать епископом этой лжецеркви, адепты которой поклоняются некоему «летающему макаронному монстру».

«Деньги они приняли, сертификат епископа мне так и не прислали, и я, подумав, а какого, собственно, черта — рукоположил себя сам, — хвалился Бабченко. — И назначил сам себя Епископом Всега Севернага и Южнога Бутога. Каковым, собственно, и сейчас себя считаю».

В июне 2013 года «архиепископ» Бабченко в качестве частного лица поехал в Турцию, где вспыхнули массовые протесты. На стамбульской площади Таксим за несанкционированную съемку его избили турецкие полицейские, ночь ему пришлось провести в полицейском участке. На следующий день журналист был депортирован из страны как иностранный шпион, ему на год запретили въезд в Турцию.

К тому времени Бабченко заслужил репутацию бескомпромиссного борца за правду, которому не наплевать на происходящее в своей стране. Однако отношение к нему изменилось после того, как зимой 2014 года он выступил на стороне так называемого Евромайдана на Украине. Во время тех событий журналист отправился в Киев и оттуда делился своими впечатлениями. Как потом он вспоминал, там ему переломали нос и «пару ненужных костей», но, по всей видимости, это его только еще больше раззадорило. После Майдана он поехал в Донецкую область, где освещал вооруженный конфликт, причем со стороны украинского фронта.

«Нет никакого конфликта на Донбассе, есть оккупация Донбасса, ведение Россией агрессивной войны против соседнего государства, бывшего когда-то нам действительно братским народом, — сразу обозначил свою позицию Бабченко. — Я считаю аннексию Крыма и нападение на Украину главными событиями в новейшей истории России после 1991 года, это поворотная точка и это очень-очень плохо».

События на Донбассе и в Крыму, действительно, стали поворотной точкой для самого Аркадия — он окончательно превратился в русофоба. Поддержка журналистом украинского нацизма, политики Петра Порошенко по уничтожению мирного населения Донбасса на фоне жесткой антироссийской риторики не остались незамеченными его западными друзьями: на Бабченко посыпались различные награды и денежные премии.

Так, например, в ноябре 2015 года шведский ПЕН-клуб присудил Аркадию премию памяти Курта Тухольского, вручала ее лично министр культуры и демократии Алис Ба Кунке. Ранее этой премией уже награждали других видных русофобов — писательницу Светлану Алексиевич, журналистку Машу Гессен и прочих деятелей культуры, ведущих работу против своих стран на западные гранты.

«В последнее время он превратился в человека бесстрашно говорящего правду, рискующего открыто указывать на разрушительные последствия ограничений свободы слова в путинской России», — сказал на церемонии награждения председатель шведского ПЕН-клуба Ула Ларсмо.

На счет «крупного литератора» (как Ларсмо назвал Бабченко) из Швеции было переведено 150 тысяч шведских крон. Совпадение или нет, но за полгода до присуждения этой премии, в Швецию с визитом пожаловал еще один «литератор» — Михаил Ходорковский. В Стокгольме он провел переговоры с другим известным русофобом, бывшим министром иностранных дел Швеции Карлом Бильдтом, а также с тогдашним министром иностранных дел Маргот Вальстрем.

Тогда же Аркадий с семьей по приглашению норвежского Нобелевского комитета ездил в Норвегию, где рассказывал о «российской агрессии против Украины» и тесно общался с Лене Веттеланн из Норвежского Хельсинкского комитета, известной также как «специалистка по России».

Отрабатывая финансирование, в октябре 2016 года Аркадий Бабченко принял участие в Форуме свободной России в Вильнюсе, где рассуждал на тему «формирования «языка войны» в российском социуме». Однако сам журналист сделал главным инструментом в своей «борьбе с режимом» именно ненависть к России и соотечественникам. Так, его комментарий относительно катастрофы Ту-154 над Черным морем в 2016 году не мог не вызвать у нормальных людей ничего, кроме шока. На борту вылетевшего в Сирию самолета находились сотрудники и артисты академического ансамбля песни и пляски Российской Армии имени А. В. Александрова и волонтеры с гуманитарной помощью. Бабченко тогда заявил, что не испытывает сожаления из-за смерти погибших.

«Чувство у меня только одно — плевать», — написал тогда Бабченко, демонстрируя презрение к артистам, которые готовились выступить перед российскими военными в Сирии.

После этого шесть журналистов телеканала «Звезда» подали на Бабченко в суд, а депутат Виталий Милонов и сенатор Франц Клинцевич призывали возбудить против него уголовное дело и даже лишить гражданства.

Содом и Израиль

В феврале следующего года блогер покинул Россию, объяснив это тем, что ему «угрожают», и оказался в Чехии. В Праге он пробыл недолго — в скором времени писатель-русофоб отправился в Израиль. На исторической родине Аркадию очень понравилось.

«Ну а сейчас, в преддверии гей-прайда, весь Тель-Авив просто сверху донизу увешан радужными флагами, — восторгался тогда Бабченко в своем Fecebook. — Дома подсвечивают в радужные цвета, а кафешки и магазины наклеивают ЛГБТ-френдли стикеры. Самое потрясающее, конечно, это радужные флаги со звездой Давида. Тоже на каждом шагу. В стране, где, напомню, церковь не отделена от государства. Ну и, конечно, практически нулевой уровень агрессии. Опять же, напомню, в постоянно воюющей стране. И просто потрясающая безопасность для детей. О чем тоже говорят в каждом разговоре. Общество здорового человека. Лехаим».

Столь нежные чувства к ЛГБТ вполне могут объяснить, почему к Аркадию в узких кругах приклеилось прозвище «Бабетта». Надышавшись толерантностью полной грудью, спустя месяц журналист из Тель-Авива переехал на Украину, вспомнив, что он не только еврей, но еще и украинец по отцовской линии — дед Аркадия был потомственным запорожским казаком из-под Геническа.

«Я украинец, и от этого никуда не деться, — говорил он потом в интервью. — Оттого, что я родился в России, я не стал русским. А если бы я родился в конюшне, я бы не стал лошадью, правильно? Поэтому я украинец, и с этим невозможно расстаться. Я себя ассоциирую с Украиной».

Оказавшись в Киеве, Бабченко быстро понял, чего от него ждут его западные кураторы и начал обильно исходить русофобской желчью в своих соцсетях.

«Я обязательно вернусь в Москву, — пообещал своим читателям бывший военкор «Новой газеты». — Есть у меня там еще одно дельце. На первом же «Абрамсе», который будет идти по Тверской, в люке, под флагом НАТО, буду торчать я. А благодарные россияне, забыв про Крым, будут кидать освободителям цветы и, опуская глаза, просить гуманитарной тушенки».

В Киеве Бабченко снимал квартиру, вел блог, занимался волонтерством в зоне АТО и часто появлялся в эфирах разных телеканалов — как эксперт по РФ (точнее, как ее ярый ненавистник). Он быстро устроился к своим друзьям на крымско-татарский телеканал ATR, где стал вести программу «Prime: Бабченко», пополнив многочисленные ряды «порохоботов». Про свой Facebook журналист тоже не забывал, продолжая писать в нем гадости о России, провоцируя бурную реакцию своих читателей.

Так, после пожара в кемеровском торговом центре, в котором погибли десятки детей, он с видимым удовольствием посмаковал человеческие трагедии.

«Если единственный способ заставить вашу имперскую вату задуматься о ценности человеческой жизни — это пожары и смерти, то — гори-гори ясно, — пожелал киевлянин в Facebook. — Если единственные моменты, когда ваши великодуховные соотечественники перестают лезть ко всем соседям по периметру со своими… флагами, медведями, балалайками, танками и «Градами», это те моменты, когда они, воя и ломая ногти, хоронят своих близких, то пусть у вас горит в каждом городе каждый божий день. Если от убийств других людей ваших имперских имбецилов останавливают только собственные трагедии и если доходит только так, значит, пусть будет так <...> Ничего личного. Просто война».

Негативную реакцию в социальных сетях вызвали и слова Бабченко про смерть Олега Табакова, которого он обвинил в том, что тот якобы выступал за «убийства, репрессии, войну и пытки».

Особый цинизм Бабченко состоит в том, что любая человеческая трагедия или несчастный случай в России служит для него лишь поводом напомнить о своем существовании и в очередной раз сказать подписчикам «дай денег». В качестве подписи к текстам журналист обязательно добавляет свои реквизиты, за что его и прозвали АВМЯКом («А вот мой «Яндекс-кошелек») — Аркадий успешно вжился в роль содержанки.

Сетевые юмористы даже придумали на эту тему анекдот:

«Бабченко затолкал записку в щель Стены Плача. Постоял, подумал... Вытащил записку и дописал платежные реквизиты и номер «Яндекс-кошелька».

Оживший мертвец

В апреле Бабченко снова позвали в Вильнюс для участия в оппозиционном форуме свободной России — там он всегда был желанным гостем. В очередной раз экс-председатель литовского Сейма, экс-чемпион мира по шахматам Гарри Каспаров и другие «свободные россияне» обсуждали будущий передел страны.

«Вообще, конечно, если бы мне в 96-м в землянке кто-то сказал бы, что я буду на одной сцене с чемпионом мира по шахматам и с Витаутасом Ландсбергисом, я бы долго ржал, а потом застрелился, — раздувался от собственной важности Аркадий. — Господин профессор, кстати, задал вопрос — а есть ли у российской оппозиции план действий после того, как Россия развалится и Дальний Восток отойдет к Китаю? Он не спрашивал «развалится ли Россия», он именно говорил об этом уже как об общепонятном факте. Приятно, когда твои мысли один в один сходятся с мыслями такого человека».

После либерального «междусобойчика» блогер продолжил свое мировое турне и полетел в Нью-Йорк, где выступил на международной конференции PutinCon. Там он познакомился с американскими политиками — на конференции были американский сенатор-русофоб Марко Рубио, экс-президент Эстонии Тоомас Хендрик Ильвес, международный мошенник Уильям Браудер и другие высокопоставленные враги России. Получив на мировом уровне известность как ярый критик Кремля, Бабченко вернулся из США в Киев, где вскоре был… убит.

Как сообщалось в СМИ, 29 мая жена Бабченко обнаружила мужа, лежавшего в крови перед дверью собственной квартиры в Днепровском районе. Как рассказал на своей странице в Facebook депутат Рады Антон Геращенко, назвавший журналиста «другом Украины и последовательным противником путинского режима», перед убийством Бабченко пошел в магазин, когда он возвращался, убийца уже ожидал его на лестничной площадке. Впоследствии украинской полиции удалось составить фоторобот подозреваемого. По версии полиции, им оказался мужчина средних лет с седой бородой, в момент убийства он был в бейсболке. Как сообщили соседи журналиста, выстрела слышно не было — убийца мог использовать глушитель. Геращенко и глава МИД Украины Павел Климкин сделали заявления о возможной причастности России к убийству.

Однако днем позже наступила неожиданная развязка. Выяснилось, что «убийство» было организованной Службой безопасности Украины постановкой. Для правдоподобности было использовано два литра свиной крови, которой обильно полили спину Аркадия. «Жертва покушения» была явлена миру на специальном брифинге СБУ. Провести сеанс черной магии воскрешения из мертвых доверили главе ведомства Василию Грицаку. В важном мероприятии принял участие и украинский генпрокурор Юрий Луценко, а вскоре перед телекамерами появился и сам «воскресший» мужчина. При этом журналист рассказал, что о якобы готовящемся на него покушении он узнал за месяц до случившегося.

Герой дня вкратце поведал о «спецоперации по разоблачению российских спецслужб», для которой и понадобилось инсценировать его смерть. Вся операция — а в ней принимали участие полицейские и врачи скорой помощи — продлилась одиннадцать часов.

«Застреленный» Бабченко лежал, зажмурив глаза, и не шевелился. Он слышал, что врачи обсуждали, как будут пытаться его реанимировать. Уже в карете скорой помощи они позвонили в больницу и сообщили, что он не выжил.

«В мертвецкой я пролежал четыре часа, весь в крови. У входа собрались коллеги-журналисты — подтвердить, что я действительно погиб. Потом меня разложили на столе для вскрытия и сделали нужные фото», — вспоминал Бабченко.

Громкое поначалу дело быстро заглохло. Вместо обещанной «сети агентов Кремля» обвинения были предъявлены лишь нескольким фигурантам — гражданам Украины. Итогом деятельности правоохранителей стало осуждение на 4,5 года киевского предпринимателя Бориса Германа. По информации издания «Страна», Герман — фигура весьма уязвимая. Бизнесмен рисковал внушительным сроком лишения свободы за экономические преступления. Взяв на себя роль козла отпущения в деле Бабченко, Герман смог избежать более серьезных неприятностей.

Подводя итоги «блестящей спецоперации», отметим, что события вокруг «убийства» Аркадия Бабченко развивались по типичной схеме: громкие и голословные обвинения в адрес России, за которыми не последовало вообще никакой доказательной базы. Зато стал очевидным другой факт — бывший журналист «Новой газеты» имел тесную связь с украинскими спецслужбами.

На собственном постановочном убийстве Бабченко привычно решил подзаработать. В ответ на приглашение на интервью, он сказал, что выступит только за деньги и озвучил сумму в 50 тысяч долларов.

«Коллеги, я все понимаю. Но поверьте — у меня сейчас такой ворох проблем, мне нужно в очередной раз жизнь заново с нуля строить, чтобы я мог думать еще и о том, как делать вам рейтинги и контент. Поэтому давайте так: пятьдесят штук баксов — и эксклюзивное интервью ваше», — объявил свои условия блогер.

Некрофилия на продажу

К осени Бабченко, видимо, отдохнул после своего «убийства» и начал с новой силой глумиться в своих соцсетях над смертью других. В сентябре он опубликовал издевательский пост про кончину народного артиста СССР Иосифа Кобзона и гибель главы Донецкой Народной Республики (ДНР) Александра Захарченко, а вскоре его пригласили в Страсбург, выступить… в Парламентской ассамблее Совета Европы. Тема выступления была привычная для блогера: «как бороться с Россией».

Показная русофобия журналиста снова заслужила похвалу со стороны его западных кураторов. В конце 2018 года американский журнал Time назвал Бабченко среди других кандидатов на звание коллективного «человека года-2018». Однако его так и не удостоили ни почетным званием, ни фотографией на обложке: вместо него «человеком года» стал на самом деле убитый и расчлененный саудовский публицист Джамаль Хашукджи.

С каждым годом проявления клинической русофобии и человеконенавистничества приобретали у Бабченко все более омерзительные формы.

«Я больше не российский журналист, — написал он на своей странице в Facebook в начале марта 2019 года. — Меня с Мордорстаном не связывает больше ничего. Я антироссийский журналист. Так и подписывайте».

Спустя три недели он привлек к себе внимание очередным глумливым сообщением по поводу смерти российской певицы Юлии Началовой: по словам Бабченко, когда он узнал, что Началова выступала с концертом в ДНР, у него «скорбь как рукой сняло».

«А потом злые бессердечные люди со словами «Аркан, ты такое любишь» прислали эту фотографию. Юлия Началова. На концерте в ДНР. В прошлом году, — написал далее Бабченко. — И скорбь как рукой сняло чота».

Спустя два месяца он также издевательски отреагировал на смерть главного редактора радиостанции «Говорит Москва» Сергея Доренко.

«Хоть какая-то радость», — прокомментировал он сообщение о гибели коллеги-журналиста.

По мере приближения второго тура президентских выборов на Украине, высказывания Бабченко становились еще яростнее и злее. Свою поддержку Порошенко и ненависть к Владимиру Зеленскому он и не скрывал. Победа на выборах Зеленского и членов его команды, которых блогер называл «совершенно безумными» и «совершенно непонятными» заставила его задуматься о второй попытке репатриации в Израиль.

«А если Украина выберет «кандидата Х» — я сейчас без персоналий, я про общую тенденцию в стране — я на следующий же день начинаю запуск процесса «я сваливаю», — обещал Бабченко своим подписчикам. — Потому что бороться за свободу Украины против россиян можно. Но бороться за свободу Украины против Украины… Я во всяком случае не готов».

В мае журналист действительно сбежал и с Украины — в уже хорошо знакомую Норвегию, где на пресс-конференции в городке Тромсе снова рассказал о «российских спецслужбах», которые за ним охотятся. О том, как он сам попал в Норвегию, блогер рассказывать отказался, пояснив, что таково было условие, которое он обязан выполнять по требованиям спецслужб, обеспечивающих его безопасность. Зато он активно жаловался на свою горькую судьбу и плакался о том, что ему теперь негде жить, ненавязчиво выпрашивая норвежское подданство.

«Мне сейчас жизнь надо вообще строить с нуля! Вот у меня была квартира — нет квартиры. У меня была машина — нет машины. У меня лыжи горные лежали в гараже — нет ничего, — переживал Бабченко. — У меня гражданства нет, страны нет! У меня ни черта нет! Я не знаю, где будет жить моя дочь, в какой стране хотя бы будет жить моя дочь».

Однако норвежские власти решили пока не брать блогера-русофоба на пожизненное содержание, и ему пришлось ненадолго вернуться в Киев. В сентябре он уволился с телеканала ATR и вновь отличился вызывающим цинизмом в соцсетях, пожелав умершему российскому режиссеру, худруку театра «Ленком» Марку Захарову «землю стекловатой». Он был не одинок: к глумлению присоединились его друзья и коллеги. Особо проявили себя заместитель гендиректора телеканала ATR Айдер Муждабаев и бывший сотрудник украинского медиахолдинга «1+1» Сергей Иванов.

Спустя два месяца после увольнения с телеканала ATR стал известно, что Бабченко покинул Украину в неизвестном направлении.

«Процесс переезда запущен, но куда мы переезжаем, этого я вам не скажу. Из соображений безопасности, — сказал Бабченко в интервью израильским СМИ. — Мне сейчас просто хочется ходить, не оглядываясь, как можно дольше. И мешать себе в этом я не намерен».

Изгой с Земли обетованной

Сложно сказать, что на самом деле не устраивало Бабченко в нынешней Украине — русофобы и нацисты всех мастей нашли там защиту и поддержку на самом высоком уровне. Так, в 2019 году Украинский институт книги получил от государства 87 миллионов гривен на закупку более 500 наименований книг для библиотек. Среди них украинские библиотеки получат «патриотические шедевры» Олега Сенцова «Жизня», Ларисы Ницой «Страшне страховисько», Владимир Вятровича «Война и миф. Неизвестная Вторая мировая», Виталия Портникова «Колокола Майдана». Включили в госзакупки идеологически верной литературы и произведение Бабченко «Война».

Но свой выбор писатель уже сделал. Вскоре он подтвердил , что он снова проживает в Израиле и подал документы для получения вида на жительство. Вынужденное безделье привело к тому, что Аркадий снова вспомнил о своем «архиепископском сане» и начал проводить... обряды бракосочетаний.

«Один раз в Израиле я даже поженил людей, — вспоминал Бабченко. — Надев им на головы пиалы, а себе — дуршлаг, как символ сана, взяв в одну руку ресторанное меню, а в другую — половник, пробормотав что-то типа «Властью, данной мне самим собой… и в пасте, и в гречке… и Святые тефтели Его, Раминь» — я создал ячейку общества. А поскольку Израиль признает любые браки, заключенные в любой религии, то, с точки зрения раввината, это вполне себе настоящее бракосочетание».

Однако и на этот раз «медовый месяц» с исторической родиной закончился, не успев толком начаться. Израиль отказал беглому русофобу в виде на жительство и принял решение о его выдворении. Ему также запретили работать в стране.

«А меня-таки выдворили из Израиля, — сообщил журналист в соцсетях. — Казалось бы, стандартная процедура. Пока подаешь документы — нет вида на жительство — нет вида, нет разрешения на работу — нет разрешения, нет работы. […] Ну и как мы видим, запрет на работу и угроза депортацией закончилась тем, что меня таки выдворили из Израиля. Все по канонам. Классика жанра. Как пер