В годы войны в рядах Красной армии служили солдаты и офицеры всех национальностей, призванные из разных республик Советского Союза. Их судьбы складывались по-разному: кому-то после победы так и не удалось вернуться на историческую родину, а кто-то вернулся в родные края, пройдя тяжелейшие испытания. «Лента.ру» рассказывает истории трех красноармейцев из советских республик. Они попали в окружение и в плен в первый год войны. Кто-то бежал из концлагеря и примкнул к иностранным партизанам, кто-то вернулся в строй. Но у каждого из них был свой путь к Победе. И свой непростой путь к дому.

От Карелии до Пармы

«Всю жизнь отец скучал по Узбекистану. Рассказывал, как в детстве мать пекла лепешки в тандыре. Каждое воскресенье готовил для нас плов. Но на родину он так никогда и не вернулся», — вспоминает Рустам Ергашев.

Его отец, советский офицер и итальянский партизан Цихари Ергашев был узбеком по национальности. Его восточное имя произносили на русский лад — Захар. Он не возражал. В графе «место рождения» в его итальянском удостоверении личности указана Фергана, а в графе «национальность» — русский. Итальянцам было проще считать русскими всех красноармейцев. На Апеннинский полуостров судьба забросила его причудливым маршрутом.

На срочную службу 19-летнего выходца из Узбекской ССР призвали в 1939 году со второго курса университета и сразу отправили на фронт. В разгаре была советско-финская война, и воинскую часть, где служил Цихари, перебросили на Карельский перешеек. Бои шли три месяца и завершились подписанием мирного соглашения. Но ситуация оставалась сложной, в сентябре 1939 года Германия напала на Польшу, и образованному красноармейцу предложили пойти на офицерские курсы.

«Из Финляндии воинскую часть отца отправили на западные рубежи Советского Союза. Мы не знаем, в каких именно сражениях он там участвовал. Известно, что почти сразу его подразделение оказалось в окружении, и отца захватили в плен. Потом его и других красноармейцев отправили в лагерь на территорию Германии», — рассказал проживающий в Италии старший сын Цихари Ергашева Рустам.

Немцы строго контролировали военнопленных и постоянно перебрасывали их из одного лагеря в другой.

В генуэзском лагере Ергашев был не единственным красноармейцем. Там было еще пятнадцать советских солдат и офицеров. Вместе они разработали план побега: сначала — перебраться в соседний городок Борготаро, а там выйти на связь с итальянскими коммунистами. 

Бежать помог случай. Во время очередной бомбардировки Генуи советские узники воспользовались суматохой, выбрались из города и скрылись в горах. Вскоре все вместе добрались до Борготаро.

«Не без труда, но отец и его товарищи сумели связаться с движением Сопротивления, и вскоре он стал командиром одного из партизанских подразделений, — вспоминает сын. — Он прекрасно владел русским, арабским языками, писал на латыни. Неудивительно, что именно ему поручили выйти на контакт с советскими солдатами, которые так же партизанили в Парме. Многие из них тоже бежали из концлагерей. Терять им было нечего, а ненависть к нацистам объединяла лучше любого приказа. В боях за освобождение Италии они сражались до самой победы».

После войны Цихари предлагали уехать в США. Сам же он хотел отправиться в Фергану, но опасался преследований. О судьбе вернувшихся в СССР узников немецких лагерей ходили разные слухи. Советский солдат решил переждать и задержаться в Парме. Потом женился, появились дети. В итоге он так и остался в Италии.

В семидесятые годы семье Ергашевых удалось связаться с родственниками в Фергане. Некоторое время они переписывались, но связь оборвалась, а потом отец умер.

«В Парме местные жители знали, что отец вместе с партизанами освобождал Италию от нацистов. Но о его исторической родине — Узбекистане мало кто слышал. И как же хочется восстановить связь с родной землей!» — признается Рустам.

Азербайджанец на Балканах

Первый бой, ранение и плен. Восемнадцатилетний солдат Хандамир Асланов, житель азербайджанского села Вандам Куткашенского района (ныне Габалинский район), едва ли мог представить, что сражаться с фашистами ему предстоит уже вместе с югославскими партизанами. В 1941-м его призвали на срочную службу в Красную армию и сразу распределили в воинскую часть на Северном Кавказе. Там шли тяжелые бои с немцами.

На передовой рядовой Асланов оказался почти сразу после прибытия в часть. В боях под Моздоком был контужен и очнулся уже в немецком плену. А вскоре очутился в Восточной Европе.

«Трудовой лагерь находился в Сербии. Военнопленные ремонтировали железнодорожные пути под Белградом. Работа была тяжелая, контроль жесткий. В плену с дедом оказались несколько его сослуживцев», — рассказывает внук Асланова Нурлан Гасымов.

Смириться с пленом рядовой Асланов не мог и почти сразу начал готовить план побега. Товарищи считали его сумасшедшим: лагерь хорошо охранялся, и выбраться из него было невозможно. Но упорный солдат не сдавался, и вскоре ему и еще нескольким пленным действительно удалось бежать.

Так беглецы дошли до оккупированной Хорватии и там наткнулись на югославских партизан под командованием будущего главы республики Иосипа Тито. Вместе они участвовали в освобождении Хорватии и Боснии от частей коллаборациониста Анте Павелича. Потом были бои за освобождение Сербии, и до 1945 года дед принимал в них участие.

Помимо наград за участие в освобождении Югославии ее новый руководитель Тито предложил бывшим военнопленным и гражданство. Но солдаты скучали по родным и вернулись в Советский Союз. Хотя дома оказались не сразу.

«На границе СССР деда остановили. Стали допрашивать. Хандамир признался, что попал в плен. Его арестовали и отправили работать на шахту под Ростовом-на-Дону, — вспоминает рассказы Асланова его внук. — В родное село Вандам он смог вернуться только в 1946 году после ходатайства югославского руководства. Родители думали, что Хандамир пропал без вести. И сложно описать словами счастье, когда он все же вернулся домой».

Позже Асланову присвоили статус фронтовика, и после войны он имел льготы на поступление в любой вуз страны. Но от учебы и карьеры отказался. Всю жизнь проработал плотником. Родной дом он больше никогда не покидал.

Ветеринар в оккупации

«Собирая деда на фронт, теща положила ему только парадную военную форму. Вручила со словами: "К параду успеешь". Но все оказалось сложнее», — вспоминает семейные истории Рустам Бурнашев. Его дед, недавний выпускник ветакадемии Ахмет Ахметханов встретил начало войны в Ташкенте. Оттуда в 1941 году его и призвали лейтенантом ветеринарной службы в Красную армию. Часть, в которой служил Ахметханов, из Узбекской ССР отправили на Белорусский фронт.

Почти сразу часть Ахметханова попала в окружение. На станции, куда прибыл среднеазиатский эшелон, была неразбериха. Регулировщики указывали направление движения, и подразделения двигались по их указаниям. Но местности никто не знал, и вскоре военные сбились с пути и заблудились в белорусских лесах, так и не дойдя до пункта назначения.

«По версии деда, под видом регулировщиков были немецкие диверсанты. Они специально направляли людей в сторону от основных частей. На каком участке Белорусского фронта происходили эти события, дед толком так и не понял», — вспоминает внук Ахметханова.

В какой-то момент их подразделение вышло к немецким позициям, завязался бой. Часть отряда сумела отступить с боем, а Ахметханов и еще несколько бойцов были окружены и попали в плен. Но неразбериха в те дни была не только в советских частях. Немцы готовились к контрнаступлению Красной армии, и им было не до кучки пленных. Во время очередного переполоха, вызванного артобстрелом, красноармейцы сбежали.

«Только в фильмах доблестные солдаты выкручиваются из любой передряги. В реальности все сложнее. Они пытались пробиться к своим, но эти попытки не увенчались успехом. В какой-то момент дед остался один. Куда двигаться дальше, как быть, он не знал. Но спасла профессия», — рассказывает Бурнашев.

Ему предоставили убежище в одном из сел. Вскоре со всей деревни к ветеринару стали обращаться люди. Кто-то просил вылечить уцелевшую корову, кто-то козу, кто-то едва живого петуха. Не раз прибегала детвора то с котенком, то с собакой. Ахметханов лечил животных безотказно. А когда в деревню наведывались немцы, местные говорили, что ветеринар — это жених местной жительницы, приехавший перед самой войной.

Так ветеринар прожил в Белоруссии до 1943 года. И как только пришла Красная армия, он с документами явился к комендатуру. Как ни странно, но побывавшего на оккупированной территории офицера не отдали под трибунал. После необходимой проверки его вернули на службу.

«Войну дед окончил в Германии в звании капитана и еще год прослужил в группе советских войск в Потсдаме. В Ташкент он вернулся в 1946 году, — вспоминает внук. — Чаще всего из своей службы вспоминал не столько войну, сколько ветклиники в Красной армии. Любил рассказывать, что для лошадей были терапевтическое и инфекционное отделение. Деда это радовало».

Ахметханов всегда был уверен, что именно профессия спасла ему жизнь. И никогда не сомневался, что после войны вернется в родные края и займется любимым делом.