Мерзкие твари и грибы с глазами: псковские випы рассказали о своих страхах
Спикеры медиацентра Псковского агентства информации рассказали, есть ли у них какие-то фобии, чего они боятся и что заставляет их чувствовать себя неудобно.
Начальник отдела полевых исследований и камеральной обработки Александр Михайлов:
– На самом-то деле один из страхов (но это профессиональное) – это то, что пойдет снег, дождь, испортится погода, и ты не успеешь вовремя закончить раскоп. Вот этот страх живет постоянно, потому что мы всегда завязаны на сроки.
Грибы не люблю. Вернее, я их опасаюсь, потому что не понимаю, что это такое. Я оканчивал гуманитарный класс, и поэтому, наверно, с биологией у меня чуть хуже. Мне так никто и не объяснил, что такое отдельное царство. Это не растения и не животные, это грибы.
Вообще, при слове «царство» сразу вспоминается: «А у нас в Рязани живут грибы с глазами: их едят – они глядят». Об этом узнают члены моей экспедиции, иногда надо мной подтрунивают, но при этом табу на приготовление пищи, содержащей грибы, присутствует. Гриб хорошо растет на мертвых всяких организмах. Форма ядерного гриба неспроста...
В лесу я четко фиксирую лисички, мухоморы и бледные поганки – в общем-то, наверно, три вида грибов, которые я еще готов как-то визуально определять. А так я их не вижу. Но когда вопрос идет о выживании, конечно, я их ем, но я потом каюсь.
И. о. главы Фонда капремонта Псковской области Андрей Анисимов:
– У меня нет фобий. А чего бояться? После капремонта уже ничего не страшно. Раньше я не любил гороховый суп, но это не фобия – это нелюбовь. Сказать, что я боюсь чего-то, – нет такого.
Председатель комитета по физической культуре, спорту и делам молодежи администрации Пскова Александр Гаврилов:
– Фобий у меня как таковых нет. Есть какие-то вещи, к которым я просто отношусь не очень хорошо. Например, к таким мерзким тварям, как крысы.
Остальное, тараканы вот, все это ерунда. Думаю, те, кто прошел студенческое общежитие, тараканов, наверное, уже не боятся. Не скажу, что тараканов я боюсь, нет, но о них просто такое впечатление…
Иногда с людьми сталкиваешься, которые реально имеют фобию, например, закрытое пространство. Говорят, некоторые даже в лифте ездить не могут. У меня такого нет ничего.
Депутат Псковской городской Думы Григорий Стороненков:
– По сути, мы сами создаем для себя фобии. Это плод нашей деятельности, нашего ума.
Я считаю, что человек, который смотрит в будущее, планирует свою жизнь и перспективу даже за её границей, как правило, верит в Бога. И надо доверять только Ему.
Если ты Ему доверяешь, ты волей-неволей не будешь создавать для себя каких-то преград и наделять что-то качествами, которые будут мешать тебе жить.
Вообще, что такое фобия? Это создание некоего идола. А идол порабощает. Идол может быть любой: пища, желание есть. Идол – это может быть твой ребенок: если ты из него делаешь идола, идол начинает порабощать тебя, и это все ужасно.
Педагог дополнительного образования секции «Волейбол» Сергей Иванов:
– Наверно, у меня есть боязнь летать на самолетах, больше ничего. Я и не летал на них никогда. Тут были соревнования, вроде бы надо было лететь, но что-то отменилось. Поехали на поезде.
Не знаю, откуда это пошло. Наверно, надо попробовать и может тогда удастся это понять и победить.
Директор Археологического центра Псковской области Марина Кулакова:
– Жучков и мышек не особо люблю. Когда мы на Смоленке работали, там прямо в раскопе у мышей были ходы сделаны, норки. Это была их территория, и они не раздражали.
А вот мышка, которая к нам в чайную забежала, она на нашу территорию пробежала, и тут уже страх проснулся. Не могу сказать, что это фобия. Ну да, пауки, тараканы мне не нравятся, но не до панических атак.
Что касается высоты, я просто к краю не подойду и всё. Но опять же, если это мой раскоп, то ничего. Вот мы копали с Александром Валерьевичем около «Стекляхи», шесть метров глубиной раскоп, и, наверное, метра полтора-два над ним еще бункер. И ничего, это же моя яма. Если это мое, то фобии нет. Если это чужие шесть метров или восемь, то мне неприятно на краю стоять. Голова кружится.