«Я искала слова…»

Инна ТЕПЛОВА

Является членом Союза российских писателей. Окончила Калужский филиал Академии бюджета и казначейства. 

Публиковалась в «Литературной газете», в журналах «Наш современник», «Аврора», «Формаслов», «Белая скала» (Крым), «Новый Орел + XXI век» (Орел), «Гостиный Дворъ» (Оренбург), в многочисленных сборниках и альманахах.

Лауреат областной литературной премии имени Марины Цветаевой в 2021 году. Финалистка Всероссийского фестиваля молодой поэзии им. Л.А.Филатова «Филатов Фест» в 2022 году. Стипендиат Всероссийского Форума молодых писателей «Липки».

Автор трех сборников стихотворений. Живет в Калуге.

Тишина

Счастье любит тишину.

Горе любит тишину.

Тишина любить не нанималась.

Счастье костерит войну,

Горе мастерит вину,

Тишина испытывает жалость.

Молча произнесена,

Легкостью обделена,

Я любви остерегаюсь тоже.

Мне знакома тишина,

Мне не нравится она,

Но я слишком на нее похожа.

Это всё

Облака убегают так быстро, как только умеют.

Ты бы тоже бежал, знай о том, о чем шепчут аллеи.

Ты бы тоже пустился в бега, расскажи тебе ветер

это все и немного еще,

и немного еще.

Нам пока изучать километры темнеющих улиц,

мамам – пить корвалол и молиться, чтоб только вернулись,

и просить об одном, чтобы их непутевые дети

оставались детьми хоть немного еще…

Ты идешь, и шуршат под ногами уставшие листья.

Ты пока не устал, ты пока не искал пыльных истин.

Ты идешь, и тебя обгоняет спешащее время,

направляя

куда-то

еще.

***

Глупо с урока сбегать раньше времени –

Время всегда впереди.

Тянешься к солнцу из семени.

Солнышко, не подведи.

С детства обученный кротости, краткости,

Кратный себе самому,

Веришь в бессмертную радость и

Перерастаешь тьму.

Тянешься новенький, тянешься крохотный

К солнцу живым стебельком.

Длишься упрямо, безропотно,

Ласковым светом влеком.

Только бы веры хватило, чтоб вырасти,

Только б достало сил.

Дай нам погреться в твоей нерушимости,

Солнышко, иже еси.

Облик человечий

В знойный час, когда асфальт уже дымится,

Мне прохожие мерещатся больными.

Я гляжу в их обмякающие лица –

Лица видятся слепыми и немыми.

Жар асфальта поднимается все выше

И дрожит в автомобильном перегуде,

Но пока еще меня способны слышать

Эти тающие призрачные люди.

Я стараюсь говорить как можно громче,

Отмечая неминуемость прохлады –

Так мне кажется. Но с губ слетает «Отче

наш...», и выздоравливают взгляды.

«Да святится...» – вот в осмысленные лица –

«Да придет» – возвращается дар речи –

«...будет воля...» – и сознание струится,

Воскрешая ясный облик человечий.

Ловушка-2022

Мне не стать осведомленней ни на грамм,

даже если весь освою Телеграм.

Даже если ленту вещего ВК

размотаю до последнего витка.

Если двадцать-тридцать-сорок (к черту счет!)

я поймаю разных радиочастот,

если душу выну поисковику –

не узнаю много больше, чем могу.

А могу я только ждать и причитать,

проминать свою кровать, марать тетрадь

и лететь бескрылой бабочкой впотьмах

в обрастающий подробностями страх.

***

Нет слов. Они застряли в подреберье.

Остался вой. Использую его,

Чтоб разродился Запад «Мизерере»,

Летящим в небо межъязыково.

Но голос мой на голос не похож,

Выталкивает глотка нездорово

Ямбический беспомощный скулеж –

Пустующую оболочку слова.

***

Я полгода искала слова, находила не те.

В руки брать не хотелось, прилаживать к мертвой гортани

Сочетания звуков, воспитанные в темноте.

Дрянь на дряни.

Я искала слова, наугад по сусекам скребла.

По чужим, ясен пень. Ну откуда сусеки в квартире?

И чужие слова притворялись моими сперва.

Ум коптили.

Это очень легко – истерически вторить «Умри!»,

Косяками проклятия слать в запрещенные сети.

Я теперь не ищу, но ращу свое слово внутри.

О победе.

Военкору

Читаешь – жутко. Не читаешь – страшно.

Значки на картах дразнятся, рябят,

И тянет выражаться трехэтажным,

Пытаясь различить живых ребят

За фронтовыми сводками сухими,

Стараешься увидеть их живыми,

Представить, как о доме говорят,

Улыбки прячут в сигаретном дыме,

Но пишут – «Не вернулся их отряд».

Такая неподкупная глагольность

По горлу бьет, как горький самосад.

Читаешь – больно, не читаешь – больно,

И время будто пятится назад,

Но упирается в упрямство военкора –

Он еле жив, он выспится нескоро,

В его руках имен солдатских ряд.

Заснеженное поле монитора

Их примет позже, но пока они болят.

Рождество

1.

Я скорее довольна, чем нет,

этим дымным подоблачным светом.

Полнобокой луны силуэтом

я скорее довольна, чем нет.

Я скорее довольна, чем нет,

убегающими за границы.

Тем, что больше не видеть их лица,

я скорее довольна, чем нет.

Я конечно довольна, когда

не скорбят ни родня, ни соседи,

спят спокойно московские дети

и ребята в других городах.

Я довольна, наверно, и тем,

что прилета на слух не узнаю.

Что вокруг бытовуха сплошная –

я довольна, наверно, и тем.

Но довольство такое мое

не спасает ни друга, ни брата.

Ни тебе, ни другому солдату

не поможет довольство моё.

2.

Я молюсь, как умею молюсь,

если справлюсь, солдату приснюсь.

В серебристом рождественском свете

спят спокойно калужские дети.

Это безоговорочный плюс.

Ты мне пишешь «Не бойся, прорвусь!»

Я читаю – и очень боюсь.

Ночь сегодня святая такая,

ты мне пишешь, мол смерть не пугает.

Это плюс, но сомнительный плюс.

Я бояться могу за двоих,

я молиться хочу за своих.

Пусть сегодня в рождественском свете

спят спокойно бойцы, словно дети.

Сбереги же, Господи, их.

Сеятель

Исполнись, чувство истое, во мне.

Мы вместе побредем по целине

И будем сеять золотое слово.

Меня не станет – помоги ему расти,

Бороться, чтобы силу обрести.

Пусть не найдётся в принявшей горсти

Ни колоса, ни голоса гнилого.

Умру, но стану соль и стану дождь.

Есть дело, чтобы гаденькая ложь

Не прорастала между колосками.

Есть дело – слово вырастить, сберечь,

Ни засуху, ни плесень не навлечь,

Не погубить доподлинную речь,

Позволив обмануться сорняками.