«Мы на базаре сейчас находимся?!»: как бывший шеф республиканского УБОП спорил с бравшим его чекистом
Диспут Ильнара Залялова с оперативником ФСБ о тонкостях ОРМ и ОРД
Больше года длится судебный процесс в отношении братьев Ильнара и Динара Заляловых. Первый был главным борцом с оргпреступностью МВД РТ, второй, младший, заведовал хозяйством ТЦ «Адмирал». Под конец судебного следствия произошло по-своему уникальное событие — по ходатайству Залялова-старшего в суд вызвали для допроса оперативника ФСБ. Очевидцем эмоциональной беседы стал корреспондент «БИЗНЕС Online».
В чем обвиняют братьев Заляловых
С конца июня 2014 года Ильнар Залялов возглавлял управление по борьбе с организованной преступностью МВД РТ. В 2015-м, после трагедии в ТЦ «Адмирал», стало широко известно, что он зять предполагаемого основателя «Тукаевских» Анатолия Агрбы, который был совладельцем бизнеса через свою дочь, супругу Залялова.
Именно дело «Тукаевских» и положило конец офицерской карьере Залялова. По версии СКР и ФСБ, после того как оперативники УБОП взяли в разработку лидеров «Тукаевских» Геннадия Кирилова и Наиля Шайхутдинова, Залялов вышел на мужчин и пообещал обоим общее покровительство и закрытие дела. Цена — 500 тыс. рублей и стройматериалы. Прошло практически три года, Кирилова и Шайхутдинова задержали за вымогательства, обоих отправили в СИЗО.
Год спустя Залялова сняли с должности начальника УБОП, переставили в Лаишево. А затем задержали оперативники ФСБ. Подозреваемый, по версии СКР, вымогал у лидеров «Тукаевских» 25 млн рублей — на сей раз за освобождение из-под стражи. Как одного из посредников во взятке задержали и брата Динара Залялова, бывшего завхоза печально известного ООО «Заря», арендатора ТЦ «Адмирал». Братья Заляловы вину не признают и заявляют о фальсификации и оговоре.
Как Залялов-старший «пригласил» в суд сотрудника отдела «М»
Одним из главных и существенных доказательств в деле стало проведение негласной записи в рамках ОРМ (оперативно-разыскных мероприятий). Аудио- и видеосъемка в рамках ОРД (оперативно-разыскная деятельность — эта и другие аббревиатуры будут звучать часто) была проведена в конце сентября 2018 года. В ней голос Динара говорил некоему свидетелю Шамсутдинову, что может передать деньги заместителю своего брата для решения вопроса с уголовным делом «Тукаевских». После этого братьев и взяли.
Шел 2021 год. Судебное следствие уже подходило к концу, все ожидали прений, как вдруг Ильнар Залялов заявил ходатайство о незаконном проведении ОРМ-наблюдения, в материалах дела он нашел множество несоответствий с УПК (Уголовно-процессуальный кодекс) и федеральным законом об ОРД.
В их числе некоторые нарушения в формулировках оперативников ФСБ, секретности негласной записи, в одном из документов, по словам подсудимого, есть ошибка самого заместителя руководителя регионального УФСБ. К каждой несостыковке Залялов зачитывал тот или иной пункт УПК или федерального закона о проведении ОРД. На данное ходатайство было отведено целых три судебных заседания.
Суд самостоятельно разобраться в таких тонкостях не мог. Поэтому для дачи пояснений был вызван непосредственный участник задержания братьев и проведения ОРД — оперативник отдела «М» УФСБ по РТ Айрат Беляев. Отметим, что отдел «М» — одно из самых закрытых и в то же могущественных подразделений ФСБ, оно курирует силовой блок.
25 февраля Беляев пришел в суд в качестве свидетеля. Одним лишь грозным видом он мгновенно создал напряженную обстановку между ним и клеткой, в которой сидели братья. Зайдя в зал, оперативник сурово бросил на них взгляд с двухметровой высоты и встал за трибуну. Судья предоставил свидетелю время для ознакомления с ходатайством и первым томом дела. Дальше начались допросы и пояснения, порой перераставшие в едва ли не перепалку между оперативником и обвиняемыми.
«БЫЛА ПОЛУЧЕНА ИНФОРМАЦИЯ И ПРОВЕДЕНА РАБОТА»
Залялов указал, что ОРМ-наблюдение проведено по ходатайству следователя и сроки в материалах дела документально не были подтверждены. Беляев пояснил, что запись произведена по поручению руководства ведомства, а никак не следователя. Кроме того, наблюдение было «длящимся» — это определение может не иметь сроков.
«Согласно статье Федерального закона об ОРД у нас ограничено количество времени на проведение различных видов ОРМ. 18-м числом проведен опрос потерпевшего, а вы говорите, что ОРМ проводились с 20 сентября по 2 октября. На каком основании проводился опрос?» — спросил Залялов у задерживавшего его фээсбэшника.
«В ходе проведения ОРД нами была получена информация о получении взятки в размере 25 миллионов рублей подсудимым Ильнаром Заляловым. Исходя из этого, нами на опрос приглашен товарищ Шамсутдинов, который подтвердил факт передачи взятки его брату. После опроса им дано согласие на участие в ОРМ (в данном случае на запись встречи — прим. ред.). Соответственно, период проведения ОРМ-наблюдения не ограничивается никакими рамками. Появилась информация, что Динар Залялов инициативно может выйти на Шамсутдинова. Но, к сожалению, этого не произошло, и он стал уклоняться от встреч. 2-го числа (октября 2018-го — прим. ред.) вынесен рапорт о проведении ОРМ-наблюдения. Информация была передана в следственный комитет. В данном случае мы никак не привязываемся к поручению следователя. Еще раз повторюсь, была получена информация и проведена работа. Рапорт не требовался», — очень пространно ответил сотрудник ФСБ.
Залялов настаивал, что для проведения ОРМ необходимо сообщение или заявление, то есть официально заверенный документ, продолжая цитировать федеральный закон. Его прервал Беляев:
— Я еще раз отвечу, можете не напрягаться. Нами в ходе оперативной деятельности была получена информация. Вам, товарищ подсудимый, прекрасно известно, как это происходит.
— Хорошо. Я не задаю вопрос, как она получена. Я задаю вопрос, где она зарегистрирована, — не успокаивался бывший шеф УБОП.
— Она не должна регистрироваться. Мы получили не сообщение, а сведения. Если приходит человек и делает заявление, тогда мы его регистрируем. В данном случае этого не было.
Спор о том, как оперативники должны оформлять аудиозапись
Постановление о проведении ОРМ также вызвало вопросы у подсудимого. Он, опираясь на УПК и ФЗ, на все более и более высоких тонах заявлял, что подобные документы должны регистрироваться в книге ФСБ (аналог учетной книги МВД).
Залялов продолжал зачитывать выдержки из УПК и ФЗ. «Что считать за оперативную информацию и оперативные сведения?!» — возмущался бывший шеф УБОП. Тем не менее свидетель спокойно отвечал, что регистрироваться эти документы не должны.
Напряжение продолжало расти. Казалось, что вот-вот конвоира, проходящего между Беляевым и клеткой Заляловых, поразит легким энергетическим разрядом.
«Аудиовидеозапись должна быть упакована в конверт в присутствии незаинтересованных лиц», — гласил следующий пункт ходатайства Залялова.
— Я не припомню, чтобы в инструкции говорилось об участии незаинтересованных лиц. Да, мы обязаны обеспечить целостность и сохранность, но как мы будем это делать… Наша задача — передать полученные материалы органам следствия. Здесь заявитель привирает в том, что необходимо стопроцентное участие таких лиц. Закон не оговаривает, в каком виде мы должны обеспечить сохранность.
— При составлении ОРМ использовались специальные технические средства?
— Это было СТС.
— Специальное техническое средство?
— Я че, повторяться должен, что ли? — уже не скрывал своего раздражения оперативник ФСБ.
«Относительно гласная» запись разговора
Диалог между оперативниками — подсудимым и свидетелем — продолжался. Речь зашла о секретности проведения ОРМ-наблюдения. Залялов задавался вопросом, гласным ли с точки зрения юридических тонкостей было наблюдение или негласным?
— Понятие гласности и негласности довольно обширное. В данном случае мы проводили относительно негласное ОРМ. То есть для Шамсутдинова оно являлось гласным, ему было известно об этом, о применении специальных технических средств. А вот для Динара Залялова оно оказалось негласным. Иначе каков смысл проведения ОРМ-наблюдения и установления причастности к получению взятки в особо крупном размере? — объяснял «чекист».
— Почему тогда ОРМ не легализовано? Сведения о проведении негласных ОРМ подлежат рассекречиванию, — Залялов говорил о гостайне, которая связана с оперативно-разыскными мероприятиями.
— Секретность проводимого мероприятия зависит от лица, которое его проводит.
— Ага, ага…
— Не надо голос повышать! В данном случае оперативник принимал решение, «секретить» или нет. Не было обсуждения, составляет ли данное ОРМ гостайну или нет.
— Если гласное, то о нем уведомляются все лица, если негласное, то одно лицо.
— Не было никакой секретности, еще раз говорю!
«Меня сюда попросили прийти, потому что вам просто интересно?!»
Судье пришлось вмешиваться в диалог. Он просил стороны успокоиться. К этому моменту оперативники уже начали говорить параллельно и каждый о своем: Залялов из клетки громко цитировал инструкции по проведению ОРМ, Беляев доказывал свою позицию. Наконец, дошли до обсуждения небольшой ошибки в датах документов ФСБ, приложенных к делу. Оперативники госбезопасности признали — ошибки в этом, действительно, есть, «человеческий фактор».
— Кто готовил постановление о проведении ОРД? — спросил, наконец, Залялов.
— Вы не путайте документы! О каком сейчас речь идет?
— Я говорил про рапорт. Тут подписано Громушкиным (замруководителя УФСБ по РТ — прим. ред.). А сейчас про постановление, кто его готовил?
— Очевидно, что я.
— Вы уверены?
— Мы что, на базаре сейчас находимся?!
— Вы сейчас утверждаете, что у Громушкина был человеческий фактор?
— А он что, не человек?!
— Вы утверждаете или предполагаете?!
— Я уже ответил!
На каждую реплику Беляева бывший борец с оргпреступностью отвечал смешком.
— Как ошибка искажает суть материалов дела? — спрашивал уже сотрудник ФСБ.
— Мне просто интересно…
— Просто интересно?! Меня сюда попросили прийти, потому что вам просто интересно?! — Беляеву уже явно надоел диалог с подсудимым.
— Не я вас вызвал, а судья…
— По вашему ходатайству. Словами не бросайтесь. Есть человеческая ошибка. Есть описка.
— Вы уверены или это предположения?
— Я ответил на этот вопрос.
— Так вы уверены или предположения?!
— Я ответил на этот вопрос!
Далее Беляев произнес спич, в котором обвинил братьев в причастности к преступлению.
«Мне, по моему субъективному мнению, ваша причастность к вымогательству 25 миллионов рублей ясна. Я в этом полностью уверен. Товарищ Динар Залялов без вас действовать просто не мог. Это у меня четко все во внимании. Откуда вы здесь и взялись. И про вас в материалах ОРД идет речь. Сам ваш брат рассказывает о вас», — заявил оперативник.
На этой полемике и практически завершилось судебное следствие. Суд отказался удалять аудиозапись из материалов дела. Впереди прения сторон. Уже на следующем заседании гособвинение объявит, какое наказание запросит для братьев.