Экономика: Как иностранные инвесторы вредят и помогают России

В середине прошлого десятилетия вхождение двух ведущих стеклотарных предприятий юга России – Камышинского стеклотарного завода в Волгоградской области и ЗАО «Кавминстекло» в Ставропольском крае – в структуру французского концерна «Сен-Гобен» воспринималось как большое достижение. Инвестклимат в этих регионах особой теплотой никогда не отличался, поэтому появление крупной западной компании априори было, как говорят чиновники, знаковым событием. Последовавшая в 2015 году сделка по продаже «Сен-Гобеном» своего стекольного подразделения Verallia американской компании Apollo Global Management в России осталась почти незаметной. Но теперь, как выясняется, была миной замедленного действия.

Как сообщила ассоциация виноградарей и виноделов «Севастополь», завод «Кавминстекло» отказался поставлять в Крым стеклотару под предлогом санкций, и теперь предприятия могут остановиться из-за банального отсутствия бутылок. Второй ключевой поставщик тары, холдинг «Русджам» (принадлежащий, кстати, турецким акционерам) с заводом в городе Крымске Краснодарского края, принять новые крупные заказы не может. Другим российским стеклозаводам требуется несколько месяцев, чтобы освоить производство бутылок, необходимых крымским виноделам.

По утверждению виноделов, отказ от поставок бутылок в Крым произошел после того, как на «Кавминстекло» пришел новый гендиректор по имени Александрс Павловс (как можно легко догадаться, видимо, являющийся выходцем из Прибалтики). До этого поставки осуществлялись через трейдинговую структуру в Москве – типичная схема обхода санкций.

В действительности проблема шире, чем западные санкции против Крыма. В конечном итоге нужно ответить на вопрос, почему наиболее привлекательные активы в стекольной отрасли оказались под контролем иностранцев. Для ответа на него нужно вспомнить, что в Советском Союзе стекольная отрасль была очень слабой, тары для пищевой промышленности вечно не хватало, поэтому уже в 1990-х годах в России начался настоящий бум строительства новых стеклотарных предприятий.

Логичным следствием стало перепроизводство и банкротство компаний. На юге России вошли в процедуру банкротства, к примеру, современный и мощный завод «Актис» в Новочеркасске и два предприятия холдинга «ЮгРосПродукт» в Ставропольском крае. Тем временем предприятия, принадлежащие транснационалам, укрепляли свою позицию и фактически заняли в некоторых его сегментах монопольное положение.

Этот сюжет – классический пример того, как действует пресловутая «невидимая рука рынка». Стекольная отрасль в России изначально рассматривалась как поле свободной конкуренции. Государство своих интересов в ней никогда не обозначало – все-таки бутылки и банки сложно назвать продукцией, стратегически важной для национальной экономики. Но в результате на рынке стеклотары возобладал монополизм, а самые успешные предприятия работают под контролем иностранного капитала.

Хайтек на распродажу

Наиболее явный интерес зарубежных покупателей к российским активам сегодня наблюдается в различных направлениях высокотехнологичного бизнеса. «Цукерберг позвонит» – именно так назывался один из самых популярных российских журналов о бизнесе в IT-индустрии (после сентября 2015 года – vc.ru). Эта формулировка наглядно отражает тренд, который в последние несколько лет особенно усилился. Вот лишь несколько примеров.

В марте компанию Nginx, основанную в 2011 году россиянами Игорем Сысоевым (бывшим сотрудником «Рамблера») и Максимом Коноваловым, за 670 млн долларов купил крупнейший американский разработчик облачных систем F5 Networks. Основной продукт Nginx – веб-сервер, способный масштабироваться до сотен тысяч параллельных соединений. На начало прошлого года компания Nginx заняла третье место в мире по популярности среди веб-серверов: число сайтов, обслуживаемых компанией, превысило 450 млн, или более 25% всех сайтов в мире. Для понимания, технологиями Nginx пользуются такие компании, как «Яндекс», Mail.Ru Group, «ВКонтакте», Netflix, Starbucks и McDonald's.

В начале этого года американская IT-компания DXC Technology купила основанного россиянином Дмитрием Лощининым разработчика ПО Luxoft примерно за $2 млрд. В 2016 году корпорация Intel подписала соглашение о покупке компании Itseez, которая занимается разработками в области компьютерного зрения. В том же году Google купил стартап с Api.ai, который специализируется на интеллектуальных голосовых интерфейсах.

2015 год был ознаменован сразу тремя крупными сделками с участием компаний с российскими корнями. Американский мессенджер Snapchat купил за $150 млн стартап Looksery, который работал над технологией, способной в реальном времени модифицировать лица; одним из основателей Looksery выступил россиянин Виктор Шабуров, известный также по проекту SPB Software (в 2011 году куплен «Яндексом»). Далее сервис бронирования жилья для путешествий Airbnb купил российскую компанию Lapka, разработчика датчиков окружающей среды, причем основатель Lapka Вадим Мармеладов сразу признался, что их датчики Airbnb не нужны – американская компания заинтересовалась именно командой. Наконец, в 2015 году компания Net Element International (NETE), специализирующаяся на мобильных платежах и транзакционных услугах, через свою дочернюю фирму TOT Group Europe купила за $8,4 млн российский платежный сервис PayOnline.

По мнению многих экспертов, в сфере ИТ и хайтека в целом интерес иностранных компаний к российским разработкам не должен вызывать опасений – этот рынок априори является глобальным. «Такие крупные слияния – абсолютно рыночный процесс, – говорит о сделке между Nginx и F5 Networks Антон Немкин, член совета директоров компании AT Consulting и лидера проекта Sochi. – Это еще раз доказывает, что наши программисты и разработчики обладают высокой квалификацией и могут создавать новые технологии. Нужно инвестировать в наши стартапы и помогать им развиваться».

«По-настоящему успешный бизнес можно масштабировать и развивать в любой стране. Глобализация уже стала реальностью, и без объединения развиваться не получится» – констатирует Альберт Исламов, директор департамента коммуникационных сервисов компании-интегратора CTI. По его мнению, то, что российские IT-компании востребованы на глобальном уровне, служит еще одним показателем развития этой отрасли в России.

«Соединение российских и американских практик, навыков и опыта вместе способно привести к плодотворному сотрудничеству. Вряд ли в этом заложена какая-то потенциальная угроза – это ведь не разработка ядерного оружия. Такие процессы происходят по всему миру», – добавляет преподаватель Финансового университета при правительстве РФ, член экспертного совета по цифровой экономике и блокчейн-технологии Госдумы Венера Шайдулина.

Однако у повышенного интереса иностранных инвесторов к российским стартапам есть и обратная сторона. А именно – Россия неспособна предложить таким проектам эффективный способ реализации внутри страны.

«За рубежом рыночная и регулятивная среда способствуют раскрытию талантов стартаперов и инноваторов, в первую очередь за счет спроса на их продукты и свободного обмена информацией, – отмечает доктор экономических наук, бизнес-консультант Александр Полиди. – Так что угрозу национальной технологической безопасности создает не сам по себе рынок инноваций, а низкий спрос на них в нашей стране. Который, в свою очередь, является следствием низкого качества рыночных институтов поддержки стартапов. В таких условиях свободный глобальный рынок таких продуктов – это, скорее, благо для российской экономики: он приносит фактически экспортные деньги, превращая в доход высочайший уровень добавленной стоимости в инновациях».

Ниши еще есть

Привлекательных для покупки иностранцами активов в России еще немало. По данным группы КПМГ, в 2017 году в России состоялось 110 значимых сделок по приобретению иностранными компаниями российских активов – ровно вдвое больше, чем годом ранее. В прошлом году таких сделок было 87, самой крупной (1,582 млрд долларов) из них было приобретение холдингом Japan Tobacco компании «Донской табак» – последнего независимого игрока в российской табачной отрасли. Особенно активны в 2018 году, отмечается в исследовании КПМГ, были инвесторы из стран Европы и Ближнего Востока, а общая сумма купленных иностранцами российских активов составила 14 млрд долларов.

Среди крупных сделок можно отметить также покупку финской технологической группой Wätrsilä Corp. российской компании «Транзас», которая занимается созданием систем обеспечения безопасности на морском транспорте, за 258 млн долларов.

Как отмечает независимый аналитик Александр Полыгалов, сегодня для зарубежных инвесторов в России интересны прежде всего те отрасли, которые, во-первых, имеют спрос на свою продукцию, во-вторых, предлагают более высокую доходность вложений. До начала «санкционных войн» наиболее привлекательными отраслями для западных инвестиций были торговля, а также добывающая и обрабатывающая промышленность, связанная с энергетикой. В нефтегазовой отрасли действуют санкции, однако торговля и энергетика по-прежнему являются наиболее привлекательными для иностранцев.

«Факторы риска в России падают все последние годы, – отмечает Полыгалов. – В плане налоговой системы риски вложений в российские активы уже находятся примерно на одном уровне со странами Запада. В целом суммарное влияние факторов риска на горизонте, скажем, в десять лет, медленно, но снижается. А вот что касается факторов доходности, то они никуда не делись. Важнейшие из них – это, во-первых, существующий и при этом относительно платежеспособный неудовлетворенный спрос населения России, а во-вторых, по-прежнему сохраняющийся разрыв между Россией и странами Запада по ряду статей себестоимости, таким как стоимость трудовых ресурсов, электроэнергии».

По словам управляющего партнера компании «ФОК (Финансовый и организационный консалтинг)» Моисея Фурщика, две отрасли, где можно ожидать сделок с российскими активами с участием иностранных инвесторов – это розничная сетевая торговля и пищевая промышленность. По мнению эксперта, розница остается интересной для иностранных сетей: «Этот сектор остается у нас пока слабо консолидированным. Поэтому в обозримом будущем вполне можно ожидать новых приобретений и со стороны иностранных инвесторов».

Что же касается пищепрома, то здесь, отмечает Моисей Фурщик, невелик порог входа, постоянно возникают новые бренды и продукты, реален рост выручки предприятия на десятки процентов за год. Поэтому успешные российские компании могут быть привлекательны для иностранных корпораций.

Теги:  продукты , торговля , санкции , инвесторы , производство